КНЯЗЬЯ ВИТГЕНШТЕЙНЫ: ЗАБЫТЫЙ ОТЕЦ И НЕИЗВЕСТНЫЙ СЫН.

«Спаситель Петрова града»

«Имя защитника Петрова града останется дорогим для России, которая не забудет о победе его», — писал известный историк ХІХ в. А.Михайловский-Данилевский. К сожалению, забыли. Например, в книге «Герои 1812 года», вышедшей в 1987 году в серии «ЖЗЛ», есть рассказ о командире полка Я.Кульневе, поэте Ф.Глинке, казаке М.Платове, О.Остермане-Толстом, воевавших под командованием П.Витгенштейна, но забыт самый заслуженный герой.

Петр Христианович родился 25 декабря 1768 года в Нежине. Его предки переселились в Украину из прусского городка Сайн. В 32 года граф стал генерал-майором. Великие победы он добыл под Аустерлицем и Оленбургом. Ордена Св. Георгия ІІІ степени, Св. Анны ІІ степени, Св. Владимира ІІІ степени, золотая сабля «За храбрость» — этими отличиями владел перед началом Отечественной войны командир гусарского полка П.Витгенштейн.

8 июля 1812 года П.Витгенштейн у села Клястицы к северу от Полоцка разгромил французского маршала Ундино, который превосходил его по силам, заслугам, военному опыту. Ундино должен был соединиться с войсками маршала Макдональда и вместе с ним взять в осаду Ригу, а также захватить Санкт-Петербург. Петр Христианович разгадал замысел, нанес сокрушительное поражение Ундино, и французские армии не смогли объединиться для совместных действий.

Летом 1812 года Наполеон отказался от намерения захватить столицу российской империи и направил силы на Москву. Имя графа П.Витгенштейна в России было на устах у простого народа и аристократии. В то время довольно популярной стала народная песня:

Хвала, хвала тебе, герой!

Что град Петров спасен тобой!

Разгромив маршала Ундино под Клястицами, Витгенштейн взял в плен почти тысячу французских воинов. Россия впервые увидела огромную обезоруженную силу. 25 июля столица России пушечными выстрелами салютовала генералу Витгенштейну. Александр I наградил героя орденом Св.Георгия ІІ степени и назначил пожизненную пенсию в 12 тысяч рублей. Орденом Св.Екатерины удостоили жену Петра Христиановича Антуанетту Станиславовну.

За неделю до битвы под Клястицами был подготовлен к эвакуации Псков, который должен был вспыхнуть, едва лишь жители оставят его. Но этого не произошло. И в знак величайшего уважения псковцы подарили победителю икону чудотворца Гавриила с надписью: «Защитнику Пскова, графу Петру Христиановичу Витгенштейну». Дворяне Ржева выплавили золотую медаль с портретом полководца, жители Больших Лук просили у него разрешения поставить в своем городе памятник, архимандрит Печерского монастыря — построить в его честь храм Пресвятой Божьей Матери с установлением бюста. Было также решено установить памятник генералу в Пскове напротив Троицкого собора. Однако П.Витгенштейн отказался от подобных почестей, считая победу над грозным врагом заслугой воинов своего 1-го корпуса. Военные действия Петра Христиановича М.Кутузов назвал полной победой, отметив, что лучше воевать в его ситуации не смог бы никто.

В октябре 1812 года корпус П.Витгенштейна освободил от французских войск Полоцк и Витебск. После этого вместе с войсками Чичагова начал преследовать корпус отступающего Виктора с намерением разгромить, прижав к реке Березина. Но французы все же форсировали реку. Однако, утверждают историки, это был то ли просчет, то ли тактика М.Кутузова.

Преследуя армию Наполеона, П.Витгенштейн захватил Кенигсберг, 27 февраля 1813 года вступил в Берлин, а в апреле того же года после смерти М.Кутузова стал главнокомандующим российских и союзнических войск в Западной Европе.

Но князь Витгенштейн никогда не стремился к чинам, ставя честь выше почестей. «Чести моей никому не отдам», — было написано на его гербе. И должность главнокомандующего занимал недолго. «Поскольку в армию прибыл Барклай де Толли, который старше меня и в команде которого я всегда находился, мне приятно быть под его руководством», — написал он Александру І.

В Тульчине —
колыбели декабристов

После воинской службы за пределами империи спасителя столицы направляют в Украину, где дислоцировалась 2-я армия. Главный штаб 60-тысячного войска находился в Тульчине (теперь — Винницкая область), а подразделения были разбросаны по Киевской, Подольской, Херсонской, Катеринославской, Бессарабской, Таврической губерниям. Адъютантом П.Витгенштейна был П.Пестель — руководитель «Союза благоденствия», а позднее Южного общества декабристов. «Дай ему командовать армией или назначь министром — всюду будет на своем месте», — характеризовал своего адъютанта командир 2-й армии.

Именно здесь, в Тульчине, Пестель вынашивал планы будущего восстания, писал «Русскую правду» — конституцию нового государства. В документе говорилось о невероятном для тех времен — об освобождении крестьян от крепостной зависимости и передаче им земли. Прогрессивные по своим взглядам офицеры 2-й армии встречались у Пестеля и генерал-интенданта О.Юшневского, у полковника Горленко, состоящего в браке с племянницей жены П.Витгенштейна. Местом тайных собраний были также дворец Мечислава Потоцкого, дом самого командующего, квартира начальника штаба армии П.Киселева. Хотя последние верно служили императору и никогда не посмели бы вступить в заговор.

П.Витгенштейн был несколько наивным, доверчивым — в отличие от своего начальника штаба, которого собственно и направили к нему потому, что о существовании на юге тайных обществ было известно императору. Грамотный, обладающий аналитическим мышлением, П.Киселев вел двойную игру, хорошо зная, во что «играют» молодые офицеры, но не разоблачал их.

Однако с большой болью встретил заслуженный генерал сообщение о принадлежности к обществу декабристов его сына. Выяснилось, что Лев Витгенштейн, которого сам Александр I взял к себе на службу флигель-адъютантом, готовил покушение на императора вместе с Пестелем. Кроме того, он с адъютантом Барятинским следил за своим отцом и начальником штаба, информируя Пестеля. По сигналу Южного общества их должны были арестовать, чтобы войска перешли на сторону декабристов.

Во время следствия в 1826 году было немало свидетельств о принадлежности Витгенштейна-младшего к тайным обществам, а Барятинский сознался: именно он привлек Льва Петровича к «Союзу благоденствия». Муравьев, Волконский, Булгари, Поливанов, В.Толстой тоже указывали на него как на друга Пестеля, с которым он в 1821 году ездил в Полтаву в поисках кандидатов для тайных обществ.

«Считать непричастным»

Николай I был глубоко поражен, что флигель-адъютант Александра I ротмистр Лев Витгенштейн оказался среди заговорщиков и был бессменным связным между Южным и Северным обществами декабристов. Льву Петровичу приходилось по службе ездить из Санкт-Петербурга в Тульчин, что было выгодно для декабристов.

Тяжело перенес недобрую весть о сыне П.Витгенштейн, узнав, что Александра I должны были убить на балу, а среди нескольких вероятных исполнителей кровавого террористического акта был сын — ротмистр государевой свиты.

Находясь в Украине, Александр Пушкин прочел Льву Петровичу свое стихотворение «Кинжал». Уже после расправы над декабристами поэт узнал, что его строки члены тайного общества взяли на вооружение, увидев, каким именно образом можно убить императора:

Свершитель ты проклятий
и надежд,

Ты кроешься под сенью трона,

Под блеском праздничных одежд.

Как адский луч, как молния богов,

Немое лезвие злодею
в очи блещет,

И, озираясь, он трепещет

Среди своих пиров.

Везде его найдет
удар нежданный твой:

На суше, на морях,
во храме, под шатрами,

За потаенными замками,

На ложе сна, в семье родной.

Во время следствия Николай I учел весомые заслуги П.Витгенштейна и способствовал тому, чтобы следственный комитет принял оправдательное решение: «Высочайше повелено не считать прикосновенным к делу». Личность Витгенштейна-младшего в истории мало известна, хотя он был другом Пестеля и в близких отношениях с Пушкиным. Забвение ему принесло именно императорское «считать непричастным к делу» декабристов.

Николай I проявил великодушие, и сын командующего 2-й армией даже остался в его свите флигель-адъютантом.

В 1826 году после расправы над декабристами П.Витгенштейну присвоили высшее воинское звание «генерал-фельдмаршал». Несмотря на то, что 57-летний полководец мечтал о спокойной жизни в своем имении в Каменке (сейчас — Черкасской области), ему пришлось в 1828 году воевать против Турции. Воспользовавшись поражением под Варной, генерал-фельдмаршал идет в отставку.

Недолог век
большой любви

В маленькой Каменке генерал-фельдмаршал узнал о намерении сына вступить в брак со Стефани Радзивилл, фрейлиной императрицы Марии Федоровны. Отцовское сердце тревожили недавние декабристские события и то, что в Вильно на связь с близким родственником Стефани — Константином Радзивиллом ездил декабрист М.Бестужев-Рюмин. Константин Радзивилл был членом польского Патриотического общества и именно под его влиянием поляки решали, какой быть Польше после переворота в Российской империи. А еще высший свет знал, что отец Стефани во время войны в 1812 году содержал целый польский кавалерийский полк, воевавший на стороне Наполеона.

Стефани была единственной дочерью Оликского ордината Доминика Радзивилла, ежегодно получала со своих владений на Волыни около 60 тысяч рублей. (Для сравнения: пенсия героя Отечественной войны П.Витгенштейна составляла 12 тысяч). Стефани с пяти лет начала учиться в Екатерининском институте. Причиной того, что она так рано оставила родительское гнездо, была нелюбовь матери. (На семейных отношениях сказывалось то, что Доминик жену Теофилию Старжевскую выиграл в карты за 20 тысяч злотых у ее первого мужа). В Петербурге императрица заменила Стефани мать.

Встречаться с князем Львом Витгенштейном Стефани начала на Головинской даче неподалеку от столицы, где так долго скучала. Бравый офицер вел себя с нею довольно несмело. Подруги Стефани Софья Модлен и Александра Россет делали все, чтобы две любящие души были вместе.

Императрица очень переживала, чтобы Стефани не отказала Льву, поскольку очень уважала Витгенштейна-старшего. Сделав брачное предложение, Лев уехал к родителям в Подольскую губернию. А красавица Стефани получила тогда еще одно предложение от двоюродного брата императора Александра Вюртенберского, которому отказала.

В апреле 1828 года в Зимнем дворце состоялось протестантское бракосочетание Стефани и Льва. Крестной матерью князя была императрица Мария Федоровна, а крестным отцом — двоюродный брат царя Михаил Павлович. Потом состоялась католическая свадьба в церкви Св.Екатерины.

Беременность Стефани протекала необычно. У женщины была постоянная потребность есть воск. От нее даже прятали восковые свечи. Такое странное пристрастие, пожалуй, плохо повлияло на организм молодой женщины, и у нее развилась чахотка. Стефани родила дочь Марию, а со временем, во Флоренции, куда она выехала из-за болезни, подарила мужу сына Петра, названного в честь деда.

Со временем врачи посоветовали Стефани выехать во французский городок Эмс. Она чувствовала, что ей уже не вернуться в живописные владения на Волыни, не отдыхать после петербургских салонов там, среди простых людей, которых просила называть себя по-простому — Степкой.

Стефани ушла из жизни в 22 года, отдав все свое состояние мужу. Удивительно, но в последние дни короткой жизни она совсем не страдала, а только кашляла и слабела. Однажды вечером принарядилась, села рядом с мужем, склонила на плечо суженому голову и тихо умерла.

Единственным утешением для Льва Витгенштейна остались маленькие Мария и Петр, еще не понимавшие огромность потери.

По волынским тропинкам
Льва Витгенштейна

Лев Петрович после тяжелых дней оставляет Эмс, некоторое время живет у родителей в Каменке, а чаще на Волыни, в древнем городке Олике, где в покое и тишине пытается обрести душевное равновесие.

Мне повезло в государственном архиве Волынской области среди материалов Оликской ратуши натолкнуться на ценные документы, подтверждающие пребывание Л.Витгенштейна в городке, где он владел многими домами, пивными, а в предместье Турчин имел небольшое поместье. Бывший декабрист и адъютант его величества Александра I также владел селами Довгошии, Посныкив, Питушкив (сейчас — Млынивского района Ривненской области). Сохранились договоры князя о ссуживании им местным евреям денег под проценты. Вот типичный из них, свидетельствующий, что Л.П.Витгенштейн одолжил Давиду Лейбе 500 рублей на 10 лет и что тот будет возвращать еженедельно по одному рублю. Подобных кредитов местным торговцам князь предоставил немало. А средства оликчанам были необходимы, поскольку в 30—40 годах огромные пожары принесли Олике много бед.

Здесь же, в Оликской ратуше, оформлен договор о предоставлении луцкому купцу Карпу Зданевичу за 700 рублей годовой аренды в Довгошиях, Питушкове, Посныкове земель, двух водяных мельниц, пивных, сукновальни. Администратором князь уполномочил местного дворянина Франца Шлегеля. Купец третьей гильдии Шмуль Баумштейн в Олике и ее окраинах арендовал у Л.Витгенштейна пивные. Уполномоченным князей Радзивиллов и Витгенштейна в Олике был коллежский советник Добровицкий.

Кстати, после смерти в 1813 году отца Стефани Доминика Радзивилла угасла линия владельцев Олики. И в соответствии с тогдашними законами (поскольку у Доминика сыновей не было) наследство было передано не дочери, а родственнику по другой линии Радзивиллов — Антонию, сыновья которого Вильгельм и Богуслав замалчивали имя Стефани и приложили немало усилий, чтобы ушло в небытие имя Льва Витгенштейна. Именно поэтому до сих пор считается, что Оликой до 1939 года владели только Радзивиллы.

После того, как в 1843 году во Львове умер отец, Лев Витгенштейн все реже и реже посещал Волынь. Волынская земля всегда напоминала ему о страстной короткой любви к Стефани, а Подолье — о тревожных, героических 20-х годах, друзей — Пестеля, Бестужева, чудаковатого Пушкина, которого так и не приняли в тайное общество...

Доживал Л.Витгенштейн свои дни на прусской земле, откуда вышли его предки, родившие в Украине и его самого, и отца — несправедливо забытого гениального полководца. Там он в 1866 году и умер.