КАК И ИЗ-ЗА ЧЕГО СНАЧАЛА ПОССОРИЛИСЬ, А ПОТОМ ВРОДЕ БЫ И ПОМИРИЛИСЬ ЛОНДОН С ВАШИНГТОНОМ

В последние годы ни одна встреча американского президента и британского премьера не была столь априорно осложнена как та, что состоялась на этой неделе. Отбывая в Вашингтон, Джон Мейджор всячески старался сделать вид, будто бы в отношениях между двумя ведущими странами Запада ничего серьезного не произошло — как, впрочем, тем же занимался и американский госсекретарь Уоррен Кристофер. Англичане подметили и тот факт, что вместо встречи британского премьера по прилету в США американский президент отдал предпочтение баскетбольному матчу по телевизору. В отличие от Москвы, Лондон «не удостоится чести» принимать на годовщину окончания второй мировой войны американского президента — хотя англичане и не имеют свежего греха в виде Чечни. Возможно, это своего рода отместка за те пять дней в марте, когда Джон Мейджор всячески игнорировал телефонные звонки Билла Клинтона, ссылаясь — через помощников — на занятость или отсутствие. А «поссорил» двух лидеров и две родственные страны персонально лидер политического крыла Ирландии Республиканской Армии (Шин Фейн) Джерри Адамс, а если более широко — американский подход к проблеме мирного урегулирования в Северной Ирландии.

Настоящее раздражение в Лондоне вызвало мартовское приглашение Джерри Адамса в Соединенные Штаты, тем более, что Вашингтон сделал его без предварительного уведомления Британии, застав британского премьера врасплох — тот как раз колесил Ближним Востоком. Господин Адамс прибыл в США накануне дня святого Патрика — покровителя Ирландии — причем решение о визе было принято с согласия самого Билла Клинтона. Лидер политкрыла ИРА в США не впервые, но именно во время его последнего — третьего за последние годы — пребывания там, Джерри Адамсу было разрешено выступать на митингах и даже собирать деньги в фонд своей организации. Ситуация была неоднозначной из-за неуверенности как протестантского большинства Северной Ирландии, так и некоторых членов британского кабинета в том, что деньги, собранные в США, не пойдут на закупки оружия для Ирландской Республиканской Армии.

Однако похоже, что президент Клинтон устоять не мог, причем чисто из-за внутриполитических соображений. По разным данным, в США проживает от 20 до 35 миллионов тех, чьи предки были выходцами из Ирландии. Мощное лобби в Конгрессе, возглавляемое сенатором Эдвардом Кеннеди (кстати, сестра которого — Джин — является послом США в Дублине), сделало все возможное, чтобы Джерри Адамс приехал в США и был таки приглашен на прием в Белый дом по случаю дня святого Патрика.

Ситуация осложняется и запутанностью самого семимесячного мирного процесса в Северной Ирландии, начавшегося провозглашением перемирия ИРА, поддержанного вскоре протестантскими военизированными формированиями. Все никак не начнутся переговоры между британским правительством и Шин Фейн, хотя вроде бы остающееся препятствие уже преодолено. А этим препятствием является оружие, находящееся на руках Ирландской Республиканской Армии.

Лондон смягчил свою позицию — сначала сдача оружия, а потом переговоры. (Кстати, более года тому в одной из пражских газет появилась информация о причастности Украины к продаже оружия ИРА, что, впрочем, изначально вызвало сомнения и было неоднократно опровергнуто в Киеве.) ИРА не хочет пока с ним расставаться, заявляя, что еще большие арсеналы оружия находятся на руках боевиков-протестантов — прежде всего из организации Борцы за Свободу Ольстера. Католики-республиканцы утверждают, что полиция в Северной Ирландии, состоя преимущественно из протестантов, тоже является фактором, препятствующим быстрому разоружению.

Восемнадцатитысячный британский воинский контингент в Северной Ирландии тоже рассматривается католиками как «антиирландско-католический», несмотря на то, что он выполняет стабилизирующую роль, разводя две общины, конфликтующие вот уже четверть столетия.

Природу самого североирландского конфликта можно оценить двойственно — как религиозно-политический. Религиозный — из-за конфликта католиков и протестантов, где последние находятся в большинстве (они составляют более шестидесяти процентов всего полуторамиллионного населения Ольстера). Отойди Северная Ирландия к Ирландской Республике, протестанты мгновенно становятся меньшинством в католической Ирландии. Именно в статусе Северной Ирландии и состоит политическая природа. Республиканцы (католики) хотят присоединения к Ирландии, а так называемые юнионисты (преимущественно протестанты) хотят сохранить статус-кво, оставаясь подданными британской короны. Конституция Ирландской Республики, получившей независимость от Лондона в 20 — 21-м годах этого столетия, во второй и третьей статьях сохраняет право за всем ирландским народом жить в едином государстве, не выдвигая, правда, никаких территориальных претензий на Северную Ирландию.

Официальный Дублин всячески маскирует свои симпатии к католическому меньшинству Севера, хотя премьер-министр Ирландской Республики Джон Брутон активно поддерживает мирный процесс в британской провинции. На днях недалеко от Дублина ирландская полиция задержала два автомобиля с оружием, принадлежащим леворадикальной организации Ирландская Национальная Освободительная Армия, имеющей сходные с ИРА цели, но менее известной, хотя, как считает полиция, более изощренной в смысле взорвать или застрелить кого-то. В принципе же Ирландия, наверное, чувствует себя неловко по отношению к Британии, когда, например, тысячи болельщиков из Ольстера с британскими паспортами едут в Дублин на тот же сорванный футбольный матч Ирландия — Англия, размахивая зелено-бело-оранжевыми флагами... Как бы, например, чувствовал себя официальный Киев, говорящий о добрососедстве с Россией, если бы, скажем, тысячи украинцев с Кубани приезжали в украинскую столицу активно поболеть даже не столько за украинскую — сколько против российской сборной...

В самом же Белфасте размежевание между общинами чувствуется на каждом шагу, особенно в западной части города — месте конфликтов и террористических актов. Все общественные здания, школы и детсады обнесены колючей проволокой. В этих районах практически нет ресторанов, магазинов или пабов. Да и вообще Белфаст к вечеру — несмотря, например, даже на уик-энд, вымирает. Лишь недавно были отменены дневные патрули британских солдат, возможно скоро отменят и ночные. По всему Белфасту разбросаны контрольно-пропускные пункты. Наверное, это все уступает в «зрелищности» тому же Грозному или карабахским деревням, однако психологически, пребывая как бы в Европе, трудно воспринимать эти картины спокойно и поверить, что это все происходит в, как принято говорить, цивилизованной стране. Характерно, правда, что в западной части Белфаста живут бедные жители города, как, впрочем, и сама Северная Ирландия — самая отсталая часть Соединенного Королевства. Поэтому те же Соединенные Штаты умело используют экономические рычаги и инвестиции для стимулирования мирного процесса в Ольстере.

Вообще же мирный процесс в Северной Ирландии медленно, трудно, но продвигается вперед — что чувствуется даже в Лондоне, где можно теперь не осматриваться, ища мусорный ящик со взрывчаткой ИРА...

Явным символом прогресса в урегулировании стал визит в прошлом месяце британской королевы Елизаветы Второй в Северную Ирландию. Британия — несмотря на где-то формальную роль королевской семьи — все же морально устроена так, что что-то начинают воспринимать совершенно серьезно, лишь когда ДА сказала королева. Поэтому и поездка королевы в Ольстер была воспринята как монаршье ДА мирному процессу. Там.

Но как показал опыт — из любого правила всегда есть исключение: после визита королевы осенью прошлого года в Москву, в Британии заговорили о действительно демократической России. Наверное преувеличили, не сумев предвидеть события в Чечне...