Киевские адреса чехословацкой государственности

За всю мировую историю лишь одно крупное воинское подразделение обогнуло земной шар, причем не по своей воле, а по стечению обстоятельств. Это был Чехословацкий легион, в рядах которого находились писатели, журналисты, художники, фотографы, поэтому и сохранилось немало документов и воспоминаний. Из официальной истории СССР и романа Алексея Толстого «Хождение по мукам» мы знаем, что Гражданская война на просторах бывшей Российской империи фактически началась с мятежа «белочехов». Но кто знает, что тернистый путь первых подразделений легионеров, ставших цементирующей основой будущей Чехо-Словакии, начался с Софиевской площади в Киеве.

Идеологом создания легионов стал профессор Томаш Гарриг Масарик, убежденный сторонник построения независимого государства чехов и словаков, первый президент Чехо-Словакии. Но это было позднее. С началом Первой мировой войны (1914—1918) Масарик и Эдуард Бенеш начали готовить почву для создания единого антигабсбургского фронта чехов и словаков. Масарик, депутат австрийского парламента, в декабре 1914 года выехал в Женеву.

В 1916 году в Париже была образована Чехословацкая Национальная Рада (ЧСНР) во главе с Масариком. Легионы из военнопленных чехов и словаков формировались во Франции и Италии, но куда большее их количество (от 100 тысяч человек) находилось на территории Российской империи.

В Киеве в начале XX века пребывала значительная колония бывших подданных Франца-Иосифа, в основном чехов. Это были преимущественно политические и экономические эмигранты. Они владели заводами, фабриками (вспомним только завод «Гретера и Криванека», ныне «Большевик»), мастерскими, ресторанами и пивными. Потому Масарик и избрал в 1917 г. Киев штаб-квартирой ЧСНР и создававшейся армии будущей державы.

Еще 28 сентября 1914 г. в Киеве на Софиевской площади формируется первая добровольческая дружина. Новобранцы под национальным флагом со львом приносили присягу на верность Родине, которую принимали… православные священники. Подразделение носило имя шевченковского «еретика», борца за свободу Чехии — Яна Гуса; командование принял Йожеф Юрий Швец. По случаю 20-летия этого события в Чехо-Словакии была выпущена марка. Она стала первой иностранной маркой, бывшей в почтовом обращении, с изображением Киева. Марки Центральной Рады наклеить на конверты так и не успели. К отряду легионеров присоединялись тысячи военнопленных, находящихся в лагере, размещенном в Дарнице.

Большая часть верноподданных киевских чехов и словаков предлагала несколько кандидатур Романовых — великих князей — на корону Вацлава. Им были не по душе социал-демократические взгляды деятелей ЧСНР, поэтому Масарик и не стремился руководить борьбой за независимость из имперской России; он понимал, что не стоит менять цесаря на царя. Масарик забрасывал Киев письмами, умоляя земляков не ссориться. Вначале его союзником был лишь Л.В.Тучек, возглавлявший военную комиссию Союза чехословацких обществ. Но все больше и больше национально сознательных легионеров прислушивались к профессору. У царского двора чехи поддержки не получали, как слишком независимые и вечно чем-то недовольные.

Февральская революция изменила положение. 7 марта 1917 г. на фронте прошли собрания Чехословацкой бригады, приветствующие революцию. Эта часть приняла присягу парижской ЧСНР. А 6—14 апреля в Киеве проходит представительный съезд чехословацких организаций. Именем народа они объявили войну Австро-Венгрии. Оргкомитет заседал в отеле «Прага» (ул.Владимирская, №36). Вскоре приехал и Масарик, выступавший на митингах в Киеве, Полонном и Борисполе. Российские войска от Прибалтики до Молдавии отступали; на Юго-Западном фронте боеспособными оставались только чехословацкие части. Их блестящая победа под Зборовом 19 июня 1917 г. над тремя полками австро-венгерской армии вызвала всеобщее уважение.

29 октября Масарик выступал в Киеве на митинге народов Австро-Венгрии, где присутствовало много украинцев из Галичины. Повсюду его сопровождает корреспондент «Чехослована», писатель Ярослав Гашек. В отеле «Прага», который являлся собственностью их соотечественника В.Вондрака, располагалась редакция этой газеты, а также журнала «Славянское единство». С 10 июля 1916 г. на страницах «Чехослована» мы встречаем и имя Гашека. Подавив в себе скепсис и критицизм, Гашек переходит на чуждую ему патетику и риторику.

Редактор «Чехослована» А.В. Швиговский включает его в состав редакции, где он вскоре становится ведущим журналистом. Ярослав спал на диване приемной редакции, подкладывая подшивку под голову и укрываясь шинелью. Весь день проводил среди земляков. При этом неважно где — в лагере, в казарме, в пивнушке, — везде, где был Гашек, раздавался смех. Пил он много, но в основном пиво, а какой же чех без этого национального напитка. Писал сразу начисто. Любимым его кафе было «У чешской короны» (Б.Хмельницкого №19), напротив оперного театра. И если в ближайших «демократических» местах к Гашеку привыкли, то в претендующих на элитарность питейных заведениях у него не раз возникали серьезные проблемы. Так, в кафе «Семадени» 20 января 1917 года Гашек вместе с шурином, российским офицером Славой Майером порядком кутнул. Ярослав быстро захмелел и начал шуметь. Какой-то российский генерал приказал призвать «военного» к порядку. Ярослав заартачился, и тут же был арестован, кстати, не в последний раз.

После очередного инцидента Гашек за 11 дней (!) на гауптвахте написал повесть «Бравый солдат Швейк в плену». И вскоре, спустя несколько дней, она выходит отдельной книжкой в типографии «Чехослована». Сохранилось всего несколько экземпляров этого издания. Повесть заметно слабее знаменитого романа. На здании отеля и сегодня висит памятная доска, где изображен Гашек и его популярный персонаж, отправившийся именно отсюда в триумфальное путешествие по миру.

Вернемся к Масарику. К нему в Украине относились с большим уважением. В помещении Центральной Рады часто можно было увидеть седого профессора, который поражал своей сдержанностью и вежливостью, спокойно отвечая: «Не беспокойтесь, я подожду».

После Октябрьского переворота в Петрограде ситуация изменилась. Большевики заявили о выходе из войны, а Центральная Рада окончательно сделала свой выбор в пользу союза с Центральными державами — империями Гогенцоллернов и Габсбургов. Соответственно германо- и австрофильская ориентация зарождавшегося Украинского государства вступала в противоречие с планами и желаниями чехов и словаков. Но как же им вернуться на родину? После подписания Брестского мира, а фигурантами этого соглашения с Германией и Австро-Венгрией были и большевики, и Центральная Рада, ситуация для легионов стала очень опасной.

Большевики полковника Муравьева с середины января 1918 года обстреливали Киев из тяжелой артиллерии. Масарик вернулся в город, но как «агент английских и французских капиталистов» скрывается у друзей и в отеле «Франция» под именем англичанина Марсдена. Он не мог из-за своей популярности подвести соотечественников, поэтому и не остановился в «Праге». Масарик впоследствии вспоминал: «Из Москвы я потом выехал к Киеву, ибо наш корпус расположился поблизости. Там я поселился в отеле «Париж» на Крещатике; лишь доехал, как Киев осадили большевики, и когда пришло время сдачи, начали стрелять по городу из пушек. Доктор Гирса, который был врачом в госпитале, перевел меня в Георгиевский госпиталь (в Георгиевском переулке. — В.К.) — там, дескать, будет безопаснее; но наши совещания проводились в отеле «Париж», куда я обязан был ходить ежедневно. Один снаряд залетел в соседний номер, попал в стену, упал на пол и застрял, не взорвавшись. А был он размером в локоть. Хорошо, что ничего не случилось… большевики ворвались в центр города, и бой продолжался на улицах. Путь к нашему филиалу вел через центральный бульвар (Бибиковский, ныне Тараса Шевченко. — В.К.) и поперечную улицу, которая называлась, кажется, Прорезной… Когда мы добрались до центрального бульвара, то увидели, что бежит офицер, машет нам и кричит: «Опасно, назад!» Бульвар аж затрещал, когда пули дождем посыпались на мостовую…».

26 января 1918 г. началось первое пришествие большевиков в Киеве, ознаменовавшееся арестами, обысками, контрибуциями, расстрелами…. Масарик и руководство легионов (а это была серьезная сила — от 30 до 40 тысяч солдат и офицеров, которая могла решить исход любого противостояния) решили придерживаться нейтралитета. Он писал: «…договорились с Муравьёвым, чтобы не мешали нашему отступлению с Украины и не препятствовали забрать из Киевского банка значительные суммы на наши французские и английские чеки. Наконец нам пообещали, что не будет препятствий в выезде корпуса во Францию». В начале февраля 1918 г. начался вывод частей легионеров. В марте под Киевом уже были немцы. Красная армия ретировалась, как писал Михаил Булгаков, «московские смылись куда-то за сизые леса есть дохлятину...» Арьергард легиона, прикрывавший движение составов на восток, сумел дать достойный отпор немцам под Бахмачем. К тому времени Масарик уже был в Москве. Потом почти два месяца он инкогнито ехал через Сибирь в Японию, а потом на корабле в США.

Этот маршрут с боями, перемириями, соглашениями, нарушениями их повторил и Чехословацкий легион, только его путь занял около полутора лет. Чехословацкий корпус и советские власти подписали соглашение, по которому легионеры были обязаны сдать большую часть оружия и через Сибирь направиться в Америку, а оттуда во Францию. Не будем анализировать действия легионеров, которые 25 мая 1918 г. в Челябинске выступили против Советской власти. Имея немалый боевой опыт и будучи блестяще организованными, «белочехи» взяли Самару. Дальнейший путь Чехословацкого корпуса в советское время можно было прокомментировать цитатой коммуниста Я.Гашека из статьи «Чешский вопрос»: «Произошел сдвиг солдатских масс влево. Наводнили экстренные поезда линии Иркутск—Чита—Владивосток политическими и военными представителями Чехословацкой республики. Удирали от большевиков и своих солдат. Бежали от красной грозы. Чешские войска заключили договор с Советской Россией. Их борьба за Учредительное собрание кончается в эшелонах, в которых они пробираются в порт Владивосток». Конечно же, все было не совсем так. И идеи большевиков, и бесноватый адмирал Колчак не могли быть априори союзниками легионеров. Костяк чехословацкого корпуса совершил таки кругосветное путешествие и стал основой армии и силовых структур Чехо-Словакии.

26 ноября 1920 г. Гашек направляется на партийную работу на родину, где заканчивает первый том романа о Швейке, а 3 января 1923 года, не дожив даже до 40-летия, скончался.

Профессор Т.Г. Масарик 28 октября 1918 года стал первым президентом Чехо-Словакии. В короткие сроки было построено подлинно демократическое государство, аналога которому в Европе не наблюдалось. Не надо забывать, что украинцы, как национальное меньшинство, впервые в истории получили возможность для своего духовного развития лишь в Закарпатье, вошедшем по Трианонскому и Сен-Жерменскому договорам в состав Чехо-Словакии как автономный край. Для них по рекомендации президента Масарика в 1920-е годы были созданы Украинский университет, Хозяйственная академия, Педагогический институт имени М.Драгоманова, Институт обществоведения и другие национальные и культурные учреждения.

Знаменательно то, что одной из судьбоносных вех в создании Чехословацкого государства являлась деятельность чехословацких легионов и правительства в изгнании на берегах Днепра. На площади Богдана Хмельницкого, где перед украинским народом в 1917 и 1918 годах оглашались Универсалы Центральной Рады и где политическая жизнь била ключом, был заложен фундамент новой европейской державы.