Взрывная волна

Обычная на первый взгляд заправка на выезде из городка Лозовая Харьковской области в четверг превратилась в место паломничества журналистов и просто зевак.

— Что, показать? — заговорщицки спрашивают заправщики очередного посетителя и ведут его на «задний двор». Там в нескольких метрах от АЗС лежит осколок снаряда.

— Реактивный! — скорее с гордостью, чем со страхом сообщают «экскурсоводы», пока посетители снимают диковинку (есть даже такие, кто фотографируется с ней на память). — Ночью упал. Его ночная смена обнаружила.

— И что вы собираетесь с ним делать? На память оставите как экспонат?

— Ну уж нет, трогать мы его не будем! Мы саперам сказали, они пообещали приехать, посмотреть.

Если не считать этих бесконечных экскурсий, АЗС с осколком продолжает работать в обычном режиме.

В среду около четырех часов вечера под Лозовой (в ста пятидесяти километрах от Харькова) загорелись склады боеприпасов на территории воинской части А0829, где хранились боеприпасы самых разных типов — патроны к стрелковому оружию, мины, артиллерийские и противотанковые реактивные снаряды, ракеты для переносных зенитно-ракетных комплексов и даже тактические ракеты с дальностью более 100 км.

Грязно-серое облако дыма в форме гриба, озаряемое вспышками пламени и подсвечиваемое с грохотом разлетающимися осколками, было видно за несколько десятков километров. Чем ближе к Лозовой, тем более впечатляющей становилась картина. Пожар разрастался на глазах.

— Ребята, вы бы ехали отсюда, — посоветовал майор милиции, увидев ПТС (передвижную телестанцию), разворачивающуюся на поле подсолнечника для прямого включения. — Сенсация сенсацией, но пожар идет в этом направлении. А тут склады...

Грохот, в котором потонул конец фразы, добавил ей убедительности: лучше включиться позже на 2 минуты, но включиться, мрачно пошутили коллеги и, последовав совету милиционера, отъехали на более безопасное расстояние.

— Вы там ничего не знаете, что с нами будет? Это очень опасно? Что вам говорят? — набросилась на нас с вопросами какая-то женщина, завидев знакомый логотип национального канала.

— А вы откуда?

— Из Екатериновки.

— Сказали, что вас эвакуировать собираются.

— Да?! А как же дом???

— А вам разве ничего не говорили?

— Нет... Пойдем собираться, — последняя фраза адресовалась уже двенадцатилетнему мальчишке, который с восторгом наблюдал за взрывами и явно не разделял материнского беспокойства.

Они ушли, а мы с коллегами поехали дальше в Лозовую, где с минуты на минуту должно было начаться заседание оперативного штаба по ликвидации чрезвычайной ситуации. Нам навстречу плотным потоком ехали легковушки с жителями, покидающими город, а возле АЗС выстраивались очереди, как в начале 90-х. Около пяти вечера по местному телевидению и радио было объявлено об эвакуации Авиловской части Лозовой (территории, которая примыкает к складам). В школах и детских садиках развернулись эвакопункты. Но многие предпочитали уехать, переждать ЧП у родственников в соседних районах или Харькове.

Возле здания горисполкома, где разместился штаб, было людно и шумно.

— Надо срочно эвакуировать людей из Михайловки! Срочно!!! Там осколки летят, ты понимаешь??? Мы только что оттуда! — кричал какой-то мужчина в камуфляже. Подойдя поближе, я узнала начальника областного СБУ Андрея Мухатаева. Заметив журналистов, он тут же изменил тон. — Все в порядке. Ситуация под контролем.

Эта же фраза стала лейтмотивом на совещании штаба. Оно проходило под аккомпанемент взрывов в зале с разбитыми стеклами (их выбило взрывной волной). «Ситуация под контролем» и «никакой паники» — эти слова участники совещания повторяли как мантру. Хотя во время него выяснилось много примечательных подробностей. Например, что точно неизвестны количество и номенклатура боеприпасов, хранящихся на арсенале. Вице-губернатор Сергей Стороженко говорил 95—105 тысяч тонн, командир воинской части А0829, на территории которой находятся склады, Александр Поляков, называл цифру 94 тысячи тонн. (Замечу в скобках, что днем позже первый зам. начальника Генштаба ВСУ Николай Цицюрский говорил уже о 97 тысячах тонн.) Поляков сообщил, что справка с подробной информацией о качественном и количественном составе боеприпасов находится в штабе части, личный состав эвакуирован (но где находится в данный момент и в каких условиях, сказать не смог), погибших нет, один человек ранен осколком в голень и доставлен в ЦРБ. Главврач же утверждал, что никаких раненых к ним в больницу не поступало. (Позже оказалось, что раненых двое, оба военные, у обоих ранения неопасные, госпитализация им не понадобилась.) Первый вице-губернатор Владимир Бабаев потребовал, чтобы в течение часа командир выяснил и доложил, где находится личный состав и семьи военнослужащих, а начальник областного управления милиции Виктор Развадовский — чтобы военные сдали табельное оружие.

Поляков затруднился ответить на вопрос, как поведут себя тактические ракеты «Луна-М», когда (если) до них доберется огонь. Они, по его словам, хранились в арочном хранилище (проще говоря, ангаре). «Я не знаю... По выводам специалистов, сгорят в хранилище», — сказал командир части.

У членов штаба не было единого мнения о возможном радиусе разброса осколков. Поляков называл два-три километра. Эмчеэсники говорили о пяти километрах. Поэтому около полуночи было решено увеличить эвакозону до пяти километров, в нее попал и центр Лозовой. По периметру опасной зоны милиция выставила оцепление. Той же ночью правоохранители задержали двух человек по подозрению в мародерстве. Движение грузовых поездов через одноименную станцию было остановлено, а пассажирские поезда шли в обход.

Но уже в четверг вечером было принято решение об уменьшении эвакозоны до трех километров и возобновлении движения грузовых поездов.

О том, чтобы приступить к тушению огня на территории арсенала, не было и речи: из-за разлетающихся осколков вблизи складов могла работать только бронированная техника. Из трех пожарных танков, которые были привечены, один был серьезно поврежден осколками, у другого сорвало крышку люка, а третий мог работать только в режиме разведки.

По факту пожара в тот же день военная прокуратура Центрального региона возбудила уголовное дело по статье 425, часть 2 (халатное отношение к воинской службе, повлекшее тяжкие последствия).

Министр обороны Юрий Ехануров заявил, что есть шесть версий возникновения пожара, но каких именно — не уточнил. Согласно одной из них, источник огня находился не на территории арсенала. Сначала загорелся мусор, потом — трава. А затем пламя, быстро распространявшееся благодаря ветру и сухой жаркой погоде, перекинулось на склады.

Впрочем, первый вице-премьер Александр Турчинов, приехавший на место в четверг, заявил, что не верит, будто всему виной жара. «Жара не может быть причиной взрыва арсенала, потому что наши арсеналы рассчитаны на эксплуатацию в том числе и в летнее время, не только в зимнее. Поэтому жара не может быть причиной, — объяснил свою позицию Турчинов. — Почему огонь сразу не погасили? Почему он перекинулся на территорию арсенала? Почему на территории арсенала находились те вещества, о которых сразу начали говорить? Все это будет проверено и прокуратурой, и Службой безопасности, и специалистами МЧС и Госпромнадзора. После выводов экспертов мы сможем подвести здесь черту, не раньше. После уроков Новобогдановки и Артемовска мы вновь начинаем говорить о беде, о стихии. Не может быть таких аргументов. Нужно будет отвечать за ту опасность, которая угрожала людям».

В четверг в Лозовой стало гораздо тише. Взрывы звучали реже. Дым меньше. В пятницу саперы приступили к разминированию территории, прилегающей к 61-му арсеналу Южного оперативного командования. Люди начали возвращаться домой. Правда, в трехкилометровую зону по-прежнему не пускают, туда можно будет вернуться только после того, как ее проверят и обезвредят саперы. Тем не менее, по некоторой информации, часть населения уже возвращается туда, не дожидаясь отмашки и минуя оцепление.

Турчинов пообещал, что в ближайшее время будет принято решение о выведении арсенала из реестра Минобороны и после окончания зачистки территория будет передана громаде. Но сроки, в которые это будет сделано, он не назвал.

Взрывы на складах под Лозо­вой не замедлили отозваться политическим эхом. Виктор Балога заявил, что Кабмин под руковод­ством Юлии Тимошенко ничего не сделал, чтобы предотвратить эту критическую ситуацию: «Не­праздничный фейерверк в Харь­ковской области, как и большая вода, которая затопила шесть областей, прямо связаны с непрофессиональными, халатны­ми дейст­виями Кабмина по предотвращению чрезвычайных ситуаций. Конечно, правительство во главе с Тимошенко непременно воспользуется очередной бедой, чтобы развернуть пиар-кампанию по восхвалению своей герои­ческой работы в ликвидации катастроф. Опять правительст­вен­ные чиновники перед объективами телекамер с трагической мимикой будут отчитываться о том, что сделано, чтобы преодолеть беду. При этом ни слова не будет сказано о том, почему правительство палец о палец не ударило, чтобы предотвратить это ЧП».

«Я думаю, что мы виноваты в урагане Катрин и ряде цунами, которые пронеслись по миру. Он (Балога) не оригинален, и единственное, чем он занимается, — это перекладывает ответственность на тех, кто рядом», — парировала премьер.

А лидер Компартии Петр Си­моненко недвусмысленно намекнул на существующую, по его мнению, связь между пожарами на складах в Лозовой и обвинениями Украины в продаже оружия Грузии: «Очередной пожар на складе боеприпасов, теперь уже в Харьковский области, снова каким-то удивительным образом совпал по времени с обвинениями Ющенко и его окружения в незаконных поставках военной техники, оружия и боеприпасов, а также подготовкой к созданию специальной следственной комис­сии Верховной Рады Украины по этому вопросу и финансовой про­верки всех структур, причастных к торговле оружием». Кому что…

Если отвлечься от того, что по официальной информации Минообороны на территории 61-го арсенала нет реактивных снарядов к системам залпового огня «Град», в торговле которыми обвиняли Украину, версия о том, что пожар — лишь способ скрыть последствия бизнеса на боеприпасах — вполне имеет право на существование. (Напомню, что в августе прошлого года с военной службы были уволены командир, начштаба и главный инженер 275-й артиллерийской базы возле Новобогдановки «за факты хищений боеприпасов с территории базы».) Но пока это лишь версия. Одна из многих возможных. Подождем, чем закончится следствие…

А факт остается фактом. Украинские власть имущие не сделали выводов из трагедий Артемовска и Новобогдановки и не предприняли шагов по предотвращению новых ЧП. Во-первых, на утилизацию не были выделены необходимые средства: при потребности в 360 млн. в бюджете на выполнение необходимых работ предусмотрено лишь 130 млн. гривен. Во-вторых, даже выделенные средства используются несвоевременно и неэффективно. Вину за это в равной степени должны разделить правительство, парламент и президент.

Еще в 2007 году все упомянутые органы власти, с подачи Кабинета Януковича, начали непродуманный эксперимент по изменению самой процедуры утилизации, изменив систему ответственности за этот процесс. Функцию утилизации (и соответствующие бюджетные средства) передали от Министерства обороны Министерству промышленной политики и Национальному космическому агентству Украины. Вроде бы логично: пусть Минобороны занимается армией, а утилизацию организуют на своих предприятиях Минпромполитики и НКАУ. Однако логичный, по сути своей, шаг не был подготовлен – ни законодательно, ни процедурно. Кроме того – не было организовано взаимодействие упомянутых министерств с Минобороны и Генштабом. Закон запрещает передачу военного имущества (ракет и боеприпасов) гражданским министерствам, и это препятствие до сих пор не снято Радой.

Перечень боеприпасов, подлежащих утилизации, в правительствах и Януковича, и Тимо­шенко утверждался месяцами, в результате, как минимум, полгода процесс утилизации так и не начинался. А на самом деле – намного больше, ведь согласно закону требовалось еще и еще проведение тендеров и подписание соотвествующих договоров. Затем необходимо было выгрузить боеприпасы со складов, перевезти их на заводы (сотни километров), разгрузить там…

Цена эксперимента правительства Януковича – срыв процесса утилизации в 2007-м. Было выполнено лишь 10% плана. Слава Богу, в 2007-м взрывов на арсеналах не было. В нынешнем году цена незавершенного эксперимента еще выше – не только срыв плана утилизации, но и сотни миллионов прямых убытков (а может, и больше) из-за трагедии под Лозовой. И правительст­во Тимошенко, и президент знали об этой проблеме, они имели все необходимые для ее решения полномочия, но не использовали их.

На базах, складах и арсеналах, разбросанных по территории всей страны, сегодня хранится примерно 700 тыс. тонн избыточных боеприпасов. С каждым годом их количество увеличивается, ведь армия нынешней численности расходует лишь незначительную их часть на боевую подготовку. Значит, острота проблемы с каждым годом будет нарастать. Из-за этого местное население живет, как на пороховой бочке. В прямом смысле слова. Бу­дет ли власть решать проблему, или станет ждать новых ЧП?