МАЛЬЧИШ-КИБАЛЬЧИШ

Уходящий год будущие историки будут считать, вероятно, одним из самых парадоксальных периодов в новейшей российской истории. Первый год нового президента Владимира Путина, оказавшегося энергичным и стремящимся к наращиванию властного потенциала политиком. Год катастрофы атомной подводной лодки «Курск», наглядно продемонстрировавшей, что исчерпанность ресурса российских стратегических объектов требует новых решений и новых лидеров. Год больших схваток — центра с региональными лидерами, власти с олигархами, упрямо не желающими мириться с тем, что пришло новое время. Год беспрецедентных экономических возможностей, вызванных ростом цен на нефть. Год формирования ориентированных на Москву властных структур в Чечне… Как много сделано!

Но когда смотришь на происходящее повнимательнее, начинаешь с удивлением осознавать, что не сделано практически ничего! «Курск» спасти не удалось, его авария как раз и стала впечатляющей демонстрацией беспомощности российских властей и их чудовищного, переходящего всякие границы чванства. К тому же и новый президент, впервые оказавшись в по-настоящему экстремальной ситуации, несколько неожиданно даже для своих сторонников проявил абсолютное безразличие к судьбам подводников. Даже его запоздалая встреча с родственниками погибших не помогла: пройдет еще несколько месяцев и собранные для вручения наград родственники перед объективами телекамер будут обвинять власть… Схватка с олигархами. Их уже поспешили объявить исчезнувшими, хотя после августа 1998 роль большого бизнеса в России несколько уменьшилась — просто тогда оказалось, что нет никакого большого бизнеса…Между тем занимающиеся политикой олигархи сумели — во всяком случае в этом году — устоять. Владимир Гусинский проводит новый год с семьей, а не за решеткой. Знаменитый судья Бальтасар Гарсон заявил, что не собирается его более арестовывать… Тверской межмуниципальный суд Москвы вообще признал дело Гусинского незаконным — а это уже и не Испания. Но самое главное — несмотря на то, что даже ничего не понимающий в СМИ человек, поинтересуйся он историей «Медиа-Моста», поймет, что Гусинский выстроил настоящую финансовую пирамиду, способную существовать исключительно с помощью государства и близких к государству структур, олигарх продолжает владеть НТВ. А НТВ продолжает высмеивать Путина. И это несмотря на то, что президент, по отзывам прессы, просто не любит Гусинского и никогда с ним не помирится. Березовский. У меня такое впечатление, что борьба с Березовским проводится на деньги Березовского. В последнее время психологи задумались о феномене общения в Интернете: один и тот же человек заходит в один и тот же чат под разными именами и там спорит сам с собой. «Это, говорят, от одиночества». Вот и борьба с Березовским напоминает мне такой чат. После многомесячных оппозиционных призывов и вынужденной эмиграции великого комбинатора президент Путин встречается в Кремле с тремя журналистами. Девушка с государственного Российского телевидения, ведущий программы «Однако» на канале ОРТ — канале Березовского и главный редактор «Независимой газеты» — газеты Березовского… 2:1! Или 2:2 — если посчитать президента. Мне могут возразить, что и ведущий, и главный редактор просто близки к президенту по мировоззрению. Может быть, и так: я наблюдал у обоих этих людей мировоззренческую близость с разными представителями власти… Деньги-то им платит кто? О возможностях тех олигархов, с которыми Путин не воюет, я уже и не говорю… Роман Абрамович решил стать начальником Чукотки. Действовавшего губернатора Александра Назарова поддерживали в Кремле, в «Единстве», прислали лучших московских имиджмейкеров, всегда до этого — подчеркиваю, всегда — выигрывавших любые выборы. Губернатор поблагодарил за поддержку и снял кандидатуру. И в общем поступил правильно. То — Кремль и «Единство». А то, извиняюсь — Абрамович…

Региональные реформы Путина привели к тому, что созданные с такой помпой федеральные округа оказались пятым колесом в телеге государственной власти. В начале года вопрос о «новом административно-территориальном устройстве России» вошел в билеты для выпускников школ, а в конце президент напомнил своим представителям, что округа — никакие не новые единицы, нет никакого нового устройства, и не нужно пытаться управлять субъектами федерации. Судя по всему, роль представителей президента сведется к тому, что вместо ликвидируемого территориального управления администрации главы государства возникнет семь мини-управлений на местах. Беспрецедентные экономические возможности — во всяком случае, так говорят в окружении Путина — были упущены… И теперь в России уже предсказывают кризис, неизбежный в случае неизбежного падения цен на нефть… В Чечне весь год шла война, которой конца-края не видно. Накануне праздников Путину пришлось выслушивать от Бориса Немцова отчет о встрече с депутатами масхадовского парламента Ичкерии…

Если обо всем этом подумать, становится понятно, почему власть с такой гордостью относится к утверждению государственной символики России, а Путин скрывает от населения слова нового старого гимна с упорством, достойным Мальчиша-Кибальчиша. Кстати, в чем же состояла его военная тайна?

Путин должен быть упорен и таинственен, иначе отсутствие деятельности — при всей имитации бучи боевой, кипучей — станет очевидно не только скучным обозревателям толстых газет, а и рядовому обывателю, соскучившемуся по энергичной власти. С другой стороны, все эти многочисленные попытки Путина изменить ситуацию во власти — округа, нападки на СМИ и олигархов, ревизия внешней политики, мечты о больших кадровых перестановках — говорят о том, что Владимир Владимирович не доволен размерами прокрустова ложа, полученного им 31 декабря 1999 года. Мы наблюдали, скорее всего, стремление создать свою систему — свою, неельцинскую, но способную старую систему, систему Ельцина погубить и победить.

В 2000 году этой победы так и не случилось, но произошло непредвиденное, вероятно, ельцинским окружением: система Путина появилась на свет и стала энергично проталкиваться к на- стоящим рычагам власти. К концу 2001 года станет окончательно ясно, кто кого: либо Мальчиш- Кибальчиш победит — и тогда это действительно большие отставки, укрощение региональных лидеров, укрощение олигархов и представителей «семьи», усиление государственного контроля над экономикой и СМИ, укрощение Чечни всеми возможными методами. Либо Владимир Путин так и останется облеченным наивысшим доверием и наибольшими возможностями менеджером старой системы — тогда почти все останутся на своих местах, «семья» по-прежнему будет определять принципиальные вопросы в жизни страны, реальная власть на местах будет сконцентрирована в руках региональных баронов, попытки усилить государственный контроль над экономикой и СМИ ни к каким серьезным результатам не приведут, с чеченцами начнут договариваться.

Я, честно говоря, склоняюсь ко второму варианту, так как до сих пор не вижу в создаваемой Владимиром Путиным системе потенциала, сравнимого с потенциалом ельцинской системы управления. Более того, иногда мне кажется, что и самому Путину ельцинская система гораздо удобнее, так как она оставляет широкое поле маневрирования — от Чубайса до Зюганова, от Гаваны до Вашингтона… Система Путина идеологична, она априори предполагает, что Россия — великая держава, а ее президент может все или почти все... Эта система предполагает уверенное движение вперед, а между тем складывается впечатление, что Владимир Путин сам до конца не знает, куда ему идти и с кем… Словом, как Мальчиш-Кибальчиш: тайны не выдал, но, с другой стороны — судя по всему, сам ее и не знал…

Кибальчиш, однако, остался одним из самых ярких героев советской страны: сказка Гайдара доказывала, главное — не содержание поступка, а его внешностная атрибутика. Плывут пароходы — салют Мальчишу! Летят самолеты — салют Мальчишу! Такой атрибутикой Путин насладился за год своего президентства сполна. Но если Мальчишу не хочется оставаться спящей красавицей мировой революции — он вырастает. И ему уже мало салютов, пароходов и самолетов. Ему уже нужно, чтобы его слушались — именно его, а не запершегося в Барвихе героя гражданской войны…

Вот только можно ли изменить сказку, написанную не тобой?

Владимир Путин очень хочет вырасти.