ХАЛХИН-ГОЛ: ПРАВДА И ВЫМЫСЕЛ

В мае 1939 года Япония совершает нападение на Монгольскую Народную Республику в районе реки Халхин-Гол, рассчитывая превратить территорию МНР в плацдарм для дальнейших боевых действий против СССР. В соответствии с договором о дружбе и взаимной помощи между СССР и МНР, советские войска совместно с монгольскими воинами выступили против японских агрессоров. После четырех месяцев упорных боев японские войска были наголову разбиты.

Именно эта общеизвестная версия событий на Востоке на протяжении шести десятилетий оставалась незыблемой, не подвергаясь сомнениям. Однако сегодня, по прошествии 60 лет давайте все же заглянем под позолоту «геройско-парадных реляций» знаменитого Халхин-Гола. Во имя исторической правды.

Так закономерность или случайность?

Устоявшийся стереотип звучит так: правящие круги Японии давно вели усиленную подготовку к вторжению в СССР и для этого осуществили захват территории МНР, рассчитывая использовать Монголию в качестве выгодного плацдарма для реализации своих агрессивных замыслов - оккупации Советского Забайкалья и Дальнего Востока. Казалось, повода для сомнений в агрессивности воинствующих самураев и быть не может. Это подтверждала и наша доблестная разведагентура, постоянно докладывающая в Москву о захватнических планах японской военщины, нацеленных против СССР. Но стоит ли рассматривать эти устремления настолько серьезно, чтобы потом, на протяжении многих десятилетий, выдавать за основную и единственную причину вспыхнувших боевых действий между Японией и CCCP.

Обстановка в регионе и внутреннее положение Японии к середине 1939 года свидетельствовали, что ввязывание в открытый широкомасштабный вооруженный конфликт с Советским Союзом японским правящим кругам было крайне невыгодно и они его специально не планировали. Дело в том, что на тот момент японская регулярная армия прочно увязла в войне с Китаем и уже в течение двух лет вела затяжные бои на два фронта - против регулярных войск Чан Кайши и мощного партизанского движения в тылу. Япония испытывала все большее истощение сырьевых ресурсов и рост безвозвратных потерь личного состава, всплеск антивоенных выступлений в самой армии и в стране. С другой стороны, происходило дальнейшее сплочение китайской нации в борьбе с агрессором, возрастала в высшей степени эффективная, в первую очередь военная, помощь Советского Союза Китаю.

Вспыхнувшие боевые действия, как ни прозвучит это парадоксально, носили случайный характер и были обусловлены неразберихой в этом районе с линией границы. В течение нескольких лет между монгольской и маньчжурской сторонами по этому поводу проводились консультации, однако единой точки зрения выработано так и не было.

Сразу же после разгоревшегося конфликта командир 57-го особого корпуса Н.Фекленко докладывал в центр: «Во всех маньчжурских нотах, присланных правительству МНР указывается, что столкновения в районе Номон Хан Бурд Обо происходят на маньчжурской территории. Учитывая это положение, потребовал документы правительства МНР. Документы найдены, где указывается в точности прохождение границы, по картам и живыми людьми, которые в свое время отмечали границу. Найдена карта от 5.07.1887 года, составленная в результате разрешения пограничных споров между биргутами и халхасцами (монголы).

На карте граница проходит: от Ара Дулаийн Модон Тэмдэк, через гору Дархан Ула на Халхин Сумэ...

Материал проверен вместе с полпредом Чойбалсаном и Лунсаншараб.

Таким образом, все события происходят не на маньчжурской территории, а на территории МНР».

О случайности этого конфликта свидетельствует и изначальное соотношение сил. Разве серьезным выглядит утверждение, что японцы двумя пехотными полками и частями усиления - в общей сложности чуть более 10 тысяч человек - намеревались завоевать МНР и захватить советское Забайкалье? Тем не менее конфликт перерос в серьезные боевые действия с использованием танков и самолетов.

«Я тебя породил,

я тебя и убью...»

Интересен факт назначения Г.Жукова командующим особым корпусом в Монголии. Вот как он сам вспоминал об этом спустя тридцать лет:

- На Халхин-Гол я поехал так, - мне уже потом рассказали, как все получилось. Когда мы потерпели там первые неудачи в мае-июне, Сталин, обсуждая этот вопрос с Ворошиловым в присутствии Тимошенко и Пономаренко - тогдашнего секретаря ЦК Белоруссии, спросил Ворошилова: «Кто там, на Халхин-Голе, командует войсками?» - «Комбриг Фекленко». - «Ну а кто этот Фекленко? Что он из себя представляет? - спросил Сталин. Ворошилов сказал, что не может сейчас точно ответить на этот вопрос, дескать, лично не знает Фекленко. Сталин недовольно сказал: «Что же это такое? Люди воюют, а ты не представляешь себе, кто у тебя там воюет, кто командует войсками?»

(Лукавил Климентий Ефремович, ох лукавил! Ведь именно он - нарком обороны Ворошилов назначил комдива Н.Фекленко, о котором, кстати, был высокого мнения, командующим 57-м особым корпусом. Но не прошло и месяца после начала конфликта, как 11 июня Ворошилов обращается к Сталину с просьбой о снятии Фекленко с должности, «как не оправдавшего доверие и не справившегося с руководством». Помните у классика: «Я тебя породил, я тебя и убью». - Авт.)

- Надо туда назначить кого-то другого, чтобы исправил положение и был способен действовать инициативно, - продолжал Сталин. Мне нужен такой командир, чтоб он не просто разгромил японцев, а свирепо порвал их на куски, чтоб у них вообще отпала охота идти на Север. Пусть устремятся в Океанию!

Тимошенко предложил: «У меня есть одна кандидатура - командир кавалерийского корпуса Жуков».

Тимошенко и Пономаренко подтвердили, что я - наиболее подходящая кандидатура к решению проблем на Востоке. Вот так я и возглавил советскую группировку на Халхин-Голе...»

Как комкор

от маршала избавился

Значение, которое придавало советское руководство событиям на Халхин-Голе, обусловило и особое внимание к нему Наркомата обороны и Генерального штаба РККА. Действия военного совета бывшего 57-го особого корпуса, а теперь 1-й армейской группы держались под строжайшим контролем Москвы. Стоит лишь упомянуть о том, что штаб новоназначенного командира должен был не менее четырех раз в сутки докладывать в центр информацию с мест сражений.

В процессе боевых действий шел поиск наиболее рациональной и эффективной для создавшихся условий формы руководства войсками. 5 июля 1939 года создается новый орган стратегического руководства РККА - фронтовая группа во главе с командармом 2-го ранга Г.Штерном. Ей отводилась роль объединяющего и направляющего штаба

1-й и 2-й Краснознаменных армий Забайкальского военного округа и 57-го особого корпуса, а также руководство оперативной деятельностью войск.

После переформирования

57-го особого корпуса в 1-ю армейскую группу сложилась довольно нервозная ситуация. Особое положение, в которое сразу же была поставлена эта группа, фактически замкнуло ее руководство прямо на Москву, автоматически осложнив взаимоотношения с командованием фронтовой группы. Ведь согласно особому статусу новой боевой единицы, которой стала 1-я армейская группа, ее командующий Георгий Жуков решал основные вопросы с руководством Наркомата обороны и Генерального штаба. А это не добавляло взаимопонимания в отношениях между командующими фронтовой и армейской группами. Жуков, который замыкался непосредственно на Москву, не желал находить общий язык с командармом 2-го ранга Г.Штерном.

Вчерашний командир кавалерийского корпуса Георгий Жуков не сошелся с еще одним высоким военачальником. Вот как вспоминал об этом бывший адъютант Жукова полковник М.Воротников: «Организуя оборону на плацдарме на правом берегу Халхин-Гола, командующий стремился не вводить в бой необстрелянные новые части. Однако ввиду того, что японцы наращивали силы, стремясь взять реванш за поражение на Баин-Цагане, Жуков был вынужден с ходу направлять в бой подходившие из Советского Союза полки 82-й стрелковой дивизии.

И случилось так, что один из полков не выдержал напора врага и побежал с плацдарма. Г.Жуков немедленно поднял роту охраны командного пункта и направил ее к этому полку, приказав восстановить положение, вернуть полк на прежние позиции. Боевое задание рота выполнила.

Но в целом, по общей оценке, в результате давления войск противника создалась критическая обстановка. Заместитель наркома Г.Кулик, присутствовавший при этих событиях с комиссией из Москвы, предложил Г.Жукову оставить плацдарм, отвести артиллерию на левый берег реки. «А то и ее погубите», - заявил он.

Жуков воспротивился Кулику. Оставлять плацдарм, считал он, нельзя. Надо искать другой выход.

И первое, что он сделал - это доложил в Москву о «помощнике» Кулике, прося наркома устранить маршала от управления войсками.

Позже, отвечая на вопрос Сталина, как помогали ему Кулик и другие представители Наркомата в боях на Халхин-Голе, Г.Жуков дает поистине уничтожительную оценку действиям маршала Кулика: «Воронов хорошо помог в планировании артиллерийского огня и в организации подвоза боеприпасов. Что касается Кулика, я не могу отметить какую-либо полезную работу с его стороны». (Так от руководства операцией на Халхин-Голе был устранен весьма влиятельный военачальник, судьба которого необычайно трагична. На протяжении последующих десяти лет Кулик подвергался репрессиям, а 25 августа 1950 года, по решении Военной коллегии Верховного суда СССР - был расстрелян. - Прим. авт.)

На войне,

как на войне...

В условиях чрезвычайной спешки пополнение на фронт отправлялось, в основном, из второочередных дивизий, укомплектованных не кадровым, а приписным составом, фактически небоеспособным. Так, 20 процентов личного состава 82-й стрелковой дивизии, прибывшей из Уральского военного округа, были вообще не обучены военному делу и не держали в руках оружие. Вот почему на начальной стадии конфликта необстрелянные стрелковые подразделения несли огромные потери, легко поддавались панике, самовольно бросали занимаемые позиции и в беспорядке отходили в тыл.

Подобная ситуация сложилась и в авиационных частях, дислоцированных на Халхин-Голе. К началу конфликта расклад сил и средств, принимавших участие в боевых операциях, был таков: советские войска располагали двумя сотнями боевых машин против пятидесяти японских. Однако невзирая на четырехкратное превосходство в воздухе, начало конфликта грозило полным поражением нашей авиации. Командующий ВВС полковник Т.Куцевалов рассказывал: «57-й особый корпус имел авиацию, которую можно охарактеризовать по боеспособности просто как разваленную авиацию... которая, безусловно, выглядела небоеспособной». Не стоит забывать, что на территории МНР отсутствовали авиационные базы. Серьезным недостатком в подготовке ВВС к боевым действиям было полное отсутствие связи между пунктами базирования.

Летный состав не имел надлежащего боевого опыта, был слабо подготовлен. Только за неделю боев советская авиация потеряла 13 машин и 11 летчиков. Необходимо было принимать кардинальное решение. И выход был найден.

По личному указанию наркома обороны, участие истребительной авиации в боях категорически запрещалось. А в это время в срочном порядке в Москве была сформирована и направлена в район боевых действий группа опытных летчиков под руководством комкора Я.Смушкевича в количестве более 50 человек. Около половины пилотов московского отряда были Героями Советского Союза. Это и обусловило изменение соотношения потерь авиации сторон.

с 22 мая по 19 августа советские летчики уничтожили 355 самолетов противника, в последующем - еще свыше 290. А всего за время конфликта японцы потеряли почти 660 боевых машин. Советские потери составили 250 самолетов, из которых почти 50 машин явились небоевыми потерями. За время конфликта на Халхин-Голе бомбардировочной авиацией было сброшено на позиции противника 81 вагон бомб и выпущено около 12 миллионов патронов.

Слава и бесславие

16 сентября боевые действия были прекращены. Японское командование обратилось с советскому правительству с просьбой о перемирии. Несколько десятилетий советская историческая литература оценивала потери в конфликте на реке Халхин-Гол следующим образом: общие потери японско-маньчжурских войск превышали 60 тысяч человек, советско-монгольских - до 10 тысяч, то есть 6:1. Позднее, в результате уточнения фактов и рассекречивания новых документов, общие потери советско-монгольских войск стали оцениваться уже в более чем 18,5 тысячи человек. Но и эту цифру нельзя считать окончательной.

Общее количество награжденных превысило 17 тысяч человек. Из них троим - С.Грицевцу, Г.Кравченко и Я.Смушкевичу звания Героя Советского Союза были присвоены во второй раз.

Следует отметить, что японцам была надолго отбита охота воевать с СССР. В дальнейшем они действительно устремили свои взгляды на Океанию. А на постоянный прессинг Германии, требовавшей от союзника открыть восточный фронт против Советов, Япония отвечала отказом.

Принц Коноэ признался германскому послу Отту: «Я понял, потребуется еще два года, чтобы достигнуть уровня техники, вооружения и механизации, которые показала Красная Армия в боях в районе Халхин-Гола». На переговорах, проходивших уже после окончания боев, представитель японского командования генерал Фудзимото заявил председателю советской комиссии заместителю Жукова комбригу Михаилу Потапову: «Да, вы нас поставили очень низко...»

Безусловно, успешные завершения боевых операций у озера Хасан и на реке Халхин-Гол накануне второй мировой войны уберегли Советский Союз от серьезной угрозы - воевать на два фронта.