«КОШКИ-МЫШКИ», ИЛИ О ТОМ, КАК БЕСПОМОЩНОСТЬ И ЖЕРТВЕННОСТЬ РОДИТЕЛЕЙ МОГУТ ПРОВОЦИРОВАТЬ АГРЕССИЮ У ДЕТЕЙ

Трудно осознавать, что дочь, которая еще недавно была милой и ласковой, старалась учиться в школе и преуспевать в танцевальном кружке, совсем отбилась от рук. Конечно, бывали моменты непонимания, обид и разочарований. Но такой пропасти в отношениях никак не ожидала добрая и любящая мать.

«Мы с мужем пытались понять Аню, ласково обращались с ней. Старались вникнуть в ее проблемы, не запрещали видеться с подругами, которые нам в общем-то не очень нравились. Когда дочка стала посещать ночные бары, пробовали поговорить по душам. Я даже как-то припугнула, что, не выпущу из дому, накажу. Она же демонстративно, с издевкой ответила: «Ну и что ты мне сделаешь, зарежешь, что ли? А будешь угрожать — вообще уйду. У вас ведь и без меня забот хватает!?» Женщина беспомощно разводит руками: «Почему так произошло? Что я сделала не так?»

После того как в семье появился второй ребенок, 15-летняя Анюта стала открыто демонстрировать свою ревность: «А-а! Ей все лучшее! Ну да, она ведь ма-а-ленькая! Ее все любят, а я, значит, уже ни при чем. Ей — игрушки, а мне даже на мороженое не всегда деньги даете». Мама с пониманием отнеслась к чувствам старшей дочери и надеялась, что вся эта «блажь» скоро пройдет.

У Ани иногда прорывалась нежность к малютке-сестренке, но она чувствовала себя ненужной, лишней, нелюбимой. Неудовлетворенность своим положением стала проявляться в нарочитом непослушании, непринятии мнений и требований родителей, даже в жестокости по отношению к ним. Девочка умудрялась учинить что-нибудь такое, чтобы ранить побольнее. Однажды, когда в дом пришли приятели родителей, она вошла в комнату, вежливо поздоровалась и как бы между прочим добавила: «У меня теперь есть сестра. Но лучше бы мама не рожала. Видите, как она растолстела? Ни одно из своих красивых платьев надеть не может».

Время шло. Малышка уже стала бегать на своих неокрепших ножках, угукать и все больше проявлять любовь к домочадцам. Старшая же тоже стала «бегать», точнее убегать, сначала к подругам, а потом и в ночные клубы. Известно, что первенцы переживают чувство заброшенности с появлением новорожденного в семье, так как перестают быть в центре внимания. Но при этом чувствуют потребность опекать маленького. Так может, предоставив Ане заботу о младшей сестричке, удастся решить проблему и ревности, и агрессии?

Необходимо оздоровить общий эмоциональный фон, на котором разворачиваются события, проигрываются различные ситуации, учтя возраст девочки. С 15 лет — а это начало ранней юности — преодолевается зависимость от взрослых и утверждается самостоятельность. Усиливается значимость общения со сверстниками. Юноши и девушки активно и самоотверженно защищают свой мир, очень болезненно переживают вольные или невольные «прикасания» к нему, даже если это делается с добрыми побуждениями и самыми близкими людьми. «Мне лучше знать, с кем дружить!», «Куда хочу, туда и хожу, я уже не маленькая!» — такие и подобные фразы слышим мы в ответ даже на очень робкое замечание, предостережение или просьбу.

Кроме негативизма по отношению к требованиям взрослых, юноши и девушки особенно критично относятся к самим взрослым, их поступкам, к тому, какое они производят впечатление: «Папа, ты какой-то несовременный. Купи себе кроссовки и джинсы, будешь классный мен!». И пока человек не повзрослел, не разобрался в жизни и не нашел свое место в ней, от старших членов семьи требуется немалая терпимость, сдержанность, деликатность в действиях и высказываниях. Этим мы помогаем подростку взрослеть, а не только производить такое впечатление. Мудрое поведение родителей способно обеспечить конструктивные отношения с детьми даже в сложных, критических ситуациях.

Так, заметив ревность старшего ребенка по отношению к новорожденному, мать может в присутствии первого воздержаться от бурных восторгов и проявлений своей любви к малютке. Одна женщина мудро заметила: «Я не говорю старшему сыну, дескать, ты большой, сильный и не нуждаешься в том, чтобы тебя баловали, а просто убеждаю его: «Твой братик очень маленький и слабый, поэтому пока требует особого внимания, и я бы хотела, чтобы ты мне в этом помог». Привлекая старшего сына к заботе о младшем, мать ласково обращается с обоими детьми. Она выражает свою радость, счастье, уверенность в том, что все происходящее дома, в их отношениях, крепко, надежно и не вызывает никакого сомнения и тревоги. Это гасит обиду, болезненное чувство ненужности, обделенности любовью и вниманием. Старший ребенок начинает понимать, что теперь в силу новых обстоятельств к нему предъявляются дополнительные требования, связанные с жизнеобеспечением малыша.

Ошибка некоторых родителей в том, что свою озабоченность младшим ребенком они компенсируют излишней обеспокоенностью за старших детей, такой себе подменой искреннего интереса и любви. Это могут быть сомнения, страхи, опасения по поводу здоровья детей, их временного отсутствия или поздних возвращений домой, общения «не с теми» ребятами. Состояние тревоги проявляется в чувстве беспомощности, неспособности вмешаться в ход событий и как-то изменить их в лучшую сторону.

Мать Анюты не ощущает себя значимой личностью в семье, способной повлиять на чувства и поведение взрослеющей дочери. Что бы женщина ни предпринимала, делает она это в состоянии тревоги, чувствует беспомощность, которая передается и мужу, и самой девочке. И сейчас, быть может, уже не сама ревность играет главную роль в отношении Ани к родителям. Неуверенные, тревожные, беспомощные родители (таковыми они себя чувствуют и соответственно ведут себя) как бы программируют мысли и поведение дочери, усугубляя и без того ее сомнительный и неоднозначный статус в семье.

Немаловажную деталь к портрету семейной тревожности и конфликтной беспомощности дорисовала мама Ани: «Как-то ко мне пришла приятельница и ужаснулась: «Почему ты такая перепуганная, несчастная? Стоит появиться твоей дочери, ты вся съеживаешься, точно в мешок прячешься. Будто бы боишься ее, чувствуешь себя мышкой перед кошкой!» И становится ясно, почему у девочки нет желания понять, помочь, пойти навстречу матери, а наоборот, ей хочется «нападать», измываться, унижать и пугать родных новыми выходками и приколами: «Я не знаю, когда приду домой. Может быть, через дня два», «Мам, не нагружай меня своими страхами про наркотики и половую жизнь. Сама разберусь», «Иду в ночной клуб, денег можете не давать: за меня там заплатят...».

Маленький ребенок уверен, что его родители — самые сильные и знающие, что рядом с ними ничего плохого не может случиться. Взрослея, подросток замечает, что мама или папа и беспокоятся, и тревожатся, и чего-то «не догоняют». И не прощает слабости и беспомощности самым близким.

В психологии есть термин «виктимная личность», а следовательно, предполагается роль, жертвы, раба, подчиненного, что подразумевает существование роли агрессора, насильника, охотника, хищника, тирана. «Жертва» выдает себя всем своим видом, взглядом, интонацией, и это может провоцировать агрессивные наклонности потенциального «охотника». Обратите внимание, кошка реагирует на то, что колышется, шуршит, движется где-то по углам, как бы боясь и прячась. «Мышка!» — наверное, думает она и принимает позу преследователя, у нее загораются глаза. Что делает ребенок, на которого кричат или замахиваются мокрым полотенцем? Он скрючивается, закрывается руками, зажмуривает глаза. Таким образом, жертва может вызвать агрессию, а жестокость — породить страх, беспомощность.

Во взаимоотношениях взрослых и детей важны сотрудничество, дружба и любовь, искренний интерес близких людей друг к другу, уважение к внутреннему миру другого человека и, что не менее важно, бережное отношение к своему собственному. Все это может предупредить возникновение агрессии, тревоги, беспомощности и страха, восстановить гармонию в семье. А значит, сделать и родителей, и детей сильнее, увереннее и счастливее.