О ПЕРСПЕКТИВАХ «СТАТУСА СОСЕДСТВА» В ОТНОШЕНИЯХ УКРАИНЫ С ЕС, ИЛИ СТОИТ ЛИ ОТКАЗЫВАТЬСЯ ОТ СИНИЦЫ В РУКАХ, ЕСЛИ ЗА ЖУРАВЛЕМ ЛЕТЕТЬ — НАПРАСНЫЙ ТРУД

ЕС стремительно укрепляет свои позиции на мировой политической арене. Об этом свидетельствует вступление в завершающую фазу беспрецедентного процесса расширения, решительные шаги по реформированию институционального устройства, уверенные действия в области политики обороны и безопасности, осуществляемые в координации с НАТО. 22 января на объединенном заседании парламентов Франции и Германии, проведенном в ознаменование 40-летия договора о дружбе, Г.Шрёдер и Ж.Ширак выступили с заявлениями, которые свидетельствуют об изменениях, происходящих в расстановке сил в мире. Между тем отношения Украины с ЕС почти не сдвигаются с мертвой точки.

В последнее время в отношениях Украина — ЕС прослеживается кризис, который нельзя объяснить только общим ухудшением международных позиций Украины. Он является следствием комплекса факторов, связанных, во-первых, с процессами расширения ЕС и, во-вторых, с внутриполитическими процессами в Украине и их восприятием на Западе. Кроме того, существует определенная инерция ведения дипломатического диалога с ЕС, построенного с украинской стороны не столько на рациональных аргументах и сознательном учете позиции противоположной стороны, сколько на попытках повлиять на оппонентов эмоционально-волевыми приемами. Больше года назад известный в Украине британский аналитик Дж. Шерр указал, что диалог между Украиной и ЕС напоминает «диалог глухих». К сожалению, ситуация не только не меняется к лучшему, но в чем-то даже ухудшается. Один из примеров этого — отношение к так называемому «статусу соседства» с ЕС, который официально в ближайшее время могут предложить Украине. Но конструктивных позиций по этому вопросу ни украинская власть, ни политики и политические аналитики до сих пор не имеют. Игнорируются реальные возможности развития отношений, и Украина продолжает терять время и возможности активного влияния на ситуацию.

Странным образом наши политики не замечают такого, казалось бы, очевидного факта, что Украина строит свою евроинтеграционную стратегию в новых условиях. Вряд ли ей удастся повторить интеграционный путь стран Балтии и Центральной и Восточной Европы: Европейский Союз переживает завершение беспрецедентной волны расширения, он изменился и продолжает меняться. Как свидетельствует недавний проект Конституции ЕС, теперь возникла потребность регулирования не столько вступления, сколько процедуры выхода из ЕС. В этом контексте «зацикленность» на ассоциированном членстве в бывшем формате как на единственном способе достижения евроинтеграционной цели теряет смысл. Между тем для Украины возрастает роль использования косвенных факторов европейской интеграции, таких как перспектива вступления в НАТО и «статус соседства».

Мы должны, наконец, признать, что все более частые заявления украинской стороны о европейском выборе Украины, попытки очертить содержание и хронологические рамки этапов ее евроинтеграции, высказывания о необходимости предоставления Украине статуса ассоциированного члена в ЕС — все это не встречает ни малейшей поддержки у представителей Евросоюза. Последние явно избегают обсуждения этого вопроса, делая вид, что не слышат украинских заявлений, в который раз настаивая на необходимости выполнения Соглашения о партнерстве и сотрудничестве — основного документа, регулирующего сегодня отношения Украины и ЕС и не предусматривающего евроинтеграционных перспектив Украины.

Сегодня, вместо ожидаемого предложения подписать Соглашение об ассоциации, ЕС предлагает Украине «статус соседства». Украинская сторона в ответ на то, что ее не слышат, начинает «говорить громче» (вследствие чего заявления о европейском выборе приобретают форму требований), а «статус соседства» отвергает как неприемлемый и даже оскорбительный. В то же время появляются публичные высказывания таких высоких чинов ЕС, как Г.Верхеген (комиссар по вопросам расширения) и председатель Еврокомиссии Р.Проди, о том, что Украина никогда не будет в ЕС. Украинские политики и политические аналитики говорят, что мнения отдельных чиновников не отражают официальных взглядов ЕС, пытаются объяснить подобные высказывания требованиями политического момента, но факт остается фактом — раньше никто из официальных лиц ЕС столь откровенно не отвергал так называемых «евроинтеграционных стремлений» Украины. Наоборот, эти стремления декларативно поддерживались при каждом удобном случае.

Менее заметным, но не менее важным фактом является то, что в дипломатическом диалоге с Украиной со стороны ЕС прослеживается определенное изменение акцентов. Если раньше (до апреля 2002 г.) в ответ на попытки украинских дипломатов говорить об ассоциированном членстве звучало напоминание, что Украина не соответствует так называемым копенгагенским критериям членства в ЕС и ей необходимо работать в этом направлении, то теперь упреков стало значительно меньше. Представители ЕС почти перестали напоминать Украине о необходимости соблюдения демократических прав и свобод, о медленном темпе экономических реформ, об институциональных реформах, то есть о требованиях, составляющих комплекс критериев членства в Евросоюзе. На фоне ухудшения международного имиджа Украины этот факт на первый взгляд кажется парадоксальным. Однако он имеет достаточно простое объяснение: в ЕС перестали воспринимать Украину как государство, имеющее какие-либо евроинтеграционные перспективы, и, следовательно, напоминание о копенгагенских критериях членства в отношениях с ней теряют смысл. Из этого следует, что повышение «уровня снисходительности» ЕС на самом деле свидетельствует не об улучшении отношений, как это пытаются, вопреки другим фактам, толковать, а о снижении уровня требований в связи со «снижением» уровня отношений.

Переломным моментом в нынешнем отношении к перспективам Украины обрести в будущем полноправное членство в ЕС следует считать середину апреля прошлого года. Тогда в Люксембурге состоялся саммит ЕС, на котором было определено «расписание» первой волны расширения Евросоюза (2004 г.) и выбран для процесса расширения сценарий «большого взрыва» — то есть утвержден план вступления в ЕС сразу 10 стран: Польши, Чехии, Словакии, Словении, Венгрии, Литвы, Латвии, Эстонии, Кипра и Мальты. Поэтому представители ЕС четко понимали, что Украина и Беларусь в ближайшее время окажутся в роли государств, непосредственно граничащих с ЕС. Ведь только Польша имеет границу с Беларусью и Украиной общей протяженностью 1200 км, и уже в 2004 г. она станет частью восточной границы Евросоюза. К этому следует добавить границы Украины со Словакией и Венгрией. В 2007 г., когда планируется присоединение к ЕС Румынии, Молдова также будет страной-соседом Евросоюза. К тому же события внутри Украины, мартовские выборы в Верховную Раду, когда на Западе начали говорить, что непредсказуемой Украине с ее «административным ресурсом и неравным доступом к СМИ» в ЕС нет места, привели к тому, что обеспокоенность со стороны Евросоюза нестабильностью будущей соседней страны достигла критической точки. Поэтому уже в середине апреля появилась инициатива предоставления Украине (вместе с Молдовой и Беларусью) особого «статуса соседства». Эта инициатива преследовала цель предотвращения проникновения в ЕС преступности, наркоторговли и нелегальной миграции через новые восточные границы.

Накануне апрельского саммита ЕС в Люксембурге министр иностранных дел Великобритании Джек Стро выразил обеспокоенность внутренней ситуацией в названных трех странах. «Результаты реформ в Украине и Молдове противоречивы, а Беларусь откатывается в прошлое, — заявил он. — Поэтому Британия предлагает предоставить всем трем странам «специальный статус соседства», который будет включать либерализацию торговли с ЕС и тесное сотрудничество на границах в сфере юстиции, внутренних дел, безопасности и обороны». Таким образом, едва ли не впервые на официальном уровне были сформулированы опасения, связанные с новыми угрозами, возникающими вследствие расширения и изменения границ ЕС. И в то же время продемонстрирована непосредственная заинтересованность европейцев в урегулировании отношений с будущими сопредельными странами. Кроме того, в этом вопросе проявилась довольно характерная позиция представителей богатых европейских стран по отношению к новым соседям. Она состоит в том, что лучше распространить определенные преимущества благосостояния и процветания на будущих соседей, чем возводить новую стену вокруг Европы, тем более что подобная стена в современных условиях непременно будет с трещинами. Так, по словам одного из британских дипломатов, процитированным в лондонской «Индепендент», «уроки прошлого учат, что если не улучшить ситуацию с уровнем благосостояния в соседних странах, то жители этих стран вскоре окажутся перед вашей дверью».

Реакция Украины на эту инициативу была в целом негативной. «Статус соседства» не без оснований сочли не соответствующим цели евроинтеграции Украины с перспективой обретения в будущем полного членства в ЕС, а все положительные моменты остались незамеченными. Показательно, что негативно восприняли предложение как представители власти, так и оппозиция. И вообще, среди представителей разных политических сил господствует удивительное согласие в вопросе негативно-ироничного отношения к «статусу соседства». Негативно на украинской почве воспринимаются даже слова «соседство», «сосед», которые никогда до сих пор не использовались в дипломатических отношениях и имеют яркую «приземленно-бытовую» окраску. Сосед у нас не воспринимается как официальное лицо. Возможно, еще и поэтому многие украинские политики оценили эту инициативу как «несерьезную». К тому же упоминание об Украине в одному ряду с Молдовой и Беларусью также не добавляло оптимизма. Однако голословное отрицание с нашей стороны целесообразности введения «статуса соседства» для Украины, которое аргументировалось лишь прокламируемыми «евро-интеграционными стремлениями» и «европейским выбором», не произвели нужного впечатления на партнеров, что, собственно, легко было предсказать.

Еще менее эффективная и даже опасная тактика — «не обращать внимания» на предлагаемый статус: ведь в контексте отношений с ЕС Украина в настоящее время постоянно упоминается в официальных документах Евросоюза в связи со словосочетанием «новые страны-соседи». Причем европейцы уже давно согласились с необходимостью дифференцированного отношения к соседним странам на востоке. Евросоюз не собирается отказываться от этой идеи, наоборот, в соответствии с планом, во второй половине года «статус соседства» начал приобретать конкретные черты. Но поскольку Украина закрывает на это глаза, возможный формат отношений разрабатывает практически одна сторона, которая заботится, естественно, о собственной выгоде. Если Украине придется, за неимением иных возможностей, все же принять предлагаемый статус, неучастие с первых шагов в работе над этим вопросом аукнется.

Вопрос соседства прорабатывается сейчас в пределах специальной «Инициативы относительно новых соседей», которая, в свою очередь, составляет часть Общей внешней и оборонной политики Евросоюза. Очевидно, этот факт можно было бы использовать для обоюдной выгоды, в частности с целью укрепления национальной безопасности Украины. О серьезности намерений ЕС по введению «статуса нового соседства» свидетельствует и текст проекта «Договора, устанавливающего Конституцию Европы». В нем предусмотрена специальная статья, которой будут регулироваться «привилегированные отношения» между ЕС и соседними государствами. В параллельном проекте Конституции ЕС, предложенном Еврокомиссией, содержится аналогичный пункт.

В ЕС считают, что в ближайшие годы на отношениях со странами-соседями на востоке необходимо сосредоточить внимание в первую очередь. На сегодня концепция «нового соседства» выглядит как направленная на создание своеобразной «переходной зоны» во избежание чрезмерного разрыва между пространством «процветания» — расширенным ЕС — и «остальным миром». Достичь этого планируют путем содействия развитию «общих экономических и политических ценностей». Нечего и говорить, что это соответствует и собственным интересам Украины. Однако чувство обиды за отказ ЕС обсуждать украинские евроинтеграционные перспективы преобладает и мешает воспользоваться открывающимися возможностями. В соответствии со своей направленностью на предотвращение угроз со стороны «новых соседей ЕС», статус соседства выводит на первый план сотрудничество Украины с ЕС в сфере юстиции и внутренних дел, а также вопрос транспограничного и регионального сотрудничества.

Концепция «нового соседства» имеет еще один, не декларируемый, но не менее важный аспект. В контексте расширения ЕС, которое на Западе считают окончательной победой над неестественным и болезненным разделом послевоенной Европы на «два лагеря», меняется и восприятие пространства, которое будет окружать «Новую Европу»: оно уже не сплошь «постсоветское», сохраняющее тоталитарное наследие «империи зла». Европейцы начали различать составляющие этого пространства, воспринимать их в ранее небывалых конфигурациях, когда Украина упоминается не только рядом с Молдовой и Беларусью, но и оказывается «в одной связке» со странами Средиземноморья, такими, например, как Марокко. Наконец-то к России и Украине в ЕС начали относиться, как к действительно отдельным государствам. Иное дело, что это отношение оказывается далеким от того, о котором мечтали в Украине. И все же сам по себе факт подобного изменения восприятия содержит положительный потенциал избавления от постоянных ассоциаций Украины с ее тоталитарным прошлым. Этот потенциал следовало бы эффективно использовать.

Таким образом, нынешние отношения с Украиной воспринимаются в ЕС через призму «нового соседства», над форматом которого в ЕС активно работают и окончательно должны его разработать, очевидно, не позднее апреля 2003 г., к Афинскому саммиту. Совершенно очевидно, что пренебрегать этим вопросом украинской стороне нецелесообразно, поскольку в жертву одному идеальному сценарию развития событий — обретению Украиной ассоциированного членства в ЕС — приносятся реальные возможности углубления сотрудничества с ЕС.

Несмотря на то, что «статус соседства», в отличие от ассоциированного членства, не предполагает непосредственных евроинтеграционных перспектив, он, бесспорно, может способствовать приближению Украины к ЕС. Выход на новый формат отношений сам по себе содержит положительный потенциал, возможность преодоления инерции негативных тенденций в отношениях Украины с ЕС. К тому же заинтересованность ЕС в развитии отношений «нового соседства» может быть использована как существенный фактор усиления положительных тенденций экономического и политического развития внутри Украины, как фактор укрепления национальной безопасности.

И, как всегда, время остается решающим фактором для эффективных действий в современной быстро изменяющейся международной среде и среде безопасности. Потерянные возможности исчезают очень быстро, и вернуть их невозможно. Из времени, отведенного на принципиальное решение вопроса о «статусе соседства» (примерно год — с апреля 2002 г. по апрель 2003 г.), почти 10 месяцев уже потеряно. Поэтому необходимо как можно быстрее подключаться к участию в разработке формата новых отношений Украина — ЕС. Иначе рискуем потерять не только журавля евроинтеграции, но и синицу соседства.