ПРОЩАНИЕ С МАМАЙ-ГОРОЙ

Поделиться
Избавившись от мифов и легенд, история, несомненно, станет намного достовернее. Впрочем, с теми же ...

Избавившись от мифов и легенд, история, несомненно, станет намного достовернее. Впрочем, с теми же мифами бессмысленно спорить, как бессмысленно и отрицать, что без них сведения о прошлом станут чем-то наподобие бухгалтерского отчета. К тому же предание преданию рознь. Есть среди них немало красочных фантазий о делах давно минувших дней, не искажающих познаний о минувшем. Как, например, эта.

Давным-давно жил в приазовских степях князь Мамай. Точнее, даже не князь, а так — князек. И влюбился он безумно в царицу Белозерку, которая, судя по всему, тоже была не сильно состоятельной, коль ее владения ограничивались всего лишь небольшим городком на берегу Днепра. Зато, говорят, славилась она дивной красотой. Был ли Мамай сродни Аполлону, об этом легенда умалчивает. Скорее всего — вряд ли, иначе с какой стати царица напрочь отвергла его предложение руки и сердца. Но упрямства князю было не занимать. Окружил он городок своим войском, дескать, проголодается красавица, а там, глядишь, стерпится — слюбится. Да только просчитался предводитель. Под покровом ночи Белозерка и ее подданные сели в лодки и уплыли по Днепру. Гнев и ярость узнавшего об этом пылкого возлюбленного были настолько сильны, что городок превратился в высокие горы.

Такая вот история приключилась. Ну, а кто не верит сказкам, могут довольствоваться тем, что не было на самом деле ни самоуверенного князя, ни гордой царицы, а местность эта, названная Мамай-горой, имеет иную историю — гораздо более прозаичную.

Возвышенности в степи издавна привлекали ее обитателей-кочевников, предпочитавших обустраивать родовые могильники поближе к небу. Так с пятого тысячелетия до нашей эры и стали расти в этих краях курганы — весьма сложные архитектурные сооружения, каждое из которых стало последним приютом от двух до 100 древних хозяев степи.

Первая попытка научного исследования Мамай-горы была предпринята в 1947 году. Однако тогда оно ограничилось топографической съемкой, позволившей зафиксировать 30 курганов, их осмотром и составлением карты памятника. Необходимость раскопок признали только 40 лет спустя, да и то после настоятельных обращений общественности, обеспокоенной разрушением памятника. Из-за большой загруженности Институт археологии не имел возможности приступить к работам, поэтому подряд на исследования был передан Запорожскому госуниверситету.

— Работу мы начали в 1988 году, — рассказывает бессменный начальник археологических экспедиций на Мамай-горе, заведующий археологической лабораторией ЗГУ, кандидат исторических наук Геннадий Тощев. — Первым делом с помощью аэрофотосъемки и топографических исследований провели детальное изучение памятника. Как и предполагалось, имеющиеся о нем данные были далеко не полные. В действительности могильник и по размерам, и по количеству объектов был гораздо больше, располагался почти на 40 гектарах.

На проведение исследований Общество охраны памятников истории и культуры выделило 10 тысяч рублей, что давало возможность приступить к раскопкам. Вести их решили нетрадиционно — методом сплошного вскрытия, чтобы не утратить объекты, исчезнувшие с поверхности земли. В правильности избранного пути ученые убедились воочию. За три полевых сезона им удалось исследовать 172 кургана, около 600 погребений, большое количество культовых объектов, открытых в Северном Причерноморье впервые. Содержание и масштабы памятника со всей очевидностью свидетельствовали о том, что для Европы он является уникален, равных ему современная скифология не знает. Найденное там отражает практически все сферы деятельности древнего человека — от эпохи неолита до позднего средневековья.

Следующий полевой сезон принес археологам большую удачу. Удалось обнаружить второй крупнейший могильник Мамай-сурка, содержащий 1140 погребений конца XII — начала XV веков. Сведения о нем имелись еще со средины 1950-х годов, однако точно локализовать памятник не удавалось. Изучение могильника в комплексе с Мамай-горой позволило во многом по-новому оценить историю взаимоотношений кочевого и оседлого населения, развеять некоторые мифы о прошлом степной полосы. Некоторые из них, кстати, были не столь невинные, как легенда о возникновении Мамай-горы.

Оценивая время, наступившее после Золотой Орды, большинство историков склонялись к мнению, что в огне завоеваний степь на некоторое время опустела. Поэтому и стали ее называть Диким Полем. Хотя, как свидетельствуют раскопки, эти благодатные места, восхищавшие еще Геродота, были обитаемы из поколения в поколение. В том числе и в постмонгольский период. Следовательно, освоение степных просторов берет начало задолго до их колонизации казачеством.

— На протяжении ряда лет бытовало несколько точек зрения о том, кто населял степи юга Украины, — говорит научный сотрудник Института археологии НАН Украины Людмила Литвинова, несколько лет работающая в экспедициях на Мамай-горе. — Многие этнографы, историки, лингвисты были убеждены, что здесь жили славяне, выходцы из Среднего Поднепровья, которые пришли в период татаро-монгольского нашествия. Другие ученые отдавали приоритет ясам — переселенцам из Северного Кавказа. Наши же исследования убедительно доказывают: обитателями степи было пестрое и неоднородное население, сложившееся в результате многочисленных миграций. Ссылки на это имеются в летописях, и они подтверждаются нашими антропологическими исследованиями. Население, жившее здесь с древнейших времен, формировалось на очень сложной многоэтничной основе. Фактически оно и приняло участие в формировании украинского народа. Выявленная в ходе изысканий четкая генетическая связь дает все основания утверждать — нация сформировалась отнюдь не только на основе жителей Нижнего Поднепровья. Физический облик украинцев сложился как с участием славянского компонента, так и при существенном влиянии ирано-, тюркоязычных. По крайней мере, для южных регионов это особенно характерно.

В течение трех лет ученым удалось досконально исследовать третью часть памятника, а затем работы резко пошли на убыль. Причина банальная — закончились деньги. Областное управление культуры какое-то время оказывало небольшую финансовую помощь, но ее едва хватало на изготовление отчетов. Казалось бы, о продолжении исследований не могло быть и речи. Тем не менее раскопки на Мамай-горе продолжаются до сих пор. Нынешним летом завершился пятнадцатый полевой сезон. Для отечественной археологии это — рекордный срок.

— По сути, продолжаем работу на энтузиазме, — говорит Г. Тощев. — И то лишь потому, что наш университет, в отличие от многих украинских вузов, сохранил археологическую практику для историков-первокурсников. В правильности такого решения сомневаться не приходится. Ежегодно лагерь пополняется студентами из Харькова, Одессы, Кишинева, Москвы, Питера. Уже несколько лет подряд у нас проходят практику будущие историки из Мелитопольского пединститута, увлеченные археологией школьники из Энергодара. Едут социологи, философы, врачи — за собственные деньги, на время отпуска или хотя бы на выходные. И влечет их сюда вовсе не желание отдохнуть на природе. Все без исключения участники экспедиции работают на равных, в меру сил стремятся сохранить историческое достояние.

Однако сколь бы ни был сильным энтузиазм, он неспособен заменить технику, без которой поисковые работы крайне неэффективны. А средствами для ее привлечения археологи не располагают. По самым скромным подсчетам, исследование лишь одного кургана обойдется минимум в 10 тысяч долларов. Для ученых это запредельная сумма. Поэтому приходится работать вручную, используя вместо скреперов и бульдозеров обычные лопаты. Это называется раскопками охранного характера. Проще говоря, исследования ведутся преимущественно на объектах береговой линии, из года в год подвергающихся активному разрушению стихией.

В начале 90-х в качестве основной опасности, грозящей памятнику, специалисты определили обрушение береговой линии волнами Каховского водохранилища и сточными водами. В качестве выхода из ситуации предлагалось построить защитную дамбу. Однако в ходе дальнейших исследований выяснилось, что и это Мамай-гору не спасет. Ее судьба предопределена общими тектоническими процессами, особо характерными для долин крупных рек и горной местности. В конечном итоге проблема сводится к соревнованию ученых с природой. Они стремятся успеть исследовать памятник до его полного исчезновения. Но пока у археологов нет оснований утверждать о своем лидерстве.

К сожалению, силы природы — не единственный конкурент ученых. Не меньший вред Мамай-горе приносит деятельность так называемых «черных» археологов. Прошлое их интересует лишь в меру удовлетворения корыстных целей. Ведь помимо исторической ценности находки имеют еще и вполне материальную цену. Причем, весьма приличную. Скажем, стоимость заурядного бронзового наконечника стрелы на базаре составляет от 5 до 7 долларов. Что и говорить о других, более редких, не говоря уж об уникальных находках.

Со следами деятельности конкурентов ученым приходится сталкиваться ежегодно. Впечатляющие своим размахом грабительские раскопки на Мамай-горе, зачастую свидетельствуют о том, что за дело берутся не наслушавшиеся побасенок о кладах невежды, а профессионально подготовленные, хорошо организованные группы, располагающие современной техникой и оборудованием. Эта проблема, как известно, не является сугубо отечественным достоянием. Просто у нас она имеет более варварский вид вследствие практически полного безразличия к ней со стороны государства. И дело, пожалуй, даже не в правовом бездействии. Прибегая к террору, как заметил булгаковский профессор Преображенский, тщетно ожидать положительных перемен. Кстати, это правило хорошо усвоили в некоторых странах, резонно решив, что борьба с «черной» археологией станет намного результативнее, если кладоискательство легализировать. А ведь и вправду, кто сказал, что археология и бизнес — понятия несовместимые? Особенно, когда речь идет о деятельности, которая входит в десятку наиболее рентабельных.

Эка, куда хватил, тотчас же вполне резонно возразят археологи. Одно дело Запад с его экономическим потенциалом, а совсем иное — наша нищая культура. Ведь не секрет, что украинские музеи сегодня неспособны наскрести денег даже на элементарные хозяйственные нужды, не говоря уже о приобретении экспонатов. Да стоит только разрешить, и все наши сокровища уплывут за рубеж, поскольку там за них предложат истинную цену. Что ж, части находок действительно будет уготована судьба «эмигрантов». Но, во-первых, это все равно происходит нелегально, однако в весьма солидных масштабах, несмотря на существующие запреты. Иначе бы старания подпольных поисковиков были попросту бессмысленны. А во-вторых, сколь бы это не представлялось кощунственным и непатриотичным, уверен, подобный вариант все же более предпочтителен, чем бесповоротная утрата материальных свидетельств прошлого. Да и, в принципе, исходя из интересов науки, место хранения находки (будь то музей или страна) значения не имеет. Это столь же бесспорно, как и то, что, по большому счету, пирамиды принадлежат не только египтянам, равно как и античным ценностям вовсе не обязательно содержаться исключительно в Италии и Греции. Гораздо важнее, что они достанутся в наследство потомкам.

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме