В столице завершаются отборочные конкурсы всеукраинского фестиваля «Червона рута». Это известное музыкальное мероприятие (в свое время высветившее фигуры Пономарева, Кати Чилли, Русланы, «Скрябіна», Одольской, «Братів Гадюкіних» и других) сейчас переживает далеко не райские времена. Телеканалы коммерциализированы, а движение рока или же фолька к нашим эфирам фактически перекрыто. Игра в «талант-шоу» и прокисшая попса — главное телеменю. Впрочем, руководители «Червоної рути» не отчаиваются. Готовят новый большой форум «Рути». Финал планируют провести в середине 2011 года в Луганске. В интервью «Зеркалу недели» исполнительный продюсер проекта Мирослав МЕЛЬНИК отметил, что «сфера украинской рок-музыки сегодня абсолютно не признает тот мрак, который покрыл почти все отечественные телеканалы!»
— У «Червоної рути» 21 год стажа на украинском музыкальном пространстве, — говорит г-н Мельник. — Фестиваль, как и прежде, популярен, хотя на самом деле времена изменились. Фест имеет свою структуру. Финальная часть проходит каждые два года.
В первый год — отборочные конкурсы в разных регионах, а уже в следующем — финал. Между отборочными конкурсами и финалом работает школа-мастерская фестиваля. Это своего рода учебное заведение закрытого типа. Туда попадают победители наших отборочных конкурсов. Кстати, идея такой школы, через которую прошли почти все заметные исполнители, и дала жизнь многим современным телепроектам, в основе которых «публичная» подготовка певцов.
— Господин Мельник, а если искренне — не потеряла ли «Червона рута» актуальности, не проиграла ли она многим музыкальным телепроектам, которых сейчас так много на ТВ? Может, лучше «Червоній руті» остаться легендой прошлого?
— «Червона рута» — не телепроект. А именно фестиваль, существующий в реальном времени. Этим он и особенный! Дальше... Проводя конкурсы по Украине, наш фестиваль «в курсе» того, что происходит на ее музыкальном пространстве. Хотя часто это пространство двойных стандартов. Одна информация подается официально. Где акценты расставлены специфически. Таким образом, чтобы видеть именно коммерческий продукт, рассчитанный на среднего потребителя. Но есть и другая — настоящая жизнь — украинская музыка... Это некий андеграунд. Подвал. И часто именно там происходят настоящие творческие процессы, художественные акции. Не знаю, плохо это или хорошо, но «Червона рута» находится именно в андеграунде! Впрочем, в этом есть свое преимущество — работаем с исполнителями «вживую». Ведь потребитель «продукта» на телеканалах сегодня не увидит настоящего интересного музыкального движения, которым живут различные регионы страны.
Представьте: когда проводим конкурсы, то прослушиваем почти 3500 — 4000 исполнителей! И уже вырисовывается определенная картина музыкальных предпочтений в обществе. Что происходит на самом деле в массовой культуре? Какие там процессы? Куда мы движемся? Исходя из моей личной практики: на отборочные конкурсы попадает только 10% из того большого музыкального разнообразия, которым богата Украина! «Червона рута» как раз и стимулирует такие процессы. Наша команда знает, какие в определенных регионах расстановки сил по жанрам, какие «волны», скажем, в рок-музыке… Один из критериев — национальная определенность в музыке. Но это не означает, что исполнители должны быть в шароварах или исключительно в вышиванках.
— А что, разве «Червона рута» у кого-то ассоциируется с шароварами? Кажется, наоборот.
— ...Почему такое название — «Червона рута»? Во-первых, красивый цветок. Во вторых, песня Владимира Ивасюка. Ведь Ивасюк в 70-х был очень ярким и прогрессивным композитором, в совершенстве знал мировые музыкальные процессы. Собственно, его творчество в то время, в 70—80-е, — свежая кровь в украинской эстраде!
А если вернуться в настоящее... В целом сфера украинской рок-музыки абсолютно не признает всего того, что сейчас происходит на отечественных телеканалах. Абсолютно! Наши рокеры словно отрезали в своем сознании определенные каналы и шоу-проекты!
Фото: Василий Артюшенко |
— Можно и так сказать. Рок-музыка действительно живет в Украине абсолютно отдельно от государства, а особенно — от коммерческого ТВ как составляющей такого «государства».
— Кто из музыкантов сегодня входит в состав оргкомитета «Червоної рути»?
— Это люди, которые и в музыке разбираются, и с музыкой связаны... Кирилл Стеценко, Анатолий Калениченко, Тарас Мельник — мой родной брат. Он композитор, преподавал в консерватории... Я и сам закончил консерваторию по классу скрипки. Да, часть музыкальных «академистов» пошла именно в эту сферу, чтобы защищать рынок украинской музыки. Мы прошли уже 26 конкурсных этапов… Что еще важно? «Червона рута» — мероприятие сугубо демократическое.
— Что имеете в виду?
— То, что участие исполнителей в «Червоній руті» бесплатное. В каждом областном центре созданы оптимальные условия для их прослушивания. И еще... «Червона рута» — фестиваль с украиноязычным статусом, поэтому выступать нужно только на украинском. Равные права и у музыкантов — независимо от того, выступают они а’капелла или предоставляют нам фонограммы. Не все музыканты у нас богаты, чтобы записать фонограмму, сделать интересную аранжировку… Среди функций «Червоної рути» также концерты и гастроли. Ведь в 90-е годы Украина вела первенство на музыкальном рынке. Задавала музыкальный ритм всему постсоветскому пространству.
— Это действительно было… А проявляют ли серьезные коммерческие структуры интерес к фестивалю сейчас?
— Начиная с 2000-го, ситуация изменилась. У телеканалов и радиостанций свои концепции. Они вроде бы вошли в контекст «глобальности», где тон задают те, кто потом с этих программ получает определенный доход.
Раскручиваются только определенные артисты. Кроме того, началось вкладывание московских денег в наших исполнителей, а потом эти деньги, очевидно, идут куда-то за рубеж... Как, например, проект «Потап и Настя Каменских».
Теперь почти никто из серьезных украинских исполнителей не имеет полноценной концертно-гастрольной деятельности. Ни в Украине, ни в России... С другой стороны, есть яркий пример — Олег Скрипка и его фестиваль «Країна мрій». Он приглашает фольклорные коллективы и коллективы современной музыки. Они исповедуют фольклор — уже через свою призму. Мне кажется, что технически Олегу все сложнее проводить этот фестиваль. Поскольку сначала «Країна мрій» длилась четыре-пять дней, потом сократилась до трех. А в прошлом году — вообще до одного…
— Не имея серьезной телевизионной поддержки, тех же эфиров, может ли «Червона рута» считаться конкурсом общенационального масштаба? А если у вас есть телепартнер, то кто он?
— Проводим переговоры... Следующий фестиваль «Червоної рути-2011» планируем провести в Луганске. Кстати, «Рута» не относится к «оседлым» фестам. Стартовав в Черновцах, она пошла на восток — в Запорожье, Донецк, Крым, Севастополь, Харьков, Днепропетровск, Киев...
Да, каждый фестиваль оправдан телевизионным фактором. Вот и вынуждены искать… Возможно, это будет «Новый»… или «СТБ» Хотя эфирное время очень дорогое, и нужно искать спонсоров.
Фото: Василий Артюшенко |
— Сейчас в музыке происходят очень интересные вещи. В каком плане? Да, пространство на самом деле открытое... Чтобы войти в мировую «сеть», достаточно нажать несколько клавиш...
Только странно, что большинство исполнителей этим почему-то не интересуется. Потому репертуар иногда получается «застойный»: конец 90-х — начало 2000-х. Многие берут фонограммы заезженного качества. Ощущаются клише: «Птаха», «Посіяла мати»… И, к сожалению, все это в ужасной аранжировке, манера пения часто устарела. Это касается почти 90% прослушанного.
Но даже на таком фоне, что характерно для больших городов, — Харьков, Днепропетровск, Донецк, Одесса, Киев, Львов — случаются и интересные вещи. Это связано с новыми вокальными студиями. Они работают с молодыми исполнителями, композиторами, аранжировщиками. Пишут очень интересные вещи. И «Червона рута» обращает внимание именно на них.
Есть, например, ошеломляющие исполнители с народной манерой пения. С применением приемов соул-техники, джаза, фальцета. Следовательно, наблюдается определенный симбиоз в музыке. Люди идут на это сознательно.
И именно эти музыкальные процессы нужно определять и поддерживать. Здесь «Рута» выступает определенным компасом: куда двигаться? Фестиваль и раньше сделал много для популярной музыки... Катя Чилли, «Автентичне життя», «Потужні дівчата», Росава. На «Червоній руті» в 2009-м, например, раскрылась певица Млада: ее уже знают в музыкальных кругах. Девушка объединила народное пение со сложнейшими техническими приемами вокала.
Но, к сожалению, медиа глухи к таким процессам.
Например, в Сербии есть три-четыре фольклорных канала. Вы можете даже ночью включить телевизор и услышать пение из разных уголков страны! Думаю, и в Украине достаточно весомый процент людей в обществе этим бы заинтересовался.
Вот чем ситуация невесела: отсутствием в Украине общественного телевидения, которое бы освещало настоящее интересное музыкальное движение.
Огромные суммы бюджетных средств идут на содержание областных центров народного творчества, домов культуры. И их мероприятия проходят локально. В Киеве не знают о музыкальной жизни Луганской, Донецкой, Днепропетровской областей. А Кировоград и Кировоградская область? Кто вообще знает об этом регионе в ракурсе музыки? Этот город не фигурирует даже в новостях! Так что, проблема информационного пространства… Хотя то, что видим в ходе отборочных этапов на местах, чрезвычайно интересно! Только как все это вытащить на поверхность? Какими средствами?
— Какие новшества определяют «Червону руту» образца 2010-го?
— Впервые за историю фестиваля в перечень жанров внесен украинский аутентичный фольклор. Например, элементы фольклора были у групп «Танок на Майдані Конго», «Тартак», «ВВ»... Но за фундаментальный фольклор принялись только теперь. Задача — сделать этот фольклор «молодым». Поскольку пожилые люди уходят, а традиции не всегда передаются. В результате можем остаться ни с чем — как это часто случается в Европе… Когда некоторые европейские страны проводят свои фольклорные фестивали и приглашают фольклористов из Украины, то их публика неистовствует. Они в восторге от нашего древнего звукоизвлечения, от приемов, обрядового творчества. Даже поляки финансируют свои экспедиции в Украину, записывают у нас аутентическое творчество — у них это вызывает ассоциацию… с польским фольклором!
— Мы переживаем очередные непростые времена, когда идеология снова подвергается ревизии… Воспринимают ли «Червону руту» всерьез на высшем государственном уровне? На уровне администрации президента, Кабмина?
— Министерство культуры серьезно работало с нами в 2009 году, была поддержка. Сегодня также ищем понимания со стороны Минкульта... Надеемся...