«Я НЕ ХОТЕЛ БЫ СТАТЬ ПРОХОДЯЩИМ МИНИСТРОМ» НА ВОПРОСЫ «ЗЕРКАЛА НЕДЕЛИ» ОТВЕЧАЕТ МИНИСТР НАУКИ И ОБРАЗОВАНИЯ, ДОКТОР ФИЛОСОФСКИХ НАУК В. КРЕМЕНЬ

КРЕМЕНЬ Василий Григорьевич — политолог, социолог. Академик и президент Академии педагогических наук Украины. Автор более 100 научных работ.

Родился в 1947 г. в с.Любитове на Сумщине. После окончания в 1971 г. Киевского госуниверситета им.Т.Шевченко был преподавателем, зам.декана философского факультета. 1979—1986 гг. работа в ЦК КПУ, 1986—91 гг. — в ЦК КПСС, где занимался вопросами развития образования и науки. В 1991—1992 гг. — зам.директора Института социально-политических исследований Российской академии наук (г. Москва). В 1993—1994 гг. — зам.директора Национального института стратегических исследований (г. Киев). С 1994 г. — руководитель Службы по вопросам гуманитарной политики администрации Президента Украины, с 1997-го — заместитель главы администрации Президента Украины. С 1998 г. — народный депутат Украины. 30 декабря 1999 г. назначен министром науки и образования Украины.

— Прошло полтора месяца с тех пор, когда вы заняли кресло министра образования и науки, и судить о его удобстве (или наоборот), а также других качествах, наверное, рано. Тем не менее, на этом посту вы, как говорится, человек не с улицы. И согласившись возглавить отрасль, даже две, в которых ситуация не просто незавидная, но «розпачлива», видимо, знали, на что шли. Могли бы вы сегодня сказать откровенно: вы пришли с намерением осуществить действительно реформаторские шаги? Иначе рискуете остаться в истории просвещения проходящей фигурой, как не один ваш предшественник.

— Так уж сложилась моя жизнь, что фактически я всегда был связан с образованием и наукой. Поэтому проблемы образования и науки, понимание их значимости в развитии современной цивилизации мне далеко не чужды. Я действительно не хотел бы быть одним из проходящих министров. Не хотел бы потому, что глубоко убежден в необходимости существенных изменений в этих сферах. Понимаю, что такие изменения единовременно, учитывая инерционность развития, осуществить нельзя. Но я вижу, в каком направлении нужно менять систему образования и науки, хотя, честно вам скажу, сферу образования я представляю лучше, чем науку.

— И что, на ваш взгляд, нужно изменить в первую очередь? Вообще, в чем вы усматриваете сущность реформ в образовании?

— Реформы будут оправданы, если все больше граждан Украины смогут получать качественное образование, отвечающее современным требованиям. С этой целью, помимо существующих источников финансирования обучения в вузах (госзаказ и за средства физического либо юридического лица), вводится принципиально новая форма — государственное индивидуальное кредитование. Замечу, что такая возможность закреплена в Законе о высшей школе, принятом Верховной Радой в первом чтении. И в проекте бюджета-2000 на это уже предусмотрены средства, правда, пока небольшие — 5 млн. грн. Но главное — дело сдвинулось.

Я считаю, что требует кардинальной перестройки учебный процесс — и в школе, и в вузе, и в профтехучилище. Мы должны всячески утверждать индивидуальный подход в обучении — педагогику личности. Необходимо так перестроить учебный процесс в школе, чтобы у учителя не было желания, как говорится, стричь всех детей под одну гребенку, подогнать под одно клише. В конце концов, система образования, как и все общество, должны создать предпосылки для того, чтобы ребенок смог как можно глубже себя познать, развить свои способности и в полной мере их реализовать в зрелом возрасте. В этом в значительной мере заключается человеческое счастье, в этом — путь к динамическому прогрессу общества.

Говоря о качестве образования, имею в виду и средства обучения. Больше всего меня сегодня беспокоит сельская школа. Ведь если раньше было достаточно хорошего учителя и учебника для получения знаний, то сегодня этого уже мало. Система образования становится все более затратной — экономически, финансово. И я не могу согласиться с тем, что в XXI веке в Украине сельские школьники будут оканчивать школу, не увидев обыкновенного компьютера. Мы закладываем отсталость не только конкретно этих детей, а общества и государства в целом. Сегодня компьютерная грамотность, по моему глубокому убеждению, более важна, чем сто лет назад обыкновенная грамотность. И недаром сегодня президент США, а за ним лидер Британии поставили задачу (и уже реализовали ее), чтобы каждый класс имел выход в Интернет. Ребенку со школьной скамьи должна быть доступна информация со всего мира, чтобы он развивался не в границах какого-то отдельного хутора, а в общецивилизационном контексте. Если до последнего времени я был абсолютным сторонником позиции «нет школы — нет и села», то сейчас я в этом начинаю сомневаться. Школы надо сохранять там, где есть достаточное количество детей. А если она мало укомплектована и в ней один учитель преподает пять предметов, к тому же нет современных средств обучения, то это беда всех детей, которые окончат такую школу. И не лучше ли в таком случае обеспечить подвоз учеников в нормальную школу, где они будут получать знания на необходимом уровне?

Считаю, что серьезная структурная перестройка должна произойти в высшей школе. У нас много неконкурентоспособных вузов. Практически это отдельные факультеты, которые называются высшими учебными заведениями. В некоторых городах областного, а то и районного масштаба имеется несколько университетов, институтов. Зачастую там нет ни достаточной научной базы, ни научно- педагогической среды высокого уровня, необходимых для подготовки настоящих специалистов. Поэтому будет проведена оптимизация высших учебных заведений. Мы должны идти по пути создания учебных комплексов. Так, например, в городе есть «крепкий» вуз и рядом с ним существуют вузы I—II уровней аккредитации, которые в недавнем прошлом были училищами либо техникумами. Не лучше ли будет, чтобы они входили в состав крупного вуза, оставаясь при этом юридическими лицами? Тем более если они близки по профилю подготовки специалистов. Это позволит оптимизировать учебные планы, ликвидировать дублирование и сэкономить значительные средства. Нам необходимо также хорошо обдумать и проблему сроков обучения в высших учебных заведениях. По моим наблюдениям, имеются вузы и специальности, где учебный процесс искусственно заполняется либо необязательными предметами, либо теми, которые изучались в школе.

Убежден, что нам нужно ограничиться тремя уровнями аккредитации высших учебных заведений. Ведь грань между III и IV уровнями практически стерлась. Считаю, что в нашей квалификационной «иерархии» нужно ликвидировать такой уровень, как «специалист». Упорядочение наших квалификационных ступеней диктуется также необходимостью вхождения в европейское и мировое образовательное пространство. Мы же, сделав один шаг в этом направлении, то бишь, введя бакалавра и магистра, на этом остановились. И теперь никак не можем решить задачку, чем же отличается магистр от специалиста.

Много проблем назрело в образовании. Являясь сторонником функционального подхода к управлению в сфере науки и образования, я считаю, что один орган, одно министерство должно этим заниматься. Я понимаю, что есть отрасли, где имеются большие образовательные комплексы, как, например, в медицине. Но я не понимаю, как можно до сих пор сохранять в подчинении отдельных министерств, корпораций и даже общественных организаций государственные вузы или техникумы? Ведь не осуществляется их методическое управление, все брошено на самотек. Считаю, что такие образовательные учреждения должны быть сконцентрированы в одном министерстве — образования и науки.

— Удалось ли вам сформировать команду единомышленников? Хотелось бы узнать, кто эти люди?

— Процесс формирования министерства (и реформирования) еще не закончен. Скажу вам откровенно, я с большим удивлением узнал о том, что указ Президента о ликвидации Министерства науки и технологий и создании на его основе Комитета по науке и новым технологиям, изданный еще в марте прошлого года, не выполнен. В свое время были назначены только председатель и заместители этого комитета, не было ни финансового счета, ни печати… Вот такое наследие в сфере науки мы получили.

Конечно, в условиях жесткой экономии бюджетных средств на большой штат помощников и исполнителей рассчитывать не приходится. Я думаю, что эффективность управленческой деятельности зависит, в конце концов, не от количества работников. Первым заместителем министра науки и образования стал известный ученый, академик Национальной академии наук Яцкив Ярослав Степанович, который будет заниматься вопросами науки. Наука все-таки в определенной мере автономна, функционально отличается от образования, и, думаю, что такой творческий и ответственный человек, как Ярослав Степанович, может создать достаточно эффективную систему и управления наукой, и ее реорганизации. Заместителем министра, который будет «вести» общеобразовательную школу и профтехобразование, назначен Огневюк Виктор Александрович. Ему 41 год. Кандидат наук. Активная личность. До этого назначения работал начальником управления Минобразования. Думаю, это тот человек, который сможет помочь мне как министру провести реформы в этом звене образования. Ждет утверждения кандидатура заместителя министра по вопросам высшего образования, и, естественно, называть ее пока не буду. Из «старых» замов в мою, как вы говорите, команду, вошел Анатолий Григорьевич Богомолов, ведающий вопросами социально- экономического развития системы образования. Сегодня это очень важное направление, так как идет процесс экономизации построения системы образования, и одна из важнейших задач системы образования — адаптация ее к рыночным условиям.

Вот практически и все назначения. Но это не значит, что, кроме вышеназванных людей, у меня нет больше единомышленников. Моя команда — это прежде всего Академия педагогических наук, президентом которой я являюсь последние два года. За это время АПН, которая собственно была учреждением, занимающимся вопросами среднего образования, стала научным центром, его институты и учреждения разрабатывают все направления образования. Совместно с Академией педагогических наук и практическим образованием планируем осуществить экспериментальный проект под условным названием «Школа будущего».

— Впервые за последнее время в одной системе объединяются образование и наука. Какие реальные шаги будут предприняты для более тесного сотрудничества НИИ и высшей школы, т. е. можно ли говорить о тенденции перемещения научно-исследовательской работы в вузы, как это есть во всем мире, или хотя бы о серьезном объединении вузов и НИИ? Как будут финансироваться фундаментальные и прикладные исследования?

— Так исторически сложилось, что у нас произошел разрыв науки и образования. Это противоестественно, и мы должны такое положение исправить. Но делать это нужно продуманно, шаг за шагом, а не кавалерийским наскоком. Кое-что в плане сближения науки и образования было предпринято раньше: есть совместные институты и другие учебные заведения, т. е. созданные под эгидой Национальной академии и Министерства образования. Но этого, безусловно, недостаточно. Департаменту науки и технологий нашего министерства предстоит выработать целостный взгляд на науку, которая до этого рассматривалась в отдельности — академическая, вузовская и отраслевая. И одним из важнейших реформаторских шагов должно стать изменение практики финансирования научных учреждений. Основная доля денежных средств на науку будет выделяться под конкретные проекты (на конкурсной основе). Сейчас же финансирование НИИ осуществляется по принципу социальной помощи, так как зачастую деньги поступают только на зарплату научных работников. Ну и, безусловно, предполагаю, что в будущем произойдет объединение академических учреждений с высшими учебными заведениями.

— Один на поле реформ просвещения не воин. На кого вы намерены опереться в своих реформах? Даже имея самую преданную и «боевую» команду, вряд ли удастся осуществить что-либо без опоры на учителя (в школе), преподавателя (в вузе). Кстати, в Законе об образовании предусматривается участие общественности совместно с государственными инстанциями и организациями в решении вопросов просвещения, а в Законе об общем среднем образовании почему-то слово «общественность» исчезло. В то же время, как нам представляется, одному министерству с его 200 штатными сотрудниками этот «воз» не сдвинуть. (Для сравнения: в министерстве образования Франции — 6000 сотрудников, Нидерландов — около 3000.)

— Частично на этот вопрос я уже ответил выше. Конечно, в своей деятельности я буду опираться на образовательно-педагогический актив, творческие учительские объединения, общественность. Мы живем в такое время, когда влияние общественного мнения недооценивать нельзя. И если мы в общественном сознании сформируем приоритетность образования, культ знаний, получение образования как неотъемлемую черту образа жизни гражданина Украины, то тогда ни правительство, ни кто-либо другой не смогут ущемить нас в плане бюджета и т. п.

(Министр ловко ушел от ответа на вопрос, переведя разговор на «больную» тему учебников, но к концу интервью все же частично ответил. — Л.С.)

А сейчас хотел бы обратить внимание на одну их самых насущных проблем нашего образования — проблему учебников, так как ее решение мы связываем в значительной степени с установлением более тесных контактов с Национальной академией наук. В принципе я и раньше знал, что с учебниками у нас плохо, но, откровенно говоря, не ожидал, что может быть настолько плохо. Украинские школы обеспечены учебниками только на 59 %, а 11 класс — на 34 %. И это при том, что срок функционирования учебника продлен до пяти лет. К такому положению дел, с одной стороны, привел ошибочный курс на альтернативность учебников на этапе массового выпуска. В результате возникла ситуация, когда по одному предмету имеем три учебника для одного класса разных авторов. Представляете, как при такой альтернативности работать учителю и ученикам! По моему мнению, должен быть принципиально иной подход при подготовке учебников и обеспечении ими учебных заведений. Что имею в виду? Альтернативность и вариантность должна существовать на этапе рукописи и экспериментального издания учебников небольшим тиражом. В течение учебного года они проходят апробацию в школе, из них определяется лучший, который и утверждается как основной учебник. Выход нового учебника массовым тиражом — это должно быть событием в образовании.

Надо сказать, что несмотря на то, что мы не имели опыта и традиции издания учебной литературы, за годы независимости в Украине подготовлены и изданы сотни учебников, но сделано это хаотично. Вот и получилось, что многие из них не «стыкуются» как по вертикали (то есть между классами, условно говоря, учебник химии для 7 класса с аналогичным учебником для 8 класса), так и по горизонтали, т. е. между другими природоведческими дисциплинами; не отработана учебная литература также в отношении понятийного аппарата и базовых знаний; более того, не существует даже достаточно обоснованной системы перечня изучаемых в школе дисциплин.

Несомненно, мы должны способствовать развитию учебниковедения как направления педагогической теории. В настоящее время АПН при содействии фонда «Відродження» создается библиотека современного зарубежного учебника. Думаю, это поможет нам приобрести опыт, которого мы не имели.

Очень надеюсь, что в этом году нам удастся получить запланированные в проекте бюджета 83 млн. гривен на издание учебников, хотя этого, конечно, недостаточно.

Есть идея создать специальный совет с привлечением ведущих специалистов из НАН и АПН с тем, чтобы отработать оптимальную для средней школы систему дисциплин, а также систему знаний по каждой школьной дисциплине, которые бы соответствовали современным достижениям науки и в то же время были доступны для школьников. Это чрезвычайно важно еще и потому, что нашей школе предстоит переход к 12-летке, и делать это необходимо на новой основе — на основе научного подхода, апробированного на практике.

— Какие изменения в содержании образования наиболее реальны в ближайшее время в связи с предстоящим переходом на 12-летний срок обучения в школе? Не грозит ли нам очередной «перекос», теперь уже с гуманитаризацией образования?

— Я хотел бы предложить нашим соотечественникам снять розовые очки в отношении нашего образования. Даже по формальным показателям мы сегодня далеко не самая образованная нация в Европе. Так, к примеру, по такому показателю, как срок обучения в общеобразовательной школе, мы находимся среди отстающих. Из европейских государств только Россия еще не перешла к 12-летке.

Считаю, что при переходе на 12-летнюю школу мы должны заложить несколько иную концепцию обучения. Сегодня трудно представить, чтобы выпускник средней школы не владел, помимо родного украинского языка, русским и еще одним из западных языков. Владение иностранными языками в наше время является необходимой предпосылкой динамичного развития страны. Я не представляю, чтобы выпускник школы не умел пользоваться компьютером. Я также не представляю, чтобы человек, который через 10 лет окончит школу, не мог элементарно управлять автомобилем. Все это — и иностранные языки, и компьютеры, и другая техника — сегодня становится обыкновенными и неотъемлемыми атрибутами жизнедеятельности. Так почему же школа не должна научить овладеть всем этим, а значит, подготовить к жизни?

В отношении ваших сомнений по поводу возможного «перекоса» с гуманитаризацией образования, я хотел бы их рассеять. Ничего подобного быть не может. Каждый ребенок в школе должен получить базовое образование (1—9 кл.), включающее определенный перечень дисциплин. А вот что касается полного среднего образования, то здесь все-таки нужно учитывать природные наклонности ребенка. Поэтому в старших классах необходима специализация, при которой какие-то укрупненные блоки предметов будут более весомыми в одних классах и менее весомыми в других, и наоборот. То есть таким образом произойдет разделение на «физиков», или представителей «точных» наук, и «лириков», или гуманитариев.

— Педагогику как науку сегодня укоряют, и, по-видимому, справедливо, за замкнутость в своих рамках, оторванность от других наук. В связи с этим провокационный вопрос: не рискнете ли вы объединить Академию педагогических наук с Национальной академией или создать Академию академий?

— Разделение на предметы, на науки в определенной степени условно. И любое разделение — это в какой-то мере разрыв. И главное — не допустить, чтобы этот разрыв был искусственным. Академия педагогических наук в последнее время немало сделала для установления нормального сотрудничества с научными учреждениями и направлениями, с педагогической общественностью, у нас нет уже неприятелей, как когда-то. В этом отношении я исповедую лозунг бывшего китайского вождя — «Пусть цветут сто цветов». Пусть будет сто школ, сто теорий…

Ни о каком объединении академий, конечно, речь идти не может.

— Мир сегодня переживает информационный взрыв и обучение уже не может сводиться только к получению книжных знаний. Компьютеризация образования, дистанционные формы обучения, новые системы оценки знаний и способностей студентов и абитуриентов — об этом многие наши ученики и студенты могут пока только мечтать. Но давайте зададимся и таким вопросом. Ни для кого не секрет, что в вузы все труднее попасть по способностям. Это подрывает моральные устои образования и ухудшает перспективу развития нашего общества. Что будет сделано для того, чтобы в университет можно было поступить за знания и способности, а не за деньги?

— Действительно, отбор в высшие учебные заведения в нашем обществе остается большой проблемой. Я знаю, что здесь есть много злоупотреблений. И мы с коллегами по министерству сейчас работаем над тем, чтобы свести к минимуму возможности для такого рода злоупотреблений. Это не значит, что к каждому работнику приемной комиссии и преподавателю будет поставлен милиционер. Речь идет о создании нормальных условий и правил для желающих попасть в вузы. В частности, необходимо разрешить абитуриентам поступать сразу в несколько вузов. Полагаю, мы сможем ввести такую практику уже в этом году. Какие это дает преимущества абитуриентам, а также в плане более объективного отбора по способностям и наклонностям, само собой понятно.

Далее. Есть задумка провести в этом году в порядке эксперимента прием в высшие учебные заведения по аттестатам. При этом перед поступающими будет поставлено условие: первый курс они учатся за государственный счет, а после этого «бюджетниками» останутся только те, кто имеет лучшие показатели в учебе, а остальные смогут продолжить обучение на платной основе.

— Коммерциализация сферы образования, по-видимому, будет усиливаться. Это сегодня общемировая тенденция. Образование и бизнес сближаются, находя взаимовыгодные интересы. Какие возможности в этом плане вы намерены использовать для решения проблемы финансирования сферы образования?

— Должен заметить, что у нас в научном плане практически не разрабатывается проблема экономики образования. Поэтому в Институте высшего образования АПН создан отдел, который будет этим заниматься. В этом направлении будет работать и соответствующее подразделение министерства, о чем я уже говорил выше.

Сейчас формируются несколько иные отношения между теми, кто готовит кадры, и теми, кто их «заказывает». Я думаю, что можно было концептуально поставить вопрос о том, чтобы коммерческая структура, получая специалиста, несла какие-то определенные затраты за его подготовку в государственном учебном учреждении. Желательно ввести местные налоги, направленные на образование. Мне кажется, нужно предоставить возможность каждой школе иметь свой счет в банке и таким образом аккумулировать средства на свои нужды. Материальное положение общеобразовательных учебных заведений известно. А будь школа самостоятельным субъектом финансовых отношений — и спонсора можно найти, и сами родители на вполне законных основаниях могут передать деньги то ли на ремонт, то ли на приобретение технических средств обучения. В принципе, возможностей много и мы в этом плане будем активно работать.

Подводя итог, вкратце хотел бы подчеркнуть следующее. Реформируя систему образования, мы сегодня должны решить на уровне государства три задачи. Это — создание на основе того наследия, которое мы получили, целостной органической национальной системы образования; адаптация системы образования, с учетом ее специфики, к новым социально- экономическим, рыночным отношениям; интеграция национальной системы образования в европейское и мировое образовательное пространство.

— Остается пожелать вам успехов в решении этой триединой задачи!