Крупная бездомная дворняга, перевязанная оранжевой лентой, тянет по снегу огромную кость. Рядом кто-то задумчиво произносит: «От і собаки з нами. Бо розуміють, що не будуть голодувати». Это понимают, кажется, не только дворняги. В первый же вечер на Майдане появились хозяйские собаки самого буржуйского вида, повязанные оранжевыми ленточками. Уже со следующего дня многие стали приводить на Майдан своих питомцев и соревноваться, кто остроумнее их нарядит: обвяжет ленточками, оденет в оранжевые футболки, развесит на ошейниках гроздья апельсинов. Особый восторг толпы вызывают два ньюфаундленда, одетые в бело-голубые футболки с огромными оранжевыми бантами.
Гремит музыка. Щуплый мужичок в шахтерской каске рассказывает анекдот за анекдотом — кажется, он придумывает их на ходу. Все как один политические. Публика вокруг гогочет. Задние ряды не расслышали и просят пересказать. «Панки за Ющенко!» — доносится сверху. Ничего себе... Is it a revolution? — спрашивает кто-то за плечом. Yes, I hope. Но больше всего это похоже на огромный фестиваль, охвативший столицу в самое неподходящее для фестиваля время.
То, что акции протеста, едва успев начаться, стали чем-то «модным», мы поняли чуть ли не в первый же день: две молодые особы, любительницы Бритни Спирс, кока-колы и глянцевых журналов, обсуждали между собой шансы на штурм палаточного городка, как обсуждали бы шансы на сохранение моды на клеш. Можно сколько угодно обвинять «кислотную» и «нонконформистскую» молодежь в аполитичности или космополитизме, но чего у нее не отнять — это чувства моды и желания быть стильным. Не надо кривиться, товарищи революционеры, — Майдан сейчас не просто в моде, он диктует моду. Конечно, это несколько коробит «сознательных» участников процесса, для которых вечные ценности демократии и непреходящая легкомысленность моды несовместимы. Но так ли важно, в какой именно ценностной шкале свобода и Майдан заняли подобающие места в топ-десятке? А ведь это и правда манилово — эта музыка, эта оранжевая толпа, эти пляски от заката до рассвета, этот адреналин из-за постоянной угрозы штурма и разгона. А возле АП стоит настоящий водомет. Представляете? Сами видели. И еще пойдем посмотреть.
Ситуация возле АП и правда несколько гм... карнавальная. С одной стороны оранжевый кордон, с другой, как их тут называют, «маски-шоу». Караул устал — это видно по лицам, опущенным щитам и поднятым забралам. «Оранжевые» висят на машинах с песком и бетонными блоками. Мужчина в желтом дождевике спрыгивает с кузова. «Тьфу, грязь какая. На песок больше не полезу. Не могли все машины бетоном нагрузить...» Особо любопытные влезли на столбы с дорожными знаками. Вокруг множество призывов «Не стреляй!» — как написанных от руки, так и вышедших из типографии. Не верится, что кто-то станет стрелять. Но от бутербродов и чая караул все еще отказывается. А вот поющим из оранжевой толпы уже подтягивает. Чтобы не заснуть, наверное. А может, такова логика этого карнавала.
Майдан все подхватывает на лету. Стоит кому-то одному придумать какой-то оригинальный трюк, он тут же становится «добрым тоном». Кому-то пришла в голову идея использовать трофейную (оставшуюся от лагеря «януковичей») бочку в качестве барабана. Вскоре вдоль ул.Грушевского по кромке Мариинского парка сидело человек двадцать шаманов и выбивали на бочках нехитрые, хорошо узнаваемые ритмы революционных лозунгов.
Песенка кота Леопольда про «неприятность эту мы переживем» после известного выступления премьер-министра стала одним из популярнейших номеров программы Майдана — уже на следующий день ее исполняли хором. Здесь вообще много поют хором — от галицко-повстанческих песен до все того же кота Леопольда.
Фестивальная одежда — особая статья моды Майдана. Здесь уже с третьего-четвертого дня акции протеста самодостаточность оранжевого элемента уступила место фантазии. Главный элемент — оранжевые (желтые) ленты. Поначалу их просто вязали на чем придется — головах, руках, ногах, бедрах и прочих интересных местах. Теперь можно встретить настоящие произведения искусства моды — стили варьируются от пышных кринолинов и воротников эпохи Возрождения до вызывающего фолька.
Логичным апофеозом медийно-развлекательного компонента протестных акций стало сообщение Der Spiegel, что братья Кличко инициировали международную телекомпанию в поддержку Ющенко, в которой планируется участие Ф.Беккенбауэра, Б.Беккера, Стинга, Джо Кокера, Криса де Бурга и других звезд музыки и спорта.
Чем отличаются акции протеста на Майдане и митинги в поддержку премьер-министра? Собственно, фестивальностью. Наличием или отсутствием страшной пропасти, отделяющей сцену от толпы. Возможно, это особенность поп-музыки и ее коренное отличие от рока, но Вакарчук и Скрипка так осязаемо близки каждому на Майдане, а Тая Повалий и Наталья Могилевская, подвезенные и увезенные тут же после выступления в закрытых машинах, так далеки от народа, что даже сравнивать как-то неловко. И рэпак про «нас не подолати» звучит гораздо убедительнее, чем инфантильное «лай-лай Януковича выбирай». А может, просто так повелось еще с нашего детства, что «рок — это музыка протеста»? Просто тогда, в детстве, мы еще не могли объяснить, против чего протест...
Можно понять некоторых исполнителей, которые в эти дни «поменяли ориентацию» (политическую). Часть из них честно заявила о том, что поддерживала провластного кандидата за деньги. Часть утверждает, что только теперь у них открылись глаза на правду. В конце концов, неважно, как они сами это объясняют. Они пришли, потому что не смогли устоять перед нормальным для каждого артиста желанием быть со своей публикой, купаться в лучах ее энергии. Их притягивает драйв Майдана, как бабочек свет.
Рок-фестиваль на площади объединен с фестивалем народного творчества — не того, которому устраивает смотры Минкульт, а действительно народного, возникающего из-под рук анонимов прямо на улице. Это снежные барельефы и скульптуры, украшающие стены присутственных зданий и Мариинский парк. В первый снежный день лидировали яйца. Позже появилась мода вылепливать из снега буквы и протестную символику. Снежные барельефы на Кабмине наводят на мысль о здании рейхстага в мае 45-го — имена, города, слова «перемога», «свобода» и т.п. Особо настырные красят снежные надписи оранжевыми маркерами. Как ни странно, сделать надпись более долговечным материалом никому в голову не приходит.
По всей видимости, именно карнавальная атмосфера позволила (по крайней мере, позволяла до сих пор) избегать серьезных конфликтов в первую очередь между участниками «оранжевой революции» и сторонниками В.Януковича. Настроенные на жесткое противостояние с возможным переходом к рукоприкладству, вместо ожидаемого врага они встретили праздничную толпу. И яркая иллюминация, музыка и доброжелательность людей манили «бело-голубых» куда больше, чем холодный лагерь, неудобные поезда и автобусы с «сержантами», норовящими всех построить в колонну и увести неведомо куда. Поэтому они спрашивали «лишнюю ленточку», принимали еду из рук людей, которых еще недавно считали врагами. Они не изменили свою точку зрения относительно Ющенко и Януковича, давайте будем в этом откровенными. Но изменилось их отношение к нам. Разве этого мало? Именно поэтому они убегали от своих «сержантов» — слушать музыку, знакомиться с девушками, греться у костров, продолжать политическую дискуссию с идеологическими противниками в ближайшей наливайке, из которой редко кто возвращался ночевать в неуютный лагерь.
Фестивальная атмосфера поддерживает в народе бодрость. Ритмичная музыка, возможность подпеть, продекламировать хором речевку-другую, помахать ленточками, покрасоваться в безумном костюме, вылепить из снега огромное яйцо или написать снегом же на стене Кабмина название своего села, принять участие в костюмированном шествии — все это не дает заскучать и поддаться унынию. Речевки-лозунги, которые с огромным удовольствием выкрикивает Майдан, смешение флагов и языков, академическая музыка и театральные постановки — все это создает ощущение прямого попадания в какой-то постмодернистский хеппенинг.
Особенно захватывают некоторые речевки. Удивительным образом одна из основных — «Нас багато. Нас не подолати», в первоначальном варианте — «Ми разом. Багато. Нас не подолати» — и по смыслу и, главное, ритмически совпадает с девизом латиноамериканских повстанцев «El pueblo unido jamas sera vencido». Конечно, те, кто с особым запалом произносит эту речевку сейчас, вряд ли сильно осведомлен о героической борьбе латиноамериканских народов и, соответственно, об их девизах. И непременный черный Че Гевара на алом фоне, реющий над площадью, для большинства из нас — персонаж романа Пелевина... Но оказалось, что и те, кто читал «Боливийский дневник», и «дженерейшн Пи» одинаково охотно подхватывают всю эту символику, ничуть не смущаясь тем, что сей «вечный революционер», одержимый идеей мировой революции, ну никак не соотносится ни с защитой «демократических ценностей», ни, тем более, с созданием «национальной державы». Для нашей революции это уже даже не символ — это карнавальный атрибут. Так же как некоторые речевки, ходящие наряду с «официальными», например, «Ющенко — Європа, Янукович — ж...» Конечно, нецензурной лексикой на улицах нашей славной столицы никого особо не удивишь, но чтобы вот так хором...
Всего сказанного вполне достаточно, чтобы понять: граждане Украины принимают участие в беспрецедентных акциях протеста — и беспрецедентность не только в размахе и количестве участников (хотя и против этого не поспоришь), но и в форме проведения акции. Митинг-концерт-дискотека в режиме нон-стоп, в сопровождении шествий, запуска воздушных шаров, неофициального конкурса плакатов и граффити на снегу. Все это имеет так мало общего с митингами периода борьбы за независимость, на которых покрытые сединами и славой диссиденты и политзаключенные провозглашали пламенные речи, а слушатели, поначалу заинтересованные, быстро утомлялись и вскоре разбегались.
Митинг на Майдане интерактивен и направлен на самые разные аудитории — разные по идеологии, возрасту, имущественному статусу и т.д. Организаторы вовремя поняли, что периодическим скандированием лозунгов удержать такую массу на площади не удастся. А может, ни при чем тут организаторы — все эти «дискуссионные клубы», плакаты и граффити и прочие «сопроводительные акции» были спонтанными. Каждый делал то, к чему лежала душа — дети в возрасте от шести до 66 лепили из снега яйца, суровые мужчины шли в патрули, пожилые женщины, готовые пожалеть всех и вся, несли теплый суп и котлеты жителям палаточного городка, пикетчикам, милиционерам и всем желающим.
Все это превратило акции протеста в праздник свободы, заткнувший за пояс такие тщательно подготовленные и разрекламированные праздники-гуляния, как День Независимости и День Киева. И притом все происходит удивительно мирно, особенно если учесть, что основная цель акции — проявление гражданского неповиновения.
У организаторов был повод встревожиться «фестивальностью» настроений: стало понятно, например, в прошлые выходные, что часть публики приехала просто потусоваться — попрыгать, послушать музыку, пошататься с карнавальными шествиями — и быстренько вернуться домой. Некоторые фирмы решили использовать протестные акции в рекламных целях — на Майдане среди всех прочих можно было видеть флаги с эмблемами фирм и торговых марок. На фестивалях это обычно называется «наши партнеры». А при революции? Впрочем, производителей можно понять — грех не воспользоваться такой рекламной возможностью. И ведь, скорее всего, совершенно бесплатно.
Настораживает организаторов и общее фестивальное благодушие, все больше овладевающее публикой в этой неагрессивной атмосфере. Люди и сами становятся неагрессивными, а значит, безопасными. Для организаторов это вряд ли приемлемо, если, конечно, у них намерения серьезны. Но как показали события под Верховной Радой, штурм административного здания может пройти в режиме взятия снежного городка. Во всяком случае, пока никто особо не сопротивляется. А вот о возможном сопротивлении, кажется, забывают «оранжевые люди», с гиком катающиеся на пятой точке с обледенелой горки Мариинского парка. Поэтому последние дни с трибуны митинга все чаще звучат призывы «относиться серьезно» к происходящему, напоминания, что «это не рок-концерт», после чего, впрочем, на ту же сцену выходит очередная рок-группа. В общем, самба — но, трабахо — си...
У фестивальной атмосферы Майдана есть как плюсы, так и минусы. Но одно, пожалуй, можно сказать определенно: разрозненную публику, прикипевшую к своим индивидуальным телевизорам, настойчиво кормившим бесконечной и довольно безвкусной жуйкой, удалось выманить на Майдан и объединить во что-то сильное и одновременно благодушное. Кто-то скажет «в толпу». Кто-то скажет «в народ». Или «в нацию». Или еще какое-нибудь словечко подберет. Но как бы нас ни назвали, мы остаемся на Майдане. Нам совсем не нужны «апельсинчики с наркотиками», которыми нас якобы подкармливают, — нам и горячий чай в кайф. И не спрашивайте, что такое драйв. Выходите на Майдан.