МИССИОНЕРСТВО НА "КАНОНИЧЕСКОЙ" TERRA INCOGNITA

Миссионерский съезд УПЦ и «Фестиваль веры» в столице нашей родины проследовали один за другим. Съезд прошел тихо, с уклоном в созерцательность и интеллектуальность: желающие посетили выставку «Православная Украина» и послушали лекцию диакона Андрея Кураева. В остальном решения и ход обсуждений Миссионерского съезда фактически остались вне поля зрения большинства граждан — «потенциальных прихожан». Несмотря на две пресс-конференции, громкие имена гостей, важность события и прочее, форум не получил широкого освещения в прессе и тем более не стал предметом обсуждения общественности. Мне могут возразить, что съезд — дело внутрицерковное, а стало быть, общественности здесь делать нечего. Что ж, может, это и правильно. Но такая пестрота религиозных событий в Киеве дала возможность по крайней мере сравнить методы, на которые теперь ориентируются те, кто призван нести нам Свет Истины.

Устроители «Фестиваля веры», как тому и следует быть, в отличие от устроителей Миссионерского съезда УПЦ оказались весьма демократичными — они приглашали всех. Реклама этого мероприятия бросалась в глаза со всех сторон. Она обещала каждому желающему свидетельства чудесного вмешательства Бога Живого в судьбы людей, призывала открыть для себя дорогу истинную или просто послушать Межконфессиональный хор. Правда, заманчиво? Догадаться о том, что речь идет о неопротестантах (а именно, харизматических церквях), можно было только по стилистике. А на это, согласитесь, способен не каждый желающий «изменить свою жизнь» в смысле «познания истины». То, что рекламодатель забыл указать себя в рекламе, наверное, результат его скромности, а не нарушение закона о рекламе.

А на «христианских сайтах» («Посольство Царства Божьего», «МЦХЛ») можно было прочитать объявление куда более заманчивого содержания, хоть там не было ни слова о «межконфессиональном хоре»: «Это — больше, чем конференция, это — больше, чем евангелизация, это — достижение города для Христа». Далее «Фестиваль веры» назван «одним из самых важных событий в истории Украины», предлагается бизнес-семинар «Помазанные для бизнеса» с участием «приезжей звезды» Эда Сильвозо, намеренного «учить христианских лидеров, как оказывать влияние на различные сферы бизнеса». А в дальнейшем для массового любителя и участника предлагается Институт Евангелизации, где обещают обучить ни много ни мало, «как коренным образом изменить окружающее их общество».

Такой вот стиль...

Что ж, народ любит шоу и фестивали. Такое уж оно, массовое общество, — хлеба ему подавай и зрелищ. Наверное, то и приманивает человека к подобным акциям, что здесь зрелища хоть отбавляй и хлеб в перспективе тоже присутствует. Ведь, исходя из проповедей харизматических «апостолов», Бога надо только как следует попросить, почетче сформулировать запрос — и Он даст. Конечно, при одном условии — что ты «примешь Бога Живого». То есть ту версию вероисповедания, которую тебе предлагают тут. А версия для нашего человека, уверенного в том, что сделать своими руками и силами ничего нельзя, весьма заманчивая: вместо старого протестантского «работай, работай, работай, и будет тебе по делам твоим» — неопротестантское «проси, проси, проси, и будет тебе по молитве твоей». Ну как же от такого отказаться?

Впрочем, в миссионерской стратегии церквей харизматического направления в Украине последнее время произошли некоторые сдвиги. Помните, как часто еще несколько лет назад вам встречались на улице девушки и юноши со взором горящим и одним и тем же вопросом «Вы читали Библию?» Затем следовала уверенная тирада, что если и читали, то ничего не поняли, а посему приходите к нам, и мы вам все подробненько разъясним. Слабонервные шарахались сразу — и это было тактически неверно, потому что отвязаться таким образом было нелегко. Те, что покрепче, выслушивали тираду до конца, кивали головой, после чего милостиво отпускались на все четыре стороны. Надо сказать, некоторое количество населения таким образом заполучалось в «общины» и «церкви».

Последние пару лет ситуация изменилась. Теперь молодые люди не кидаются на вас в метро с предложениями. Теперь вам со столбов и рекламных щитов предлагают поучительные фильмы (как правило, совсем «нерелигиозного содержания» — о наркомании, скажем, алкоголизме и прочих болячках общества), фестивали и молитвенные собрания или — совсем уже сдержанно — лекцию (а не проповедь) или встречу «с интересными людьми». Период «лобового миссионерства» подошел к концу. Во-первых, видимо, этот метод стал малоэффективным ввиду своей массовости и безадресности: основное количество тех, кто «нуждался и не находил» без случайной подсказки, было охвачено в первых несколько лет «стихийной евангелизации». Во-вторых, подобные методы вызвали враждебность у других религиозных групп и отторжение у людей, небезосновательно воспринимающих подобную «вербовку» как давление. Совсем другое дело фестивали, фильмы и лекции...

Накануне «Фестиваля веры» «главный спикер фестиваля» «апостол» Эд Сильвозо представил украинским коллегам свое видение новой миссионерской стратегии. Она построена на преодолении той изоляции, в которую последователи этого учения сами загнали себя, наивно и в то же время довольно агрессивно указывая на свое «избранничество» на фоне всех прочих, находящихся в «лапах дьявола». Ясно, что когда некто заявляет вам на ваши, как вам кажется, уместные замечания «отойди от меня, дьявол» — это фактически начало конца ваших отношений с этим человеком. Во всяком случае, на темы религии вы с ним говорить не будете — это точно. Но если человек будет просто приходить к вам в дом в трудную минуту и смиренно просить у вас разрешения помолиться за вас, вашу семью, вашего ребенка, за исцеление больного и т.п. — это совсем другое дело! А Бог, как утверждают адепты, обязательно откликнется на молитву, потому что «любит делать чудеса для грешников». То есть молитесь, но все равно не забывайте, что перед вами грешник и что делаете вы все это ради того, чтобы грешника этого «обратить». Исцеление больного и улучшение положения вашего «клиента» — не цель, а средство. С одной стороны, адепты не теряют лелеемое ощущение «избранности» на фоне «грешников», то есть всех тех, кто не прошел как минимум «водного крещения» (не путать с крещением в каноническом православии и католицизме) — ощущение, необходимое для массовой миссионерской деятельности, с другой стороны, за счет легкой формы лицемерия преодолевается отчужденность «избранных» от «грешников».

Разумеется, всем остальным церквям — и в первую очередь каноническим — приходится придумывать собственные стратегии борьбы с «конкурентами». О том, что традиционные церкви не проповедуют или проповедуют недостаточно, последнее время стали говорить даже сами церковники. Конференции и семинары, посвященные вопросу распространения сект в Украине теперь время от времени объединяют за одним столом католиков и православных. Однако Первый всеукраинский миссионерский съезд УПЦ, не заявивший в отличие от «Фестиваля веры» о себе как «важнейшем событии в истории Украины», занимает особое место в ряду подобных событий и открывает, возможно, новую страницу в истории этой конфессии.

Хотя бы потому, что УПЦ тем самым признает необходимость в миссионерской деятельности (то есть обращении и привлечении к церкви) в Украине. Церковь «вспомнила» о том, что ее задача — не «застолбить» часть суши в качестве «канонической территории», а еще и каким-то образом эту ниву возделывать. Иначе эту часть суши в один прекрасный момент у нее выбьют из-под ног. Возможно, такие явления, как «Фестивали веры», наряду с «униатской экспансией» и «распространением раскольничества» подстегивают. Своим миссионерским съездом УПЦ фактически признала, что Украина лишь формально выступает в роли «канонической территории», оставаясь при этом стихийно христианской, т.е. сомнительно церковной.

По своему обыкновению УПЦ не обошла темы «усиления позиций» в государстве. В рамках миссионерской деятельности, например, предполагается «вести диалог с высшими органами власти, результатом которого должно стать понимание последними неопровержимого факта, что единственная каноническая Православная церковь является консолидирующей силой общества, особенно в отсутствие государственной идеологии». Такая вот «миссия во власти» в качестве достойной замены (или роли?) департамента государственной идеологии — честно и без обиняков. Можно сколько угодно ломать голову, зачем церкви признание власти, если у нее будет влияние на умы народа, полученное в результате активной миссионерской деятельности — тут уж власти впору будет просить у церкви признание себя самой. То ли от собственного комплекса не убежишь — все нам надо, чтобы было «с позволения месткома и культпросветкомиссии», то ли надеется УПЦ на поддержку государства в собственно миссионерской деятельности. Иначе зачем бы ей, «опираясь на опыт ведущих стран мира (каких?)» просить народных депутатов «признать и законодательно определить особый статус Украинской Православной Церкви как Церкви большинства населения и традиционной религии»? Действительно ли это уже «церковь большинства населения» или это заявка на будущие успехи миссионерской деятельности?

И это не все вопросы, возникшие у автора при прочтении «рекомендаций и предложений Миссионерского съезда УПЦ». Например, не менее интересно то, что УПЦ ориентирует своих будущих миссионеров и катехитов на регионы с активной инославной прозелитической деятельностью. Казалось бы — вполне симпатичное решение. Но есть одно мальнькое «но»: под понятие «инославной прозелитической деятельности» с одинаковым успехом подпадает как проповедничество неопротестантов, так и деятельность греко-католиков, УПЦ КП. Поэтому из такого, в общем, неплохого предложения может возникнуть очередная распря между вполне традиционными и каноническими церквями. Или предложение о создании комиссии из «представителей традиционных конфессий» и юристов государственно-церковного совета, которая бы проводила экспертизу уставов и вероучений новейших религиозных образований до регистрации. Как бы там ни было, а с точки зрения последователей одного вероучения другое вероучение всегда будет выглядеть сомнительно. Поэтому подобная комиссия «из представителей традиционных конфессий» вряд ли вписывается в концепцию свободы совести и вероисповедания.

Предложение об интеграции церковной и светской педагогики кажется сомнительным на фоне статьи Конституции о принципе светскости образования. А что значит открытие «православных магазинов, в том числе книжных, детских и т.п.» — остается только догадываться.

Часть предложений съезда можно только приветствовать. Такие, как создание сети центров по профилактике алкоголизма и наркомании, поддержка новых форм проповеди среди молодежи, напоминание о проведении бесед перед Таинствами и важности проповедования во время обрядов. Особо хочется отметить и признать давно назревшими просьбы к священнослужителям разъяснять принцип «миссионерской приязни», напомнить верующим, что от их отношения к «случайным гостям» церкви зависит дальнейшая церковная жизнь неофита. Вспомните, скольких из ваших знакомых змеиное шипение бабушек по поводу отсутствия косынки или наличия джинсов отвратило от православной церкви раз и навсегда. Не обошел съезд вниманием и такие вопросы, как поведение и высказывания священников, социальное служение, развитие сектологии. Совсем идиллически звучит сентенция о «возможности и целесообразности сотрудничества с католическими и лютеранскими специалистами в области сектологии».

Останутся ли эти «рекомендации и предложения» кабинетным решением или будут настойчиво проводиться в жизнь — покажет время. Согласитесь, «напомнить, рекомендовать, признать целесообразным» — это еще не означает действовать в указанном направлении. А наш «стихийный христианин», житель некой «канонической территории», до сих пор так никем толком и не освоенной, по-прежнему в большинстве своем стоит перед выбором пути. И у канонического христианства в современных условиях положение нелегкое. Хотя бы потому, что либеральные ценности, которые так привлекают нашего человека, все дальше и дальше уходят от тех, которые проповедует церковь. А еще потому, что в массовом обществе популярны массовые жанры, взятые на вооружение неорелигиями, а каноническое христианство, оставаясь религией личной, не спешит модернизировать методы влияния на меняющегося человека. А ведь они устаревают. То есть вопрос о миссионерской деятельности церкви — и в том числе на собственной «канонической территории» — актуален как никогда.

А не за горами съезд Свидетелей Иеговы...