Новый год перед Победой

Конец декабря сорок четвертого на территории Восточной Пруссии выдался холодным, ветреным. Для 61-й гвардейской стрелковой дивизии после напряженных боев наступило временное затишье. Пополудни тридцать первого в первом батальоне появился комсорг полка Лев Анцеилович. «Девчата! Одевайтесь во все лучшее, сорок пятый встречать будем!» — радостно сообщил санинструкторам Шуре Глобе и Нине Мирошниковой.

Шура постирала выцветшую гимнастерку и побежала к старшине за новыми кирзовыми сапогами. Тот выдал, но сорок первого размера. А нужен-то тридцать шестой! Хоть плачь... Зашел замполит, старший лейтенант Объедков, посмотрел на сапоги. «Ладно, — сказал, — не падай духом. Не в сапогах счастье. Придет время, обуешь под Новый год модные туфельки...».

А вечером в медпункте появился комбат капитан Березовский.

— Шурочка, обстановка изменилась, — сказал он. — Гитлеровцы зашевелились. «Язык» нужен. Нужно идти с разведчиками — или ты, или Нина.

— Лучше пойду я, — сказала Шура. — я маленькая, незаметная. А Нина лучше тут пусть останется — сыграет на аккордеоне, споет, веселей будет. Ведь Новый год встречаем.

…Когда противник обнаружил исчезновение своего солдата, открыл огонь. Взводного лейтенанта Данилова ранило в обе ноги. Кто-то из солдат бросился к нему, но Данилов приказал: «Мы доберемся с Шурой, а вы быстрее тащите «языка» в штаб».

Шура перебинтовала раны и вместе с взводным ползком начала пробираться к своей траншее. Гитлеровцы стреляли по нашему переднему краю. Девушка сделала передышку возле поваленного артиллерийским снарядом дерева. Потом, взвалив раненого на худенькие плечи, поползла дальше. Мины рвались совсем близко… И он сказал: А в это время в полуразрушенном графском особняке гвардейцы 187 стрелкового полка ждали товарищей за праздничным столом. Командир полка полковник Пронин переходил от одной группы собравшихся к другой, его тут же обступали. Возле санинструктора Нины Мирошниковой он остановился в задумчивости. Неразлучные боевые подруги Нина и Шура скольких раненых спасли! Теперь Нина здесь, а вернется ли с боевого задания Шура? Дочь рабочего Старокраматорского машиностроительного завода добровольно, вслед за старшей сестрой, украдкой от родных, в «товарняке» с новобранцами убежала на фронт. И все время на передовой. Всегда рвалась в бой. Вот и сегодня пошла в разведку, хотя ей нездоровилось…

…Едва перебравшись через бруствер траншеи, Шура в изнеможении упала. Солдаты подхватили раненного лейтенанта. «Живы, уцелели…»

…Полковник Пронин то и дело поглядывал на стенные часы с боем. Когда стрелка подвинулась к одиннадцати, раздался телефонный звонок. По тому, как разгладилось лицо полковника, все поняли, что поиск прошел благополучно.

«Подходит к концу трудный, но славный боевой путь Красной Армии и нашего полка в этой войне. Мы победителями идем вперед. Но нет сегодня с нами многих наших боевых товарищей. И бывает очень горько на душе, когда подписываешь извещения о павших, потому что представляешь, как будут читать их родные. Война всем надоела, мы соскучились по мирному труду, по родным и близким. Но наш путь домой лежит только через нашу общую победу».

В этот момент распахнулась дверь и на пороге появилась Шурочка Глоба — запорошенная снегом, в продырявленной шинели, но раскрасневшаяся от мороза и счастливая. Стала докладывать командиру полка. А он порывисто поднялся из-за стола:

— Живая, слава Богу. Спасибо за мужество, за спасение жизни офицера, выполнение важного задания.

И под аплодисменты приколол к старенькой гимнастерке рядом с орденами Красного Знамени и Славы медаль «За Отвагу».

Наступил новый, 1945 год. Год Победы.