Неустойчивый «кентавр» нашей демократии

Выборы показали, что у нашего социума «учащенный пульс» — в нем наблюдается тенденция доверия к «сильной руке» у власти, к лидеру, который «возьмет все на себя», возможно, скатившись к авторитаризму.

— У нас в обществе нет одного лидера, который бы пользовался абсолютной поддержкой в обществе, — рассказывает научный руководитель фонда «Демократические инициативы», старший научный сотрудник Института социологии НАНУ Ирина Бекешкина. — Когда мы спрашивали у людей, кого они видят в качестве «сильной руки», они называли Януковича и Тимошенко. Но «сильная рука» может быть таковой, если она принята абсолютным большинством граждан, — а у нас эти лидеры на выборах набрали меньше половины голосов избирателей каждый и еще меньше, если учитывать всех граждан страны. То, что «сильная рука» не могла быть одна, в значительной степени оберегало Украину от диктатуры. Спасает и то, что у нас действительно есть оппозиция, соревновательность в политике.

«Рука на пульсе»

— Так или иначе, но каждый из кандидатов в президенты позиционировал себя как «сильную руку». Одни считали, что власть должна быть персонифицированной, другие хотели навести в стране порядок «от своего имени». Да и электоральный спрос на это был. На фоне нашего безвластия, которое часто путают с демократией, пожить в условиях мало-мальского порядка хотелось бы очень многим.

— По данным Института социологии НАНУ, в 2009 году 59% респондентов утвердительно ответили на вопрос, могут ли несколько сильных лидеров сделать для страны больше, чем все законы и дискуссии. В 2008 году с этим согласились 62% человек, а в 2006 году — 66% (и это после Майдана!). Во время президентских выборов «Демократические инициативы» проводили подобный опрос, и утвердительно ответили на этот вопрос уже 75%. Похоже, то, что каждый кандидат в президенты позиционировал себя как лидера, еще усилило соответствующие общественные настроения.

— Лишь бы лидер не был «над законом»…

— Мы спрашивали: «Что вы понимаете под «сильной рукой»?» и предлагали такие варианты ответов: «Это лидеры, которые не обязательно придерживаются существующих законов, если нужно достичь определенных целей», «Это лидеры, которые действуют исключительно в рамках закона», «Это лидеры, которые в случае необходимости могут пойти на ограничение гражданских прав и свобод» или «Это лидеры, которые ценят права и свободы граждан».

Большинство тех, кто хочет над собой «сильного лидера», считают, что он должен действовать исключительно в рамках закона. За это выступают 62% опрошенных. А 15% смирились бы с ограничением своих гражданских прав и свобод в угоду порядку. И 24% предпочли бы лидера, который ценил бы их права и свободы.

— Две трети населения (62%) — это много или мало? И каково будет «сильной руке» в нашем расколотом обществе?

— Две трети — это нормально. Слабых лидеров никто не хочет, а в наших условиях анархии и хаоса — особенно. Вообще говоря, любая власть стремится к экспансии, и насколько это ей удается, зависит от того, как действуют законодательные ограничители. И, с другой стороны, от того, есть ли в обществе механизмы, заставляющие соблюдать законы, — к ним относятся Конституционный суд, суды как таковые, гражданское общество. У нас эти механизмы слабы.

А «сильной руке» в наших условиях придется очень нелегко. Во-первых, политическая реформа у нас несовершенна, — она и задумывалась так, чтобы никто не сосредоточил в своих руках всю полноту власти. Другое дело, что у нас не очень-то привыкли действовать по закону, поэтому на вопросы, возможна ли узурпация власти и насколько сильным будет сопротивление, сейчас ответить трудно.

Как совместить несовместимое

— В последнее время я захожу в тупик, обращаясь к социологическим темам: ученые вроде бы со всех сторон исследуют население, а вывод о состоянии общества один — бесправие и безвластие.

— О бесправии я бы не сказала. Украина — уникальная страна. Я говорю безо всякой иронии, поскольку нигде в мире нет такого «кентавра»: с одной стороны, у нас высокий уровень гражданских и политических свобод (с экономическими правами хуже), а с другой — высокий уровень коррупции. По индикаторам Transparency International, Украина в 2009 году оказалась на 146 месте по уровню коррупции (наиболее коррумпированные страны находятся в конце списка), рядом с ней нет не то что свободной, но даже «полусвободной» страны. На том же 146 месте — Камерун, Эквадор, Кения, Сьерра-Леоне, Зимбабве и, между прочим, Россия, то есть авторитарные страны. Чуть выше нас в списке Непал, Азербайджан, Филиппины, Бангладеш, Уганда, Беларусь. Это наш круг…

— Но ведь такой уровень коррупции «обнуляет» наши права и свободы.

— По крайней мере, сейчас можно о коррупции открыто говорить.

Россия находится на том же месте, что и Украина, но там 22% граждан считают, что власть эффективно борется с коррупцией, а у нас в Украине — лишь 7%. А в Беларуси, которая от нас недалеко ушла (139 место), — 46% граждан считают, что их власть достаточно эффективно борется с коррупцией, а 24% отрицают это. Что означает такое различие в мнениях граждан в условиях, когда уровень коррупции в наших странах примерно одинаков? У нас гражданские и политические права позволяют об этом говорить, поэтому мы о многом знаем. Существует и политическая конкуренция, когда политики следят «за руками» друг друга, существует если не свобода слова, то плюрализм, когда предать гласности можно что угодно.

Но «кентавр» нашей так называемой демократии неустойчив — нужно что-то к чему-то подгонять: бороться с коррупцией в условиях свободы слова или бороться со свободой слова и оставлять коррупцию. Мне нравятся слова одного из идеологов польской «Солидарности» Адама Михника: «Демократия не тождественна свободе, демократия — это свобода, вписанная в верховенство закона. А если закон не действует, то наличие свободы приводит к анархии и хаосу». Это то, что мы наблюдаем сейчас. Откуда взялся этот странный, воистину уникальный украинский «кентавр»? Дело в том, что политические и гражданские свободы народ в свое время отвоевал на Майдане, и после этого задавить его волю стало очень трудно. А бороться за верховенство права и против коррупции — это уже дело политических лидеров, власти.

Конечно, отсутствие одного из кардинальных столпов демократии — верховенства права — в значительной степени нивелирует ее завоевания вообще.

Детская болезнь «левизны»

— В наше политически неопределенное время возникают очень простые вопросы, которые, тем не менее, многих ставят в тупик. Например, что вообще наши люди подразумевают под демократией?

— Согласно опросу, самая главная характеристика демократии для людей — это равенство всех граждан перед законом (74%). Но, надо сказать, что они включают в свое понимание демократии и такие черты, которые это понятие на самом деле не подразумевает. Обеспечение права на труд отметили 59%. Далее — защищенность от злоупотреблений власти, она важна для 47% респондентов. Личную неприкосновенность гражданина отнесли к приоритетам демократии 34%, а вот свободу слова, взглядов, убеждений — всего 27% опрошенных. Возможность контроля над решениями власти считают важной для себя лишь 26%. Выборность органов общенациональной власти важна для 11%, а местной власти — для 9%. Можно даже сказать, что люди разочарованы в институте выборов.

Последнее исследование Института социологии показало, что чем больше человек пострадал от экономического кризиса, тем меньше ему хочется демократии. Казалось бы, вот оно, то, о чем постоянно говорят политики: на фоне экономических невзгод народ захочет авторитаризма. Но это не так. Как оказалось, чем больше человек пострадал от кризиса, тем больше он склонен не к поддержке авторитарного режима, а к безразличию к тому, какой режим стране нужен. У людей наступает политическая апатия, интерес к политике падает. На демократические преобразования они тоже согласны — лишь бы им стало лучше. Это, кстати, тоже опасно: дай такому народу надбавку к зарплате, и он на многое согласится. Податливость к популизму, детская болезнь «левизны» — это путь к «управляемой» демократии того типа, который установился в России. В желающих идти по этому пути у нас недостатка нет. А самым эффективным противоядием от авторитаризма является сильное гражданское общество — организованные группы граждан, способных противостоять наступлению на демократию; СМИ, для которых сворачивание свободы слова означает угрозу самой профессии журналиста; оппозиция, у которой в условиях последовательно авторитарного режима не будет никаких шансов стать властью. А насколько у нас в Украине сильно гражданское общество — думаю, это мы сможем увидеть в самое ближайшее время.