ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ СТОИТ ОБЕДНИ

В конце минувшего года в редакцию пришло письмо из Канады. В нем говорилось: «18 апреля 1998 года в газете «Зеркало недели» была опубликована статья Дмитрия Киянского «В институт не возвратился...» Разрешите привести ссылку на один абзац этой статьи: «За последние годы из учреждений Национальной академии наук Украины уехало за рубеж более тысячи ведущих ученых. Но, увы, еще не вечер... В 1997 году на «временную работу» за границу отбыло 530 сотрудников учреждений Национальной академии. Среди них 100 докторов и 320 кандидатов наук. На постоянное жительство за границу выехали 62 человека, в том числе 8 докторов и 25 кандидатов...»

Эта статья меня очень заинтересовала и затронула, так как я жена одного из 25 выехавших кандидатов наук, и мне хотелось бы поделиться фактами из судьбы одной научной разработки, которая заинтересовала немалый круг известных западных компаний. В народе о супругах говорят: «Две картинки, да одна тропинка». Поэтому закономерно, что мне пришлось пережить зарождение этой разработки в Украине, ее выход на зарубежную арену, а также становление этого дела здесь, на Западе. В частности в Испании, США и Канаде.

Речь идет о восьмилетней разработке технологии, которая была воплощена в прототип оборудования, изготовленного на небольшой украинской фирме. Сейчас эта украинская технология и оборудование принадлежат уже испанской фирме, и может статься, что украинская сторона останется ни с чем и все «пышки» уйдут навсегда за пределы Украины (кому останутся «шишки», а кому достанутся «пышки»?).

Процесс «западнизации» украинских технологических разработок еще не закончился. Поэтому важно, чтобы украинская общественность стала свидетелем этого процесса и чтобы украинские технологии могли найти достойное место на родине. Единственное, чего бы я не хотела, так это жаловаться на кого-то или на что-то...

С наилучшими пожеланиями Саша Бок, Квебек, Канада».

- Здесь затронута исключительно важная и актуальная проблема, - считает директор Института электродинамики, вице-президент Национальной академии наук Украины, академик Анатолий ШИДЛОВСКИЙ, которого редакция попросила прокомментировать письмо из Канады.

- Действительно, огромный научный багаж, накопленный несколькими поколениями исследователей, тает, как дым. Капля за каплей утекают из Украины оригинальные разработки и ценнейшие технологии, потерю которых во многих развитых странах считали бы настоящим бедствием. Такие капли уже слились в потоки и вот-вот превратятся в реки. А это не что иное, как прямая угроза нашему интеллектуальному потенциалу - бесценному, признанному во всем мире национальному богатству Украины.

С чего обычно начинаются такие утечки? Во-первых, в институт приезжают представители какой-то иностранной фирмы и задают вежливый вопрос: «Над какими проблемами трудится сейчас ваш коллектив?» Потом гости выясняют, кто конкретно занимается этими разработками. А дальше связываются с непосредственными исполнителями и к руководству института, как правило, больше не обращаются...

Как видите, схема довольно проста. Но не откажешь же зарубежным гостям, выразившим горячее желание посетить институт. Тем более что подобная встреча может оказаться полезной не только для них, но и для нас. Да и времена подозрительности и ксенофобии, надеюсь, ушли безвозвратно. И тем не менее...

Вот лишь один из многочисленных примеров. В нашем институте были созданы новые технологии обработки металлов, заинтересовавшие иностранную фирму. Но, к великому сожалению, она приобрела их не в качестве государственного достояния Украины, а как интеллектуальную собственность одного человека - доктора наук, с которым заключили контракт. Он считает, что заплатили ему очень щедро. Может быть, с точки зрения отдельного исполнителя, деньги, выложенные американской компанией, и впрямь немалые, но фактически оригинальную технологию она приобрела по дешевке.

Этот сотрудник несколько лет проработал в США, участвуя во внедрении своей разработки. Потом возвратился в Киев, уволился из института и организовал собственную фирму. У него, насколько мне известно, дела идут в гору. Но давайте посмотрим на данную ситуацию с другой стороны. Технология, которой заинтересовались американцы, родилась не в вакууме. Для ее создания использован научный потенциал - я бы назвал его интеллектуальным заделом - всего коллектива, но плодами общих усилий воспользовался один человек. Справедливо ли это?

- А разве вы как директор научного учреждения не могли воспрепятствовать утечке за рубеж общеинститутского интеллектуального достояния?

- Не мог, - ответил на мой вопрос Анатолий Корнеевич. - По той простой причине, что о данной сделке абсолютно ничего не знал. А «не пущать» за границу уважаемого доктора наук, изъявившего желание поработать в Америке, не было никаких оснований. Более того, я от души рад, что любой из моих коллег может теперь уехать куда душе угодно - было бы достойное предложение.

Мы в свое время много натерпелись из-за того, что наше общество было закрытым. Но при нынешней свободе передвижения просто невозможно знать, кто с кем и о чем договаривается где-то в другой стране. Поэтому сейчас, когда в институте появляется новая, привлекательная для зарубежных фирм технология, мы иногда сознательно ограничиваем публикации в научных изданиях. Ведь дальше все пойдет по проторенной дорожке. Приедут гости, станут интересоваться работами института. И начнется сказка про белого бычка...

- Насколько мне известно, Институт электродинамики, как и вся Национальная академия, переживает сейчас очень нелегкие времена. Имеются ли у вас сегодня подобные технологии?

- Представьте, несмотря на все трудности, они есть. Об одной из таких работ я хочу рассказать. Только это не для прессы, - улыбается мой собеседник. - Ладно, записывайте, открою секрет. Надеюсь, моя информация не выйдет боком институту. Речь идет об обогащении драгоценных металлов. Если их в руде мало, применять традиционные, давно существующие способы нерационально.

Так вот, нам удалось при помощи специальных вторичных источников электроэнергии сразу, так сказать, всухую, без многих промежуточных процессов осуществить сепарацию. Руда обогащается до того уровня, когда становится выгодным использовать традиционные технологии. При этом мы позаботились и об энергосбережении. На обработку тонны массы расходуется всего один киловатт-час. Новая технология экологически чистая, не требует воды.

Но, создав ее, мы, как говорится, узнали, почем фунт лиха. Попытались предложить новшество нескольким заинтересованным организациям. Да не тут-то было. «Уступите свою разработку, а уж мы сами сообразим, как ее применить», - предлагали нам. Иными словами, потенциальные партнеры довольно откровенно и, я бы даже сказал, цинично пытались воспользоваться тяжелым материальным положением института - приобрести чуть ли не даром оригинальную технологию, а потом на ней хорошо заработать.

В области науки, интересных, нетривиальных идей украинские ученые и сегодня, вопреки всем трудностям, ничем не уступают своим коллегам из промышленно развитых стран. Но мы катастрофически отстаем от них в части реализации своих разработок. С этим в Украине сегодня просто беда. Многие заводы и рады бы взяться за освоение новинок, но у них нет средств даже на создание экспериментальных установок - куда уж дальше.

- Так ведь это старая-престарая беда. Спотыкаться здесь мы начали давно. Корни уходят в глубину советской системы. Так что недуг, о котором мы говорим, превратился в хронический еще много лет назад.

- Вы абсолютно правы: болезнь под названием «внедрение» у нас существует десятилетия. Само слово-то какое агрессивное! Внедрять - значит что-то пробивать, продвигать чуть ли не насильно. Вместе с тем на каждом заводе в минувшие времена существовал специальный фонд для развития новой техники, который нельзя было использовать на другие цели. И пусть он был небольшим, но предприятие благодаря таким средствам всегда могло сделать шаг навстречу ученым. А сейчас заводам не до жиру - быть бы живу.

- Но на хозяйственную сцену вышли банки, коммерческие структуры, наконец, частные предприниматели. Где их инвестиции в науку?

- Все, кого вы назвали, хотят получить очень быстрые деньги. Сегодня вложить - завтра протянуть руку за двойной, а то и тройной прибылью. Но при создании любой серьезной техники, особенно для энергетики, машиностроения и металлургии, необходима длительная инвестиционная «выдержка». Скажем, для генерирующих мощностей инвестиционный период равен в среднем 10 годам. Кто же в наши дни будет столько ждать? Да уже лет через пять такая коммерческая структура сама может исчезнуть, не оставив следа. Кроме того, покажите мне частный банк, который согласится честно разделить с учеными прибыль. Такого просто не существует в природе. Ему давай не менее 80 процентов. И сразу!

А в результате «имеем то, что имеем». Наш институт совместно с харьковским заводом «Электротяжмаш» впервые в мире создал уникальный асинхронный турбогенератор. Эта машина в течение любого времени может выдерживать 80-90-процентную нагрузку в асинхронном режиме. В то же время обычные генераторы способны работать не более 35-40 минут при нагрузке, не превышающей 40 процентов. Помимо всего прочего, новый турбогенератор оптимизирует режим энергосистемы.

Казалось бы, украинские электростанции нужно как можно скорее оснастить именно такими машинами. Но, увы, их никто не производит. Специалисты, создавшие чудо-генератор, почувствовав себя невостребованными, начали покидать Украину. Их с радостью принимают в США и Канаде. Теперь наши талантливые доктора и кандидаты наук успешно трудятся за границей. Причем, насколько мне известно, они работают и над дальнейшим совершенствованием турбогенераторов. Спрашивается, кто от этого выиграл? Впрочем, мой вопрос скорее риторический. Все ясно и так.

- Почему же с зарубежной фирмой может легко договориться отдельный исполнитель, например доктор наук, о котором вы рассказали выше, но в то же время с ней не в состоянии найти общий язык, скажем, тот же Институт электродинамики?

- Это, конечно, был бы неплохой выход из создавшегося у нас положения. Но, честно говоря, мы еще не всегда умеем вести подобные переговоры и поэтому легко можем оказаться в проигрыше. К счастью, руководители некоторых научных учреждений вполне овладели таким искусством. Тут уж нашего брата-ученого на мякине не проведешь. Вероятно, именно по этой причине иные зарубежные компании предпочитают иметь дело с отдельными разработчиками. Такой вариант «сотрудничества» им более выгоден: можно меньше платить.

И все же дело не только в нашей коммерческой некомпетентности и чрезмерной прагматичности зарубежных партнеров. Допустим, один из академических институтов предлагает иностранной фирме новую, многообещающую технологию. Хорошо, мы готовы с вами сотрудничать, говорят представители компании, но покажите, как ваша технология реализована. А что мы можем продемонстрировать? Чертежи и графики? Так ведь дотошный западный бизнесмен бумагам не верит. Ему подавай работающие механизмы. Спрашивается, на какие шиши их делать? Средства, выделяемые академии, идут главным образом на зарплату. Институты почти не тратят деньги на приобретение современного научного оборудования, а ведь без него исследования становятся пустой тратой времени...

Но возвратимся к нашей ситуации. Как это ни прискорбно, но действующей установки нет. Ладно, говорят зарубежные партнеры, пусть авторы открытия построят ее у нас. Им будет предоставлено все необходимое. Потом вместе ее испытаем. Но, учтите, цена вашей разработки в этом случае будет уже другой. Институт за нее теперь получит меньше: ведь условия изменились.

- К сожалению, тут можно потерять не только деньги. Разве исключено, что ученые, командированные за границу для строительства экспериментального образца, в институт не вернутся?

- Так происходит сплошь и рядом. Мы теряем и технологию, и ее создателей. У некоторых из них «командировка» растягивается на всю жизнь. Попав за рубеж, они всеми правдами и неправдами стараются продлить контракт, предлагают свои услуги разным научным учреждениям и фирмам и в результате остаются там навсегда. Как ни печально, Украину покидают даже маститые ученые.

Сегодня Национальная академия сосредоточила свои силы и средства на приоритетных направлениях исследований. Это в нынешних сложных условиях единственное правильное решение. Но с другой стороны, сама наука - одно из важнейших приоритетных направлений государственной политики. Экономить на ней - более чем недальновидно. Такое отношение может дорого обойтись Украине. Науку нельзя отложить до лучших времен. Завтра она безнадежно отстанет. Сейчас под угрозой оказались фундаментальные исследования, составляющие основной интеллектуальный капитал всего общества.

С какой стороны ни подходи, главным «спонсором» нашей фундаментальной науки было и остается государство. От этого никуда не денешься. При всех ограниченных возможностях бюджета оно не может безразлично относиться к судьбе ученых. Это ведь не коммерческая структура, требующая немедленной и многократной прибыли. Государственные мужи просто обязаны подумать о будущем. Но давайте посмотрим, что мы имеем сегодня. Инновационный фонд? Во-первых, это лишь капля в море, во-вторых, попробуйте туда пробиться. Такой фонд фактически полумера.

Давайте, наконец, посмотрим правде в глаза. Пока нам не удастся поднять экономику, существенных сдвигов в положении национальной науки, скорее всего, не будет. Без этого мы на долгие годы останемся дирижерами, не имеющими оркестра. Сегодня заводам не до наших открытий, им главное - выжить.

- Но ведь молодые ученые не могут столько ждать (да и немолодые тоже) - жизнь-то проходит. Они просто покинут страну, что уже и происходит чуть ли не в массовом порядке. Какой же из всего этого выход? Или ситуация тупиковая?

- Полагаю, что нет. Как ни трудно стране, ученым нужно создать нормальные, человеческие условия для работы. Хотя бы не по западным - по нашим скромным меркам. Иначе мы можем растерять огромное национальное достояние. Ведь украинская наука, по общему признанию, продолжает занимать в мировой табели о рангах высокое место. Это еще раз было подтверждено во время празднования 80-летнего юбилея Национальной академии.

Во всех промышленно развитых странах, какие бы трудности они ни переживали, на науке и образовании не экономят. А ведь и мы считаем себя таковыми. Если еще лет тридцать назад Япония в массовом количестве приобретала всевозможные лицензии и патенты, то сейчас здесь выделяют огромные средства на фундаментальные исследования. В этой стране поняли: сколько лицензий ни покупай, великие научные державы (к числу которых относится и Украина!) не догонишь. По-моему, тут есть о чем подумать. Погубить науку - значит превратить страну в интеллектуальную колонию и на долгие десятилетия, а может быть, даже навсегда потерять свою интеллектуальную независимость.