Королевские игры

Сомнительную сделку заключили осенью 2001 года Москва и Вашингтон. Ради того, чтобы Россия оказалась в рядах союзников Соединенных Штатов в войне против международного терроризма, Белый дом стал игнорировать недемократические действия Кремля внутри страны. И это при том, что распространение демократии является краеугольным камнем внешнеполитической доктрины Вашингтона! Этот спорный альянс был скреплен дружеским рукопожатием двух президентов. Но такой ли уж Кремль действительно ценный союзник для Соединенных Штатов в войне против террора? Сомнения гложут и представителей республиканской администрации. Советник Пентагона Ричард Перл как-то заявил в одном из интервью: «Мне представляется, что мы ничего не получаем от этой сделки».

В свое время Джордж Буш так определил три главные задачи, стоящие перед Вашингтоном в войне против терроризма. Во-первых, это активное преследование собственно террористов, которые напали и планируют дальше нападать на Соединенные Штаты. Во-вторых, борьба с распространением оружия массового поражения (ОМП) в мире. В-третьих, продвижение и укрепление демократии по всей планете. Особенно на Ближнем Востоке. В практической плоскости для реализации этих задач Вашингтону от Москвы требовалось не так уж и много: поддержка Соединенных Штатов в военных операциях в Афганистане и Ираке, списание внешних долгов Багдада, помощь в шестисторонних переговорах по проблеме атомного оружия Северной Кореи, а также содействие в решении проблемы ядерной программы Ирана.

На поверку оказывается, что Россия в войне с международным терроризмом куда чаще оказывается в лагере противников Соединенных Штатов, нежели в числе его союзников. Безусловно, в век информационных технологий Москва и Вашингтон обмениваются разведывательными данными и сведениями о подозрительных финансовых трансакциях. По мнению специалистов, сотрудничество в сфере мониторинга финансовых операций имеет важное значение в антитеррористической деятельности, поскольку позволяет выйти не только на след террористов, но и прогнозировать возможные акции возмездия. Впрочем, не стоит обманываться на счет эффективности сотрудничества в области обмена информацией: каждая из сторон пытается использовать союзника в своих целях, зачастую предоставляя весьма ограниченные сведения.

Наиболее реальную помощь Кремль оказал Белому дому во время военной кампании против радикального религиозно-политического движения «Талибан» и террористической организации «Аль-Каида» в Афганистане, предоставив американцам ценную разведывательную информацию и снабжая оружием членов Северного альянса. Тогда же Кремль согласился с размещением американских войск в странах Центральной Азии. Россия даже предоставила свое воздушное пространство для самолетов НАТО, перевозивших войска антитеррористической коалиции в Афганистан.

Пожалуй, этим и ограничивается «стратегическое сотрудничество» России и Соединенных Штатов в борьбе против терроризма. Поскольку уже во время следующего этапа всемирной войны с терроризмом — решения проблемы иракского диктатора Саддама Хусейна — мы так и не увидели в рядах американских союзников россиян. Как и многие европейские страны, Россия выступила против силового варианта решения иракского вопроса: своего протеже Саддама Хусейна Москва защищала до последнего. И этим существенно усложняла положение Вашингтона. Правда, осенью прошлого года Кремль пошел на неожиданный шаг: наряду с другими европейскими странами российское руководство приняло решение списать Ираку долг в размере 80% (6,5 млрд. долл.) от общей суммы. Списание странами Парижского клуба значительной части долга должно дать толчок к развитию иракской экономики. С другой стороны, это решение Парижского клуба означает, что сокращаются и финансовые затраты американцев в Ираке. Впрочем, российские эксперты полагают, что Москва пошла на этот шаг небескорыстно. Утверждают, что, списав часть безнадежного иракского долга, Москва получила от Вашингтона заверение, что российские компании получат контракты на восстановление экономики Ирака.

Совсем неважно дела обстоят в совместной борьбе с распространением ОМП. Вашингтон уверен, что Тегеран уже долгое время тайно работает над созданием атомного оружия. Американцы говорят, что они имеют неопровержимые доказательства этому. Но, несмотря на постоянные призывы к России свернуть сотрудничество с Ираном в ядерной сфере, Москва продолжает и далее активно участвовать в реализации этой программы, утверждая, что она носит мирный характер: российские специалисты строят атомный реактор в Бушере, а российские ученые передают своим иранским коллегам ядерные технологии. Такие действия Москвы как-то не позволяют говорить об участии россиян в борьбе с распространением ОМП. Это не может не вызывать разочарования у американского руководства, рассчитывавшего на более значимое взаимодействие с Кремлем.

«Иран может послужить особо наглядным примером (отсутствия взаимодействия Москвы и Вашингтона. — Авт.), если учесть, что на протяжении завершающегося года Великобритания, Франция и Германия приложили большие усилия к тому, чтобы добиться согласия Ирана на закрытие его программы создания ядерного оружия, в то время как Россия все не решалась занять более твердую позицию по этому вопросу», — констатировал эксперт американского совета по внешней политике Стивен Сестанович в интервью «Независимой газете» в декабре 2004 года. Более того, учитывая давние партнерские отношения Москвы и Тегерана, они скорее создадут альянс, призванный стать противовесом усилившимся позициям Вашингтона в Ближневосточном регионе.

Не оказала Россия особого содействия и в решении северокорейской проблемы, которая нынче многих экспертов повергает в ужас. Сегодня американцы испытывают разочарование в Кремле как партнере, который может благотворно повлиять на трудно предсказуемый режим.

Что же касается распространения демократии, то, как констатировал профессор Стэнфордского университета Майкл Макфол, и «здесь Путин является препятствием». Россия наносит большой вред Соединенным Штатам, когда ради сохранения своего статуса великой державы способствует консервации авторитарных режимов и ведет последовательную борьбу с демократией. В том числе и в постсоветских странах. Примером этому, кстати, служит и недавняя история с президентскими выборами в Украине. И когда после Беслана российское руководство заговорило о превентивных ударах, имея в виду прежде всего территорию Грузии, то это рассматривается как средство воздействия на прозападное правительство этой страны. У себя же в стране российское руководство проводит политику, направленную на сужение демократических свобод. Вспомним не только дело «ЮКОСа» и Михаила Ходорковского, но также и ограничение свободы слова, урезание полномочий региональных губернаторов…

Даже в Чечне, где Россия, как она официально заявляет, воюет с террористами, Москва не столько помогает Вашингтону в решении глобальной проблемы, сколько усугубляет ситуацию, поскольку на Северном Кавказе российское руководство проводит настоящую политику геноцида. Как заметил вице-президент Центра ближневосточных исследований Александр Богомолов, методы, которые использует в Чечне Владимир Путин, вовсе не решают проблему терроризма. Наоборот, они способствуют росту среди чеченцев сторонников радикальных методов борьбы и последователей экстремистских исламских учений. Таким образом, Россия является страной, порождающей и экспортирующей терроризм.

Да и вообще, складывается впечатление, что для российского руководства участие в антитеррористической коалиции не что иное, как способ легализовать войну в Чечне и уменьшить критику со стороны мирового сообщества. Надо сказать, россияне своего достигли. После сентября 2001 года не только Парламентская ассамблея Совета Европы заняла умеренную позицию в отношении чеченской войны, но и представители республиканской администрации США, не раз повторявшие, что Чечня — это внутренне дело России, а боевики, убивающие мирных людей, — террористы.

Несмотря на такое виртуальное участие россиян в войне против терроризма, Белый дом все так же говорит о важности дальнейшего участия Москвы в антитеррористической коалиции, до недавнего времени продолжая закрывать глаза на усиление в России авторитарных тенденций. Вполне возможно, что такая позиция вызвана тем, что для Джорджа Буша война с терроризмом важнее распространения демократии. И в этой бескомпромиссной борьбе, где для американского президента все видится в черно-белом цвете, важна даже виртуальная помощь Кремля, которая позволяет Вашингтону говорить о формальной политической поддержке. Тем более что Россия входит в «большую восьмерку», а для американского президента, в чем уверены многие украинские эксперты в области украинско-американских отношений, важно, чтобы все страны из этого клуба поддерживали его, демонстрируя, таким образом, что разделяют цели и средства борьбы Соединенных Штатов.

С другой стороны, нельзя исключить и геополитический фактор. В среде американской политической элиты растет страх перед Китаем, который имеет все предпосылки для того, чтобы стать ведущей мировой державой в середине XXI века, в военном и экономическом отношениях угрожающей гегемонии Соединенных Штатов. Поэтому, чтобы был стратегический противовес КНР, полагают некоторые американские умы, США необходимо не просто иметь в числе своих союзников Россию. Главное также не допустить сближения Москвы и Пекина. В противном случае, для Вашингтона складывается крайне опасная ситуация.

Впрочем, объяснение такого странного желания Буша-младшего, несмотря ни на что, видеть в числе своих союзников по войне с терроризмом и Россию, может быть куда проще. Один знакомый украинский дипломат, долгое время проработавший в Соединенных Штатах, заметил, комментируя отношения Вашингтона и Москвы, что в контексте войны с терроризмом сегодня Россия для Белого дома не просто третьестепенная страна. В практическом плане американско-российский диалог ничем не наполнен. Сфера взаимных интересов России и США чрезвычайно мала, и американцы не видят, за счет чего их можно было бы расширить. Посему Вашингтон вполне устраивает такая Россия, которая не создает ему проблемы: с американцев хватает и того, что существуют фанатики-террористы из «Аль-Каиды», поклявшиеся уничтожить Америку, проблема Ирака, где разгорается настоящая гражданская война, и Северная Корея, создавшая ядерное оружие. Партнерские же отношения Соединенных Штатов и России, пусть даже и скрепленные личной дружбой Джорджа Буша и Владимира Путина, настолько хрупкие, что угроза конфронтации, страх получить наравне с иракской проблемой еще и российскую, заставляет американских лидеров закрывать глаза на свертывание демократических реформ в России.

Рискнем выдвинуть еще одну версию. Снисходительное отношение к России администрации Джорджа Буша вполне может быть вызвано и тем, что Белый дом вынужден учитывать и интересы тех американских компаний, которые имеют в России долговременные финансовые и бизнес-проекты. Речь идет прежде всего о тех компаниях, которые связаны с бизнесом семейства Бушей (например, Carlyle Group), а также с Чейни, Райс… Ведь ужесточение политики Соединенных Штатов, которая потенциально может перерасти в конфронтацию Москвы и Вашингтона, может ударить и по интересам крупных американских компаний.

Тем не менее, в последние месяцы наметилось изменение отношения Вашингтона к своему партнеру по коалиции: отход россиян от демократии вызывает озабоченность у американцев. Пожалуй, впервые публично свои опасения Джордж Буш высказал Владимиру Путину в ноябре прошлого года, во время саммита стран Азиатско-Тихоокеанского региона в Чили. Тогда американский президент откровенно выразил российскому коллеге озабоченность относительно концентрации власти в России и высказал свои сомнения в правильности его действий. Потом была реакция Соединенных Штатов на российское вмешательство в украинские выборы, что позволило сделать вывод: с точки зрения Белого дома, участие Кремля в войне с международным терроризмом не означает, что россияне имеют право попирать демократию. И вот несколько недель назад госсекретарь Кондолиза Райс во время встречи с российским министром иностранных дел Сергеем Лавровым выразила озабоченность состоянием демократии и концентрацией власти в России. Причем американцы постарались сделать так, чтобы дословные цитаты госсекретаря попали в прессу, которая запестрела комментариями, что Вашингтон собирается пересмотреть свою политику в отношении Москвы.

В этих словах и действиях высокопоставленных американских чиновников можно увидеть разочарование отсутствием эффективного политического диалога в области борьбы с терроризмом и неполноценным экономическим сотрудничеством Соединенных Штатов и России. После разборок Кремля с крупным российским бизнесом (прежде всего речь идет о «ЮКОСе» и продаже «Юганскнефтегаза»), привлекательность России в глазах американских инвесторов померкла. Судя по словам ряда представителей нефтяных компаний (например, «Exxon Mobil Corp.»), сегодня можно уже забыть о том, чтобы западный капитал вкладывал крупные инвестиции в эту страну. Свою роль сыграло и то, что проект строительства нефтепровода из Мурманска в Соединенные Штаты, который бы открыл для российской нефти американский рынок, похоже, уже никогда не будет реализован.

И все же основная причина в ужесточении позиции в отношении России заключается в усилении авторитарных тенденций путинского режима. В конечном счете снисходительное отношение Вашингтона к усилению авторитаризма в России начало вредить имиджу Буша-младшего в Соединенных Штатах. Среднестатистическому американцу не совсем понятно, почему лидер страны, использующий всю мощь США, чтобы свергнуть диктатора Саддама Хусейна и принести демократию в Ирак, в то же время стыдливо закрывает глаза на недемократические Россию, Китай, Саудовскую Аравию, Пакистан, Египет. Тем более что правительства некоторых из этих стран часто выражают свое несогласие с политикой Соединенных Штатов. В результате в инаугурационном выступлении Джорджа Буша появился тезис о том, что Америка будет бороться за распространение свободы во всем мире.

Применительно к России, впрочем, это не означает кардинального пересмотра американской политики, который предусматривал бы изоляцию Москвы: прагматичная внешняя политика, базирующаяся на борьбе с терроризмом как основной угрозой национальной безопасности Соединенных Штатов требует от Джорджа Буша и его команды поиска компромиссов. «Наша цель — продолжить переговоры с русскими по этому вопросу и ясно обозначить, что углубление отношений, чего мы все желаем, произойдет только на основе общих ценностей», — заявила Кондолиза Райс журналистам Reuters и France-Presse, одновременно призвав Кремль ускорить демократические реформы, если Москва стремится к углублению отношений с США. На практике же это ужесточение позиции Вашингтона означает только то, что на переговорах с россиянами американцы будут чаще ставить вопрос о демократии. Как пишет The New York Times, во время перелета в Турцию Кондолиза Райс сказала журналистам, что «американские официальные лица станут чаще ставить этот вопрос на обсуждение, но только в контексте других совместных шагов, многие из которых будут связаны с попытками интегрировать Россию в демократические тенденции Запада».

В ближайшее время американцы продемонстрируют россиянам свои новые подходы в двухсторонних отношениях. Уже 24 февраля Владимир Путин и Джордж Буш в лучших традициях времен противостояния Советского Союза и Соединенных Штатов встретятся на нейтральной территории — в Братиславе. Некоторое время назад глава Белого дома сказал, что ждет предстоящей встречи с Владимиром Путиным, во время которой собирается поднять проблему общих демократических ценностей и намерен обсудить с российским лидером серию принятых им решений. «Я с нетерпением жду встречи в Словакии, чтобы продолжить смотреть ему прямо в глаза. Я думаю, что Владимир понимает, что Россия, склоняющаяся к Западу, отвечает ее главным интересам», — сказал Джордж Буш.

Что же, многократно восхваляемые дружеские отношения двух президентов позволяют говорить всю правду. Однако американский президент не должен забывать прошлогоднее замечание Владимира Путина, что он прислушивается к мнению своего друга Джорджа только тогда, когда считает нужным. Так что ради собственного блага Белому дому нужно провести черту, за которую Москва не должна переступать, если не хочет вновь начать конфронтацию с Вашингтоном. Этого же ждут от Соединенных Штатов и молодые демократии, которым надоело быть пешкой в амбициозных геополитических партиях России. В противном случае у Владимира Путина разовьется синдром безнаказанности.