ПРАВО №6, ИЛИ БЕДНЫЕ ЛЮДИ

Всякие есть люди, и все имеют право на жизнь.

(Л.Кучма, «Украина —
не Россия», 2003 г.)

В разделе втором Конституции моей страны «Права, свободы и обязанности человека и гражданина» это право идет шестым по счету. Право человека на жизнь. Казалось бы, оно должно идти первым, ведь для того, чтобы все предварительно означенные права и свободы иметь, надо сначала жить. Хотя — если поразмышлять…

Тем более, что в первом под руку попавшем философском словаре определение жизни звучит следующим образом: «Жизнь — одна из основных тем философского размышления…» Правда, красиво? И главное — правильно. Когда с жизнью общества что-то не так, приглашают политиков, экономистов — чтоб реформировали. А потом, после вскрытия, — философов. Чтоб поразмышляли…

А поразмышляв, пришли к выводу: жизнь в моей стране — это не право, а льгота, квота, если хотите. Потому что — бедность. Хоть и не порок, но если этих непорочных — подавляющее большинство…

Право на что, собственно?

Написано же — на жизнь. А что это такое? Глупее вопрос и придумать нельзя, но интересно.

Энциклопедический словарь определяет жизнь просто и сурово, трактуя живое как «организм»: «Организмы отличаются от неживых объектов обменом веществ, раздражимостью, способностью к размножению, росту, активной регуляцией своего состава и функций, к различным формам движения, приспособляемостью к среде и т.п.». Можно и так.

Тем более, что еще 10 лет назад мой и поныне действующий Президент намеревался осмыслить, «какая политическая система у нас стихийно формируется, а какая желательна и приемлема для украинского организма», и, надо думать, хотел эту желательную и приемлемую систему внедрить.

Есть несколько иное мнение о жизни, где ключевое слово и не жизнь вовсе, а человеческая жизнь. Наличие организма и выполнение им означенных в словаре функций — не цель, а только средство. А человеческая жизнь лишь тогда и есть жизнью, когда гарантированы, соблюдены и защищены права №№1—5, когда каждому гарантированы жизненные шансы, к которым относят возможность получить образование, достаточный для достойной жизни уровень дохода, сохранить здоровье и иметь достойное жилье.

Все в конечном итоге сводится к уровню дохода, сколько бы мы ни твердили о славянской (украинской) душе, которой чужда погоня за низменным и присуще стремление к высшим ценностям… Христос не ограничился Нагорной проповедью. Он кормил людей хлебами и рыбами. И еще оставалось в корзинах с собой унести…

Смешно, но факт: то, что нужно для экономического роста страны, в аккурат соответствует моим жизненным шансам — для него решающее значение имеет продуктивность труда, напрямую зависящая от квалификации, мотивации и состояния здоровья работников. Квалификация — это базовое образование плюс постоянное и непрерывное совершенствование. Мотивация — достойный уровень оплаты труда, состояние здоровья — см. предыдущее.

И еще одно. Человеческая жизнь есть мера, масштаб всех иных исторических процессов. Включая реформы, перемены и прочие улучшения. Это Артур Шопенгауэр, не особый человеколюб, но толк в философии знал.

Кто должен гарантировать жизненные шансы каждого из нас? Вопрос еще более глупый, чем о жизни. Гарант, разумеется. Обязанный сделать только одно — создать условия, при которых каждый трудоспособный гражданин мог бы трудиться, труд стоил достойно, а ожидания улучшений не растягивались уже на треть трудоспособного возраста.

И не то чтобы гарант моих прав не видел и проблем не понимал. 10 лет назад Леонид Кучма предложил избравшему его народу программу действий под названием «Путем радикальных экономических реформ», в которой объявил о новых акцентах социальной политики и ее же новом содержании, «стержневым решением» чего провозглашалось «поэтапное осуществление глубокой реформы заработной платы». Цель реформы — «обеспечение перехода от действующей модели, ориентированной на низкую цену рабочей силы и высокую долю бесплатных социальных услуг, к новой, предусматривающей высокую цену рабочей силы и платное обеспечение высокооплачиваемых категорий населения соответствующими услугами».

Много всего еще было обещано и сказано: и про акции, которые мы получим, и про текущую индексацию вкладов, и поэтапную компенсацию потерь бывших сбережений «путем их конверсии в имущественные активы», и про гарантии бесплатности медицины «для большинства населения», и про коренную перестройку жилищной политики и многое другое. Оставим это. В конце концов и потери можно компенсировать, и жилье приобрести, и хворь какую платно вылечить без участия Президента. Но при одном-единственном условии — означенной им высокой цены труда и его, труда, достаточной в стране распространенности. То есть, чтобы рабочие места распространялись темпами более высокими, чем, например, СПИД, или хотя бы с ним соотносимыми.

Однако то, что Президент сделал, не отвечает понятию человеческой жизни, и безропотно переносится только украинскими организмами. Иные давно пропали бы. Сегодня мой гарант говорит о приоритете крупного капитала, пользе бедности, поскольку она стимул к действию.

Мое право на жизнь моим гарантом не только не гарантируется, не обеспечивается и не защищается, оно сознательно игнорируется и поддерживается на уровне выживания. При этом и гарант, и его команда продолжают твердить о подъеме моего благосостояния.

Время закладывать основы

Если послушать наших руководителей, то прошедший год был годом закладывания и создания различного рода основ, предпосылок и прочих підгрунть подо что попало, но прежде всего и разумеется — под мое благосостояние как предпосылку жизни.

Леонид Кучма в новогоднем телеобращении к народу особо напирал на то, что «социально-экономические результаты, особенно последних трех лет, убедительно доказывают — в Украине закладываются основы полноценного социального государства». Поименно основы Президент, к сожалению, не назвал, но ключевую проблему определил — «преодоление поляризации общества по уровню доходов».

Виктор Янукович, итожа то, что прожил на посту премьера, сообщил: «Мы смогли создать предпосылки для дальнейшего увеличения доходов населения, роста внутреннего потребления. В стране есть все признаки социально-экономической стабильности и роста ожиданий дальнейших реформ». Особо радует рост ожиданий дальнейших реформ.

Для пенсионеров основы планируется закладывать в году наступившем. Глава Пенсионного фонда Борис Зайчук высказал уверенность в том, что именно в этом году «будет заложена реальная, надежная основа для дальнейшего улучшения пенсионного обеспечения граждан». Тоже правильно, пенсионерам торопиться уже некуда.

Вторичные признаки стабильности

Ответно рапортую: признаки социально-экономической стабильности есть, предпосылок увеличения доходов населения — нет. И пока не предвидится.

Есть увеличение в части моих расходов: цен, расценок, тарифов и прочих сумм, из кошелька вынимаемых. По данным Госкомстата, за январь—ноябрь 2003г. среднемесячные начисления за жилищно-коммунальные услуги повысились на 22%, цены на хлеб — на 30—60%, на мясо — 10—20%, в зависимости от региона. В общем и целом цены и тарифы в течение прошлого года выросли на 8%. На юге Украины появился «социальный хлеб» и соответствующие карточки.

С суммами, предназначенными для прятания в кошелек, происходит обратная и грустная картина. Если кто понимает в терминологии, то номинальные доходы населения в январе—октябре увеличились на 12%; «наличные, которые могут быть использованы для приобретения товаров и услуг» — на 8%, а «реальные наличные, определенные с учетом ценового фактора» — на 4%.

Правда, средняя в месяц зарплата неудержимо рвалась ввысь, и на днях Госкомстат закончил, наконец, считать ее за декабрь. Получилось почти 551 грн. брутто. Что отнюдь не значит, что на руки граждане получили столько же, а во-вторых и тем более, — что она выплачена.

Задолженность по зарплате на 1 января 2004 г. составила почти 2 млрд. грн., уменьшившись за год на 16%. Чепчик я, однако, оставлю на месте. Более трети общей суммы задолженности — долг, возникший именно в течение 2003 г. Иными словами, несмотря на то, что погашение все-таки происходит, накоплено около 700 млн. грн. новых долгов. Или еще более иными словами: темпы возврата долга совсем незначительно превышают темпы его накопления.

Но это все не главное. Главных результатов «закладывания основ» два.

Первый: социальная структура общества в течение «особенно последних трех лет» по признаку доходов фактически не изменилась. По какой угодно информации. Даже по данным Госкомстата за 2000—2002 гг., доля населения со среднедушевыми денежными расходами, чьи среднемесячные денежные расходы ниже прожиточного минимума, снизилась с 90% до 85%; предложенный журналом «Компаньон» анализ процессов на потребительском рынке страны в течение 2003 г. года засвидетельствовал наличие на нем пяти сегментов: верхнего — 1—2% населения, среднего — 3—5%, «не низкооплачиваемого» — 8%, просто бедного — почти половина, и «оставшегося» — 35% (то есть хоть так, хоть этак, бедные в целом — 85%). Таким образом, стабильность — есть. «Преодоления поляризации общества по уровню доходов» — нет.

Второй: доля зарплаты в суммарных доходах граждан не изменилась, составляя все те же 42% (в 1995—96 гг. — 60%). Зато резко увеличилась доля социальной помощи: с 30% в 2002 г. до почти 40% — в 2003 г. Что свидетельствует о моей высокой степени зависимости от благосклонности государства. То есть я уже не человек, сам себя своим трудом обеспечивающий и потому — обладающий достоинством. Я уже раз и надолго — нечто типа одомашненного животного: работать — работаю, но кормит меня хозяин, по его, хозяина, усмотрению.

О предпосылках дальнейшего роста ожиданий

В чем состоят предпосылки дальнейшего увеличения доходов населения, а также роста внутреннего потребления, премьер Янукович, к сожалению, не детализировал. Детализируем сами.

Установлен новый размер минимальной зарплаты. Вместо
185 грн. — 205. Рост как бы на 20 грн. Однако с учетом прошлогодней инфляции фактическое увеличение составляет 5 грн., которые без труда уничтожит инфляция первых же пары месяцев текущего года, оставив после себя исключительно рост дальнейших ожиданий.

В результате пенсионной реформы размер пенсионных выплат увеличился примерно у 20% пенсионеров; все остальные получили надбавку в 4,2%, прошлогодней инфляцией уже похороненные. Скажем, в Хмельницкой области средняя пенсия составила 147 грн. Средний прожиточный минимум напомнить? В прошлом году — 342 грн. Средняя пенсия в 2003 г. составляла 136 грн., или около 40% минимума.

На текущий год этот минимум пока не утвержден, но, говорят, будет составлять 359 грн. То есть фактически уменьшился, ибо эти 5% «повышения» по пути к моему благосостоянию успела съесть прошлогодняя инфляция. Только индексированный и никуда не повышенный минимум должен был бы составлять 370 грн. Поэтому — предлагаемый как бы повышенный минимум реально уже ниже прошлогоднего. Если средняя пенсия в этом году вознамерится быть в районе 150 грн., то она составит все те же около 40% прожиточного минимума.

Что конкретно и по каким ценам считалось в предложенном минимуме — установить не удалось. Полный список товаров и услуг, а также средние цены на них засекречены не хуже приложений к пакту Молотова—Риббентропа. Отдельные расчеты способны развеселить. Например, на семью из трех человек предполагается в год 42 кусочка мыла, четыре похода в парикмахерскую, один — в баню. Говорите, нас не пускают в Европейский дом? Это как бы я хочу войти в ваш чистый и ухоженный дом в грязной обувке, не особо мытая, без фанатизма чесаная и слегка блохастая — одно посещение бани в год, сами понимаете, а вы почему-то против…

Положите веники. Все равно эта сумма не имеет никакого отношения к выплатам, вспомоществованиям и прочим реальным деньгам. Все означенные выплаты привязаны к еще более загадочной сумме под названием «гарантированный уровень обеспечения прожиточного минимума» — и составит она в 2004 г. в среднем 85 грн.

Что еще из предпосылок? Ах да, установлен новый размер налога на доходы физических лиц. Вместо прогрессивной (10—40%) шкалы налогообложения будет действовать единая ставка в 13%. В связи с чем меня впервые в жизни и до сих пор поздравляет с Новым годом Министерство финансов, весело сообщая, что этот налог — самый низкий в Европе! Считается, что мера «будет способствовать выведению из тени зарплаты, которая выплачивается в «конвертах».

Я — физическое лицо не особо выдающихся умственных способностей, но позволю себе отметить два обстоятельства.

Первое. Можно, конечно, попытаться перепрыгнуть ров в два прыжка. Но обычно это заканчивается быстрым и болезненным приземлением ровно на его же донышко. Для того чтобы сниженный налог на мой доход способствовал отказу от «конвертов», надо одновременно уменьшить налоговое давление на моего работодателя, т.е. на фонд заработной платы. А оно осталось прежним и равным почти 40%. Так на кой кошачий чих мой работодатель будет отказываться от почтовой принадлежности?

Кроме того — повышения зарплаты в текущем году теперь уж точно не предвидится. Какой здоровый работодатель будет повышать зарплату, если она у меня сама повысилась?

Второе. Сосчитаем доход от налога имени г-на Азарова на примере двух зарплат. Средней за 2003 г. год, положим, мой Госкомстат выведет, — 500 грн., и вполне известной официально зарплаты менеджера высшего звена и, надо полагать, класса — $5000, или 26600 грн. В прошлом году я получала на руки почти 400 грн., или 80% зарплаты-брутто; менеджер — 16167 грн., или 61%. В наступившем году я буду получать 428 грн., или 86% начисленного; менеджер — 22806, или 86% его же. То есть я выигрываю 6%, менеджер — 25%. Однако мой доход от нового налога обречен даже официально. Планируемая на 2004 г. инфляция — 6%, то есть ровно они, 28 грн., подаренные мне ведомством г-на Азарова на Новый год! Иными словами, от введения нового налога я богаче не стану, официально богатые — станут.

Кроме того. В США на долю 80% граждан (четыре нижних группы по уровню доходов) приходится 45% доходов населения страны вообще; на долю оставшихся 20% — соответственно 55%. Но — эти 20% богатых обеспечивают 90% налоговых поступлений в федеральный бюджет. Я не знаю, какая доля совокупного дохода населения нашей страны приходится на тех поименно известных 1—2%, ясно одно: они — (богатые официально и в тени) бюджет моей страны не обеспечивали и обеспечивать не будут…

Но прав Ломоносов, если в одном месте прибавится, то. Где то место, в котором должно убавиться, чтобы у моих богатых граждан прибавилось? Правильно, мой карман. Поэтому — НДС, господа, НДС на все, что глазами видим.

А кроме того, опять же, пекари прогнозируют дальнейший рост цен на свою продукцию уже в марте; транспортники — на свои услуги; коммунальщики обещают «приведение к обоснованному уровню» коммунальных платежей… Так что произрастать моему дальнейшему росту неоткуда.

Бедность

Украина может существовать только как социальное государство, в котором сильному предоставляется возможность реализовать себя, а слабому — социальная защита.

(Л.Кучма, речь по случаю принятия присяги на верность украинскому народу, 1994 г.)

Бедность есть понятие относительное и трудно определимое. У кого-то жемчуг мелкий, у кого-то щи пустые. Российский миллиардер Потанин тоже, помнится, жаловался на обнищание… Однако, труднее всего определять бедность, если не хотеть ее определить.

Между тем, многие до нас над проблемой бились и кое-что определили. В частности: да, бедность прямо связана с уровнем дохода. Каким? В каждой стране — разным. Сравнивать их величины — занятие гиблое. Зато есть бесспорные показатели бедности: депопуляция, проще — вымирание населения (как падение рождаемости, сопряженное с сокращением средней продолжительности жизни, связанное, в свою очередь, с ростом смертности населения трудоспособного возраста) и исключение человека из общественной жизни или отчуждение общества от государства, все равно. Бесспорны эти показатели только в том случае, если они наличествуют оба одновременно.

Результат бедности — исключение человека из общественной жизни. Все правильно. В Конституции написано: «обязанности перед обществом, обеспечивающим всестороннее развитие…» А если оно не обеспечивает? Если оно добивает своих раненых и слабых? Тогда его посылают. Красиво называется — социальное отчуждение, некрасиво — пофигизм.

Бедность — это не уровень доходов. Бедность — это образ жизни, образ мыслей, круг общения, походка и выражение глаз. Это песни Поплавского и юмор Кроликов. Это поджатый хвост и затравленный взгляд. Если лишить людей возможности жить по-человечески, они перестают быть людьми. Они теряют достоинство. Трудно, знаете ли, побираться с достоинством… Эта жизнь убивает в нас человеческое задолго до смерти.

Богатство может не быть предметом ежесекундного думания о нем. Бедность — не может. О ней помнят и думают каждую секунду. О богатстве можно забыть, увлекшись, например, организмом противоположного пола. О бедности — нет. И не надо быть социальным психологом, чтобы понимать это. Джон Кейнс, экономист и идеолог Нового курса Рузвельта, утверждал: когда давит бедность, трудящиеся классы впадают в бессилие и апатию. А апатия — родная сестра аномии.

Да, бедность может быть стимулом к обретению благополучия, безусловно. Только в одном-единственном случае — если обрести благополучие можно трудясь в поте чела. Если труд ничего не стоит, бедность становится стимулом, быть может, еще более мощным — к противоправным, противозаконным действиям, проще говоря — к преступлениям. Против ближнего, дальнего, любого. И против самого себя. Обесценивается труд — обесценивается жизнь. Что немедленно отражается, как отмечалось выше, на демографической ситуации. А в моей стране эта ситуация такова, что посчитать ее хорошей даже Госкомстат не может.

Ирландии больше нет

На 1 декабря 2003 г. население Украины составляло
47,66 млн. человек. Впрочем, когда вы это читаете, нас уже намного меньше, ибо численность украинцев уменьшается примерно на 30 000 в месяц, или — ежемесячно с карты страны стирается городок или десяток сел.

На момент вступления Леонида Кучмы в должность Президента, население Украины составляло 51,7 млн. человек. За девять лет страна потеряла более 4 млн. граждан, что равно численности населения Норвегии. Или Ирландии. Или двух Словений. Как вам больше нравится.

Нет, не все умерли. Многие просто навсегда уехали. И продолжают уезжать. Причем сыны и дочери Сиона закончились, уезжает главным образом титульная нация.

Многие — не родились. Показатель рождаемости упал с 1990 по 2002 г. более чем в полтора раза. Но дело не в падении рождаемости как таковом. То, что оно, падение, — общеевропейская тенденция, неоднократно подчеркивал мой гарант. Он не подчеркивал другое.

То, что понимается под общеевропейской тенденцией, включает в себя еще и увеличение продолжительности жизни, что, в свою очередь, связано и определяется низким уровнем смертности людей трудоспособного возраста, особо — от так называемых внешних воздействий, то есть не от заболеваний, а от несчастных случаев и самоубийств.

Между тем, именно по уровню смертности людей трудоспособного возраста Украина вышла на первое место в Европе; по данным министра здравоохранения А.Пидаева, смертность только в возрастной группе 35—54 года в Украине в 10—12 раз выше, чем в странах Западной Европы. По показателю смертности от внешних воздействий, по данным Национального института демографических исследований (Франция) — Украина на втором месте в Европе, после России; по средней продолжительности жизни мы на одном уровне с той же Россией, Казахстаном, Туркменией, Киргизией и Молдовой. Средняя продолжительность жизни у нас — 66 лет. В Западной Европе — до 80 лет.

В части смертности от внешних воздействий — на первых местах прочно закрепились «случайные отравления» (среди которых доля отравлений алкоголем выросла в течение 1989—2002 гг. более чем в 2,5 раза), самоубийства. За январь-октябрь 2003 г. от внешних воздействий погибли почти 59000 человек (или пять дивизий, в военной терминологии). Почти 11000 из них — покончили жизнь самоубийством. Почти каждые сорок пять минут где-то в Украине кто-то добровольно уходит из жизни. Пока студент три пары отсидел — шесть человек где-то из жизни ушли (январь-ноябрь — 11446).

90% самоубийств объясняют психическими расстройствами личности; в 75% случаев — причинами называют семейно-бытовые конфликты. Тут самое место философски поразмышлять.

Во-первых, о причинах и поводах, что не одно и то же. Семейно-бытовые конфликты сами по себе не есть причина, они лишь повод и возникают, как правило, и как сообщается в тех же официальных сводках, «из-за необеспеченности жильем, невозможности раздела имущества между разведенными, отсутствия перспектив улучшения материально-бытовых условий жизни». Список можно продолжить.

Психические расстройства личности (не путать с врожденными нарушениями психики), тоже сами по себе ниоткуда не берутся и врожденными не являются. А являются и в цивилизованном мире признаются социально детерминированными, проще — все то, что у нас любят списывать на «психические расстройства», не есть причина, а есть следствие социальных, как сказал бы Леонид Данилович, негараздів.

Во-вторых, почему человек решается на самоубийство? Ответ известен примерно со времени Эмиля Дюркгейма: из-за чувства безнадежности, бессилия, вины, униженности, одним словом — беспросветности.

Какие чувства испытывают мои сограждане, думая о своей жизни? По данным опросов Центра Разумкова, 41% из них ощущают бессилие; 77% — не удовлетворены собственным социальным статусом, 76% — не видят для себя социальной перспективы. Примечательное наблюдение промелькнуло недавно в газетах. В некоем селе от редкостного в наше время бесплатного обследования из 2000 человек отказались 1500. Люди не хотят знать правду о своем здоровье. Зачем?

Корни бессилия, ощущаемого моими согражданами, — не в постсоветском патернализме, подавлении инициативы, чувства долга, реальной ответственности и прочего, как бы ни убеждали меня в ином. Все нынешние преуспевшие и благополучные, такие инициативные и ответственные не упали со вчерашним дождиком на территорию страны, а вышли ровно из того же постсоветского пространства и времени, что 37 млн. взрослых граждан в Украине пока приблизительно живущих. А рассуждать о постсоветском синдроме можно ближайшие лет 70, столько же и с тем же успехом, как о родимых пятнах капитализма…

Самое страшное, безнадежное и безвыходное бессилие — перед тем, кто призван, предназначен и назначен защищать право на человеческую жизнь и достоинство, но этого не делает. Перед государством, властью, чиновником.

Из газет

Ставлю на первое место человеческое, социальное измерение, которым нам до этого времени приходилось по разным причинам жертвовать. И, прежде всего, в интересах усиления конструкции государства.

(Л.Кучма,
Инаугурационная речь, 1999 г.)

14 декабря 1998 г. горняк шахты им.Баракова Александр Михалевич сжег себя, чем ускорил завершение акции протеста шахтеров Краснодона — пикетирование облгосадминистрации, длившееся 155 дней. В предсмертной записке шахтер написал: «Не могу больше терпеть и ждать каких-то обещаний, не верю и в выдачу задолженности 15 декабря. Поэтому и решился на этот поступок. Надоели издевательства со стороны руководства шахты и администрации. Это не выход в жизни, но, может, из-за моего поступка быстрее решатся дела. Сам трезвый и нахожусь в нормальном состоянии. Отвечаю за свои действия». Александр оставил троих детей. Пятилетие его самосожжения было отмечено горняками шахты им.Баракова и представителями правозащитных организаций Луганска минутой молчания, возложением цветов и обещанием установления памятного знака. А теперь сначала: 155 дней шахтеры пикетировали областную администрацию с одним-единственным требованием — выплатить заработанное. Выплатили. После того что сделал Александр Михалевич. А если бы не сделал?

В декабре 2003 г. в районной прокуратуре Симферополя посетитель взорвал гранату. Погиб сам, погиб и прокурор. Посетитель — отец девушки, изнасилованной в 17 лет двумя мерзавцами. Мерзавцев взяли, но пять лет дело не могло дойти до суда. Слушание переносилось и переносилось… Отец ездил в Киев, в Генеральную прокуратуру. Когда отец узнал, что рассмотрение дела перенесено в очередной раз, он оставил на столе прощальное письмо, взял гранату и пошел к прокурору, который с самого начала курировал означенное дело. Слушание состоялось немедленно после смерти отца. Мерзавцы получили по шесть лет. А если бы отец не взял гранату?

Хотя и крайний шаг далеко не всегда подвигает государственных лиц на то, что они обязаны делать по определению и должности.

В октября 2003 г. во Львове совершил акт самосожжения преподаватель университета и богословской академии. Человек не выдержал состязания с городской властью, продавшей землю, которую не имела права продавать. Городской совет выставил участок на продажу, имея на руках решение суда, ее запрещавшее. Плевать хотела власть украинского Пьемонта на суд и его решения. И на человека с его жизнью совокупно.

Вы полагаете, что уже к вечеру было открыто дело по факту доведения до самоубийства? А в момент, когда городскому голове доложили о том, что случилось, он положил трубку и пустил себе пулю в лоб? Ничуть не бывало. Три месяца с момента начала скандала вокруг несчастных соток голова хранил молчание и спокойствие. Он открыл рот только перед сотнями студентов, пришедшими пикетировать мэрию. И лучше бы он его не открывал. Г-н Буняк сказал: «Мы, конечно, извиняемся, за этот досадный случай. Соответствующие органы разберутся в этой ситуации и будут приняты соответствующие меры в соответствующем направлении. Прежде всего разберутся, есть ли виноватые». Нормально? Погиб человек, страшно погиб, на ровном месте. А виноватых может и не быть.

Подал в отставку заместитель головы по вопросам градостроительства и землеустройства некто Лозинский, инициатор земельных аукционов в городе? С чего бы? Некоторые народные избранники считали, что после случая самосожжения он должен самостоятельно подать в отставку. Настолько некоторые, что вопрос о недоверии чиновнику, доведшему человека до самоубийства, так в повестку дня сессии и не включили. Кто-то попытался произнести в присутствии Лозинского слова моральная ответственность, на что тот дал два ответа. По поводу морали: «Обратитесь в церковь — там вам расскажут о морали». И по поводу ответственности: «Мне очень жаль, что так случилось». И ведь что не смешно — он прав. Официальное лицо, находящееся при исполнении, должно отвечать не по неписаным законам морали — за это с него спросят в аду. Оно должно отвечать по закону обычному, писаному, ведь у него, этого лица по фамилии Лозинский было на руках предписание суда…

Чем все закончилось? Не знаю. Создана временная комиссия… Появились вполне предсказуемые слухи о некоторых странностях погибшего. А потом г-н Буняк сообщил, что все это ложь и цькування СМИ. А почему Буняк не подал на СМИ в суд? Не любит он этих дел, то ли СМИ, то ли суд, не уточнил… И в этом весь секрет. Для власти и самого распоследнего чиновника, действующей властью ласкаемого, нет в моей стране закона, права и суда.

Борьба с бедностью путем отношения

Леонид Данилович обратил внимание на бедность в 2001 г., к исходу седьмого года президентства, а спустя два года взял ее под личный контроль и ответственность как Президент и как человек. Надо сказать, что с контролем он справляется блестяще и в полном соответствии с установкой на стабильность. За все эти «особенно последние три года» с бедностью никаких бед, усушек, утрусок не произошло. Наоборот, уровень ее тихо поднимается со скоростью 1—1,5% в год. Если в 2000 г. уровень бедности официально оценивался в 28%, то в конце 2003 г. в выступлении омбудсмена прозвучала цифра 30%. Вспоминая о сказанном ранее, Президент жестко оценивает деятельность правительства (отдельного министерства, министра), решительно ставит вопросы перед ними же. И все.

Изменения заметны вокруг бедности. С бедностью начинают происходить вещи, к социально-экономической сфере отношения не имеющие. А относящиеся к тому, что не может быть названо своим именем ввиду вступления в силу закона о защите общественной нравственности. Мягко — демагогия. Бедность начинают трактовать то ли как неизбежность, поскольку реформы, то ли как благо, то ли как бы ее и вовсе нет.

В центральной прессе все отчетливее звучат голоса по поводу того, что излишнее акцентирование темы бедности «может внести в массовое сознание общества психологическую нестабильность, чувство собственной национальной и личной неполноценности, неверие в будущее свое и государства». Может. Если путать причины со следствиями.

Все больше приводится доказательств того, что «в действительности расслоение по доходам у нас незначительно», большинство населения Украины «очевидно» не подпадает под признаки бедности, хотя — «большинство граждан действительно имеют низкие доходы по сравнению с официальным прожиточным минимумом». Но! Оказывается, «прожиточный минимум, установленный законодательством Украины, является явно завышенной величиной относительно определения черты бедности».

Пишут и так: «Интересно, что большинство украинских семей живут за чертой прожиточного минимума, однако ни протестов, ни массовой смертности от недоедания не наблюдается». Браво. Согласна. С протестами у нас все путем, сидим по домам, фиги в карманах. А какой и от чего должна быть смертность, чтобы ее признать массовой от недоедания? От туберкулеза не подходит? Тем более что автор считает: «В нормативно установленный перечень продуктов должны входить только основные виды, присущие украинскому рациону, — хлеб, картошка, молоко, сало» и некое тощо. Привет от палочки Коха...

Но глубже иных запало в душу предложение, высказанное на страницах партийной газеты СДПУ(о). Предлагается следующая нить размышлений: «Если припомнить слова нашего отечественного философа Григория Сковороды «не странно ли, что один в достатке убог, а другой в нищете доволен», то становится понятным, что богатство не должно вызывать зависть, а с другой стороны, и бедность — не порок. Таким образом, надо изменить отношение к этой проблеме».

Как? «Если говорить о частной собственности как основе богатства, то стоит припомнить о существовании исторического спора между Платоном и Аристотелем… Последний говорил, что частная собственность нужна для того, чтобы люди могли проявить такую важную черту, как щедрость. Поэтому если ты богат, то должен использовать это для того, чтобы быть щедрым. Частная собственность, прибыль не должны быть самоцелью. Крайне важно, чтобы эту мысль осознали все». Мысль действительно глубокая, на ее осознание, боюсь, у лидеров партии жизнь уйдет... Моя, в частности.

«Что касается бедности, то если к ней правильно относиться, она может стать сильным средством закаливания». Хотите — прочитайте еще раз, не пожалеете. «Поэтому, по образцу того, как советовал Аристотель, чтобы управляющие и управляемые периодически менялись местами, так и человек должен пройти испытания богатством и бедностью». Так, где тут очередь на испытание богатством? Я стояла! За Виктором Владимировичем! Григорий Михайлович, подтвердите!

«Доказательством, что эту проблему необходимо решать прежде всего путем изменения отношения к ней является также утверждение Сенеки: если хочешь жить для себя, живи для других. При таком отношении к себе и к другим в обществе может установиться гармония. Поэтому надо изменять наше сознание относительно проблемы социального неравенства и способов ее решения. Когда люди поймут, что лучше бороться не против друг друга, а друг за друга, тогда и исчезнет противостояние между богатыми и бедными». Это я не придумала. Это я прочитала и вам цитирую, не могут такие мысли оставаться в узкопартийной печати…

А можно еще Антисфена вспомнить. Он вообще говорил, что счастье человека — умереть хорошо… Это ж как оттрактовать можно в смысле борьбы с бедностью по социал-демократически объединенно.

А если без юродствования, то мерзко, господа, обрекать людей на бедность, вдвойне мерзко — пытаться придать этому пристойную форму и научную как бы легитимацию.

Победитель будет прав, проигравший — просто жив…

Ничего не стоит государство, не способное защитить своих граждан от духовного и материального обнищания.

(Л.Кучма, речь по случаю принятия присяги на верность украинскому народу, 1994 г.)

А?

Тогда в честь чего «человеческое измерение» приносилось и приносится в жертву «конструкции государства»? Созданная усилиями моего гаранта политическая система оказалась мало подходящей «для украинского организма». Организмы теряют желание размножаться и даже раздражимость. И без того абсурдно непомерная социальная цена реформ в исполнении моей власти продолжает увеличиваться. И мою власть это не особо трогает, поскольку это не трогает ее власть. А совсем даже наоборот, ее укрепляет.

Устойчивость национальной валюты обеспечивается не политикой Нацбанка и его золотовалютными запасами, а неустанным и неуклонным повышением эксплуатации работающих и уменьшения социальной помощи тем, кто работать не может. За годы экономического кризиса, который принято относить на годы до 2000 г., ВВП сократился в 2,3 раза, а реальные денежные доходы населения и реальная заработная плата — в 3,4 раза, то есть темпы падения доходов в полтора раза превысили темпы падения ВВП.

Существует мнение, что реформы требуют жертв… Что обязательно есть проигравшие. Но наивные люди из Всемирного банка полагают, что проигрыш отдельных групп компенсируется выгодами для экономики в целом. Наш экономический рост — дутый. Он построен на уродливой схеме наращивания низкотехнологичного, «малоинтеллектуального» экспорта. Он не сопровождается ни структурной перестройкой экономики, ни структуризацией общества, соответствующей хотя бы индустриальной экономике, ни ростом благосостояния хоть сколько-нибудь значимой части граждан страны, ни увеличением числа рабочих мест, ни укреплением социальной защиты нетрудоспособных. Ничем.

Да. В ситуации реформирования колоссальной экономической системы, многомиллионного общества и огромной государственной машины трудности неизбежны; несомненны потери. Но: время реформирования, число потерявших и глубина их потерь — вот что главное. В моей стране не было никаких оснований, предпосылок и объективных причин для сбрасывания подавляющего большинства граждан в яму нищеты надолго. «Недостаток ресурсов не позволил…». Это каких? Прав был Президент в 1995 г., утверждая в выступлении с красивым названием «В пределах правового поля»: «Именно неэффективная, недееспособная, интеллектуально слабая власть может стать главным фактором, мешающим Украине вырваться из крепких объятий кризиса».

Вместо демократического, правового, социального государства мы построили уродливое сооружение — огромный трудовой лагерь имени зависти Льва Давидыча. В этом лагере нет надобности в колючей проволоке, злобных псах и лишенных сантиментов надзирателях. Он открыт для бегства на все четыре стороны. Но — мы сами себе надзиратели.

Не надо иллюзий. Мы уже создали культуру бедности. Привыкли и готовы приучить детей и внуков. Предел ожиданий большинства из нас — три прожиточных минимума.

В одном был честен мой Президент. «Никогда, — сказал он в далеком 1994 г., — не обещал, и сейчас не обещаю, что уже завтра закончатся все наши беды». Поиски и создание политической системы, «приемлемой для украинского организма» далеки от завершения. Ныне власть имущие не могут договориться о гарантиях, скажем так, накопленного. Они друг другу не верят. И правильно делают.

Да, и еще мой Президент прав в своих предвидениях от далекого 1995 г. Читаю: «Как вода в песок уйдут международные кредиты, Украина не займет достойного места в международном распределении труда… Потеряем рынки, которые имели за рубежом, и свой собственный. Не обеспечим подъем жизненного уровня наших граждан». Как в воду глядел Леонид Данилович… А выступление называлось «Не сворачивать с избранного пути»...