Давно не был в бане, с детства. Помню, банщик кричал в вестибюль: «Два дайте!», и субботняя очередь продвигалась. Гнусавый зычный голос воспарял в вязкой акустике, вливался в лязг тазов, стекал по скользкому бетону. Краны с кипятком и холодной, шишковатые на конце. Банные татуировки… Кочегар на ягодицах при ходьбе кидал в топку лопатой. А на ногах - «они устали». Но это, скорее, - тюремное. Обобществленное сознание проступало на теле. «И хлещу я березовым веничком по наследию мрачных времен».
Все проходит. Нет уже тех вождями траченных тел, нет пролетарских бань - кончились. Моемся порознь в совмещенных узлах. Коммунальное «мы» тоже кончилось. «Как мы себя чувствуем?» - спрашивает врач на обходе. «По-разному», - острит больной.
Но раздетые люди так схожи между собой, так человечны.
Что голому? Да все!
Медицинский работник на пенсии:
«Мое банное крещение произошло в Белоруссии на хуторе староверов. Суббота, мороз двадцать градусов. Баню топили весь день. Жар такой, что страшно войти.
Свекровь попросила воды принести из проруби: «Не одевайся!». (Они ни в семье не стесняются, ни перед соседями. Меня поначалу стеснялись.) Мне стыдно и страшно, но пошла, зачерпнула из копанки и принесла - как ни в чем ни бывало. Сама удивилась, что могу вот так по морозу идти. Потом самовар, пироги с брусникой, клюквой. Восемь стаканов выпила! Мне понравилось.
Достали мы себе такую печь. Чугунную со змеевиком, настоящую банную, друзья из Эстонии переправили. Нашей баней не первый десяток лет пользуются только друзья. У нас с мужем нет способностей к коммерции.
Так уж вышло, одной компанией век доживаем. Как лет сорок назад познакомились-переженились, так и держимся вокруг нашей бани. Никогда чужих не было. Ужинали у нас и ночевали с субботы на воскресенье. Хватало и накормить, и постелить - тогда пять пар нас было, теперь меньше. Кого уже нет, на его место другой не становится, нет вторых браков. Может, и случалось на стороне, так то смертельная тайна. Баню еще топим, работает, но как-то уже невесело. Другие времена, не наши».
Реклама на FM: «Доктор, доктор, что со мной? Как закрою глаза - вижу голую женщину, открою - никого». - «А вы хотите наоборот? Посетите оздоровительную сауну! Эротическое шоу! Изысканная кухня! Казино! Дискотека!..»
Ответил мелодичный женский голос. И потускнел, объясняя, как добраться общественным транспортом. Окраина города, эффектное строение с броским названием, нарядный интерьер и - пусто. Хозяин, утонув в кресле, мрачно смотрит видик. Девушка бесшумно поставила перед нами кофе.
«Для среднего и малого бизнеса хуже, чем сейчас, - не придумаешь. Лучше б я эти деньги под небольшие проценты вложил.
Хорошо было во времена кооперативов, когда перестали на работе время отсиживать: новизна, инициатива.
Сейчас в нашем бизнесе стационарность убыточна. Какая сауна? На дискотеку еще идут, ну по бутылке пива. Для танцев мы институтскую столовую арендуем, оформили ее, раз-два в неделю стриптизерок приглашаем. Взрослые не знают, где заработать. Закрылись «Play-offs» при «Лыбиди», прогорели «2000» на Нивках. Туда, между прочим, люди вложили миллион долларов.
Лето - мертвый сезон, особенно август. Куда за ними на юг? Ну, бинго можно отвезти, автоматы, а это как? Мы ж не наперсточники-уголовники. Да и кто там? Те же самые - на билет наскрести да пять гривен на ночлег.
Взять в аренду кусок земли, метров 80 - не думаю, что исполком больше доллара за метр возьмет. Вот пример - тент натянули, картонный вагончик. Меню - не то чтобы вкусно, но есть можно, сам туда захожу. Для тех, кто постарше, - бутылочку водки распить, чтоб не там, где собаки бегают. Молодежи потанцевать, перекусить, богатый ассортимент... Три-четыре точки таких, где люди живут... Разливаечка культурного уровня - это да. Не богатеть, а продержаться.
Может, в центре по-другому, где крупные бизнесмены, иностранцы, где повару платят по три тысячи долларов. Для этого надо за границей пожить, узнать, воспитаться.
Болгария, скажете тоже... Там Европа, менталитет. В начале девяностых, когда они зубы на полку, и то в кафе сидели. Вы у нас такое видели? Нытье поголовное, потому и безденежье.
Сейчас еще на четыре года оттянется. Я тоже хочу работать с утра до ночи! Может, топливный бизнес - бензин, автосервис?»
В древнем Риме после извержения Везувия, когда город был опустошен пожарами, император Тит велел в срочном порядке выстроить общественные бани, чтобы народ поскорее избавился от уныния.
Центр, Черепанова гора, реклама спорткомплекса «Манхэттен» с сауной. Гостиница «Киевская Русь», новый корпус. Благородное безлюдье, тишина в вестибюле, группа телевизионщиков на цыпочках, бритые мальчики в форме. В подвале уютней, в углу тренажеры за стеклом, опрятные горничные, сауна. «Манхэттена» здесь больше нет, арендаторов выгнали, сами взялись неделю тому.
Тишайший коридор администрации, напряженная замдиректора сверлит глазами:
- Кто вас пустил?! У меня Президент в отеле, снайперы на десятом этаже! Вопросы - в письменном виде!
Директор просто бани:
«Как распался Лысогорский банно-прачечный комбинат, нас в Киеве мало осталось. Соломенские еще живы, на Постышева, Березняки и мы. Вместо двадцати. В центре цены большие, нелюдно. Галицких уже нет, Караваевских нет, там теперь банк. Против киностудии на Брест-Литовском тоже банк вместо бани, другое отмывают.
Я двадцать пять лет проработала прачкой в цеху, в конце - начальником. Не думала, что директором стану. Когда начался ведомственный разлад, власти от нас отступились, мы эту баню, руину, коллективно приватизировали. Спасибо Омельченко, дал кредит. Как-то вышли из ремонта, сами видите.
Только начали работать, пришли хлопцы в черной форме, рация у них, и ко мне: «Мы вам крышу сделаем». Я не знала, говорю: «Спасибо, у нас не течет». Они в другой раз, вшестером, матом ко мне и нож к затылку: «Соглашайся!» Я одна была, все разошлись. Говорю: «Нет, ребята! Я сама кому надо крышу могу сделать». У меня родственник в СБУ, он сказал: «Еще появятся - звони». Больше не заглядывали.
Зимой весело, народу много. Из окна посмотрю - люди во двор выбегают на снег, самой радостно. Целый день могут провести, кто побогаче. Дни рождения отмечают.
До прошлого года солдат водили, сейчас нету. Десять тысяч задолжали нам, бедные. На грязных простынях спят. Не знаю, зачем их набирают, если содержать не на что.
Старикам скидка - шесть рублей платят, копят с пенсии. Общаться ходят, им здесь клуб. Как заведут про политику! Женщины про политику не говорят. Про кухню. Сидят, как обезьяны, в масках из отрубей, творожные-медовые-сметанные, чтоб красоту сохранить. Два женских дня в неделю.
Просил меня один по соседству помочь ему частное предприятие наладить. Я отказала. Это ж будет бордель.
Мы, конечно, паспортов не проверяем, кто с кем моется. Времена другие, привыкаем. Богатая молодежь больше развлекаться ходит, об этом не пишите.
Через каждый час уборка. Веники, шелуха, надо убирать...»
«Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные. Помоется этот американец, назад придет, а ему чистое белье подают - стираное и глаженое. Портянки, небось, белее снега. Подштанники зашиты, залатаны. Житьишко. А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно».
М.Зощенко
Киевский предприниматель:
«В венском пятизвездочном Гранд-отеле ключ от номера подходит ко всему, не надо больше платить ни за что. Этим ключом отпираются теннисные корты, двери в бассейн и в баню (правда, надо купить халат за десять долларов). Двери за вами захлопываются.
В бассейне что-то освещено, где-то тень, какие-то острова, мостки, пальмы. Дальше по тропинке дверь, отпираете - бани. Снова пальмы, птицы поют, ручьи журчат. Гроты, закоулки, бассейны с разной температурой - от ледяной до такой, что пар идет. На любой вкус - римские термы, турецкие бани, финские сауны, японские фуро.
Все в халатах или без. Перед сауной вешаете халат на крючок, кто внутри - неизвестно. Мужчина, женщина - все равно. В бассейн окунуться, тоже надо раздеться, бросают халат на бордюр. Ходят семьями - родители, дети. По-немецки это называется FKK - культура свободного тела. И местные, и негры, и малайцы, и американцы, и русская речь. Неудобно было, что пришел с полукрутыми, у которых мат через слово.
Кока-кола, холодное пиво. Каждый вечер после напряженных переговоров мы отдыхали там до глубокой ночи».
Государственный служащий, побывавший в Японии:
«Японец работает, как черт, как японец, а в конце недели идет в фуро, заветное место. Дома тоже есть маленькая ванна, в которую неяпонец не поместится, - деревянная. Рядом - деревянный стульчик, чтобы залезть, и деревянная лохань, в которой сначала моются, - домашнее фуро. Но он идет в общественную баню. По выходным его там встречает родной нам и полузабытый дух совместного мытья. Обычно замкнутый японец с наслаждением предается банному коллективизму, болтает раскованно в случайной компании.
Но высшее наслаждение - онсэн, горячий источник. Единение тела, воды и природы. Японец работает для того, чтобы вырваться наконец в онсэн - за город, в горы.
Сначала было любопытно взглянуть. Это - как чайная церемония: неинтересно просто так налить и выпить. Хотелось понять, вчувствоваться. Так и вышло, онсэн остался одним из самых сильных моих впечатлений.
Небольшой базальтовый бассейн под открытым небом. Натуральный горячий источник, минеральный гейзер с пузырьками. Температура воды 40°С. Глубина - чтобы сесть. За бамбуковой перегородкой - женщины. Небольшим полотенцем, смоченным этой водой, прикрываешь не причинное место, а голову, чтобы не простудиться.
Вечер, закат, ты сидишь, все в тебе угасает. Кроме мысли. И мысль угасает. Растворяешься, как растворимый. Можно поближе к источнику, где бурлит сильнее, вроде джакузи. Можно отсесть от ключа, подремать. С горячей салфеткой на голове японец сидит и блаженствует с закрытыми глазами. Спит - не спит.
В ноябре в горах выпадает снег. Парк, красные листья клена. Плавает в воде жбан с сакэ, нагретым от вулкана. Снег над онсэном - любимая заставка на телевидении.
Время исхода японцев в онсэны - осень. В сезон дождей - бессмысленно. Есть имитации онсэнов при гостиницах, под крышей. Они непопулярны.
В отличие от фуро, в онсэнах мало общаются. Это проникновение в небытие, улет. После купания не чувствуешь тела - витаешь, как шар. Без тела, никакой сексуальности. Теперь онсэн - пароль и пропуск в воспоминания».
***
Бульвар А.Бучмы на Березняках упирается в Новоапостольскую церковь у озера Тельбин. На другом берегу - одноименный банно-оздоровительный комплекс. Интересное снаружи здание внутри еще интересней. Верхний свет струится по растениям и взбегающим лестницам, наполняет крытый внутренний двор. Его опоясывают галереи, уходящие в полумрак. Внизу не лазурь бассейна, а зелень бильярдных столов. Немногословный замдиректора поинтересовался, кто дал адрес.
Сауна-люкс - 400 грн. на два часа до восьми чел., полулюкс - 350, попроще - 150 на четверых. Общее отделение с русским паром - 12 грн. Пенсионерам скидка 50%. Сауны обставлены с доступной роскошью и вкусом, какой есть. Статуэтки и видик, посудная горка и мягкая мебель, картины. Стеклянные колпаки, что видны по фасаду, освещают комнаты отдыха.
Самые трудные времена - позади. На вопрос о радостях земных он ответил: «Я - военный человек. Мне это неприятно. В Прибалтике и при советской власти паспортов не спрашивали».
Кассирша была разговорчивей:
«Нам уже девять лет. Лысогорское объединение строило. Закончим ремонт, будут и турецко-римские с подогретым полом, а пока только сауны и общее с русским паром. Русская парная для здоровья лучше финской, больше любителей. Массажист-профессионал, парикмахерская, фены в каждой сауне. Обед можно заказать, кухня хорошая, не очень дорогая. Ежедневно закупка с базара. Мужчина с барышней заказывает шампанское, фрукты.
Весь город нас знает, даже за рубежом. Дипломаты посещают с семьями. Есть такие, что еженедельно. Работаем с шести вечера до шести утра. Можно днем почасово.
Деловые встречи у нас устраиваются. Фирмы по перечислению за своих сотрудников платят. Кто порознь, кто вместе, мужчины и женщины, какой коллектив. Голыми не ходят - в простынях, полотенцах. Секс неприемлем при высокой температуре. Но досаждает полиция нравов, отпугивает клиентов. Врываются в сауны, требуют паспорта. Человек в простыне выбегает на улицу к автомобилю за документом. Нет такого закона, чтоб в бане документы проверять. Ну и что, если с любовницей? Кому какое дело? За кавказцами милиция табуном ходит, провожает от гостиницы «Турист». На американцев накинулись, те выходят веселые, а им - стоп, проверка документов, лицом к стене. Разве ж они после этого к нам явятся?
Китайцы, арабы культурно себя ведут. У них мужчины и женщины в разные сауны ходят, дети - с папой. Вообще иностранцы все аккуратные - турки, индусы. А наши... 400 гривен заплатят - и видик унесут. Или, простите, нагадят на пол, кресла порежут ругательствами. С детсада надо воспитывать».
Энциклопедический справочник «Киев»: «Лысая гора - название связано с древними легендами о шабашах ведьм и оборотней».
Наконец повезло - женщина, задумавшая открыть частное банное дело, согласилась побеседовать. Другая окраина города, абрикосы в траве.
Среди усадебной застройки уже привычно - трехэтажный дом. За окном скачет девочка. Открыла, пригласила войти. «Мама скоро придет - в суд пошла и к строителям. Вы присаживайтесь. Кофе хотите?»
Мама:
«Только начинаем. Я - металлург по образованию. Нет, не из горячего цеха, из НИИ. О кооперативах я тоже сейчас вспоминаю с удовольствием. Были деньги, построили этот дом с бассейном и сауной для себя. Чем потом только ни занимались! Бензиновым бизнесом тоже.
Потом решила - хватит дергаться. Вот дом и сауна - вперед! Все бани обошла, все книжки прочитала. Оказалось, что 99,9% посетителей новых саун - отнюдь не богатые коммерсанты, а чиновники. Неожиданно, да? Если учесть всенародную ненависть к коммерсантам. Погулять с девочками - налоговый инспектор, милиция.
Наш круг - бизнесмены, но денег брать не с кого. Проблема с клиентурой. Реклама нужна. Пока только друзья и друзья их друзей, бесплатно. Ждем другого косяка.
(Я не с первого раза попал в этот дом. Накануне помешали клиенты. Как выяснилось - опять потенциальные. Перед домом топтались две пары незнакомых между собой людей - мужики не знали, куда деть руки, а женщины с сумочками, какие брали в столицу на конференцию. Было в них что-то от тех поначалу робких клиентов Адама Козлевича, предлагавшего, эх, прокатиться на незабвенной «Антилопе-гну».)
Человек должен жить своими естественными потребностями.
Если сравнить с любой заграницей, наши люди напряжены и насуплены. Замечали? Какая-то родовая черта - чрезмерная агрессивность. Мелкая, со взглядом на мир исподлобья. Думаю, еще и потому, что нет выхода сексуальной энергии. Выбрали б меня президентом, для первой программы я бы выставила одно-единственное слово: «Трахайтесь!». Много бед разрешилось бы само собой. Начиная с семейных.
Появились квартиры посуточно - но это как-то утилитарно и глупо. Тайна, зажатость, неврастения. В сауне это исчезает».
Андрей Ганжа, историк:
«Памятники искусства подсказывают, где и когда люди любили свое голое тело или презирали и боялись его. Гордыня сегодняшних европейцев удивляет не меньше, чем славянская гордость за свои бани.
Предки европейцев с христиански чистыми душами и угнетенным телом уступали по чистоплотности большинству древних народов - арабам, индийцам, китайцам, японцам. Римляне позаимствовали на Востоке более развитые нормы гигиены, можно думать, и форму общественных бань. «Термы» - греческое слово, греческий был элитарным языком и здесь, и в Древнем Риме. Эллинистический Восток клялся Зевсом и, что важно, Афродитой.
Ислам запрещает изображение человека, особенно лица, потому что «аллах сотворил человеческий лик, и нет ничего прекрасней». Но ежедневное пятикратное омовение тела оказалось его специфической добродетелью.
Христианская мораль, с ее презрением к телесным нуждам, едва не погубила бани. Древнеримские термы переоборудовались под церкви. «Бог дал человеку запах»! В Европе идея бань не прижилась. Выродилась в публичные дома, ханжески презираемые.
Религиозная нетерпимость наложилась на воинственность варваров. В 1099 г. кони христиан шли по улицам Иерусалима по колено в крови. Крестовые походы провалились. Побитым завоевателям ничего не оставалось, как порочить победителей. Но средневековые европейцы здесь познакомились с роскошью и понятием гигиены, в том числе половой.
Японскую культурно-гигиеническую норму пришлось воспринять уже через американское посредство.
Что касается северных бань (финских, русских), надо сказать, что в Скандинавию европейское христианство проникало трудней всего. Тевтонское язычество там ощущается до сих пор.
Банный субботний день - противодействие «святой» субботе, протест язычества против бестелесной бездуховности».
У знакомого еврея все уехали. Пишут ему, звонят, рассказывают. Ванну дома набрать - 3 марки по счетчику. Курица на вертеле - столько же. В Святой земле пока все утром в туалет не сходят, воду не сдергивают.
- Иду я после этого в душ, - говорит он, - и стою там часами. За них за всех.
P.S. Когда статья была готова и оставалось лишь сфографировать внутренность бани на Тельбине, оказалось, что ее закрыли - предвыборная борьба с проституцией.
Как ни старался я обойти эту тему, в самом конце она выплыла.
На скамейке у входа дежурила женщина в спортивном костюме, во вьетнамках на платформе. Лицо гладиатора. Под началом у нее шестьдесят проституток. Больше года девушки не задерживаются: по причине конкуренции и чтоб не светиться перед полицией. Команде восемь лет. Организованных хоть не найдут потом в овраге с перерезанным горлом. При бане было безопаснее. Одна из них курила напротив. Хоть такая работа, ребенка прокормить.
К закрытой бане подъехала машина. Элегантные господа, с виду иностранцы. Хотя кто их теперь разберет. Гладиатор, улыбаясь, направилась к ним…