Отец Мастера. К 100-летию со дня смерти Афанасия Ивановича Булгакова

Один отец значит больше, чем сто учителей.

Д. Герберт

Булгаковы ведут свой род от воина-ордынца, который еще в XIV веке перешел на службу к рязанским князьям. Воинст­венные его потомки ревностно и верно служили великим князьям, уже московским.

Афанасий Иванович Булгаков родился 17 апреля 1859 года в Орле. Отец его — Иван Аврами­евич был православным священником Сергиевской кладбищенской церкви Орла. Мать — Олим­пиада Ферапонтовна (в девичестве — Иванова) — дочь местного священника. Этот славный город дал немало выдающихся писателей, украсивших своими именами не только русскую, но и мировую литературу.

В 1876 г. Афанасий Булгаков завершил начальное образование и был принят на казенный кошт в Орловскую Духовную семинарию, которую окончил в 1881 году. В этом же году он приезжает в Киев и поступает в Киевскую Духовную академию, которую успешно заканчивает в 1885 г. со степенью кандидата богословия.

После получения диплома выпускник академии был направлен преподавателем греческого языка в Новочеркасское Духовное училище. В 1887 г. определяется на службу в КДА в должности доцента на кафедру древней гражданской истории с чином надворного советника. В 1896 году А. И. Булгаков был произведен в статские советники, что давало ему право на потомственное дворянство, и переведен на кафедру истории и разбора западных вероисповеданий, где прослужил до конца своей жизни.

Обучаясь в КДА, Афанасий Иванович не сразу определился в своих научных приоритетах. В одном из писем своим друзьям он сообщает: «В том, что читают наши профессора, такой сумбурный хлам, для упорядочения которого недостаточно только моей 14-вершковой головы, но, мне кажется, даже такой громадной, какую встретил Руслан во время своих странствий по неведомым дорогам… Я задаюсь целью очень скромной, именно: если попаду в «профессора» какого-нибудь духовного училища или семинарии, то употреблю все усилия, чтобы быть не таким, на которого сыплются насмешки учеников, бросаются бумажки и чуть-чуть не плюют в глаза, а таким, к которым питают хоть каплю уважения… Пока не станет (учитель) выше своих учеников в своих нравственных понятиях и не будет пользоваться авторитетом… до тех пор его слова будут для них пустой стрельбой…»

У московских родственников сохранились некоторые письма отца Михаила Булгакова к своей невесте. Они относятся к тому времени, когда Афанасий Иванович находился в расцвете физических и духовных сил, мечтал о своей будущей карьере. Вот, например, отрывки из письма от 18.11.1889 г.:

«Дорогая Варвара Михайловна!

Я давно хотел бы продолжить начатый разговор на каникулах, да затруднялся присылкою к Вам письма, не зная Вашего теперешнего местопребывания…

Я здоров, если не считать маленькой простуды, которую схватил при резких переменах погоды: стоят холода и дожди. Чтение лекций в академии началось с
*9-го сентября и мне пришлось открывать их, т.е. читать прежде других. Большинство времени я провожу дома над работою: до сих пор не выбрался послушать даже новой оперы, которая, — по отзывам слышавших ее, — прелестна.

При первом удобном случае пойду слушать, хотя бы для этого пришлось пожертвовать своим нервным спокойствием (оперное пение сильно действует на нервы, — разумеется, — не такое, какое мы слышали в Брянске). С нетерпением жду от Вас ответа… Целую Ваши ручки. Весь Ваш А.Булгаков».

1 июля 1890 г. в городе Кара­чеве Орловской губернии состоялась свадьба Афанасия Булгакова и Варвары Покровской в доме отца невесты М.В.Покров­ского — протоиерея церкви Казанской Божьей Матери. После свадьбы молодые переехали в Киев, где Афанасий Иванович присмотрел на Печерске квартиру.

3 (15) мая 1891 года на Воздвиженской улице, куда перебралась молодая чета, у них родился желанный первенец. Счастливые родители нарекли его в честь отца матери и покровителя Киева — Архистратига — Михаилом. Прибавление в семье повлекло за собой также и увеличение расходов на ее содержание. Афанасий Иванович, кроме основной работы в академии, начал читать историю в Киевском институте благородных девиц, а уже с 1892 года — исполнять обязанности Киевского отдельного цензора по внутренней цензуре.

В 1892 году у молодых супругов рождается девочка, которую называют Верой, а уже в следующем году — еще одна дочь, ей дают имя Надя.

Всякий раз, когда в наемной квартире становилось тесно, семья переезжала в более просторное жилище. Сохранилось несколько таких домов, которые «помнят» Булгаковых. Жаль, но дом на Воздвиженской улице, где родился Михаил Булгаков, разрушен из-за попустительства городских чиновников.

Афанасия Ивановича увлекала и научная работа. Как духовный писатель он был широко известен трудами: «Очерки истории методизма» (К., 1887), «Безбрачие духовенства» (К., 1891), «Современное франкмасонство» (1903), «Церковь и ее отношение к прогрессу» (К., 1903), «Стремление англичан к восстановлению древневселенской церковности в Англии…» (К.,1901),
«О законности и действительности англиканской иерархии» (К., 1906).

По воспоминаниям Инны Васильевны Листовничей — дочери хозяина дома №13 на Ан­дреевском спуске, где с 1906 г. снимали квартиру Булгаковы, профессор КДА Афанасий Иванович «собрал небольшую, но хорошо подобранную библиотеку. В одной из комнат стоял большой книжный шкаф, плотно заполненный книгами. Кроме русских классиков Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого были книги зарубежных авторов: Шекспир, Гете, Сервантес, Кант… На полках стояли увесистые тома двуязычных словарей, справочники, путеводители по Киеву, карты».

Чудом уцелела и ныне находится в НБУ книга, когда-то принадлежавшая А.И.Булгакову — «Каталог книг библиотеки Лиона Идзи­ковского», напечатанная в Киеве в 1897 году с отметкой владельца «Собствен­ность А.Булгакова. 1897, 10 января» и с дарст­венной надписью: «В знак глубокой признательности Глубокоуважа­емому Профес­сору Афанасию Ивановичу Булгакову благодарный составитель. И.Са­mone».

Такая необычная книга в библиотеку не могла попасть случайно. Афанасий Иванович поставил её в шкаф рядом с другими «пахнувшими таинственным старинным шоколадом». Значит, у отца Михаила Булгакова имелась библиофильская жилка, которую он и передал своему старшему сыну.

Стояли на книжных полках и комплекты журналов «Труды Киевской Духовной Академии», отдельные оттиски с трудами как самого Афанасия Ивановича, так и его коллег, с дарственными надписями. В библиотеке в большом количестве была духовная литература не только на русском языке, но и на английском, немецком, французском, на многих славянских языках.

Афанасий Иванович считал, что домашними делами, как и воспитанием детей, должна заниматься не только мать. Большое внимание этому важному делу непременно должен уделять и глава семейства. В те времена, скажем прямо, это было не совсем обычное суждение. Вот что он пишет в одном из своих писем невесте в 1890 году: «На мужа и жену я смотрю как на равных, а потому не согласен, что мелочи жизни должны лежать преимущественно на женщине: они насколько возможно равномерно должны распределяться между обоими, а потому, — я очень хочу, — чтобы ты не одна терзалась ими, а чтобы сваливала часть их и на меня».

Такое утверждение Афанасия Ивановича не было декларативным. Он всегда находил время, чтобы заняться детьми, особенно когда семья жила на даче. Его дочь Надежда вспоминала: «Отец был внимателен, заботлив, а мать — жизнерадостная и очень веселая женщина. Хохотунья… Так вот об отце… он очень много писал, он очень много работал. Много времени проводил в своём кабинете. И тем не менее вот теперь, оглядываясь на прошлое, я должна сказать: только сейчас я поняла, что такое был наш отец. Это был очень интересный человек, интересный и высоких нравственных качеств… В доме была требовательность, была серьезность, но мне кажется, я могу с полным правом сказать, что основным методом воспитания детей у Афанасия Ивановича и Варвары Михайловны были шутки, ласка, доброжелательность… Отец с большой любовью устраивал домашнее гнездо…» («Воспоминания о Михаиле Булгакове» М., 1988).

Потеряв надежду на приобретение собственного дома в Киеве, Афанасий Иванович решается на постройку дачи в живописной Буче. В своих воспоминаниях Надежда Афанасьевна пишет: «…в девятисотом году родители купили участок в посёлке Буча в 30 километрах от Киева — две десятины леса, парк, можно сказать. И на этом участке под наблюдением отца была выстроена добротная дача в пять комнат и две большие веранды…

Действительно, дача давала нам простор, прежде всего простор, зелень, природу.

Отец (он был хорошим семьянином) старался дать жене и детям полноценный летний отдых. Роскоши никакой не было. Все было очень просто. Ребята спали на так называемых дачках… Но роскошь была: роскошь была в природе. В зелени. Роскошь была в цветнике, который развела мать, очень любившая цветы…

Он (отец) уезжал в Киев на экзамены. А с экзамена приезжал, снимал сюртук, надевал простую русскую рубаху — косоворотку и шел расчищал участок под сад или огород. Вместе с дворником они корчевали деревья, и уже один, без дворника, отец прокладывал на участке дорожки, а братья помогали убирать снятый дерн, песок….» На сон грядущий Афанасий Иванович часто читал младшим детям привезенные из города книги, рассказывал сказки.

Счастливая жизнь профессорской семьи продолжалась недолго. В 1906 году Афанасий Иванович заболел. Киевские и московские врачи определили тяжелую болезнь почек — нефросклероз. 8 февраля 1907 года Святейший Синод утвердил А.И.Булгакова в звании ординарного профессора… Но уже 14 марта 1907 года он скончался, оставив сиротами семерых детей. Похоронили Афанасия Ивановича на Байковом кладбище.

В некрологе, опубликованном в «Трудах Киевской Духовной Академии» (за подписью профессора В.П.Рыбинского) отмечалось: «...безвременная смерть Афанасия Ивановича Булгакова составляет тяжелую потерю и для академии, и для русской богословской науки. Почивший профессор, получивший богатые природные дарования, отличался выдающимися трудолюбием и работоспособностью. Аккуратно исполняя свои прямые профессорские обязанности, не уклоняясь никогда от официальной работы, Афанасий Иванович нес ещё и вне академическую службу. При всем том он находил время и для учебно-литературной работы. Как ученый писатель, Афанасий Иванович был очень продуктивен…

Афанасий Иванович не был узким специалистом, ничего не видевшим, кроме предмета своих непосредственных занятий; он очень много знал по разным областям науки и свои знания непрерывно пополнял, внимательно следя за иностранной и русской литературой…

Он был церковным человеком в настоящем, лучшем смысле этого слова… В товарищеском кругу Афанасий Иванович был простой человек, чуждый зависти, недоброжелательности и того мелочного самолюбия, которое столь часто является источником печальных недоразумений. В течение 20-летней службы в академии у Афанасия Ивановича ни с кем не было не только столкновений, но и простой размолвки…»

В очень тяжелом положении оказалась осиротевшая профессорская семья после кончины Афанасия Ивановича. В возрасте 38 лет Варвара Михайловна стала вдовой, на руках у которой было семеро детей. Старший сын Михаил ещё два года после смерти отца ходил в Первую киевскую гимназию.

«В 1908 году я впервые увидела в доме своей тетки на Большой Житомирской Варвару Михайловну Булгакову и её сына Михаила и заметила, что они соблюдают траур. Мать и сын были одеты в темное, громко не говорили, не смеялись. Как выяснилось позже, их семья в прошлом году лишилась отца, и все Булгаковы более года соблюдали строгий траур по любимому отцу и мужу. Я когда-то видела фотографию в доме Булгаковых на Андреевском спуске, 13. Там Варвара Михайловна в окружении детей и все они в темных одеждах, — рассказывала мне Татьяна Николаевна, первая жена М.А. Булгакова, когда в конце 70-х годов прошлого века я оказался в черноморском городе Туапсе и посетил её дом.

Как ни тяжело было Варваре Михайловне и морально, и материально, она нашла в себе силы, опираясь на заложенный многолетним трудом прочный фундамент личного примера отца Афанасия Ивановича, хорошо воспитать и дать достойное образование своим детям. Один из них — её первенец Михаил — стал великим писателем и драматургом, который подарил миру «Белую гвардию», «Бег», «Со­бачье сердце», «Мастера и Маргариту»...

Встретившись в 1980 году в Москве с давним другом М.Булгакова Сергеем Александро­вичем Ермолинским, я узнал, что Миха­ил Афанасьевич живо интересовался трудами отца, особенно в пору, когда начал работать над романом «Мастер и Маргарита».

Пример отца, его отношение к служебным обязанностям, к людям всегда вдохновляли писателя, когда он, невзирая на все тяготы тоталитарного режима, много и целеустремленно трудился. А образ отца, сидящего над очередной рукописью при свете лампы под зеленым абажуром, остался у него в памяти на всю жизнь.