Конспирология рейхстага

75 лет назад в Берлине был подожжен рейхстаг. Здание германского парламента, пустовавшее в ожидании досрочных выборов, вспыхнуло вечером 27 февраля 1933-го. Несмотря на старания пожарных, зал заседаний был полностью разрушен огнем.

У нас уже давно стало аксиомой, что рейхстаг подожгли нацисты, искавшие предлог для расправы с политическими противниками. Однако в действительности все далеко не так однозначно...

В горящем здании был схвачен молодой человек — голый по пояс и перепачканный сажей. Это был 24-летний гражданин Голландии Маринус ван дер Люббе. «Зачем ты это сделал?» — спросили у задержанного полицейские. «В знак протеста!» — ответил тот. О соучастниках он не упоминал.

Вскоре на место происшествия прибыл министр внутренних дел Пруссии Герман Геринг. Выяснилось, что в тот вечер рейхстаг последними покинули депутаты из фракции Коммунистической партии. Геринг без обиняков заявил репортерам: подожгли коммунисты! Министру возразили, что в здании схвачен лишь один злоумышленник, проникший внутрь через разбитое окно. Но Геринг настаивал на своем: «Там был не один человек, а десять, двадцать! Это сигнал к коммунистическому восстанию!»

Уже на следующий день президент Пауль фон Гинденбург по требованию нацистов подписал экстренный декрет «О защите нации и государства», сразу же вступивший в силу. Он радикально ограничивал основные гражданские права: свободу прессы, собраний, неприкосновенность жилища, личности, переписки. По всей стране начались массовые аресты коммунистов и других оппозиционеров.

21 сентября 1933-го стартовал знаменитый Лейпцигский процесс. Помимо ван дер Люббе перед судом предстали лидер парламентской фракции КПГ Эрнст Торглер и трое болгар-коммунистов, направленных в Германию по линии Коминтерна, — Георгий Димитров, Васил Танев и Благой Попов. (Надо сказать, что болгарская компартия вообще пользовалась зловещей славой из-за пристрастия к терроризму. Так, в апреле 1925-го подпольщики-коммунисты устроили взрыв в церкви св. Воскресения в Софии. Погибло 150 человек. Жертвами теракта стали десятки высоких сановников, а царь Борис III уцелел лишь чудом.)

Судебный процесс широко освещался в германской и мировой печати и транслировался по радио. Но с самого начала обвинение трещало по швам. Все обвиняемые-коммунисты сумели доказать свое алиби. Не было представлено ни одного серьезного доказательства, позволявшего уличить четверку в связях с ван дер Люббе. Свое знакомство с остальными обвиняемыми упорно отрицал и сам голландец.

Маринус ван дер Люббе, взявший всю вину за поджог рейхстага на себя, был весьма оригинальной личностью.

В итоге Торглера и троих болгар суд оправдал. Маринус ван дер Люббе был признан виновным и гильотинирован 10 января 1934 года.

Заметим, что хотя причастность голландца к поджогу не вызывает сомнений, в январе 2008-го Генеральная прокуратура ФРГ отменила приговор, вынесенный ван дер Люббе, — из-за несоразмерности наказания совершенному проступку и явного нарушения юридической процедуры: Маринуса приговорили к смертной казни на основе закона, принятого уже после поджога.

Но вернемся в 1933 год. К началу Лейпцигского процесса прогрессивная общественность во всем мире уже твердо знала: поджог рейхстага — дело рук нацистов. В этом убеждала знаменитая «Коричневая книга», вышедшая миллионными тиражами и переведенная на двадцать с лишним языков. Разоблачительный памфлет был издан т. н. Всемирным комитетом помощи жертвам немецкого фашизма, за которым стоял пропагандистский аппарат Коминтерна. Рассудив, что лучшая защита — это нападение, коммунисты выдвинули достаточно правдоподобную версию о нацистской провокации. Утверждалось, что инициатором поджога выступил Йозеф Геббельс, а общее руководство осуществлял Герман Геринг. Группа штурмовиков СА проникла в рейхстаг через подземный ход, соединявший парламент со штаб-квартирой Геринга, устроила поджог и ушла тем же путем. Масла в огонь подливал сексуальный скандал: Маринуса ван дер Люббе обвинили в связях с видными штурмовиками-гомосексуалистами.

Составители «Коричневой книги» позиционировали себя как обладатели некоего тайного знания, но это было не так. Талантливый писатель Артур Кестлер, работавший в системе Коминтерна и участвовавший в составлении книги, позднее признавался: «Информацию собирали с бору да с сосенки, дополняли догадками и дедукцией, расцвечивали наглым блефом». Не располагая прямыми уликами, коммунисты попросту подделали ключевые документы, изобличавшие нацистов в поджоге. Все «секретные документальные материалы» — как собранные в «Коричневой книге», так и появившиеся позднее — оказались фальшивками.

Единственное, что смогли предъявить Герману Герингу на Нюрнбергском процессе, — это письменное свидетельство генерала Франца Гальдера. Бывший глава Генерального штаба утверждал, будто на вечере в честь дня рождения фюрера в 1942-м Геринг публично признался в поджоге рейхстага. Подсудимый Геринг заявил, что ничего подобного не говорил, и потребовал очной ставки с Гальдером. На этом все и закончилось...

Иными словами, утверждение о том, что поджог рейхстага организовали нацисты, — типичный образец конспирологии. То есть теории заговора, не подкрепленной надежными доказательствами и основанной на подозрительных совпадениях и легендарном принципе «Кому выгодно?».

Наиболее слабое место этой гипотезы — фигура самого Маринуса ван дер Люббе. Составители «Коричневой книги» утверждали, что голландец был нацистским провокатором-геем, которого оставили в рейхстаге штурмовики. Нелогичность подобной версии очевидна. Во время процесса ван дер Люббе утверждал, что совершил поджог в одиночку и ни с кем из обвиняемых-коммунистов не знаком. Интересный «провокатор», не правда ли?

Ныне сторонники версии о нацистском заговоре предпочитают изображать ван дер Люббе жертвой гитлеровцев: говорят о применении наркотиков, обмане и т. д. Но никто так и не смог убедительно объяснить, зачем нацистам понадобился беспартийный голландский люмпен. У Геринга и К^о была масса возможностей сымитировать причастность немецких коммунистов к поджогу — с помощью настоящих провокаторов, лжесвидетелей, фальшивых улик. Даже значок КПГ на месте пожара оказался бы полезнее злополучного голландца. Но гитлеровцы почему-то потащили в суд именно ван дер Люббе, обрекая себя на международный конфуз... Что ж, перед нами недостаток, характерный для многих конспирологических теорий: предполагаемым заговорщикам приписываются одновременно и дьявольская хитрость, и поразительная тупость.

Не случайно в Советском Союзе, где о «подлой фашистской провокации» знал каждый школьник, имя ван дер Люббе старались не упоминать вообще — голландец явно выбивался из стройной схемы.

Кстати, о советском наследии. В СССР тезис о поджоге рейхстага нацистами навязывался в качестве бесспорной истины. И фактически эта гипотеза до сих пор занимает у нас монопольное положение. Хотя на Западе уже давно пользуется популярностью другая, альтернативная версия.

Любопытно, что еще в феврале 1933-го к ней склонялся первый шеф гестапо Рудольф Дильс, лично руководивший допросами ван дер Люббе. Высказать свои сомнения публично Дильс не мог, но поделился ими в частной беседе — с небезызвестной Лени Рифеншталь. Дама-кинорежиссер вспоминала: «Если пресса Германии обвиняла в этом преступлении коммунистов, то заграничная более или менее единодушно утверждала, что поджог совершили сами нацисты. Но вряд ли где-то можно было прочесть, о чем рассказал в этот вечер господин Рудольф Дильс, шеф Тайной государственной полиции, который допрашивал главного обвиняемого.

— Странно, — сказал Дильс, — что почти никто не хочет верить в то, что ван дер Люббе совершил поджог сам, без коммунистов-подстрекателей. Этот человек — фанатик, одержимый. Конечно, для национал-социалистов выгоднее считать, что пожар был подготовлен коммунистами и ван дер Люббе всего лишь инструмент в их руках.

— Так вы действительно полагаете, что он совершил поджог один?

Ответ был утвердительным».

А в 1959 году подлинную сенсацию произвела серия статей, опубликованных в «Шпигеле» западногерманским журналистом Фрицем Тобиасом. Разоблачая подтасовки и нестыковки «Коричневой книги», Тобиас приводил убедительные свидетельства того, что антифашист ван дер Люббе поджег рейхстаг без чьей-либо помощи, в напрасной надежде спровоцировать народное восстание, а теория о заговоре нацистов — такой же плод политической борьбы, как и теория о заговоре коммунистов.

В настоящее время эту точку зрения разделяют многие видные западные исследователи. Среди них и ведущий специалист по истории Третьего рейха профессор Ханс Моммзен. Тщательно проанализировав документальные свидетельства, в том числе дневники Геббельса, историк пришел к выводу: для нацистских лидеров пожар был полной неожиданностью. Узнав, что рейхстаг горит, они действительно опасались коммунистических выступлений, пребывали в панике и действовали спонтанно. Накануне поджога не готовилось никаких особых мероприятий по задержанию неблагонадежных лиц. В результате 28 февраля не были арестованы даже вожди КПГ Тельман и Ульбрихт: их попросту не смогли разыскать. Никто не удосужился заранее установить слежку за коммунистическими лидерами!

Инцидент 27 февраля сыграл важную роль в укреплении нацистского режима и помог Гитлеру расправиться с политическими противниками. Но, по мнению Моммзена, эти меры были бы предприняты и без пожара, только позднее: «Распоряжения, вызванные поджогом рейхстага, опередили то, что было предусмотрено запланированным законом о полномочиях, предоставлявшим Гитлеру диктаторские права. Таким образом, пожар рейхстага имел значение ускорителя для установления диктатуры. Гитлер получил абсолютную власть быстрее, чем ожидал».

Конечно, у версии о поджигателе-одиночке тоже есть уязвимые места — так, многие сомневались, что с помощью разорванной на куски одежды ван дер Люббе мог создать более двадцати очагов возгорания. Впрочем, во время следственного эксперимента голландец повторил свои действия, и все сошлось...

А совсем недавно, 13 февраля, в немецком бундестаге презентовали книгу известного журналиста Свена Феликса Келлерхоффа, реконструировавшего события 1933-го на основе оригинальных документов. Вывод автора оказался однозначным: «За преступление, связанное с поджогом рейхстага, нацисты — и это редкое исключение — ответственности не несут. Это ничуть не умаляет их вины за развязывание войны и Холокост».

Но вернемся к теории нацистского заговора. Ее по-прежнему отстаивают некоторые западные исследователи, прежде всего историки из бывшей ГДР. И, безусловно, она имеет право на существование — подобно версии о причастности ЦРУ к убийству Джона Кеннеди. Но когда рассказ о поджоге рейхстага нацистами преподносится в наших учебниках истории как непреложная истина — это по меньшей мере некорректно.

75-летие берлинского поджога — неплохой повод задуматься о разнице между историей и конспирологией. Разумеется, теории заговоров можно и нужно рассматривать наряду с другими историческими концепциями. Но недопустимо, чтобы конспирологическая гипотеза, подкрепленная лишь косвенными аргументами, навязывалась в качестве единственно верной — как это произошло у нас с драматическими событиями 1933 года.