Тридцать шестая «Молодость» наверняка запомнится двумя обстоятельствами: чрезвычайно мощным конкурсом и громким демаршем Андрея Халпахчи. Гендиректор «Молодости» снова заставил фестивальное сообщество говорить не о хорошем кино, а о плохой жизни. Плохой, потому что государство постоянно «кидает» свой главный кинофест и детище Халпахчи оказывается на грани банкротства.
Собственно, заявления о возможном уходе Халпахчи и всей его команды звучат уже не первый год. Этот вариант для «Молодости» — что-то вроде харакири, поскольку людей, способных заменить опытного фестивального менеджера, в Украине пока нет. Новость о том, что Халпахчи уходит из «Молодости», облетела Киев сразу же после пресс-конференции директора фестиваля, на которой он обвинил государственную машину в серьезном недофинансировании нынешней «Молодости», что привело к значительным осложнениям в работе феста. Впрочем, совсем оставлять фестиваль Халпахчи не собирается. Он слагает полномочия генерального директора, оставаясь фактическим руководителем фестивального механизма. Поступок Халпахчи скорее гражданский. Это ответ на фантастическую коррупцию и саботаж, царящие в украинской культурной политике.
Объекты возмущенной речи Халпахчи — Минкультуризма Украины, Главное управление культуры КГГА и другие культурно-политические учреждения, которые обрекают украинский кинопроцесс на провинциальное прозябание. Конечно, чиновников тоже можно понять: хотя разговоров о Триполье в обществе стало больше, остаточного принципа финансирования культуры никто не отменял. Но когда дирекции международного кинофестиваля за месяц до старта сообщают, что его финансирование государство сократило втрое, то это ситуация за гранью добра и зла.
Не стоит удивляться, что функционеры из Кабинета министров ставят «Молодость» в один ряд с «международным» украинско-российским фестивалем в Бердянске, получающим госфинансирование наравне с «Молодостью». Им невдомек, что «Молодость» — явление несколько иного порядка: сцена дворца «Украина» обеспечивает больше резонанса, чем бердянский пляж. К тому же иметь дело с Минкультом как с деловым партнером можно лишь от безысходности. Это учреждение до сих пор не способно работать в условиях кинорынка. Оно понимает лишь язык «некоммерческого» кино, а такого, как известно, больше не существует. С отделом культуры КГГА тоже все ясно уже давно: там позволяют себе не обращать внимания на Киевский МКФ «Молодость» при том, что он своими силами выполняет одну из основных функций столичного управления культуры, то есть заботится о промоушене Киева на культурной карте Европы.
Требование «Молодости» к действующей власти было сформулировано четко: ежегодное финансирование в размере двух миллионов долларов, гарантированное вынесение «Молодости» в отдельную бюджетную строку. Расплатой за такую доброту должно стать предоставление фестивалю статуса национального. Предложение, конечно, отчаянное. Но со всех сторон сомнительное. Поскольку действующая власть очень хорошо дает понять, что не собирается ничего менять в культурной политике государства. Это означает, что стабильные «два миллиона зеленых» имеют шанс получить только удобные и лояльные (иными словами, «национальные») проекты. Государство неминуемо будет пытаться поставить «Молодость» в зависимость от своей культурной конъюнктуры, а это не к лицу фестивалю, сохранявшему гражданскую независимость даже при позднем Кучме. Кроме того, удивляет стремление «узаконить отношения» со структурами, которые регулярно и уверенно «кидают» фестиваль без всяких угрызений совести. Кинорынок в Украине активно стремится к разгосударствлению, и «Молодость» могла бы стать в авангарде этого процесса, завязав тесные спонсорские отношения с кинобизнесом. Тогда фестиваль не был бы уж так зависим от государственного «кидалова». Возможно, приход активного и эффективного менеджера, который должен заменить Халпахчи на генеральной должности, приблизит момент, когда главные украинские брэнды будут соревноваться за возможность спонсировать «Молодость». Ибо оно того стоит.
Кто победил?
Несмотря на все нелады и шум в масс-медиа, во время «Молодости» хорошее кино таки берет верх над плохой жизнью. Несколько лент с конкурса полнометражных дебютов представили драмы такого напряжения, что фестивальные «розборки» показались суетой сует.
Победитель «Молодости» — лента «12.08 к востоку от Бухареста» (другое название — «Было или не было?») румынского режиссера Корнелиу Порумбою, которая сразу же после конкурсного просмотра стала первым претендентом на Гран-при. «Было или не было?» — прирожденный фестивальный фаворит. Фильм, практически полностью снятый статичной камерой в типичном румынском «райцентре», злобно иронизирует над современным либеральным способом разглагольствовать о прошлом, когда каждое мнение внимательно выслушивается, а истина все равно определяется наивным и манипулируемым vox populi. Большую часть экранного времени зритель этого фильма проводит в помещении заброшенной румынской телестудии, где участники провинциального ток-шоу воссоздают собственные версии революции, состоявшейся в их городке 15 лет назад. Персонажи, бесконечно выясняющие, «была или не была в нашей жизни революция», — типичные представители современного общества — хоть румынского, хоть французского, хоть украинского. Эти представители в виде членов жюри искренне отмечают румынский дебют фестивальными отличиями — от каннской «Золотой камеры» до киевского «Скифского оленя».
Чего ради это делается?
Авторы другого фильма на революционную тематику, конкурсанта от Украины под названием orANGELove, также всячески избегают прямого разговора о «революции». От помаранчевых событий 2004-го в ленте осталось только неразборчивое скандирование за окном квартиры, в которой узниками живут двое страстно влюбленных главных героев: она — скрипачка, он — фотограф. Несмотря на традиционное для Киева отсутствие драматургии, фильм клипмейкера Алана Бадоева способен собрать собственную достаточно широкую молодежную аудиторию. Из ленты orANGELove бесстыдно лезут то «Мечтатели» Бертолуччи, то клипмейкерский стиль a-ля Шапиро. Вместо очередной «лав стори» на фоне помаранчевого Киева у Бадоева получилась вариация на тему ВИЧ-инфицированной любви, что не может не отражать настроений постреволюционной Украины.
Как бы там ни было, но orANGELove создано новым поколением профессионалов, умеющих снимать кино, но пока еще не знающих, чего ради это делается. Конечно, на призы в такой ситуации рассчитывать не приходится.
В конкурсе «полных метров» победил другой фестивальный любимец, фильм «Эйфория» Ивана Вырыпаева, созданный по канонам больших дебютов сорокалетней давности. Там легко читается и «Иваново детство», и «Нож в воде» Романа Поланского. Непонятно только, где в этом фильме «новаторство» (учитывая вердикт жюри) — в бесконечных воздушных съемках или в образцово неправдоподобных персонажах, которые изображают стереотипную российскую страсть? Кажется, здесь, как и в случае с «Было или не было?», подействовало то, что называют «фестивальной инерцией»: фильмы, отмеченные в Каннах и Венеции, обречены на ливень «периферийных» наград. Совсем безнадежно выглядит «Эйфория» на фоне другого российского конкурсанта, фильма Авдотьи Смирновой «Связь», который объединяет традиции советской мелодрамы с эстетикой цифрового кино. Объект обеих российских лент — безумная страсть, которая ломает социальные ограничения. Но Смирнова населяет свой фильм реальными людьми, а Вырыпаев — неживыми шаблонами.
Не остался без награды и безусловный фестивальный хит №1, грузинско-французский фильм «13» Гелы Баблуани (лучший фильм по версии Федерации киноклубов FICC). Мрачный симбиоз классического стиля черного детектива с большой французской традицией от Брессона до Иоселиани, с макабрическим сюжетом о соревновании по русской рулетке. Ради такого действительно стоит провести всю свою «Молодость» в кинозале.