Первая персональная выставка известного украинского скульптора Алисы Забой состоялась в 1966 г., вторая - в 1987, нынче в Доме художников - третья: «Женщина в контексте двух религий»...
- Года четыре назад я решила собрать работы на женскую тему воедино, не в феминистическом понимании, а в философском. И сделала это вопреки обстоятельствам, характер у меня такой, решила сделать - сделала. Продолжение темы еще осталось в голове, еще делать бы и делать, но это ведь бесконечно.
Культ Богородицы в Украине очень близок культу дохристианских рожаниц, вероятно, есть продолжением культа рожаниц. Двоеверие - язычество и христианство до сих пор сидит в нас и никуда оно не ушло, никуда не делось. Ведь не так много космического времени прошло.
- Большинство ваших работ - мифологические, религиозные образы - интуитивные, это уход от действительности?
- Это скорее возврат, приход к действительности, возвращение, попытка жить во времени, но в другом измерении. Если говорить о теме евангельской - это женщины во плоти и крови, они любили, они страдали, рожали, кормили грудью, как и современные женщины. Что касается периода языческого - детство у меня было сказочное, я ему бесконечно благодарна: с одной стороны поле, с другой стороны лес, хащи, дебри; бабка - поэтическая натура, которая рассказывала мне евангельские сюжеты как сказки. Есть вещи, которые слышишь, но осознаешь гораздо позже, они живут в подсознании до момента востребованности.
- Вы можете себя назвать представителем шестидесятников?
- В какой-то степени да, но меня более тешит то, что меня другие называют представительницей этого периода, например, Михайлина Коцюбинская. Доверие людей, прошедших через все это, для меня бесконечно дорого. На любое время можно сетовать и очень трудно удержаться от лакировки того, что было и какой ты был, потому что хочется быть хорошим и сейчас, и тогда.
Я не люблю о прошлом говорить, а вспоминать - чего лукавить - вспоминаю и помню, потому что от прошлого никуда не денешься. Жить можно ведь в любом режиме, в любом мироощущении и продолжать работать. Сейчас очень много разговоров о том времени, спекулятивных разговоров, потому я их избегаю, хотя отпечаток на жизнь, на творчество, на все колоссальный... Я иногда живу против течения.
- Если художник, скульптор не продает работы, за счет чего он живет?
- Раньше я жила за счет декоративно-парковых скульптур и керамики, это позволяло мне жить неплохо, потому что мне работу давали. На официальные выставки не брали, у меня была испорченная биография, я была неблагонадежная, «не выпускали и не пускали». В те времена я делала декоративные скульптуры потому, что там для меня не существовало практически цензуры с точки зрения профессионализма. В анатомии я достаточно сильна, а по компоновке могла отстаивать свои решения, спорить достаточно обоснованно.
Ныне выживаю за счет огорода, который успела купить вместе с хатой за деньги, полученные от продажи, по-моему, последней работы, сделанной на комбинате; выращенного там хватает на прожитье маме и мне. Это моя гарантия не сытного, но сытого существования. А на продажу ничего такого салонного в последнее время у меня нет. Трудно с материалом для копий.
- Что ждет художника завтра?
- У человека за спиной два ангела невидимых. Когда человек напакостит - темный ангел, нечистый хохочет и веселится так, что человек думает, что и ему весело, что он делает правильно. А светлый ангел тихо плачет, очень тихо. Нужно уметь услышать этот тихий плач, нужно к нему всегда прислушиваться, внимать...
Так было вчера, так есть сегодня, так будет вечно...