Сказка о совещании

- Здравствуйте, - попри­ветст­вовал всех председатель. - Начинаем заседание комиссии по поиску нетрадиционных источников наполнения бюджета. Сегодня мы работаем в узком кругу, без изобретателей и прочих народных умельцев, так сказать. (Председатель поморщился.) А то они, кроме как кричать: «Красть надо меньше!», ни на что не способны. Это же популизм! Кстати, что с тем ненормальным, что был в прошлый раз? - обратился он к представителю МВД.

- Все хорошо, обнаружено получение зарплаты в конверте, конверт изъят, пока на подписке, - отрапортовал тот.

- Вот! - торжественно произнес председатель. - У самих рыло в пуху! Так, к сегодняшнему дню министерства должны были предоставить предложения по наполнению бюджета следую­щего года. Что вам сказать? Мно­гие передали, кое-кого послушаем сегодня. Напоминаю: мы же комиссия по нетрадиционным подходам! Понимаете? Нетради­ционным! А что нам прислали? (Читает, листая бумаги). Вот Минтопэнерго, например, «Ввес­ти лицензии для населения на приобретение газа». Вам уже лицензии снятся, наверное! Или вот: «Обязать все субъек­ты предпринимательства, работающие на упрощенной системе, ежемесячно сдавать кровь с последующей ее реализацией на мировом рынке». Это кто подал?

- Так нас же называют кровосисями. Так лучше уж грешным быть, чем грешным слыть, - хохотнули в дальнем углу стола.

- Вы это бросьте, - строго сказал председатель, - пить кровь наших граждан мы никому не позволим.

- А мы эту тему забросим в СМИ как предложения оппозиции, правильно? - подал голос советник по пиару.

- Вот-вот, - одобрил председатель. - И покажите этих бледных у пункта переливания крови. И вообще, шире надо смотреть. Мировой опыт изучайте, а то мы часто велосипед изобретаем. Классику почитайте, там тоже можно поискать…

- Так мы и так уже с бизнесом аккурат по « Золотому теленку» работаем, - тихо сказал один из участников. - «Дай миллион, дай миллион!». И папки с компроматом продаем, какая ему еще классика?

- Ну, давайте, что у кого есть. Так, первый выступающий у меня - Министерство инфраструктуры.

- Есть какая идея? Как известно, у нас, к сожалению, сохраняется расслоение граждан, и богатые становятся все богаче. Поэтому мы видим направление главного удара в лице богатых, которые должны поделиться с нами... то есть с бюджетом. А богатые - они какие? - спросил он присутствующих.

Возникла неловкая пауза.

- Богатые - тщеславные! - сообщил он - У них все есть, но им нужны слава, известность. Поэтому мы предлагаем ввести практику присвоения их имен и фамилий за вознаграждение разным объектам. Вот тут у нас перечень. Значит так: «Горные вершины, низовья, долины, реки, озера, мосты, путепроводы, проспекты, улицы, площади, вокзалы, поезда, пароходы, станции метро, аэропорты, отрасли, пограничные переходы, таможенные посты...».

- Понятно, понятно, - перебил его председатель. - То есть все подряд...

- Не все, - поправил представитель министерства. - Это список первой категории, для самых богатых, для олигархов, так сказать. А вот если средней руки бизнесмен захочет себя увековечить? Для этого существует список второй категории, здесь, коллеги, все подешевле: «Холмы, ручьи, озерца, мостики, переулки, станции, трамвайные остановки, аэродромы...».

- И это что, мне все время придется ездить мимо переулка имени Васи Пупкина? - возмутился председатель.

- Или ездить по мосту Порошенко? - поддержали его в середине стола.

- Нет, ну почему «всю жизнь», - мягко поправил докладчик. - Никто же нам не мешает через пару месяцев организовать обращения местных жителей и отменить это к чертовой матери. Деньги, кстати, не возвращаются.

- Опять расслоение какое-то получается, - задумчиво отметил председатель. - А люди? Они же возмущаться будут...

- А для людей у нас свое предложение. Совсем незадорого можно будет назвать своим именем квартиру, комнату, подъезд, дерево, куст, бугорок... Пред­лагается также дать возможность дарить имена. Люби­мым, например. Ну, в самом деле, тут участками на Луне торгуют...

- А я бы именем жены болото назвал, - тихо прошептал один из участников.

- Но тут мы вторгаемся в компетенцию местных органов власти, - заметил представитель Министерства культуры.

- А мы поделимся с местным бюджетом, - предложил докладчик. - Они же и так нищие. Ну будет у них на территории пик Жеваго. А за это они год будут платить зарплату врачам.

- Но мы не должны забывать о политическом аспекте, - напомнил председатель. - Предс­тавляете, если в каком-нибудь восточном городе появится проспект имени Ее?

- Называть что-либо ее фамилией будет запрещено. На всякий случай, именем - тоже. Негласно, конечно, - ответил докладчик.

- Ну, другое дело... Что скажет Минфин?

- Минфин - за, - устало сказал представитель Минфина.

- Хорошо. Управление исполнения наказаний, докладывайте.

- Есть! - вытянулся по стой­ке смирно генерал. - Докла­дываю. Во исполнение поручений президента и партии нами проведено изучение вопроса и в рамках общей стратегии на неотвратимость наказания и одновременную его гуманизацию, а также с целью наполнения бюджета разработан проект положения об отбытии наказания в виде лишения свободы за границей Украины!

- Это как? - не понял председатель.

- Все просто и гуманно. Осужденный вносит определенную нами сумму и отбывает срок в условиях домашнего ареста в помещении, выбранном нами за границей нашей Родины. Поме­ще­ния уже подобраны, есть там и нормальные виллы такие... А оплата включает аренду виллы, проезд, питание осужденного и наших сотрудников - охранять же его надо... Это позволит, по нашим расчетам, серьезно пополнить Пенсионный фонд...

- Да, это должно идти только на пенсии, иначе народ не поймет, - задумчиво сказал председатель. - А какая страна согласится их принять?

- Докладываю! Совместно с МИД проведены предварительные консультации. Греция готова принять всех! Лишь бы деньги платили...

- Остров, - понял председатель.

- Так точно, остров, - подтвердил генерал. - Заселим нашей оппозицией пару островов - и нам хорошо, и грекам.

- Можно? - слово попросил советник по пиару. - Это что, и Ее тоже того... в Грецию?

- Никак нет! - заявил генерал. - Согласно соответствующим указаниям, на нее это распространяться не будет.

- Так, - сказал председатель. - А что скажет Минфин?

- Минфин - за, - устало буркнул представитель Мин­фина.

- Мне тут сказали, что есть оригинальная идея у судебной администрации, - заглянув в бумажку, сказал председатель.

- Есть идея, товарищи присутствующие, - встал пожилой представитель. - Нам хотелось убить двух зайцев - пополнить бюджет и разгрузить суды. Нами разработан порядок проведения судебных заседаний в жилых помещениях подсудимых. Учиты­вая планируемое количество судебных процессов и качественный состав подсудимых, это может дать значительную прибавку казне...

- Да вы что! - возмутился председатель. - Тут нам точно скажут, что богатые в этой стране - хозяева. Даже судят их дома...

- Не могу согласиться, - хит­ро сказал представитель судов. - Эта норма будет касаться всех. Причем размер оплаты будет зависеть от статьи, нанесенного стране ущерба и материального состояния подсудимого. Мы помним о социальной справедливости!

- Ну и где же в однокомнатной квартире вы их будете судить? - осведомился председатель.

- А вот у нас планчик есть. Типовая однокомнатная хрущевка. Заседание проходит в комнате, свидетели ждут на кухне, а сове­щательная комната в таком случае находится... - он замялся.

- Понятно. В туалете она находится, - сказал председатель.

- Да. Что, кроме всего прочего, соответствует историческим традициям ее использования. Не зря же народ прозвал эту комнату «думательной».

- Остроумно. А Минфин...

- За, за, - устало повторил Минфин.

- Только вы это... Надо же позаботиться о чистоте там, чтобы запахов не было в совещательной комнате...

- Предусмотрено, - бодро ответил докладчик. - Перед заседанием на место выезжает комиссия и принимает всю работу. Ремонт и устранение запахов - за счет подсудимых.

- Это хорошо. Это народу понравится. Да? - обратился председатель к советнику по пиа­ру.

- Конечно, - ответил тот. - Главное, чтобы людям было комфортно. А тут знакомая обстановка, минимум стрессов. После приговора возможен маленький банкет, особенно, если приговор оправдательный. Да их в таких условиях больше будет. Хороший проект, мы под него медиапланчик сделаем, а? - спросил он, заглядывая в глаза председателю.

- Да, все бы так. Молодцы судьи, - подобрел председатель. - Так, следующий у нас МВД…

- Я! - вскочил милиционер. - Докладываю предложение. Внести изменения в типовой порядок проведения массовых акций и установить плату за вход на демонстрации, митинги, пикетирования и другие мероприятия. Плату устанавливать дифференцированно - в зависимос­ти от места проведения, количества участников, заявленных целей. А то ходят они и собираются где хотят, мы личный состав загружаем, а толку от них никакого. Только можно нам процентик от оплаты, нам бы людям зарплатку добавить, мерзнут сильно… - Последние слова прозвучали в просительной интонации.

- Да подождите вы с процентом! А как вы эти деньги брать собираетесь?

- А мы ограждаем территорию митинга, оставляем проход, и на проходе - касса, - бодро ответил милиционер. - Значит, предлагается установить минимальную плату 10 условных единиц с головы и повышающие коэффициенты для центра города. При большом количестве возможна скидка.

- За опт? - хихикнул председатель.

- Прошу прощения, - отозвался представитель МИД. - От наших западных коллег опять пойдут разговоры о праве граждан, Конституции...

- Ничего с правом не будет! - отрезал милиционер. - Вы им скажите, что мы часть дохода пустим на благоустройство мест для митингов. Ну, подметем их дополнительно...

- А если демонстрация? - спросил председатель.

- Продумано, - с ходу ответил докладчик. - На этот случай предусмотрены передвижные кассы. Едут они, понимаете, в конце демонстрации и обилечивают, обилечивают... Под кассы используем автозаки. Никаких дополнительных затрат.

- Минфин? - взглянул на его представителя председатель.

Тот кивнул.

- Так, кто у нас еще... МИД?

- На коллегии министерства утверждено предложение, - начал дипломат. - Ситуация сложилась следующая: в последнее время значительно возросло число граждан, преимущественно бизнесменов, уезжающих из страны на длительный срок. Ну знаете, жалуются на бизнес-климат, клевещут, одним словом, И получается, что деньги они заработали здесь, а тратить их едут за границу. Мы предлагаем ввес­ти плату за пребывание вне страны более одного месяца в году. Таким образом, это не коснется законопослушных граждан, отпусков там, а эти беженцы будут платить...

- А гастарбайтеры? - задали вопрос с конца стола.

- А это как раз и будет способствовать возвращению наших граждан на Родину.

- Ну да, - взял слово председатель. - Мы их тут выучили, вырастили, а они работают на иностранного дядю, а не на отечественного. Это ж неморально как-то. Непорядочно даже!

- А кое-кто в Швейцарии живет... - заметил советник по пиару.

- Да, о нем мы тоже не должны забывать. И не забудем. Хорошая идея. Минфин? Ну да, понятно. Ну и что у нас еще? - председатель заглянул в бумагу. - Агентство по госпроектам...

- Есть проект, который перевернет все представление о нас в мире. - вскочил с места молодой человек. - Уважаемые коллеги, мы забываем о том, что есть неиссякаемый источник пополнения бюджета. Это весь мир....

- Ну, ладно. Это мы и так знаем... Что же они, заразы, нам не дают ничего?

- А это потому, что нам им нечего предложить. Ничего глобального. Ну вы же знаете, что легче раскрутить иностранного лоха на десяток миллионов, чем на сто тысяч. Потом. Куда едут туристы? В Китай - посмотреть на Великую стену, в Париж - на Эйфелеву башню, в Канаду - на Ниагарский водопад. Есть пирамиды, в конце концов.... Мы должны построить в нашей стране что-то действительно великое!

- Построить - это хорошо, - задумчиво сказал председатель. - Стройка - это рабочие места...

- Вот именно! - обрадовался юноша. - Поэтому мы предлагаем построить в Украине объект, равного которому нет в мире. Ха­рактеризующий нашу страну, являющийся ее визитной карточкой!

Он сделал паузу.

- Мы предлагаем построить… самый большой в мире... лабиринт!

- Кого? - не понял председатель.

- Лабиринт! - торжественно повторил юноша. - Строить мы его будем в степях. Предла­гается внешний вид в форме квадрата пять на пять километров с высотой стенок два метра. Про­должительность ходов - 200 километров! - закончил он.

- Так там же народ месяцами ходить будет, - неуверенно сказал председатель.

- Конечно, - радостно продолжал юноша. - И ходить, и бродить. Вот взгляните на проектик - там предусмотрены многочисленные лавочки для отдыха, кафе, рестораны, бары, мини-гостиницы. Повсеместный вай-фай. Представьте себе только - строительство позволяет загрузить кирпичные заводы по всей стране, в сервисе будут заняты тысячи людей. Открытие показываем по Евроньюс, поток туристов, открываем новый аэропорт, деньги текут в наш… то есть в государственный карман! С того момента, как он заработает, мы уже ничего не будем платить! Мы будем только по-лу-чать!

Все внимательно смотрели на председателя. Советник по пиару, переглянувшись с юношей, вкрадчиво произнес:

- И получается очень символично - весь мир бродит по лабиринту, а наши гиды показывают заблудившимся выход из него.

- Подождите, а где на это деньги взять? - очнувшись, спросил представитель Мин­фина.

- На первое время нужно совсем немного. На переговоры с инвесторами там, командировки всякие. Изучим, например, опыт Крита, там был подобный объект. Ну и потом, сегодня столько было предложений по росту доходов бюджета. Часть этих средств направим туда. Но, пов­торяю, потом будем получать...

Председатель молчал. Ему казалось, что он шел по длинному коридору, который периодически поворачивал то налево, то направо. Он брел по лабиринту и мучительно пытался найти выход. За ним топали его враги-соратники, навстречу двигались группами друзья-оппоненты. Где-то сзади ковыляли пенсионеры, бюджетники, афганцы, чернобыльцы, частные предприниматели и обманутые инвесторы. Все они просили денег.

«У меня нет денег!» - кричал председатель и пытался оторваться от толпы, бежал, падал, прятался за очередным углом, успокаивался в барах и переводил дух в гостиницах, не забывая при этом забирать с собой стаканы, ложечки и постельные принадлежности.

И постепенно начинал понимать, что с каждым шагом он не приближался к выходу, а отдалялся от него. А приближался он к центру, где не было ничего. А только окруженное кирпичными стенами пустое пространство.