УКРАИНА МЕЖДУ РОССИЕЙ И АМЕРИКОЙ

Украинский ученый Иван Лысяк-Рудницкий в июле 1963 года выступил на историческом конгрессе в Зальцбурге с докладом «Украина между Востоком и Западом». В понятие «Запада» он включил евроатлантическую цивилизацию, тогда как понятие «Восток» отождествил с греко-византийской цивилизацией и ее преемницей — Россией. С тех пор в течение четырех десятилетий гадают, какое цивилизационное начало в Украине победит.

Теперь для теоретизирований не остается времени. Этой весной НАТО и ЕС приходят на западные границы Украины. На северных и восточных границах остается Россия, в составе которой наше государство пребывало со средины ХVI века по 1991 год. Возможности осуществления «многовекторной» политики исчерпываются. Дискуссия вокруг вопроса о направлении перекачивания топлива в нефтепроводе Одесса—Броды доказала это с впечатляющей убедительностью.

Выбор между двумя направлениями цивилизационного развития пришелся, как и миллениум, на наше поколение. Это нелегкий выбор, хоть обе цивилизации имеют общие корни в античности. На самом же деле приходится выбирать не абстрактные цивилизационные направления, а конкретные страны, олицетворяющие тип развития. Следует определить, с кем по пути — с Россией или с Америкой. Несмотря на внешнюю американизацию России после 1991 года, обе страны являются полярно противоположными.

Отвечая на вопрос о том, с кем по пути, мы руководствуемся экономическими интересами, национальными приоритетами, идеологическими пересудами, бытовыми причинами. Но нельзя обойти анализ исторического среза проблемы.

Чем является Россия? Чем является Америка?

Один из наиболее плодотворных методов исторического исследования — компаративный, то есть сравнительный анализ. Российская Федерация и США — это страны, сравнимые по территории, населению и ракетно-ядерному потенциалу. Но на этом схожесть исчерпывается. Эти страны разделяет бездна. Первая из них является государством, вторая — прежде всего обществом.

Советские люди жили в стране, где государство поглотило общество. Поэтому до сих пор сохраняется привычка полагаться на государственные институты или переоценивать собственный уровень влияния на государство. Такой переоценкой, в частности, объясняется слишком смелое утверждение о существовании в постсоветских странах гражданского общества. На самом деле за полтора десятка лет, прошедших после коллапса тоталитаризма, у нас успели родиться только отдельные элементы такого общества. На ситуацию в Украине реально влияют финансово-промышленные группы (ФПГ), возглавляемые так называемыми олигархами. Влияние более мощных российских ФПГ на ситуацию в их стране несравнимо слабее. Там государство подмяло их под себя.

В Украине сформировался частно-корпоративный капитализм, иногда диктующий властным структурам свои требования. В России сложился полугосударственный капитализм. Кремль контролирует все — рынки, бизнес, профсоюзы, средства массовой информации, церковь, политические партии. Механизмы подобного контроля качественно иные, чем в советскую эпоху, но мало отличаются от существовавших в царское время. Общим знаменателем всех форм организации власти в имперские, советские и постсоветские времена является всемогущий государственный аппарат. Наличие такого государства усложняет появление в России общественных структур, способных развиваться самостоятельно.

Государство такого типа может подчеркивать свой демократизм и связь с народом. Однако народ для него — не общество, а население. Постсоветская история России вытекает из советской. Все три варианта государственного гимна (сталинский 1944 года, брежневский 1977 года и путинский 2001 года) содержат одну здравицу: «Славься, Отечество наше свободное!» Вспомним, однако, что говорили о свободе в сталинском государстве после ХХ съезда КПСС. Что говорят сейчас о свободе в брежневском государстве? Здравица, прошедшая через три варианта государственного гимна в неизменном виде, заставляет задуматься, как понимают свободу в современной России. И все-таки русская интеллигенция сильнее влияет на власть, нежели украинская. Последняя до сих пор ощущает на себе последствия сталинских репрессий.

Америка к внешнему миру поворачивается прежде всего своими государственными структурами — дипломатическими, экономическими, силовыми, гуманитарными. Бывшие изоляционистские настроения, не позволившие ей войти в Лигу Наций, созданную по инициативе президента Вудро Вильсона, давно стали достоянием истории. Современные американцы поставили под свой контроль самые влиятельные международные организации. Они активно вмешиваются в события, выдвигая на первое место национальные интересы своей страны. Все они, от президента до малого чиновника, могут быть доброжелательными или напыщенными, трудоголиками или бездельниками, умными или не очень... Американцы такие же люди, как и остальные. Но за ними стоит гражданское общество, равного которому в мире нет.

Система сдерживаний и противовесов в отношениях государства и общества внутри США похожа на отрегулированный часовой механизм. Огромное количество самодостаточных общественных организаций регулирует деятельность государственного аппарата в соответствии с собственными нуждами. Любой политик или чиновник подотчетен общественности не только в рамках профессиональной деятельности, но и, как свидетельствует дело Билла Клинтона, в частной жизни.

В отличие от других стран, гражданское общество и государственные институты рождались в Америке одновременно. Разработанная «отцами-основателями» США Конституция знаменовала собой начало перехода от традиционного общества к гражданскому в мировом масштабе. На Североамериканском континенте начиналось формирование первой в мире политической нации. Все это помогло американцам внести решающий вклад в формирование рынка и индустриального общества в глобальном масштабе. Вобрав в себя достижения европейской цивилизации, американское общество подняло их на более высокую ступень. Сейчас эту цивилизацию приходится называть евроатлантической.

История, которая единит

Сотни лет пребывания в одном государстве с родственными издавна русскими наложили отпечаток на украинцев. В этой общей истории немало как темных, так и светлых страниц. Человек, как правило, выталкивает из памяти темное. Следовательно, история в большинстве своем единит.

И тут следует задать вопрос: до какой черты подобное единение полезно? Наверное, не очень хорошо, если в дружеских объятиях мы теряем язык, национальную культуру, историческую память?

Кто может возразить, что для многих граждан Украины Россия кажется продолжением собственной страны? Это доказывает великое множество примеров, в том числе бытовых. Один из них — результат опроса, проведенного накануне 2004 года. Спрашивали, по какому времени были намерены встретить Новый год граждане Украины. Оказалось, что 30% (в южном регионе — 54) хотели встретить Новый год дважды — по московскому и киевскому времени.

Если Россия представляется продолжением Украины для весомой части украинских граждан, то правильным является и обратное утверждение. Украина представляется продолжением России в глазах значительно большей части российских граждан. Давайте признаем: как отдельная нация мы для русских не существуем. В любом случае, для тех русских, которые прожили в Советском Союзе большую часть сознательной жизни. Это касается не только нас, украинцев, но и граждан других республик бывшего СССР. Украинцев это касается в большей степени, учитывая высокий уровень их обрусения. 350 лет назад империя начиналась с поглощения Украины…

Сформулированные выше утверждения не часто приходится встречать в украинской прессе, даже в осуждающе-отрицающей форме. Понятно почему: мы боимся заглянуть в бездну. Наоборот, в постсоветской России искусственная идеологическая конструкция «колыбели трех братских народов» быстро и незаметно скончалась естественной смертью. Для молодого поколения россиян Украина становится чужой. И слава Богу! Другие, даже не задумываясь, вернулись к представлению об одном русском народе, состоящем из великороссов, украинцев и белорусов. Они считают эту имперскую концепцию единственно патриотической. Только русские патриоты, одновременно являющиеся реалистами, задумывались над тем, как жить русским и нерусским в одном государстве, и их раздумья были не очень оптимистически.

В результате общей жизни украинцев и русских в одном государстве старинное слово «руський» (в смысле украинец) в украинском языке исчезло, а в русском — появилось (естественно, с иным значением). А в 1991 году в русском языке возник новый этноним «россияне», то есть граждане России. Он тоже обладает иным значением, нежели подобный термин в украинском языке.

Возвращаясь к предшествующему изложению, хочу обратиться к размышлениям русского патриота-реалиста Игоря Шафаревича. В 1991 году в Москве увидела свет его книга «Путь из-под глыб», в которой определился типично русский порок в отношении русских к другим народам СССР: «Это — неумение видеть границу, отделяющую нас от других наций, отсутствие внутреннего убеждения в их праве существовать именно в их самобытности. Как часто приходилось мне слышать, что русские с каким-то наивным недоумением пытались понять, почему украинцы, белорусы или литовцы не хотят хорошенько выучить русский язык и превратиться в настоящих русских… Мы можем рассчитывать на симпатию или хотя бы невраждебное отношение наших соседей, только если будем видеть, например, в эстонцах не просто людей во всех отношениях нам равных, но почувствуем, насколько богаче наша жизнь оттого, что рядом с нами живёт этот маленький мужественный народ, готовый нести любые жертвы, но не отказаться от своей национальной индивидуальности. Возможна ли та картина, которую я пытался здесь изобразить? Я очень хочу надеяться, что возможна, но честно должен сказать — в том, что она осуществится, я не уверен. Слишком многое здесь наболело, и слишком мало времени, может быть, осталось».

Цитата слишком длинная, но выразительная и не нуждается в комментариях. Остается добавить, что Шафаревич не ошибался, времени действительно уже не было. Литовцы, эстонцы и латыши после развала СССР сподобились попасть под «зонтик» НАТО и ЕС. Поэтому политические силы в России, шедшие в декабре 2003 года на выборы в Государственную думу с географической картой СССР, изъяли из нее страны Балтии. С картой обновленного СССР они и победили.

В ХХ веке русско-советская империя дважды рассыпалась. Повторение ситуации позволяет сделать выводы, из которых вытекает не очень радостный прогноз, касающийся отношений с Российской Федерацией в ближайшем будущем.

После свержения самодержавия лидеры украинской революции надеялись, что империя станет федерацией свободных народов. Когда большевики свергли Временное правительство, Центральная Рада провозгласила образование Украинской Народной Республики как составляющей части федерации и заявила в своем Универсале: «Маючи силу і власть на рідній землі, ми тою силою й властю станемо на сторожі прав і революції не тільки нашої землі, але і всієї Росії». Михаил Грушевский рассматривал Совнарком не в качестве центрального правительства, а как руководящий центр революционного русского народа, совместно с Генеральным секретариатом УНР и правительствами других народных республик образующего Российскую Федерацию.

Совнарком, однако, считал себя центральным, а не краевым правительством. Он трижды посылал войска на Киев, каждый раз все больше. В 1920 году в Украине уже пребывало 1,2 млн. красноармейцев. Но Кремль действовал не только военной силой. Он провозгласил надежно завоеванную Украину сначала независимой от России советской республикой, а потом — союзной республикой с правом выхода из СССР. Преследуемый до революции украинский язык стал официальным. В УССР развернулась украинизация.

Вернемся теперь к современности. 12 февраля с.г. Владимир Путин выступил с изложением программы своей деятельности на второй президентский срок. В докладе он мимоходом коснулся «деструктивных процессов разложения государственности при развале Советского Союза». Это высказывание доказывало, что современный российский лидер, равно как лидеры Временного правительства и Совнаркома в 1917 году, ставил себя в центре раскалывающегося многонационального государства.

Тезис о деструктивных процессах президент РФ не стал развивать. Нужно было сохранить отношения с лидерами бывших республик, а нынче независимых государств, убежденных, что упомянутые процессы являются конструктивными. Однако в избирательном штабе президента пожелали уточнений. Представитель Воздушно-десантных войск полковник Николай Беляев по-военному прямо спросил, как президент лично относится к событиям 1991 года. Ответ был честным и искренним: «По моему глубокому убеждению, развал Советского Союза — это общенациональная трагедия огромного масштаба».

Далее, обращаясь уже ко всему миру, В.Путин заявил, что нужно учитывать реалии: «Это состоялось, это принято народами этих стран, признано международным сообществом и самой Российской Федерацией. Это независимые, полноценные независимые государства, и нужно относиться к ним с уважением. С уважением — это значит признавать их законные интересы».

Это тоже сказано честно и искренне. Не нужно сомневаться в том, что переизбранный подавляющим большинством граждан России президент В.Путин будет проводить в отношении Украины политику добрососедства и сотрудничества. Но не нужно ожидать, чтобы он признавал украинские законные интересы в тех случаях, когда они не будут совпадать с российскими. А таких несовпадений становится все больше. Это раньше, до 1991 года, у Украины не было собственных интересов, ведь все они были «общенациональными».

История, которая разъединяет

Обсуждая с российскими учеными содержание школьных учебников по истории России и истории Украины, мы пришли к единодушному выводу: подчеркивать положительные моменты во взаимоотношениях, воспитывать у молодежи доброжелательное отношение к соседнему народу, отделять народ от политического режима. Никогда раньше народы не контролировали действия своих правителей, которые могли быть преступными по отношению к другим народам или своему собственному.

Из сказанного выше можно заключить: стремясь к установлению доброжелательных отношений с соседними странами, не следует умалчивать или смягчать причиненные нам в прошлом беды. Нужно справедливо и без эмоций освещать ход событий, находить их внутренние движущие силы и мотивы поведения исторических деятелей. Тогда история, которая разъединяет, не будет бросать тень на современность. Тогда уроки истории будут усвоены входящим в жизнь поколением. Тогда новое поколение не позволит повторения пережитых трагедий.

Так случилось, что история, разъединяющая нас с российским государством, единит с Америкой. Тут речь идет не о многочисленной североамериканской диаспоре, почти полностью сформированной из украинцев, происходивших из Австро-Венгрии, а в межвоенное время — из Польши, Румынии, Чехословакии. Американская администрация причастна, в различной форме, к голоду, три раза перенесенному Украиной в советскую эпоху. Американцы помогли преодолеть голод, вызванный действиями Кремля во время обеих послевоенных засух, и сказали свое весомое слово в эпоху горбачевской перестройки по поводу замалчиваемого голодомора в 1933 году.

Сейчас мы многое знаем о трех смертельных голодоморах, возникавших в Украине при различных обстоятельствах, но в конечном итоге вызванных одной причиной — злой волей правителей Кремля. Но мы до сих пор мало знаем о деятельности АРА в Украине. Старшее поколение представляет себе эту организацию по трудам Ленина — как гнездо шпионов и провокаторов. Мы не знаем, как работала ЮНРРА. Мы не совсем понимаем, почему конгресс США начал и довел до конца парламентское расследование события, произошедшего на другой стороне земного шара более полувека назад. Понятно лишь одно: в 1922-м и в 1947 годах меньше всего американцы думали о спасении украинцев. И не только потому, что считали их русскими. Они спасали не украинцев или русских, а людей, гибнущих от голода.

Оправдываясь перед Лениным, Раковский говорил: мы не приглашали американцев в Украину, они сами полезли сюда! Это — правда. После Второй мировой войны они «полезли» в Турцию, чтобы устранить угрозу поглощения ее Кремлем. Тогда же «полезли» во Францию, чтобы предотвратить ее переход в руки коммунистических марионеток на сталинских пальцах. В наши дни «полезли» в Афганистан, несмотря на горький английский и советский опыт. «Полезли» в Кувейт и Ирак...

«Проблемы с демократией»

Американские политики и политологи (наверное, кроме Збигнева Бжезинского) не смогли в свое время разобраться в том, что происходило в СССР. «Бархатная революция» 1989 года в Центрально-Восточной Европе и распад Советского Союза свалились им как снег на голову. Сущность коммунизма и проблем, оставленных им после себя в постсоветском регионе, не стала для них понятнее и сейчас.

Это можно проиллюстрировать выступлениями на международной конференции «Украина в Европе и мире», собравшей в феврале с.г. в Киеве влиятельных политиков и известных политологов. Мадлен Олбрайт, не нуждающаяся в представлении, укоряла украинцев за «проблемы с демократией». Первой среди американцев она заговорила о «разумных санкциях» в отношении Украины, если «проблемы с демократией» будут обостряться. Как правило, американские политики более сдержаны. К сожалению, они и более равнодушны ко всему у нас происходящему. Кажется, откровенность американизированной чешки объясняется большей симпатией к нам. Только она из всех иностранных участников конференции выразила оптимизм в вопросе о членстве Украины в НАТО и ЕС.

Когда человек впервые садится на велосипед, он сосредоточивает внимание или на руле, или на педалях. В обоих случаях это приводит к падению. Когда мы анализируем исторический срез украинско-российских проблем только в этнополитическом плане, забывая об одинаковой для обоих народов проблеме выхода из коммунизма, мы рискуем ошибиться в прогнозах.

В конце концов, почему после 1991 года в России постоянно возникает проблема возрождения Советского Союза в различных формах — Содружество Независимых Государств, Славянский союз, ЕврАзЭС, ЕЭП? Неужели кто-то сомневается в том, что крупнейшая в Европе по территории Украина может быть независимой, если независимо существуют Андорра или Монако? Неужели кто-то горюет, что Украине будет трудно в одиночестве? Нет, дело не в Украине. Все объясняется стремлением российской политической элиты восстановить в любых формах бывшее советское государство. Для этого она использует трудности выхода из коммунизма, имеющиеся во всех бывших союзных республиках.

С чего все начиналось? Не все знают, что именно Съезд народных депутатов Российской Федерации показал революционный пример другим союзным республикам и принял 12 июня 1990 года Декларацию о государственном суверенитете. В седьмом пункте декларации провозглашалось право выхода РСФСР из состава СССР. Авторы сего документа отождествляли СССР с компартийно-советским общесоюзным центром. Свергнув М.Горбачева, они сразу забыли о декларации, но оставили своим преемникам головную боль: в каком свете представлять государственный праздник, установленный в ее честь? А ныне у власти в России политики, не разрушающие, а созидающие. Они провозгласили себя преемниками величия России — имперской и советской. Они стремятся восстановить это величие, если можно, в предшествующих границах.

Коммунизм в СССР был построен в первые 20 лет после прихода большевиков к власти. Следующие два поколения советских людей привыкли жить при коммунизме, не осознавая того, что это не общество всеобщего благоденствия, а замена частной собственности на средства производства государственной. Теперь им приходится привыкать к капитализму — той закономерной стадии общественного развития, через которую остальные народы уже прошли. Построение социального государства, основанного на рыночной экономике, как и построение гражданского общества, — для нас только перспектива. Поскольку постсоветское государство и в Украине, и в России все еще вынуждено держать на себе огромное количество людей, не приспособившихся к рынку, оно может себе позволить «проблемы с демократией», так беспокоящие американских политиков.

История свидетельствует, что государство всегда позволяет себе ровно столько, сколько общество соглашается терпеть от него. И не нужно слишком многого требовать от общества, измученного массовыми репрессиями, голодоморами и депортациями. Нужно ему помочь, г-жа Олбрайт!

Кому защищать украинскую идентичность?

На упоминавшейся выше конференции «Украина в Европе и мире» Андерс Ослунд (Фонд Карнеги, США) заявил: «Очень трудно уговорить людей на Западе защищать Украину, если Украина сама не защищает себя, свою идентичность, свою независимость».

Это логичное по форме замечание — очередная иллюстрация непрофессионализма американских политологов в отношении украинских дел. Они слишком оптимистичны, если считают, что Украина в виде имеющихся в ней организованных политических сил может, но почему-то не хочет защищать свою независимость.

На изломе 1980—90-х гг. сформировалась мощная политическая сила, выступившая за возрождение УНР, — Народный рух Украины. В ситуации революционного кризиса республиканская компартийно-советская номенклатура воспользовалась борьбой между общесоюзной и российской элитами, дабы повысить свой статус обретением независимости. Чтобы укрепиться у власти, она должна была воздвигнуть идеологическую стену между Москвой и выстроенным ею государством. Поэтому она перехватила руховские лозунги вкупе с большинством руховских лидеров и водрузила на пьедестал «отцов-основателей» УНР — М.Грушевского, В.Винниченко, С.Петлюру.

За полтора десятка лет украинская правящая элита мало изменилась. Основу ее, как и раньше, представляет компартийно-советская номенклатура. Вместе с тем у власти оказалась бизнес-элита, работающая в большинстве своем с российским капиталом. Хотелось бы, чтобы она не подвергалась влияниям слишком тесно связанных с собственным государством российских бизнес-партнеров. Хотелось бы, чтобы она отождествляла собственные интересы с интересами своего народа, государства, страны. Хотелось бы... Других сил, способных защитить экономическую, политическую и культурную независимость в насквозь прожженной коммунизмом украинской среде, практически нет. Где этот Рух?

Утешает то, что стихийные общественные настроения совершенно однозначно ориентированы на укрепление суверенитета Украины. Это проявляется не часто, но мощно. Можно вспомнить, с каким возмущением общественность встретила неосторожную ремарку бывшего вице-премьер-министра РФ Валентины Матвиенко о целесообразности написания совместных учебников по отечественной истории. Можно сослаться на то, как в украинском обществе воспринимался тузлинский конфликт. Можно назвать, в конце концов, мизерные масштабы празднования 350-летия Переяславской рады. По изначальному плану, президент РФ должен был приехать в Киев в день, когда эта рада состоялась.

Общественные настроения ориентированы и на то, чтобы идти в Европу. Пример европейских социальных государств, в советские времена называемых капиталистическими, одинаково заманчив для граждан Украины и России. Миллионы их воочию убедились, что Европа стабильна и благополучна. Желающим удержать Украину в российском политико-экономическом пространстве приходится учитывать это обстоятельство. Они призывают: в Европу, но вместе с Россией!

Глубоко заблуждаются те, кто верит этому лозунгу. Россия желает сотрудничать с Европой и США только потому, что вне мирового рынка она не может существовать. Коллапс основанного на нерыночной экономике Советского Союза засвидетельствовал это со всей убедительностью. Но политические силы в современной России увлечены одним патриотическим чувством: возродить сверхдержаву. Ни НАТО, ни ЕС их не интересуют.

Как разворачиваются события в наши дни? Страны ЕС обеспокоены тем, как «переварить» новое пополнение. Экономические проблемы, возникающие после расширения ЕС перед Украиной, европейцев мало интересуют. Не больше интересуются нами американцы. Они не воспринимают Украину в качестве целостного. Внимание американской администрации распыляется между теми или иными политическими деятелями, создающими «проблемы с демократией».

Наоборот, Россия с 2000 года занимается украинскими делами системно и настойчиво. Она предлагает Украине свои варианты выживания при новом раскладе сил в Европе. Интеграционное давление на Украину после возникновения идеи ЕЭП стало просто-таки неудержимым.

Украинская сторона желает лишь создать режим свободной торговли без исключений и ограничений. Российская сторона добивается совершенно иного. М.Касьянов, до февраля с.г. возглавлявший правительство РФ, заявил: «...минимальный уровень интеграции — единое таможенное пространство и единая внешнеторговая политика». Его заместитель В.Христенко твердил: «Слово «единое» в сочетании ЕЭП предусматривает делегирование полномочий определенному наднациональному органу. И если будет подписан договор по ЕЭП, то это будет договор, аналогичный Римскому договору о создании ЕС».

Цель ЕЭП — заключение экономического союза России, Украины, Беларуси и Казахстана с использованием единой валюты. Такой союз автоматически уничтожает евроатлантическую перспективу для Украины. А дальше все может быть так, как уже было после 1654 года, только в ускоренном темпе.

Выводы

Социально-политическая и экономическая ситуация в Украине и России примерно одинаковы. Существует общее языково-культурное пространство. Интересы переплетаются даже на семейно-бытовом уровне. Следовательно, интеграция с Россией, сначала во вполне приличных, неполитических формах, может произойти почти незаметно. Только бы мы не сопротивлялись...

От Европы, даже от Центрально-Восточной Европы, мы отличаемся. Нелегко дается каждый шаг навстречу НАТО и ЕС. Нам постоянно твердят: подождите, лет через 20 вы достигнете наших стандартов, и тогда объединимся.

Но у Украины не будет этих двух десятков лет. Президентская кампания в России засвидетельствовала это с удивительной убедительностью. Нетерпеливо перебирая ногами, жалкие противники В.Путина предлагали в телевизионном эфире слишком простые решения крайне сложных проблем, лишь бы прорваться к президентскому креслу и ядерной кнопке. Как дальше будут разворачиваться события в стране, где звучит мелодия сталинского гимна с отрывками изначального текста бессмертного автора «Дяди Степы»? Как эти события коснутся Украины?

Украина отказалась от ядерного оружия, довольствуясь обязательствами уважать ее независимость, суверенитет и существующие границы, которые приняли на себя в ноябре 1994 года Россия, США, Великобритания, Франция и КНР. Однако «зонтик» Совета Безопасности ООН — вещь ненадежная. Он не раскроется, если кто-либо из постоянных членов Совета Безопасности воспользуется правом вето.

В этих условиях в случае возникновения кризиса не приходится надеяться и на помощь НАТО. Подобная помощь не была предоставлена ни Венгрии в 1956 году, ни Чехословакии в 1968 году, ни Польше в 1970 и 1980 годах. Как свидетельствует опыт, НАТО может вмешаться в кризисные ситуации лишь тогда, когда странам, входящим в эту систему коллективной безопасности, не будет угрожать ракетно-ядерный ответ. Кубинский кризис 1962 года, поставивший мир на грань атомной войны, научил политиков Запада быть осторожными с партнерами, не контролируемыми своими народами.

Учитывая вышесказанное, украинским политикам и интеллектуалам следует активнее формировать общественное мнение, благосклонно относящееся к вступлению в НАТО и ЕС. Им следует откровеннее и смелее в общении с российскими партнерами отстаивать свои национальные интересы.

Ключевую роль в событиях способна сыграть администрация США. В 1951 году она настояла на присоединении к НАТО Турции и Грециии, военно-экономические стандарты которых существенно уступали стандартам остальных членов Североатлантического альянса. Дело не в стандартах и не в мере приверженности Киева демократическим ценностям. При соответствующей помощи не будет проблем ни с первым, ни с другим. Отсутствие подобной помощи скажется не только на Украине, но и на участи всей Европы. Украина находится в Европе, это — географический факт. Равнодушие Америки к Украине скажется и на участи России, стоящей на распутье.