Владимир САВЕЛЬЕВ: «Мои антиимперские взгляды сформировала вольнолюбивая Одесса»

Кинорежиссер, народный артист Украины (а также Абхазии) Владимир Савельев отметил 70летие. Праздновал в трудах, скептически относясь к юбилейным вечерам.

В 63 года у него родилась дочь, и это он считает самым главным призом в судьбе. А ныне занят новым «проектом жизни», ради которого создал специальную структуру. Речь об историческом фильме «Рыцарь дикого поля» — о судьбе Петра Калнышевского, посаженного царицей Екатериной в подвал на Соловках и дожившего до 113 лет.

Лучшие фильмы — не снятые

— Владимир Алексеевич, ощущаете ли себя солидным юбиляром?

— Не сказал бы, хотя горжусь каждым прожитым годом и «никому их не отдам, мои года — мое богатство...»

— Вы — кавалер различных наград, среди которых Почетная грамота президиума Верховного Совета Украины, орден архистратига Михаила, Гран-при международных кинофестивалей в Оберхаузене и Сан-Ремо за фильм «На-та-ли!»?

— За «На-та-ли!» их еще штук семь, но не стоит переводить типографскую краску на перечисление — одна «похвала глупости...»

— Не любите хвалиться?

— Люблю, но постоянно помню Пастернака: «Быть знаменитым некрасиво». Даже в 70!

— Самокритично. Ну а если для себя, в тиши, какими фильмами похвалитесь?

— Не снятыми... Это «Белый клоун», списанный с Енгибарова и благословленный Параджановым. Это «Анархист» по моему сценарию, написанному 15 лет назад о непревзойденном Несторе Махно, но увы! Именно на него Анна Чмиль «не смогла» выделить 500 тысяч гривен...

— А картина «На-та-ли!..» о любви к спортсменке?

— Ей — объяснение в любви, а фильм, наверное, о любви к кино. Я тогда «вдохновил» оператора Гилевича делать сальто вместе с камерой! О любви к жизни! Нам тогда было по тридцать. Я был весь в черноморских брызгах, обожженный южным солнцем, с наглой улыбкой одессита, которому все нипочем.

— Почему наглой?

— Не будь наглости-смелости-предприимчивости, ни этому фильму, ни другому — «Глазами тренера» не бывать. А последний тоже награжден несколькими медалями, и, по-моему, все золотые... Тогда мне удалось убедить блестящего экономиста, гендиректора киностудии Бориса Остахновича и столь же талантливого провидца главного редактора Евгения Загданского запустить меня с одним фильмом, «Глазами тренера», — но закрыть «глаза директора» на то, что я сниму два. Так мы и поступили, что по тем временам могло довести всех троих и до тюрьмы. Низкий им поклон за смелость и за то, что появился фильм «На-та-ли!» И научно-популярная студия стала художественно-научно — и очень популярной во всем мире. И директор, и редактор, и режиссеры тогда порой просто хулиганили и сделали в результате блестящие прорывы в кино.

— У вас есть фильм и о балерине, который тоже имел успех?

— Да, «Сегодня — каждый день». О любви к красоте женского тела! Это был фильм о безумном труде балерины, о цене этой красоты, которой мы потом так аплодируем... Его хвалила Майя Плисецкая. У меня есть запись худсовета, где Дмытро Павлычко, Александр Сизоненко, Василь Земляк и режиссер Виктор Ивченко произносили такие слова, что неловко сейчас их повторять... Но главное, сам Параджанов провозгласил после просмотра: «Студия имени Савельева»! Правда, наутро передумал и переименовал студию в «имени Осыки» — Леня показал свои кинопробы к новому фильму... Но полдня я с любопытством поглядывал на киностудийную табличку... (смеется).

— Таким образом, едва успев получить диплом об окончании Киевского института имени Карпенко-Карого, вы уже увешали грудь медалями. Кто же дал старт такому успеху?

— Мама, Одесский политехнический институт, студенческий театр «Парнас-2», где неистовствовали Жванецкий, Ильченко, Горин, Карцев и где я имел честь танцевать, петь, играть, сочинять... Потом съемки, Одесская киностудия, эпизоды, роли. И кинофакультет, где преподавал Виктор Илларионович Ивченко, низкий ему поклон...

— А Параджанов?

— В то время я имел честь «пастись» у его гениального стола на площади Победы. Незабываемые, счастливейшие дни. После его застольных пророчеств по дороге домой я успел придумать и за ночь написать сценарий «Собиратель дождей»! Кстати, еще один очень талантливый неснятый фильм, на сценарии которого Сергей Иосифович написал: «Великая правда! Истина!!! Какая глубина в отношениях людей! Победишь! В предчувствии твоей весны — Параджанов. Март 1970 года».

— Вы считаете себя его учеником?

— Восторженным и вечным поклонником. Увы! Для ученика «кишка оказалась тонка...» Да у него и не могло быть учеников и учителей. Он — гений. Господь Бог един и воплощается в таковых, как он.

«Не все русские — идиоты!»

— Какой самый главный приз вы бы выделили в день своего семидесятилетия?

— Рождение Анастасии Владимировны Савельевой и венчание с Людмилой Николаевной Савельевой, в девичестве — Бондарчук, в церкви Пирогощи на Подоле. Дочурке сейчас семь. Может, из-за нее я чувствую себя моложе, ведь надо успеть и ее на ноги поставить.

— Вы ведь русский по национальности и в то же время ярый патриот Украины...

— Потому что далеко не все русские — идиоты!.. Просто правители России уже много веков заражены имперской бациллой. Я родом из сибирской глубинки — родился в городе Петропавловске, это, если точнее, Северный Казахстан. Даже немного выучил казахский. Когда-то написал сценарий «Собиратель дождей», где по сюжету героя—украинца военной поры привозят в Казахстан умирать после контузии, но его чудом выхаживает женщина-казашка. Затем он, потомственный «колодязар», начал рыть в пустыне колодцы, и вскоре по проложенному с помощью его колодцев пути стали ходить караваны. Таким образом он отплатил за свое спасение и умер, когда вырыл свой последний колодец.

Если вернуться к теме России, я все больше убеждаюсь, что ее имперская веселость заканчивается. Посмотрите, даже недавний премьер Касьянов ныне выходит с антиимперскими лозунгами. А мои антиимперские взгляды, видимо, сформировала вольнолюбивая Одесса, где я пошел в первый класс.

— А как вы там оказались?

— Отец, ранее избежавший расстрела и получивший в 1937-м 25 лет ГУЛАГа, затем чудом спасся (его как уже не пригодного к труду попросту выбросили за территорию лагеря) и уже после войны был направлен в Одессу подымать мясомолочную промышленность. Он почти потерял зрение, но как высококлассный спец возглавил в Одессе мясокомбинат.

— За что вы получили звание народного артиста Абхазии?..

— За фильм «Белый башлык» первый в стране вестерн, да еще широкоформатный, где вся красота гор, водопадов Абхазии была показана прекрасным оператором Вадимом Ильенко просто блестяще. В Абхазии, видимо, не было квартиры, аула, дома, где бы в мою честь не поднимался рог с вином. В главном кинотеатре страны «Апсны» фильм шел месяцы чуть ли не без перерыва. И все время в зале были зрители, а вокруг кинотеатра по ночам — костры. Некоторые знали фильм наизусть, как стихотворение. Кажется, нам удалось задеть самое больное место, рану гордого и красивого народа, которая кровоточит и сейчас, когда два государства раздирают на части его душу. Исполнитель главной роли, певец и картежник Томас Кокаскир (я нашел его буквально на Сухумском базаре) стал олицетворением гордости и несгибаемости этого народа. Как и в фильме, он умер непокоренным, бросился под танк, защищая честь нации в ходе войны в Абхазии. Царствие ему небесное! Вот уж реальный генерал де ла Ровера.

— Красиво. А дальше были «Сеспель», «Дивертисмент», «Вся жизнь и одно лето», «Выгодный контракт», «Капитан Фракасс»...

— Это все фильмы-калеки... Ремесло, немного вдохновения и... борьба за смету, за идею, за кусок хлеба.

Я годами сидел, обвешенный золотыми призами, не получая ни копейки, ассистенты носили мне поесть, да брат иногда присылал из Одессы посылки с едой... Гонор не позволял быть попрошайкой, пришлось зарабатывать ремеслом.

— Получалось?

— Еще как! За «Выгодный контракт» я заработал больше, чем за все фильмы вместе взятые. Четыре серии снял за один год. Я тогда партийных взносов уплатил больше, чем получил постановочных за «Белый башлык», где у меня высчитали 20% за перерасход сметы на 200 тысяч рублей, и это при том, что картина была продана и принесла государству 42 миллиона долларов прибыли! Такие были порядки...

— А после перестройки?

— Первым создал частную киностудию при поддержке Украинского фонда культуры. Спасибо Борису Ильичу Олийныку за поддержку и за название «Парсуна»! Потом студия стала называться «Фест-Земля», и по ее приглашению Украину впервые посетили кинорежиссеры-украинцы из Канады, США, Франции. На этой студии было создано шесть художественных фильмов, десяток документальных. «Последний бункер» Ильенко, «Верный Руслан» В.Хмельницкого, «Лебединое озеро. Зона» С.Параджанова и Ю.Ильенко, «Голод-33», «Изгой», где впервые снялся в главной роли приглашенный из Израиля Иосси Поллак... Никто тогда не верил, что такое возможно: актер из Израиля в Киеве!

— Да, я помню, афиша этого фильма год висела на Европейской площади, и, кажется, фильм награжден на Первом всеукраинском кинофестивале.

— Не только. Гран-при на МКФ в Сан-Ремо, «золото» в Тбилиси, кажется, что-то в Израиле...

— Вы упомянули Фонд культуры. Знаю, именно вы с Борисом Олийныком были инициаторами появления фонда «Відродження»...

— Имел честь лично пригласить в Нью-Йорке Джорджа Сороса в Украину, встретить его в Киеве, угостить обедом в своем доме, дать название организации и научить великого филантропа произносить по-украински слово «відродження», а не «ренессанс»… Увы, сейчас я только любуюсь зданием фонда, проезжая автомобилем по улице Артема. Это здание я выбил у тогдашнего премьер-министра Масола 31 декабря 1989 года, в пять часов вечера, после того, как он закончил телефонные переговоры с Москвой, был в хорошем расположении духа и подписал документ о предоставлении бывшего дома Александра Корнейчука в распоряжение фонда. В наблюдательном совете фонда я больше не состою.

— Не жалеете?

— Нисколько. Главное дело было сделано, фонд организован — не как филиал московского, а как национальный, суверенный...

Империя и Калнышевский

— Насколько достоверно то, что Екатерина II, прежде чем бросить Калнышевского в соловецкий подвал, присвоила ему не только звание генерал-лейтенанта, но и вручила редкий высокий орден?

— Это факт. Орден Андрея Первозванного весь в бриллиантах. А потом через год она испугалась мудрой экономической политики Калнышевского. Лучше всего это объясняет ее же указ от 1775 года: «Заводя собственное хлебопашество, он тем самым расторгал основы престола нашего и среди Российской империи возжелал область независимую под своим неистовым управлением». А он за пятнадцать лет своего правления расселил казаков по всему Дикому Полю (то есть от Киева до Черного моря) и создал 5 тысяч 500 хуторов хлеборобских. И вдруг Екатерина узнает от Потемкина, что Калнышевский хлеба не просит потому, что сам уже продает его в Европу.

Позже царю Александру I, прибывшему на Соловки, доложили, что Калнышевский не хочет выходить к нему из камеры. Царь сказал, что раз уж тот старенький, то он сам к нему войдет. Вошел, согнувшись (вход и потолок был ниже царского роста), и перед сидящим Калнышевским заявил: «Вы прощены». На что кошевой ответил, что он «завинив» только перед Господом. Царь уточнил: «Тогда вы свободны!» На что Калнышевский заметил: «А вот свободным я был всю жизнь. А вы нет!..»

Екатерина, посадившая его, 85-летнего, на 25 лет, годами ждала, что Калнышевский приползет просить прощения, но ни она, ни ее преемник этого не дождались. Зато даже Вольтер получал хлеб от Калнышевского.

— Несколько лет назад вы сняли видеофильм «Чингисхан» с Богданом Ступкой и Раисой Недашковской в главных ролях. Шел ли он на ТВ?

— «Чингисхан» — это скорее фильм-спектакль, состоящий в основном из крупных планов. Благодаря игре Ступки он во многом убедительно объяснял мотивы поведения крупнейшего полководца своего времени. Ступка получил за роль три или четыре награды...

Когда-то, в 1986-м, я сделал первый в СССР видеофильм «Воспоминание» — о Владимире Высоцком. Он был снят на киностудии Довженко, снималась в нем замечательная Елена Камбурова. И вот, начав работу над видео, я поднял вопрос о создании всесоюзного видеоцентра, добрался до самого главного партийного идеолога Егора Лигачева, изложил ему программу, доказал необходимость его создания. И получил на бумаге 20 млн. долл. на закупку аппаратуры и начало работы — документ подписал сам Лигачев. Но киночиновники вскоре спохватились: зачем вам такие деньги, мы просто будем вам помогать. Дали 200 долларов, а потом все заглохло. Если б не это, в Киеве видео еще с тех пор было бы «на коне».