Страсти по Оруэллу

Неоспоримый факт — гений талантливого человека заключается в его способности приоткрывать для простого обывателя завесу над тем, что еще не наступило, показывать то, что еще не свершилось, говорить о том, чего еще нет, но обязательно будет. Писатели на этой ниве преуспели особенно.

Большой Брат наблюдает за тобой. Он знает, где ты живешь, куда ездишь отдыхать, фамилию твоей матери в девичестве, твою группу крови и букет твоих болячек. Он знает, сколько ты зарабатываешь и сколько тратишь, каким автобусом добираешься до работы и какой ТВ-канал предпочитаешь всем остальным. Но означает ли это полное и окончательное наступление 1984 года, напророченное английским писателем Оруэллом? Означает ли это полную и окончательную потерю свободы во всех возможных смыслах — от интимных нюансов до права беспрепятственно ходить по улицам? Но самое главное — значит ли это, что обыватель, этот слепой котенок, опекаемый системой, действительно не может прожить без всех прав и свобод? Действительно ли чувствует себя ущемленным, обманутым и обиженным или, может, совсем наоборот — находясь под 24-часовым прикрытием Большого Брата, он как никогда ощущает покой и уверенность в завтрашнем дне?

Пока «пассивная» часть населения Великобритании при упоминании о Большом Брате начинает обсуждать любимое телешоу, «активная» часть — по привычке назовем ее интеллигенцией — заводит дебаты о проводимой правительством политике Большого Брата (мгновенно прижившаяся газетная экспрессия). А именно — проект введения в стране обязательных идентификационных карточек. И хотя задумка стара как мир (ИД-карточки были в ходу в Великобритании во время Второй мировой войны), впервые с тех пор она появилась в 2001 году у тогдашнего главы Home Office (британский аналог МВД) после сентябрьских терактов в Америке. В тот момент введение ИД-карточек казалось необходимой мерой предотвращения врезания боингов в циферблат Биг-Бена. Впоследствии вопрос о карточках поднимался еще дважды — летом 2002 и 2003 годов. В первом случае Home Office представлял карточку как оптимальный социальный регистр, облегчающий рутинные процедуры вроде визита к врачу или получения государственной субсидии. Во втором — как способ ограничения проникновения в страну нелегальных иммигрантов. Но всерьез ИД-карточками занялись только в 2005 году.

Еще не прогремело 7 июля тремя подземными взрывами, а борьба с терроризмом стала чуть ли не основной мотивацией для появления обязательных личных идентификационных карточек. Помимо пресечения финансового мошенничества и все той же нелегальной иммиграции. Кроме того, говорилось в отчете министерства, ИД-карточки, несомненно, смогли бы облегчить прохождение формальных проверок при покупке дома, открытии счета в банке, медицинском учете и выезде за границу. А все потому, что более 50 персональных идентификаций будет сохранено на этом маленьком кусочке пластика. Не только банальные ФИО и адрес, отпечатки пальцев и группа крови. Абрис лица, скан радужной оболочки глаза, весь набор болезней и аллергий, банковские данные, номера паспорта, страховок, регистрации в налоговой полиции, учет криминального прошлого — при наличии. В общем — маленький полезный пластик.

«Кто владеет информацией, тот владеет миром» — аксиома, не требующая доказательств. Представляется некий общегосударственный банк информации, его планируют назвать Национальный идентификационный регистр. В нем будет храниться все, что человек о себе знает, в том числе и то, о чем знает только он. Ну и регистр, конечно, а значит работающие в нем люди. Они собирают и обновляют информацию. А также делятся этой информацией с другими. В рамках работы или нет. Бесплатно или за деньги (identity theift — воровство паспортных или банковских данных отдельной личности — быстро растущий и довольно прибыльный бизнес). Хотя в возможности утечки строго конфиденциальной информации не стоит винить предположительно коррумпированный персонал. Для этого бывает достаточно маленьких технических неполадок компьютерной системы или пары-тройки толковых хакеров. Впрочем, люди меняют адреса и фамилии, порой забывая сообщать об этом государству, стареют, а вместе с возрастом меняются абрис лица, отпечатки пальцев и радужка. Некоторые не утруждают себя даже завести паспорт.

Так стоит или не стоит? Кстати о цене. Соцопрос показал, что 80% населения Великобритании поддерживают введение обязательной ИД-карточки. Это при условии, что цена ее, как обещает Home Office, не превысит 90 английских фунтов. После того же, как ученые Лондонской школы экономики провели исследование и выяснилось, что со всеми высокотехническими «наворотами» и «прибамбасами» за одну карточку придется выложить не меньше 300 фунтов, 90% тут же категорически сказали «нет». Учитывая 300-фунтовую стоимость карточки, вся затея тянет на
6 млрд. в нацвалюте. А Департамент по трудоустройству и пенсиям утверждает, что в год теряет около 35 млн. из-за финансовых махинаций и мошенничества. Проблема, которую, по мнению правительства, можно легко решить с помощью идентификационных карточек. Однако стоимость этих карточек могла бы спокойно покрыть убытки департамента лет этак на пятнадцать.

Но в цене ли дело? И с чем труднее расставаться обывателю — с содержанием карманов или с собственной свободой?

У Большого Брата есть маленькая слабость — он любит подсматривать. В среднем за человеком в Англии, с момента его выхода из дому и до момента возвращения домой, подсматривают около 25 раз. На улице, на автобусной остановке, у газетного киоска, при входе на работу, во время работы, обеденного перерыва, по дороге домой… одним словом, везде, где он успеет побывать за день. Камеры слежения (CCTV) помогли предотвратить множество преступлений, поймать правонарушителей и вообще незаменимы в том, что касается слежения за порядком. Но часто бывает, что такие нужные и полезные CCTV-камеры — а их в Великобритании четыре миллиона — используют не совсем по назначению. В июне этого года завершился судебный процесс над четырьмя работниками муниципалитета города Сэфтона. В обвинении значились «вуайеризм и нарушение профессиональной этики». Будучи ответственными за установку и контроль CCTV-камер в городе, они направили одну из них в квартиру местной жительницы, экономя таким образом на кинотеатре и видеофильмах напрокат.

Даже гениальное изобретение конца прошлого столетия — мобильный телефон используется как датчик для обнаружения местонахождения его владельца. С разрешения (и не только) соответствующих органов (и не только) в любую мобилку можно инсталлировать устройство, которое активизирует микрофон телефона даже в те моменты, когда по нему не говорят.

Не так давно полицейский департамент города Манчестера отрапортовал: четверо сотрудников были уволены за обмен мнениями посредством текстовых сообщений по мобильным телефонам. В заявлении для прессы говорилось: sms были открыто расистского содержания. Нехорошо, конечно. Даже очень плохо. На такой ответственной работе, где лояльность по отношению ко всем представителям расовых групп является лучшим показателем справедливости стражей порядка, естественно, ни о какой личной переписке, тем более элементарной нетактичности, не может быть и речи. Кто-то сказал, что читать чужие письма (пардон, sms) нехорошо?

Манера поведения, как известно, определяет стиль одежды. И наоборот: вырядившись в костюм токсидо, вряд ли встанешь в очередь за разливным пивом. Британские уличные мальчишки создали свою собственную дворовую моду, которая, откровенно говоря, мало чем отличается от моды украинских подростков. Мешковатые спортивные костюмы, дешевые кроссовки — подделка известных брэндов, бейсболки, кофты с капюшонами. Прохожие, особенно бабушки-пенсионерки или мамы с колясками, сторонятся: развязная походка, наглая ухмылочка, резкий взгляд из-под натянутого почти на самый нос капюшона отпугивают. Правда, желание перестраховаться возникло не только у мирных прохожих. На входах во многие английские супермаркеты и торговые центры появились таблички с администраторскими нововведениями. На них значилось, что вход на территорию магазина субъектов с капюшонами на голове строго воспрещен. Вот так все прикрытоголовые автоматически попали в разряд потенциальных хулиганов и грабителей. И хоть мотивации не совсем ясны, новые правила «супермаркетного» этикета с поразительной быстротой перенимают все новые торговые точки.

Дальше — больше. Страх достопочтенных граждан возрос до такой степени, что им уже, в принципе, все равно, «закапюшонен» малолетний хулиган или нет. Взять хотя бы уже действующие правительственные «антихулиганские» законы — раздел 30(6) из Акта об антиобщественном поведении 2003 года. Согласно этому разделу, в больших и малых городах страны устанавливаются так называемые зоны детского комендантского часа. В настоящее время по стране таких зон уже сотни. Зачастую ими становятся места для отдыха и времяпрепровождения местных жителей — парки, скверы, набережные... В такой «зоне», следуя вышеупомянутому закону, любой полицейский имеет полное право остановить подростка (если ему по виду нет 16 лет — субъективная оценка правоохранителя), разгуливающего без сопровождения взрослых, и отвести его домой под надзор и опеку родителей. При этом вовсе не обязательно, что подросток нарушает тишину окрестностей. Он может просто возвращаться с вечернего сеанса кино или от друга.

Идея ввести зоны детского комендантского часа появилась с приходом к власти «новых» лейбористов в 1997 году. Правда, тогда отправлять домой полагалось только тех, кто моложе десяти лет. Власти на местах резонно запротестовали — попробуй отличить девятилетнего ребенка от одиннадцатилетнего. К тому же, по их мнению, время полицейских офицеров было бы потрачено с большей пользой, если бы они гонялись за преступниками, а не за детьми. И хотя противников «недетских зон» до сих пор хоть отбавляй, правительство посчитало новый закон довольно эффективным, изменив лишь возрастной лимит с 10 до 15 лет. Не ходите, дети, в Англии гулять.

Ведущая британская общественная организация Liberty, которая вот уже более 70 лет проводит кампании в защиту прав человека, выступила с призывом к потерпевшим, оказавшимся в запретное время в запретном месте, выступить на показательном судебном процессе в защиту своего права свободно гулять по улице. Организация обязалась предоставить подростку адвоката и всяческую поддержку. В конце мая в Верховном суде началось слушание дела одного из таких «потерпевших» — 15-летнего паренька, никогда не имевшего проблем с полицией и не замеченного в хулиганских выходках, но любящего прогуляться в вечернее время. В конце июля громкое дело было закрыто, а судебное решение принято в пользу несовершеннолетнего.

Впрочем, пока дети укладываются спать пораньше, а взрослые продолжают полемизировать на тему вмешательства государства в личную жизнь, эта самая жизнь идет своим ходом. И, возможно, Оруэлл, попав в современную Великобританию, написал бы совсем иную книгу. Те, кому «больше всех надо», продолжают выходить на демонстрации; те, кому все равно, продолжают смотреть реалити-шоу «Большой Брат»; те, кому нечего скрывать, голосуют «за»; а те, кому есть что утаивать от государства, выдумывают тысячи способов, чтобы избавиться от лишних переживаний. Покупают себе новые имена, меняют возраст, подделывают счета в банке. Даже всесильная Система иногда оказывается бессильной. Ведь не работала в то пасмурное утро 7 июля камера 24-часового слежения в злополучном автобусе номер 30. И даже группа террористов, подорвавшая мадридские поезда в прошлом году, имела самые настоящие ИД-карточки.

В Большой Семье за всеми все равно не уследишь. И мы, младшие братья и сестры, едва выбравшись из пеленок, уже норовим ослепить недремлющее око своего мудрого Большого Брата, направляя на него солнечных зайчиков. В «догонялки» всегда выигрывают младшенькие. Но и ремнем, как правило, достается тоже им.