ИНТЕЛЛЕКТ И ТАЛАНТ «СТЕКЛЯННЫЙ ПОТОЛОК» БЕРУТ!

«Необходимо понимать важность восстановления равновесия двух начал — женского и мужского... Исчезали государства, вырождались народы, разрушались страны, ведь великое космическое равновесие было нарушено. Поэтому столь необходимо утверждать значение женского начала. Именно не в домашнем масштабе, а в государственном!»

Николай Рерих

После провозглашения независимости Украина взяла за ориентир своего развития демократическое общество, которое обеспечивает одинаковые возможности для всех граждан. Тем не менее, по результатам исследований социологов Киевского университета им. Т.Шевченко, в реальной жизни по-прежнему доминирует патриархальное отношение к женщине, все чаще проявляющееся в призывах возвратить ее к «домашнему очагу», а также в распространении средствами массовой информации и пропаганды образа женщины как «предмета для секса». Эта проблема в нашем обществе, вероятно, актуальнее, чем в западных странах, особенно в США, где очень часто чрезвычайными и полномочными послами назначаются женщины, не говоря уж об «эпохе» Мадлен Олбрайт, и странах Северной Европы — скандинавских государствах, где выше уровень правовой культуры, где реально уважение к личности вообще. Женщины стран Северной Европы на руководящих постах, в частности на посту министра обороны, не являются исключением, а просто работают на пользу своих государств наравне с мужчинами. И хотя Украина исторически, геополитически, религиозно, ментально никогда не относилась к консервативно патриархальным обществам, однако проблемы, связанные с женской эмансипацией и дискриминацией, актуальны до сих пор.

С этих позиций представляется интересным взгляд двух послов-женщин — Чрезвычайного и Полномочного Посла Украины в Ватикане Нины Ковальской (единственная женщина-посол Украины) и Чрезвычайного и Полномочного Посла Государства Израиль в Украине Анны Азари (одна из двух женщин-послов, аккредитованных в Украине). Ведь в дипломатии, словно в зеркале, прозрачно кристаллизируются все «плюсы» и «минусы» определенного общества.

Госпожа Ковальская — карьерный дипломат. С 1970 по 1996 год работала в центральном аппарате Министерства иностранных дел Украины. Прошла путь от атташе отдела прессы до завотделом, от советника, заместителя постоянного представителя Украины при отделении ООН и других международных организациях в Женеве до посла в Берне. Ныне госпожа Ковальская возглавляет дипломатическую миссию Украины в Ватикане.

— Нина Климовна, что было для вас импульсом при выборе профессии дипломата?

— На этот вопрос трудно ответить однозначно. Я не отношусь к той категории счастливчиков, которые с детства знают, кем они хотят стать. Считаю, что представления человека о своем назначении меняются на протяжении жизни, и не один раз. К примеру, по окончании средней школы в Николаеве я год училась в кораблестроительном институте. А когда поступала в Киевский госуниверситет, о существовании факультета международных отношений даже не знала. Но даже если бы и знала, поступление на этот факультет мне не «грозило» совершенно (и моя школьная медаль не помогла бы), поскольку для «иногородних», тем более для девушек, факультет был закрыт. Поэтому я закончила романо-германское отделение филологического факультета. В поле зрения Министерства иностранных дел Украины попала в 1970 году — единственная из переводчиков «Интуриста».

— Как вы охарактеризовали бы свою школу дипломатического мастерства?

— Начинала я работать в МИДе на посту атташе. Застала в министерстве на дипломатических постах трех женщин. Одна из них, работая в министерстве с 1945 года, «дослужилась» тогда до второго секретаря. Однако такая перспектива меня не испугала. Мне было безразлично — ранги, должности... Главное — интересно. Скажу без преувеличения, министерство стало для меня вторым университетом. Прежде всего — библиотека министерства с ее закрытым фондом. Зарубежная периодика, публикации западных политологов и политиков, историческая литература — труды Грушевского, Винниченко... Тут формировалось мое мировосприятие. «Пропустила» сквозь себя историю Украины. Была поражена ее трагизмом, прежде всего периодом «расстрелянного возрождения» и голодомором 1932—1933 годов.

А внешне все казалось рутинно и растянуто во времени, как в замедленных съемках. Не проскочила ни одной ступеньки служебной лестницы. Участвовала в сессиях органов ООН и международных конференциях. Вбирала по капельке драгоценный опыт, за что весьма признательна коллегам.

— Вспоминаются ли переломные моменты в профессиональной деятельности, от которых зависела ваша карьера?

— Переломный момент в моей профессиональной деятельности на самом деле произошел в 1991 году. На протяжении 1989—1991 гг. я работала представителем Украины в Комиссии ООН по вопросам положения женщин. По ротации на 1991 г. от Восточноевропейской региональной группы стран председателем комиссии избрали депутата парламента Германской Демократической Республики. На этот пост избираются высокопоставленные представители стран — членов ООН. Но само государство как таковое исчезло с политической карты мира, и следовало избрать нового председателя. По рекомендации стран нашей региональной группы председателем 35-й сессии комиссии избрали меня, первого секретаря, представителя Украины. Этот курьезный случай, пожалуй, едва ли не уникальный в истории ООН, когда на сессии комиссии председательствовала первый секретарь, а замы у него остались в предыдущем составе, в том числе — посол и замминистра.

По возвращении с сессии комиссии меня назначили советником и перевели в более престижный в то время отдел министерства — международных организаций. Вскоре я возглавила сектор прав человека, а после реорганизации — отдел прав человека, социальных вопросов и гуманитарного сотрудничества в Управлении международных организаций.

— Приходилось ли вам, дипломату, сталкиваться с проявлением женской дискриминации?

— В повседневной работе в министерстве или в зарубежных командировках я никогда не чувствовала себя слабее моих коллег-мужчин, не ощущала снисходительного отношения к себе. Вместе с тем, если ретроспективно посмотреть на мой путь в министерстве, то невольно приходит на ум высказывание — «стеклянный потолок»... Всплывает в памяти единственный случай, когда я где-то после десяти лет работы в одном отделе обратилась к заместителю министра с просьбой перевести меня в другой отдел и услышала в ответ полушуточное: «Слишком хорошо работаешь. Некем заменить. Завали работу — и тогда попадешь в другой отдел». Видимо, где-то в глубине души у каждого мужчины существует это чувство превосходства. Если же в коллективе мужчины составляют подавляющее большинство, то это скрытое индивидуальное чувство размножается и сливается в единую стену мужской солидарности. А чтобы тебя услышали, нужно, пожалуй, громко и не один раз сказать: «Ребята, подвиньтесь!» И обидно от мысли, что наши мужчины недостаточно современны и благородны, чтобы быть внимательнее.

Анна Азари — карьерный дипломат. Начала работу в МИДе Израиля в 1983 г. Овладела программой Фонда им. Ротшильда при МИДе Израиля для молодых дипломатов, отделение российских и восточноевропейских исследований, Еврейский университет в Иерусалиме. Первая командировка — консулом — в Генеральное консульство Израиля в Сан-Франциско и в Юго-Западной части Тихоокеанского побережья США, вторая командировка — советником-посланником в посольство Израиля в Российской Федерации (1995—1997 гг.). С поста замначальника Управления по делам стран СНГ МИД Израиля назначена послом Израиля в Украине.

— Госпожа Азари, согласны ли вы с утверждением, что «дипломатия» — стереотипно «мужская» профессия?

— Ясное дело, так заведено считать, особенно в той части мира, откуда происхожу я. Но если этот вопрос задать представителю любой скандинавской страны, ответ будет противоположен, ведь у них наверняка такие стереотипы уже не срабатывают!

А может ли эта профессия быть «мужской»? Безусловно — нет! Ведь это вопрос вопросов в подходах к жизни вообще. Если считать, что женщина — равноправный член общества, а мне кажется, что в данное время это не должно вызывать сомнений, то и дипломатия должна быть «женской»! Есть, например, одна область — «spokespersons» (пресс-секретари), где женщина имеет своеобразное преимущество. Это особенно проявляется во время различных конфликтных ситуаций на самом высшем политическом уровне, которые, к сожалению, случаются довольно часто. Мне кажется, что тут естественная женская гибкость, интуиция играют на пользу женщине, если делать акцент именно на признаках, присущих полу. Хотя, подчеркиваю, прежде всего важен не пол, а способности определенной личности!

— Какое примерно соотношение женщин и мужчин в дипломатическом корпусе центрального аппарата МИДа Израиля?

— Конечно, едва ли кто-то сможет точно назвать цифры, но бросаются в глаза основные тенденции. Когда Голда Меир была министром иностранных дел Израиля, она директивой не разрешала брать женщин на дипломатическую службу. После того, как Голда Меир ушла с этого поста, ситуация изменилась, и в конце 60-х годов дипломатические кадры стали постепенно пополняться женщинами. Сегодня некоторые из тех женщин, которые начинали в конце 60-х — начале 70-х, уже занимают посты послов.

У нас в Израиле такая система: каждый год проходит открытый тендер — открытый конкурс в МИДе. До назначения в Киев я участвовала в отборе новых дипломатических кадров. По моим наблюдениям, среди победителей было примерно 40—50 процентов женщин и 50—60 — мужчин. Когда я непосредственно участвовала в таком конкурсе в начале 80-х годов, на экзаменах женщин было не так много. А теперь ситуация радикально изменилась. В нашем министерстве иностранных дел даже считается нонсенсом низкий процент женщин, ведь это влияет на уже традиционно прогрессивный имидж министерства. Поэтому наши коллеги-мужчины обеспокоены вопросом «женского представительства»!

— Приходится ли женщинам-дипломатам в Израиле ощущать давление так называемого «стеклянного потолка»? Какое количественное представительство женщин в высшем составе МИДа?

— Примерно 12 женщин — главы различных дипломатических миссий, в частности послы и генеральные консулы. Но в коллегии МИДа лишь одна женщина. Кстати, многие мои коллеги усматривают в этом проблему и пытаются ее решить. (Это продолжается с 70—80-х гг., когда в МИДе Израиля работало мало женщин.) Поверьте, этим обеспокоено и руководство МИДа.

И мне хочется добавить то, что касается Украины: я читала лекцию в вашей Дипломатической академии при МИДе Украины, и там среди слушателей был значительный процент женщин, уже сейчас занимающих, хоть и невысокие, должности в министерстве. А, как известно, послом или заместителем министра не становятся сразу! За ними, будем верить, интересное профессиональное будущее.

— Госпожа посол, что стало импульсом при выборе вами дипломатии?

— У меня будет очень нефеминистский ответ на этот вопрос. В министерство иностранных дел меня подтолкнул мой муж: он заметил объявление об открытом конкурсе и сказал, что теперь знает, чем я буду профессионально заниматься, и предложил мне идти на экзамен...

— Вспомните переломные моменты, от которых зависела карьера. И в этом контексте, как вы охарактеризовали бы свою школу дипломатического мастерства?

— Я вспоминаю свое первое участие в организации государственного визита. Дипломатическое «крещение» немного пугает, тем не менее я уверена, что это очень полезно. Первое мое назначение было в Сан-Франциско. Мне в самом деле повезло, что я работала с прекрасным генеральным консулом, блестящим дипломатом-профессионалом — он, кстати, сейчас работает представителем Израиля при Евросоюзе. От первой командировки, можно сказать, зависит дальнейшая карьера. И если бы моя судьба сложилась так, что я попала бы в силки бюрократа от дипломатии, то могла бы почувствовать отвращение к работе.

Карьера у меня не столь длительная, сколь насыщенная. Конечно, очень важной была вторая зарубежная командировка заместителем посла в Москве. Россия — это совершенно иное измерение. И работа там очень повлияла на мое мировоззрение.

— Проблемы женской эмансипации в Израиле. В каких сферах больше всего проявляется женская дискриминация?

— Как бы мне ни хотелось показать Израиль как остров в океане, где все в этом смысле хорошо, но проблемы женской дискриминации ощущаются у нас практически везде. (Мне кажется, ни одна страна мира не решила еще этих проблем полностью, за исключением, наверное, уже упомянутых скандинавских государств, которые еще не достигли гармонии, но очень близки к ней). Следует помнить, что ментальность израильтянина в течение нашей независимости формировалась в условиях постоянного конфликта и войны. Очень серьезное влияние имеет армия. Да, у нас женщины идут в армию, но они не попадают в элиту армии или те части, которые непосредственно принимают участие в военных действиях. Это даже не дискриминация, а какое-то общественное решение.

С другой стороны, достижение женщиной полного равноправия — это процесс, который зависит от окружающего климата, воспитания с первого дня. То есть должно меняться именно общество, и эти изменения у нас происходят. В Израиле в нерелигиозных кругах женщине никогда не навязывалась роль домохозяйки. Тем не менее, признаю, моя страна очень далека от идеального состояния в этом смысле.

— Приходилось ли лично вам — дипломату сталкиваться с проявлениями женской дискриминации?

— До сих пор лично мне вообще очень везло. Во-первых, мой муж больше феминист, чем я. С дискриминацией, в частности в профессиональной сфере, я не сталкивалась. Если сравнивать, как складывалась карьера моих однокурсников в МИДе соответственно полу, то пять женщин на фоне 15 мужчин поднялись по ступенькам дипломатической карьеры быстрее.

Интеллект и талант не знают пола!

* * *

Две женщины-дипломата, которые достигли высшей ступеньки дипломатической карьеры в различных частях мира. Тем не менее у представителя страны Ближнего Востока не возникало проблем, связанных с реальной дискриминацией, как это было у нашей соотечественницы. Мне попытаются возразить, что сейчас в центральном аппарате МИДа Украины, в частности в дипломатическом корпусе, работает большой процент женщин, в Институте международных отношений и Дипломатической академии учится примерно 50 на 50 процентов женщин и мужчин... Тем не менее, следует констатировать, все еще существует «стеклянный потолок» — невидимый барьер, мешающий женщинам-профессионалам высокого уровня продвигаться по службе в соответствии со способностями и профессиональными характеристиками. В Украине за десять лет независимости была назначена послом лишь одна женщина при том, что достойных кандидатур было и есть достаточно. Когда заходит речь о высоком назначении, стало традицией в выборе между мужчиной-непрофессионалом и женщиной-специалистом при любых обстоятельствах отдавать предпочтение мужчине.

Хотя психологи считают, что женский образ мышления преимущественно образный и может вызывать совершенно неожиданный, специфический подход к проблемам...