КТО БУДЕТ ТЫСЯЧНЫМ САМОУБИЙЦЕЙ?

В печати периодически попадалась байка о маляре, который всю жизнь красит знаменитый мост через сан-францисский пролив Золотые Ворота: только докрасит до конца, как уже нужно начинать сначала, — и так всю жизнь. На самом деле маляров на мосту несколько, и им приходится не только помахивать кистью, но и отговаривать самоубийц, которые вот уже 58 лет слетаются в это место, как мухи на мед.

Сейчас приближается круглая цифра — вот-вот с ажурного оранжевого моста прыгнет в голубые воды тысячный самоубийца. По официальным данным, с моста уже бросились в общей сложности 997 человек, что стало мировым рекордом по числу самоубийств в одном месте. На самом деле, замечает агентство Рейтер, этих несчастных было куда больше, поскольку трупы нескольких сотен прыгунов так и не были выловлены из воды, а многих удалось отговорить от этого радикального шага.

В январе нынешнего года, например, с моста, судя по всему, бросился 33-летний англичанин Марк Финч, художественный руководитель сан-францисского международного гомосексуального и лесбийского кинофестиваля. Финч оставил предсмертные записки, на мосту нашли его чемоданчик, но тело так и не обнаружили, поэтому англичанин не вошел в общий счет. С легкой руки Маяковского многие считают, что в Америке принято, главным образом, бросаться в Гудзон с Бруклинского моста, но, во-первых, поэт перепутал Гудзон с Ист-Ривер, и, во-вторых, гораздо моднее пользоваться для этой цели мостом через пролив Золотые Ворота.

Самоубийцы совершают туда паломничество издалека: в марте этого года, к примеру, студент Рэймонд Велкер, не говоря никому ни слова, покинул свое общежитие в Вирджинии, прилетел через всю страну в Сан-Франциско и прыгнул с моста, построенного в злополучном 1937 году. Этот мост обладает какой-то мистической притягательной силой: некоторые самоубийцы едут сюда по соседнему мосту через Оклендский залив, имеющему почти ту же высоту, но их неодолимо тянет именно сюда, хотя, казалось бы, можно было бы спрыгнуть раньше, сэкономив на бензине и раньше прекратив свои страдания.

Как отмечает психолог Ричард Сайден, изучающий эту проблему, она породила ряд мифов. Согласно одному, большинство несчастных бросаются с восточной стороны моста, а не с тихоокеанской, потому что, якобы, стремятся бросить предсмертный взгляд на красавец Сан-Франциско. На самом деле, только с восточной стороны есть пешеходная дорожка.

Другой миф гласит, что это легкая смерть. Ничего подобного, говорит Сайден: падение в воду с высоты 73 метров на скорости 130 км. в час все равно, что врезаться в бетон. «Они не тонут, а умирают от множественных внутренних повреждений», — замечает профессор. За все эти годы выжило лишь около 25 человек.

В Америке помешаны на круглых датах и юбилеях, поэтому власти опасаются, что от желающих сделаться тысячным самоубийцей сейчас отбоя не будет. Когда общая цифра подходила в 1970-х годах к 500, число «прыгунов» резко возросло. Одного видели на мосту в футболке с надписью «500» на груди. Поэтому власти стараются не афишировать приближение круглой цифры. «Мы бы предпочли, чтобы по вполне очевидным причинам это не освещалось средствами массовой информации», — сказала представительница администрации моста Мэри Кэрри. «Не тут-то было», — сказали мы и осветили.

Бросаются обычно лицом вперед, хотя, кто не хочет смотреть, пятятся задом. Среди них был уолл-стритовский биржевик Майкл Гасс — один из немногих самоубийц, уцелевших после удара об воду. «Это был способ выразить грандиозность моего самоубийства, — вспоминает Гасс, шагнувший с моста задом наперед в январе 1990 года. — Мост через Золотые Ворота был идеальным местом для того, чтобы выразить боль, которую я испытывал».

Число прыгунов изобличает тенденцию к росту: в 1990 году, например, с моста бросились 11 человек, а в прошлом — 39. Это по официальному счету, поскольку некоторые воровски прыгают по ночам.

«Можно сказать, что это идеальное произведение искусства и инженерного дела, — объясняет популярность моста в интервью «Вашингтон пост» калифорнийский историк и главный библиотекарь штата Кевин Старр. — Он неодолимо манит. Нас тянет к нему каким-то непонятным образом. Это конец земли, конец страны, конец большака — все это довлеет над нами». Недаром каждый год мост посещают 9 миллионов туристов, хотя, слава Богу, вниз бросаются не все. В каждый будний день по мосту проезжают 80 тысяч машин, поэтому самоубийцы обычно гибнут не в одиночестве, а на миру.

На мосту иногда дуреют даже люди, в принципе не планирующие самоубийство. Например, в мае 1987 года на мост явились 800 тысяч человек, пришедшие отпраздновать его полувековой юбилей. Они взялись за руки и устроили танцы. Толпа все прибывала, тросы, на которых висит мост, натянулись, арки слегка сплющились и заходили ходуном, мост заскрипел и застонал. Власти в панике очистили мост, и он не рухнул, дожидаясь теперь своей тысячной жертвы.

Строитель моста Джозеф Страусс заявил перед его открытием в 1937 году: «Мост через Золотые Ворота практически гарантирован от самоубийств». Прошло три месяца, и 47-летний матрос речной баржи перелез через ограждение, сделавшись первым человеком, опровергнувшим заверение строителя. Его звали Г. Б. Уоббер. 7 августа 1937 года он прогуливался по мосту с одним туристом из Коннектикута. «Ну, я пришел», — сказал вдруг несчастный и прыгнул вниз.

Власти не хотят создавать юбилейную атмосферу и не желают, чтобы в местной печати затеяли отсчет: «998-й прыгун... 999-й!..». 997-й самоубийца прыгнул с моста 5 июня, и с тех пор калифорнийская полиция перестала сообщать о прыгунах, поэтому неясно, были ли они еще. Юбилейный ажиотаж, однако, уже возник, и одна сан-францисская радиостанция обещает ящик прохладительной водички «Снэппл» безутешным родным тысячного прыгуна.

Как водится, не обошлось без сутяжничества. В июне 1993 года с центрального пролета бросился в залив 32-летний Леонард Брансуэла. Матушка его Мария Мартинес, которую «Вашингтон пост» характеризует лишь как «сан-францисскую общественницу» (эта порода людей есть и в США, где она обладает всеми отличительными особенностями аналогичной советской особи и часто имеет за собою карательную мощь государства), явилась первым человеком, вчинившим властям иск за то, что они не предотвратили смерть Леонарда высокими загородками. «Это было ужасно и это по-прежнему ужасно, — заявила Мартинес, — поскольку в таком либеральном городе, как Сан-Франциско, это не вызывает бури возмущения. Если бы были заборы, не было бы самоубийств».

В феврале власти официально отвергли эту идею, заметив, что дело не только в эстетических соображениях (высокий забор «нарушил бы симметрию моста»), но и в безопасности: налетающие с океана шквалы будут врезаться в ограду и могут вообще свернуть мост в воду. В любом случае, замечает вышеупомянутый биржевик Гасс, чудом не разбившийся об воду, никакой забор его бы лично не остановил. Гассу трудно не поверить: не разбившись, он потом пытался повеситься в психиатрической лечебнице, куда его отвезли, выловив из залива.

«Одна женщина, которую остановили на мосту, потом выпрыгнула с пятого этажа больницы», — добавил Гасс. Другая не разбилась с первого раза и прыгнула с моста еще раз. Второй прыжок оказался удачнее, и она погибла. «Звук напоминает громкий треск», — говорит о моменте контакта тела с водой сержант полиции Дэйв Миллс, патрулирующий на мосту уже 32 года.

Большинство прыгунов бросаются в воду без шума. Некоторые выходят из машины посредине моста, не выключают мотор и лезут на загородку. Правда, один прыгун вступил на мосту в перестрелку с полицией, надеясь, что его застрелят. Не повезло: он выжил.