В нашем городе в частной галерее "Елисаветград" открылась необычайная выставка. Это не традиционные картины, пусть даже в разных стилях и техниках, и не иконы, какими привыкли видеть их в храмах. Это т.н. религиозная живопись, или домашние иконы, хотя некоторая часть их и выполнена в каноническом ключе.
Наш земляк из городка Александрия, преподаватель тамошней художественной школы Александр Охапкин изображает Спасителя, Божью Матерь, святых, ангелов светлыми яркими красками, в обрамлении цветов, плодов, пшеничных колосьев. Традиционные облачения святых художник объединяет с вышитыми сорочками, живым украинским колоритом. Искусствовед, профессор Киевской духовной академии УПЦ КП Дмитрий Степняк такой стиль назвал необарокко.
"Не я рисую - ангел рисует"
- Александр, вы учились и воспитывались во времена советской атеистической эпохи, окончили Днепропетровское художественное училище, Киевский художественный институт. Понятно, что основной художественный метод, который вам прививали, - социалистический реализм. Откуда же тема религии, Бога, да еще в таком непривычном ракурсе?
- С раннего детства в моменты созерцания природы - а я каждое лето проводил у бабушки в селе Павлыш, что на Кировоградщине - в моей душе зрело ощущение ее красоты и гармонии. Кто создал это безграничное совершенство? Очевидно, тогда я еще над этим не задумывался, но какое-то зерно благоговения перед красотой мира в моем естестве посеялось. Во время учебы в училище я получил как будто случайный заказ - перерисовать икону. Выполнив эту работу, я про себя отметил, что вышла она у меня лучше, чем другие. Позднее, уже в институте, а это были 1980-е, когда художественное мышление прорывало официальные идеологические преграды, я принадлежал к неформальной новаторской группе молодых художников "Эскадрон". В те годы я присматривался, учился.
Но поиски себя продолжались еще не один год. Я рисовал и философские картины. Одна из них - "Кто из вас без греха?". Сюжет известный: к Иисусу привели девушку, так сказать, с плохой репутацией, чтобы он ее подверг наказанию. И известен его ответ: "Пусть камень в нее бросит тот, кто сам без греха". А внизу - силуэты многоэтажек, в которых живут тысячи тех, кто не задумывается о своей греховности. Такой подход мне тогда казался интересным. Некоторые картины я отвозил в небольшой салон, что на Андреевском спуске в столице. Там их заметила известный искусствовед-этнограф Романа Кобальчинская, которую я считаю своей второй матерью, - так много дала она мне в понимании украинской религиозной и народной традиции в художественном творчестве.
Конечно, были эксперименты, поиски, присматривался к произведениям украинских старых мастеров, более близких мне по духу Ивана Рутковича и Иова Кондзелевича.
- Чувствуете ли вы какую-то особую энергетику, берясь за работу над своими картинами-иконами?
- Это вопросы не ко мне - к нему (показывает вверх). Я пишу не столько Божью Матерь, как просто мать, то, как я ее ощущаю и понимаю. Любое творчество предполагает присутствие обязательной триады - мышления, ощущения, техники исполнения. Не думая невозможно что-то написать, но если будет превалировать только мысль, работа вряд ли будет волновать, нравиться. Надо вкладывать в нее что-то и от сердца, от чувства, обязательно осмысливать сделанное, ну и без знания техники ничего не получится. Как измерить эти импульсы? Наверное, у каждого они индивидуальные. И рациональное знание здесь не всегда на пользу. Картину-икону "Неупиваемая чаша" я рисовал с ощущением, что чаша - это мир, который подарил нам Бог, и который невозможно вобрать в себя, постичь. Чуть позже узнал: считается, что эта икона еще и исцеляет от алкоголизма. Если бы я имел только это в виду, работая над ней, она была бы другой.
Но откуда берется общее впечатление у людей, когда говорят: "Мы ваши работы узнаем", откуда этот свет, какие-то отблески, неуловимый оттенок? Этого я объяснить не могу. Очевидно, не я рисую - ангел рисует.
"Познаешь красоту - познаешь Бога"
- Вы автор не только картин-икон, но и иконостасов. В десяти храмах (в Александрии, Киеве, Кропивницком) они сделаны вашими руками. Как священники относятся к вашему стилю?
- По-разному. Кто-то категорически не воспринимает, другим очень нравится. В общем, работа над живописью и над иконостасом - разные вещи. Конечно, тут нужно также учитывать церковные каноны. Но чрезвычайно важно постоянно иметь в виду главную цель - чтобы эти иконы меняли людей. Красота, доброта, которую ты вкладываешь в изображения, должны передаваться во времени, в поколениях. Это особая ответственность.
Сейчас в храме села Погоня, что под Коломыей, готовят к открытию вышитый иконостас, выполненный частично на основе моих работ.
А что касается восприятия, то вспоминается случай, когда в один храм Московского патриархата в Александрии я принес свою икону, и бабушка-прихожанка, только глянув на нее, сразу спросила: "Вы из Киевского патриархата?". Как ты объяснишь, что за иконостас в храме, который возле Лелековского кладбища в Кропивницком, мы с коллегой, моим первым учителем Степаном Федоровичем Николенко, получили церковные награды от ныне покойного патриарха Владимира, у меня есть также награда и от патриарха Филарета. Так к какому патриархату я принадлежу? Главное - чтобы созданный образ обращал к добру, доходил до души человека, пусть и с разными взглядами на веру.
- Но ваши иконы диктуют другие отношения человека с Богом, чем традиционная православная церковь. Своевременна ли трансформация традиционной религии в такую, которая была бы ближе к человеку, которая бы отражала издревле традиционное для украинцев одухотворение природы, всего живого?
-В России, например, не воспринимают одухотворения природы так, как это заведено у украинцев. Для нас оно органично, буквально заложено в нашем естестве. Трудно представить духовно развитого человека, который бы отбрасывал такой подход. Конечно, мне бы хотелось дожить до того времени, когда Украина будет иметь свою поместную церковь, хотелось бы верить, что в моих работах просматривается образная канва новой иконы. А станет ли она иконой новой церкви или останется просто религиозной живописью, решит время.
- Художник - это творец прежде всего красоты или новых смыслов?
- Художник должен нести красоту, только она несет веру, духовность. Познаешь красоту - познаешь Бога.
Человек должен не бояться Бога, а любить, верить и обращаться к высшим силам, как к родителям, как к своей жизненной опоре. Объединяя законы Бога и природы, наши предки каждый раз благодарили Бога за благосостояние на столе и ели настоящий хлеб и целебные для здоровья продукты, а мы забыли об этом, поставили целью вал, прибыль, и как следствие - потребляем химию.
У нас столько десятилетий (и в советское время, и теперь) культура финансируется по остаточному принципу. Она - последняя строчка в бюджете. Но когда рассказывают о некоторых городах или странах, прежде всего вспоминают культурные достояния. Нужно наконец определиться с приоритетами и осознать, что только духовно богатый человек будет уважать и Закон, и Бога. Это то, что приобретается десятилетиями, и в этом главная наша проблема. Она - в головах и сердцах. Моя цель - через красоту нести понимание этого к людям и хоть чуть-чуть делать их лучшими.