Деньги из прошлого

Время как будто повернулось вспять… Заслоненные успешными коммерческими собратьями филиалы «Ощадбанка» вновь оживились потоками людей, став вдруг наиболее востребованными. Как в былые времена, когда структурные единицы Сбербанка СССР были единственными в своем роде, и только там можно было хранить сбережения и выполнять банковские операции. Насколько надежной оказалась банковская структура на одной шестой части планеты, продемонстрировал неутешительный финал советского банковского монстра, когда средства, десятилетиями копившиеся миллионами людей (по большей части вынужденно, потому как тратить было не на что), «сгорели» в одночасье. Неприлично затянувшаяся эпопея с возвратом сбережений так разуверила народ, что вдруг появившаяся возможность получить хотя бы часть потерянного не могла не вызвать скоплений вкладчиков и связанных с этим эксцессов, несмотря на увещевания правительства «не спешить».

Где пусто, а где густо

Побывав в двух филиалах «Ощадбанка», автор этих строк имела возможность наблюдать процесс изнутри. Тем более что Голосеевское отделение «Ощад­банка» Украины по ул. Красно­армейской,116 № 5398/0442 я посетила в качестве полноправного клиента. В очереди, где регистрировались вклады, 10 января простояла чуть менее часа. Но, как оказалось, оперативному решению вопроса обрадовалась преждевременно: 14 января свою тысячу гривен не получила, поскольку еще расплачивались с ранее зарегистрированными вкладчиками.

Принимая рискованное решение идти туда, куда «ломанулся» народ, ожидала давки и всякого прочего, что происходит в особо «нервных» очередях. Но опасения оказались преувеличенными. Персонал и клиенты вели себя на удивление корректно, создавая терпением и толерантностью, казалось бы, невозможную в условиях скопления людей атмосферу благожелательности. Почувствовала ее на себе, когда после выстоянной очереди к заветному окошку оказалось, что скопированных страниц паспорта недостаточно — требуется копия еще и шестой страницы, подтверждающей фото в 45-летнем возрасте. Проблема, из-за которой вполне можно было лишиться места в очереди, была решена на удивление просто. В филиале предусмотрительно установили копировальный аппарат, и необходимые дополнительные копии делали не только оперативно, но даже бесплатно. Так что очередь я не потеряла, не услышав, как и другие клиенты, которые по два-три раза подходили к заветному окошку из-за допущенных ошибок в заполнении документов, сакраментального «вас здесь не стояло». Посетители сохранили психологическую устойчивость и терпимость даже тогда, кода возмутилась приемщица документов. Клиент, забывший дома очки, в четвертый раз протянул в окошко документы с теми же ошибками, и услышал: «Вы что, специально издеваетесь надо мной?» Очередь ничем не ответила на в общем-то справедливые претензии, лишь испустив коллективный вздох…

Работники «Ощадбанка» с содроганием вспоминают пресловутые очереди за получением пятидесяти гривен на каждого вкладчика. Посетители тогда так заблокировали филиалы, что те не могли выполнять свои текущие обязанности и потеряли из-за этого 80 млн. грн. прибыли. Впечатления, полученные в столице и дополненные посещением Бориспольского отделения № 3036 «Ощад­банка», убеждают, что хотя сейчас речь идет о значительно большей сумме выплат, нынешний процесс выдачи денег происходит спокойнее, чем предыдущий.

В одном из последних интервью председатель правления «Ощадбанка» Анатолий Гулей, излагая предварительные расчеты, заключил, что на обслуживание одного вкладчика понадобится «20, а то и больше минут». По наблюдениям корреспондента «ЗН», эта цифра, отражающая скорость прохождения дел, больше в полтора-два раза. Дают о себе знать и неравномерные нагрузки, и неоправданные перебои в работе разных филиалов. В одних местах — очереди, в иных — залы полупустые. Возле одного из филиалов «Ощадбанка» в районе метро «Берестейская» в минувший понедельник можно было наблюдать большое скопление людей. Объявления, что денег не подвезли, а заявления на регистрацию будут приниматься завтра, не только не рассеивало, а наоборот, увеличивало толпу. У таких мероприятий свои законы. Однажды обманутых вкладчиков волнуют не столько «очередные» неудобства, сколько поведение организаторов — любые задержки в ритме проплат способны вызвать подозрение в обмане. Со всеми вытекающими последствиями…

В ночной очереди за 22 гривнями

Впрочем, в Борисполе тоже без проблем не обошлось. В преддверии первых выплат двор филиала «Ощадбанка» был переполнен людьми, которые начали занимать очередь с 12 часов ночи. К утру одной из пожилых жен­щин стало плохо. К счастью, к тому времени работники банка были уже на работе. Пострадавшую уложили в одном из помещений, оказали первую помощь, медики вызванной «скорой» и вовсе поставили ее на ноги. Так что женщина оказалась в состоянии завершить начатое дело.

— На наше предложение пропустить пострадавшую без очереди люди ответили дружным согласием, — рассказала сотрудница отделения «Ощадбанка» Наталья Скринник.

Но радость от доброжелательности и понимания людей сменилась иными чувствами, когда ознакомились с документами выстоявшей ночную очередь женщины. Заявление она оформила на получение 1000 грн., но на ее сберкнижке оказалось всего… 22 руб. Впрочем, урок пошел впрок. Общий поток посетителей в тот же день был разделен на два. Устно и письменно людей информировали, что в понедельник, вторник и среду проводятся выплаты, а в четверг, пятницу и субботу — регистрация вкладчиков. После этого толпа стразу же поредела: кто-то перенес визиты на другие дни, а кому-то нашлось место в коридорах заведения. И хотя в них было многолюднее, чем обычно, сотрудники банка работали не только с «погоревшими» вкладчиками, но и с постоянными клиентами.

Чтобы избежать длительного стояния в очередях, смекалку и находчивость проявляли не только работники банка, но и его посетители. Обратила внимание на пожилого человека, который азартно щелкал фотоаппаратом. Мой вопрос о цели фотосессии его возмутил. Дескать, напрасно полагаете, что только городская молодежь может быть продвинутой. Мол, сельские пенсионеры тоже кое в чем смыслят. Снимал он не людей, а образцы документов, чтобы не тратить время на их переписывание: «Поделюсь фотоинформацией с соседями, чтобы лишний раз из села в город не ездили, не пополняли очереди».

Познакомилась с еще одним посетителем, способствовавшим уменьшению очередей. 48-летний авиатор Леонид Сарнавский пришел сюда «на разведку». Он полагает, что хоть государство и уравняло всех «погоревших» вкладчиков в их правах вне зависимости от возраста и их заслуг, но сами-то люди должны иметь и совесть, и соображение. В первую очередь эту самую тысячу гривен должны получить старики, которые потеряли больше всех. В отличие от молодежи, у пожилых людей нет ни сил, ни времени восполнить потерянное. Пока очереди не схлынут, хлопотать о получении тысячи гривен Леонид Леонидович не намерен. В советские времена он заработал и положил на книжку около 10 тысяч рублей: в те времена для приобретения ценных вещей нужны были не только деньги, но и связи, по-тогдашнему — блат. Если Леониду Сарнавскому при его принципах все же суждено получить тысячу гривен, то потратит он их на ремонт квартиры.

53-летняя Любовь Мороз, в отличие от предыдущего собеседника, собирала деньги на вполне определенные цели — хотела вложить средства в учебу двух подрастающих дочек. Собрала девять тысяч рублей. Но сегодня эти деньги, превращенные в гривни, — подспорье малое, тем более что неизвестно, когда будут полностью выплачены. Тем не менее тысяча гривен придется кстати — доплатит и купит газовую плиту.

«Успокою свою совесть»

В первые дни к «Ощадбанку» потянулись люди, у которых и без очередей проблем хватает. Нине Месяц 59 лет, ее матери — 84. Одна — инвалид второй группы, другая — первой. Нина Федотовна стояла в очереди с таблетками и ингалятором. У нее на книжке было полторы тысячи рублей, у матери — две. Чтобы получить причитающееся, в очереди придется отстоять дважды. Для оформления доверенности от матери надо потра­титься на услуги нотариуса, но денег нет. Есть, правда, вариант — вначале получить тысячу гривен по своей сберкнижке, а потом, уже имея «живые» деньги, заняться оформлением маминого вклада.

На Ольгу Гагулину, 1934 года рожде­ния, пришедшую в банк с двумя сберкнижками, на которых суммарно — девять тысяч рублей, превратившихся теперь примерно в такое же число гривен, свалилось много несчастья. По­хоронила детей — сына и дочку. Пожи­лая женщина даже не представляет, что бы она делала без помощи добрых людей, которые оказали ее просто так, даже не рас­считывая на оплату. Особенно цен­ной оказалась услуга по изготовлению и установке ворот к усадьбе. Вот и хочет Ольга Тихоновна, получив свою тысячу гривен, расплатиться с людьми. Чтобы, как она сказала, «успокоить свою совесть».

Самый большой из вкладов в Бориспольском филиале — 60 тыс. руб. Самые малые, за которыми тоже выстраивались очереди и люди даже теряли сознание, насчитывают по нескольку десятков гривен. При этом преобладающее большинст­во вкладчиков отвергают предложение перевести деньги на депозитный счет, отдавая предпочтение наличке.

Надо отдать должное консультантам. Даже сложные, нестандартные ситуации не загоняли их в тупик. У одной из старых женщин не оказалось идентификационного кода. Но волокиты от этой неувязки не возникло. Специалист быстро разобралась, что посетительница — из тех верующих, которые из принципиальных соображений отказались от «метки сатаны». Однако все оформлено надлежащим образом, в паспорте поставлен соответствующий штамп. Значит, можно сделать исключение, выдав деньги без предъявления идентификационного номера.

На 70-летнего Петра Чалгуна трудно было не обратить внимания. Он стоял особняком, а в руках как-то очень неуверенно держал паспорт.

— У вас какие-то проблемы? — спросила я его.

— Да вот… Не знаю, как к такому отнесутся. Я — гражданин России, и паспорт у меня, естественно, российский.

— А хотите получить украинские гривни?

— Как и все, кто здесь собрался.

Вместе подходим к консультанту. Та, бегло взглянув на паспорт и более тщательно осмотрев сберкнижку клиента, делает вывод:

— Хоть паспорт и российский, но вкладчик-то наш. Так что можно заполнять заявление на выплату.

Петр Павлович рассказал историю своей семьи и судьбу ее финансовых накоплений. Сам он — из Украины, свои 11 тыс. руб. заработал в авиации. У сына на сберкнижке пять тысяч. Судьба занесла семью в Россию. Со временем сын вернулся в Борисполь, а Петр Павлович оказался в Брянской области, где живет и теперь. Порадовался, что на родине рискнули взяться за нужное дело, и приехал. Если получит обещанную тысячу гривен, оставит сыну. За две тысячи тот сможет приобрести что-то стоящее.

Диалоги на рынке

Напротив Бориспольского филиала «Ощадбанка» — центральный рынок. И захочешь, не обойдешь. Здесь очередей не наблюдается. Торгующий и покупающий люд вовсю обсуждает последние «компенсационные» события. Три женщины-продавщицы из молочного ряда в ожидании покупателей переговариваются «на тему». Не удержалась, чтобы не задать им несколько вопросов:

— Вы уже зарегистрировали свои вклады? Или ничего не накопили в советские времена?

Ответом было, что «сгоревшие» вклады имеются и у них, и у родителей. Заработать, ведя приусадебное хозяйство, в те годы было не сложно. Выкормил бычка — сдай в заготконтору и получи тысячу с лишним рублей, за кабанчика — полтысячи. Вот только толку от получаемых денег было немного, поскольку покупать было нечего. Их относили в Сбербанк СССР, где эти деньги и были «похоронены», потянув за собой годы тяжкого труда и всевозможных хлопот. Однако воспользоваться деньгами из прошлого женщины не спешат. Дали понять, что они, конечно, возьмут то, что причитается. Однако предлагаемые суммы для них не настолько значительны, чтобы бросить торговлю и сломя голову бежать в «Ощад­банк».

— А когда выдавали всем по пятьдесят гривен со вкладов, тоже не спешили?

В той ситуации они вели себя иначе. Побежали в «Ощадбанк» чуть ли не впереди всех. Объяс­нили почему. Время для селян было тяжелое. Молочные продукты стали дешевые, они их, считай, отдавали за бесценок. Имен­но тогда селяне из пригорода стали избавляться от коров. И, по словам моих собеседниц, оказались в проигрыше. Выигра­ли те, кто стиснув зубы пережил смутное время, сохранил личное хозяйство, дождался приличных цен на сельхозпродукцию.

— Ну а рыночные цены на продукты в связи с выплатами не растут? — поинтересовалась я.

— Пока нет, — был ответ. — Хотя в последнее время число покупателей возросло, молочные продукты стали быстрее разбирать. И это вполне может быть предвестником повышения цен.

Завершая эти заметки с натуры, обращу внимание на два обстоятельства. Первое. Побывав на «месте событий», у меня создалось впечатление, что, кроме сотрудников отдельно взятого банка, в этой работе никакие иные структуры, в том числе занимающиеся социальной работой, не участвуют. А ведь проблема выходит далеко за рамки чисто банковского дела. Уязвимые категории населения в сложившейся ситуации особенно нуждаются в помощи. И обязанности по их защите с работников социальных служб, кажется, никто не снимал. Довелось встречать инвалидов, которые стояли в очередях «на общих основаниях»; малоимущих, которые не могли наскрести денег на оплату за оформление доверенностей и иных услуг нотариу­сов, и потому дряхлых стариков доставляли к месту выдачи денег чуть ли не на руках. На глаза мне не попалось ни одного объявления о том, что вкладчики определенных категорий могут воспользо­ваться льготами при ксерокопиро­вании документов, использовании услуг нотариусов и т.д. До­статочно вникнуть в обстоятельства, проявить элементарное внима­ние к происходящему, чтобы случаи обмороков в очередях, а тем более смертей, не повторились.

Второе. Сверхоперативно начатая операция «Возвращение вкладов» немногого будет стоить, если подстегнет и так значительную инфляцию. Такую опасность можно уменьшить, а то и вовсе устранить. Особенность происходящего в том, что первый транш выплат уже проводится, а стратегия дальнейших действий еще не выработана. Между тем недостаток можно превратить в преимущество, если учесть первые уроки и внести коррективы в дальнейшее прохождение процесса. С первым траншем выплат в 1000 грн. уже все более-менее ясно. Преобладающее число вкладчиков предпочли получить наличку, что, мягко говоря, не очень хорошо для удержания стабильности цен. Многие вкладчики полагают, что иначе и быть не могло, ведь предложений было только два, причем далеко не равнозначные — депозит и наличка. Так что выбор людей был предопределен. Но если в дальнейшем применить более изобретательную комбинацию со сроками выдачи вкладов (особенно крупных) и разными условиями депозитов, то при осуществлении следующих траншей ситуация кардинально изменится и не будет угрожать финансовой стабильности. Если вкладчику, особенно с «толстой» сберкнижкой, предложить выбор — или тысяча гривен наличными, или две-три, а то и пять-десять тысяч из вклада положить на депозит с нарастающими, в зависимости от срока, процентами (скажем, на год «премия» составит 5%, на два — 10, на три — 15%), то его выбор не будет таким однозначным.