СМОКИНГ ПОДЧЕРКИВАЕТ ЛУЧШЕЕ В МУЖЧИНЕ

У одних слово «смокинг» вызывает в сознании образ популярного киноактера с зализанными назад набриолиненными волосами, наигрывающего на рояле незамысловатую мелодию. У других оно ассоциируется с пожилым джентльменом, расслабленно сидящим в мягком кресле с бокалом бренди в руке. Кому-то смокинг кажется идеальной одеждой для официантов, а кому-то... для женщин. Вспомните блистательную Марлен Дитрих в фильме 30-х годов «Марокко», где она скользит по экрану в приталенном смокинге, накрахмаленной сорочке с «бабочкой» и запонками — зрелище незабываемое!

Шестьдесят лет назад многих шокировал андрогинный образ Дитрих — ведь она одной из первых голливудских звезд надела мужское платье. Таким образом женщины, несомненно, внесли ощутимый вклад в популярность этой довольно странной, но чрезвычайно оригинальной одежды.

Однако вне зависимости от вызываемых ассоциаций, следует признать, что никакие наряды не делают мужчину таким особенным, каким его делает смокинг. Забудьте неуместные сравнения с пингвином — смокинг смотрится куда элегантнее прочих пиджаков и костюмов. Возможно, именно поэтому он уже столько лет пользуется неизменным спросом лучших представителей сильного пола. Даже в 90-е годы, когда мода творит с одеждой форменные чудеса, черный «курительный» костюм остается неизменным.

Современный дизайн смокинга берет свое начало со времен Хэмфри Богарта, Фрэда Астера и Уильяма Пауэлла. Далекие 30-е: мощные набивные плечи, широкие заостренные или сглаженные отвороты, чуть заметная талия и брюки с острыми стрелками как завершающий штрих к полному шику и совершенству. Глядя на новомодные образцы смокингов из коллекций Ральфа Лорена, Джорджио Армани или Донны Каран, лишний раз убеждаешься, что связь времен неразрывна.

Смокинг, как и другие официальные наряды, начал возвращаться к активной светской жизни больше десяти лет назад. Аналитики моды склонны «винить» в этом Рональда Рейгана, при котором приемы и банкеты проходили в атмосфере особой утонченной элегантности и вкуса.

Но и помимо портняжных пристрастий Рейгана существует множество очевидных доказательств человеческой тяги к изысканной одежде.

Как утверждает Берни Толл, председатель Блэк Тай Бюро, торговой ассоциации мировых производителей смокингов, объем продаж «сверхэлегантной» одежды за последние годы стремительно растет. Более того, статистика гласит, что если в 70-х годах из девяти смокингов лишь один покупался, а восемь — брались в прокат, то сегодня это соотношение составляет один к четырем. Прогресс налицо. «В США смокинговая индустрия процветает, — утверждает Толл, — наши исследования показывают, что все большее число молодых людей облачаются в смокинги, которые, по их мнению, делают их более привлекательными и мудрыми».

А между тем, поначалу все было с точностью до наоборот: смокинг считался экстравагантным одеянием для особых случаев. Своим американским именем — tuxedo — он обязан Таксидо Парку — фешенебельному району Нью-Йорка, построенному в 1886 году табачным тузом Пьером Лорийардом в качестве элитного городского курорта. Среди обитателей Таксидо был некто Джеймс Браун Поттер, который как-то привез из Англии полуофициальный пиджак, позаимствованный «с плеча» принца Уэльского.

Гостя в имении Виндзоров в Норфолке, Поттер признался хозяину, что не имеет представления, в чем подобает иноземцу посещать званые королевские вечера. В ответ принц сознался в собственном безразличии к «приличной» одежде. Выяснилось, что Его Высочество отдает предпочтение короткому черному пиджаку с сатиновыми лацканами, предпочитая оригинальный свободный покрой тесноте приевшихся фраков. Принц направил Поттера к своему портному, Генри Пулу, и тот сшил американскому бизнесмену точную копию монаршего наряда.

Изначально пиджак принца представлял собой слегка видоизмененный вариант белых пиджаков, которые надевали члены Королевского яхт-клуба на ежегодный регата-бал. Он был похож на современный блейзер и еще в конце XIX века носился представителями сильного пола в качестве верхней части «выходного костюма» (ныне известного как классический деловой) или — пошитый из износоустойчивых тканей — в качестве спортивной формы. Обладавший острым чувством стиля принц посчитал, что для торжественных случаев ему подойдет черная — более строгая и элегантная — версия «яхтсменского мундира». Как и прочие портняжные инновации (принц «изобрел» стрелки на брюках и положил начало традиции оставлять незастегнутой нижнюю пуговицу жилета), вечерний ансамбль «от принца» стал в скором времени стилем «комильфо» в высшем свете.

Обитателям Таксидо Парка так полюбился поттеровский пиджак, что они наперегонки побежали к портным, желая заполучить такой же. Обновку стали носить везде и всегда: на приемах, в гостях и даже на прогулках.

На званых ужинах на Манхэттэне гости не переставая перешептывались по поводу внешнего вида приглашенных из Таксидо Парка, не отрываясь глазели на невиданные наряды. На вопрос о происхождении «подстриженных» костюмов их носители в один голос отвечали, что «в Таксидо на приемы принято ходить только так». Так начался путь смокинга на вершину мировой моды. Самое смешное в этой истории то, что жителям Таксидо никогда не приходило в голову окрестить свою авангардную одежду «таксидо» — это сделали за них обзавидовавшиеся модники.

Несмотря на известность, которую «английские пиджаки» приобрели в Нью-Йорке, настоящим прорывом смокинга в знатное общество стал скандал на ежегодном Осеннем балу, состоявшемся в Таксидо Парке в октябре 1886 года. Младший сын Пьера Лорийарда Грисволд и его друзья-оболтусы решили поиздеваться над столь полюбившимся папаше и остальным старикам заморским стилем.

Мужчинам надлежало являться на Осенний бал исключительно во фраках (единственном верхе, позволительном в компании женщин), однако Грисволд сотоварищи отрезали фалды своим официальным костюмам и, поддев под «обрезки» спортивные алые жилетки, провальсировали в бальную залу Таксидо Парка. Присутствующие были в шоке, дамы приготовились к обморокам. Таким образом породистая юность совершила акт богохульства в отношении одежды хоть и популярной, но предназначенной лишь для полуофициальных празднеств.

Назавтра о проделке Грисволда заговорили передовицы всех нью-йоркских газет. Один редактор написал: «На бале в Таксидо Клубе молодой Грисволд Лорийард появился в обрезанном фраке и сатиновой алой жилетке, представ перед всеми в образе лакея. Еще несколько человек были одеты точно так же, хотя, безусловно, на них гораздо лучше и к месту смотрелись бы смирительные рубашки». И хотя обрезанные фраки, в которых мальчишки эпатировали нью-йоркскую знать, лишь отдаленно напоминали отцовские «таксидо», сия дерзкая выходка способствовала популяризации смокинга в качестве костюма для торжественных выходов. Так родилась легенда современной моды.

Подобно многим классическим понятиям, за годы существования смокинг и присущий ему стиль пережили множество инноваций, порой граничащих с издевательством. Пункты проката продолжают с завидным упорством уродовать старый добрый «обрезанный фрак». В результате появляются гофрированные рубашки с пастельными кантами или вельветовые готовые бабочки, о которых противно даже говорить.

Достаточно сказать, что настоящий смокинг должен быть либо черного, либо полуночно-синего цвета, особенно любимого принцем Уэльским, считавшим его «чернее черного». Цветовые требования к обеденным пиджакам более либеральны, хотя цвета слоновой кости или беж считаются единственными возможными альтернативами, в особенности в сочетании с приглушенных расцветок шотландкой.

И у смокинга, и у обеденного пиджака как в однобортном, так и в двубортном вариантах, лацканы могут быть заостренными или округлыми. Следует избегать лацканов с прорезями, если речь идет о смокинге. Ревнители стиля считают это вырождением классической формы (такие лацканы, обычные для большинства деловых костюмов, холодны и безлики).

С возвращением классической элегантности в мир мужской моды традиционные виды официальной одежды также пережили второе рождение. И ярче всего эта тенденция прослеживается в ассортименте аксессуаров и фурнитуры. Рубашка, неотделимая часть смокинга, должна быть одновременно стильной и удобной. Воротник в форме крыла летучей мыши по-прежнему считается верхом шика, особенно в сочетании с манишкой из хлопка и пике.

Лучшие рубашки шьются из чистого хлопка или отборного сукна. Пояс остается предметом личного вкуса, но даже те, кому они любы, носят их только с однобортными пиджаками. Пояса делаются из парчи или тканого шелка, иногда со следами люрекса — для вящего шика. Поверхность пояса и пиджака может быть покрыта узором из мелкой клеточки, геометрических фигур или прямых. Запонки не должны быть заметными и дорогими, но обязательно — двусторонними. Весьма достойной альтернативой золотым, серебряным или ониксовым запонкам выглядят шелковые узелки, продающиеся в таких мужских магазинах, как Барниз, Пол Стюарт, Сулка и Сакс Фифе Авеню.

Неизменным атрибутом смокинга является льняной или шелковый квадратик, гордо торчащий из нагрудного кармашка. Белый цвет уместен всегда, тогда как глубокие тона бургундского вина, изумруда или даже золота могут подойти для отпускных вечеров. Поскольку помочи или подтяжки выполняют важную функцию поддержки брюк сзади и не видны спереди, каждый может выбрать цвет и узор этой детали туалета себе по вкусу. Кожаные ботинки на шнуровке всегда гармонируют с любым смокингом или костюмом, но еще более «мужественными» и стильными считаются туфли из шелка или вельвета. Вельветовые туфли от Брукс Бразерз с вышитыми на мысах узорами — настоящая американская классика!

Туфли, в свою очередь, немыслимы без шелковых или тонкой шерсти носок. Всепроходящий вариант — вертикальные узоры вдоль обеих сторон лодыжки, обязательно в черном исполнении, — придает целому завершающий штрих элегантности. Для полного ансамбля остается лишь накинуть на шею белый расписной шелковый шарф с бахромой.

Известно, что молодежь сегодня часто заглядывает на блошиные рынки и в антикварные магазины в поисках одежных пережитков, несущих в себе дух старого стиля и элегантности. Воодушевляет и факт возрождения и омоложения Таксидо Парка. Подобно древней амфоре, найденной в песчаных пучинах, он ныне очищен от пыли и восстановлен в былом великолепии. Как и вечерний костюм, имя которому он когда-то дал.