Илкка Канерва: «ОБСЕ окажется в сложной ситуации, если будет проводить политику, основанную на давлении»

Поделиться
ОБСЕ переживает трудные времена. Помимо проведения реформ, призванных повысить эффективность этой организации, неотложного решения требуют ряд других актуальных проблем. В том числе и отношения с Россией.

ОБСЕ переживает трудные времена. Помимо проведения реформ, призванных повысить эффективность этой организации, неотложного решения требуют ряд других актуальных проблем. В том числе и отношения с Россией: будучи членом этой трансатлантической организации, она часто использует ОБСЕ в своих геополитических играх. Решением этих проблем и займется Финляндия, которая с первого января председательствует в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Впрочем, как и любая другая страна, она имеет свое видение приоритетов ОБСЕ на время своего председательствования. О том, какие акценты будет расставлять Хельсинки в своей работе, — в интервью действующего председателя ОБСЕ, министра иностранных дел Финляндии Илкка КАНЕРВА, которое он дал группе украинских журналистов в преддверии своего визита в Украину.

— Господин министр, с первого января 2008 года Финляндия председательствует в ОБСЕ. Почему один из своих первых зарубежных визитов в качестве действующего председателя ОБСЕ вы совершаете в Украину?

—Украина для нас очень интересная страна, поскольку как большое государство она играет важную роль. К тому же я уверен, что развитие демократии в Украине для других стран может служить хорошим примером того, как нужно соответствовать ценностям ОБСЕ. Мы в Финляндии отдаем должное усилиям Украины на этом пути. И цель моего визита в Киев — обсудить вопросы, над которыми мы будем совместно работать. Речь идет прежде всего, о Приднестровье. Надеюсь, что совместными усилиями мы сможем добиться положительных результатов.

— О приднестровской проблеме, которая уже многие годы является одним из приоритетов ОБСЕ, мы поговорим чуть позже. А какие еще приоритеты намечает Финляндия на период своего председательствования в этой организации?

— Мы исходим из того, что живем в эпоху больших вызовов. После холодной войны развитие идет в положительном направлении. Но временами дела продвигаются не так хорошо, как нам хотелось бы. Возможно, что и ОБСЕ как раз переживает такой непростой период. Но необходимо учитывать, что это единственная организация по вопросам безопасности, действующая на всей территории Европы. Кроме того, в ее состав входят и трансатлантические государства. И мы не должны допускать такого развития событий, которое подорвало бы основы ее жизнедеятельности.

Внутренняя культура ОБСЕ предполагает единогласное принятие решений. Поэтому мы должны внимательно выслушивать всех. Мы должны стремиться к тому, чтобы все стороны доверяли нашей структуре и придерживались основополагающих принципов организации. Безусловно, вызовы, стоящие перед ОБСЕ, обусловливают и определенные задачи, которые должны быть решены. В том числе и такую актуальную, как наблюдение за выборами. Нельзя забывать и проблему Косово, а также урегулирование региональных конфликтов.

— Сергей Лавров недавно заявил, что в нынешней форме ОБСЕ не хватает доверия. Какими вы видите пути реформирования организации, чтобы она стала более эффективной?

— Я присоединяюсь к высказыванию моего российского коллеги по поводу необходимости дальнейших мер по усилению доверия внутри ОБСЕ. По сути своей я гуманист, и исхожу из того, что только прямые контакты между людьми могут создать атмосферу доверия, которая будет способствовать тому, чтобы решения ОБСЕ принимались на основе ее принципов. Ни один член ОБСЕ не должен чувствовать себя преследуемым. Наоборот, каждое государство должно ощущать, что членство в этой организации укрепляет национальную безопасность, международное положение страны.

— А что еще вы собираетесь сделать для большей эффективности ОБСЕ на трансатлантическом пространстве?

— Ответ на этот сложный вопрос ищут многие годы. И без политической воли успеха нам не видать. Вы знаете, что для усиления эффективности Евросоюза мы изменили принцип принятия решений. Теперь они будут приниматься большинством голосов. За исключением самых важных вопросов, связанных с внешней политикой и вопросами безопасности. Здесь и далее мы будем соблюдать принцип консенсуса. Мне уже поступили предложения, чтобы ОБСЕ также перешло к принятию решений большинством голосов. Но я бы очень сильно рисковал, если бы выступил в ОБСЕ с таким предложением.

Конечно, надо смотреть, какими должны быть наши приоритеты, как мы будем использовать политический капитал, который имеется внутри Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. ОБСЕ вряд ли сможет в течение одного года решить, например, такие вопросы, как ограничение обычных вооружений, статус Косово, замороженные конфликты, или вопросы, связанные с наблюдениями за выборами. Я думаю, что каждый действующий председатель выступает за преемственность и старается сконцентрироваться на решении возникающих актуальных задач и острых проблем.

— Видите ли вы какие-либо рычаги давления, при помощи которых возможно было бы решить замороженные конфликты в Приднестровье, Абхазии, Нагорном Карабахе?

— Думаю, что ОБСЕ окажется в сложной ситуации, если будет проводить политику, основанную на давлении. И хотя я еще не очень хорошо вник в подробности тех замороженных конфликтов, о которых вы упомянули, но склонен к тому, что лучше использовать пряник, чем кнут.

— Но, может быть, вы все же скажете, как в Хельсинки видят решение приднестровской проблемы? Тем более что ваш визит в Украину во многом связан именно с этой проблемой…

— Действительно, одна из основных целей моего визита — обсуждение конфликта в Приднестровье. Надо сказать, мои мотивы посещения Киева достаточно эгоистичны, поскольку мне нужны оценки и видение украинской стороны относительно приднестровской ситуации: Украина лучше моей страны разбирается в этом вопросе, и я сомневаюсь, что Финляндия может привнести что-то радикально новое в обсуждение. В любом случае пока еще слишком рано давать какие-то исчерпывающие комментарии по этому вопросу.

— Один из приоритетов деятельности ОБСЕ — Косово. Хотя вы и сомневаетесь, что в течение нынешнего года будет решен статус Косово, тем не менее велика вероятность того, что в ближайшее время эта автономия станет независимым государством, которое признает мировое сообщество. В свою очередь Москва постоянно повторяет, что в случае признания независимости Косово мировому сообществу следует признать и независимость непризнанных республик, существующих на постсоветском пространстве. На ваш взгляд, насколько случай с Косово применим к Нагорному Карабаху, Приднестровью, Абхазии, а также к Турецкой республике Северного Кипра?

— Действительно, существуют мнения, что Косово не является исключительным случаем, а может выступать как прецедент. Наверное, было бы достаточно просто, если бы одна и та же модель решения применялась к разным проблемам. На наш взгляд, решения должны приниматься исходя из истории каждого отдельного случая. Хотел бы также отметить, что решение вопроса Косово требует участия всех сторон. Сейчас надо признать, что роль Сербии очень важна и велика. Каким образом мы можем оказывать поддержку этой стране? Это сложный вопрос. Поскольку Сербия тяготеет к членству в Евросоюзе. И чтобы добиться этой цели, сербы должны соответствовать тем же критериям, что и другие члены Европейского союза.

— Россия постоянно критикует ОБСЕ за двойные стандарты, хотя сама не спешит выполнять обязательства, взятые на себя во время Стамбульского саммита. Как в качестве действующего председателя ОБСЕ вы собираетесь строить отношения с Россией?

— Россия играет незаменимую роль, и очень важно, чтобы ее не изолировали: в своей деятельности мы не сможем достичь хороших результатов, если будет отсутствовать политическая воля со стороны РФ. Поэтому еще с прошлого года мы начали дискуссию с россиянами, чтобы увидеть их взгляд на ряд вопросов. Я не вижу другого варианта, кроме того, что мы все должны решить эти проблемы за одним столом. И хотя мы не всегда одинаково думаем по тем или другим вопросам, точка зрения России будет учтена, но при этом не должна превалировать над мнением других стран–членов организации.

Мне также кажется весьма важным и то, что мы должны действовать так же и в отношении наблюдения за президентскими выборами в марте нынешнего года. Россия заявляет, что она демократическая страна. На мой взгляд, ОБСЕ — это тот форум, на котором Россия может это показать. Поэтому мы и призываем ее к тому, чтобы она пригласила наблюдателей на президентские выборы.

— Но если от российской власти не поступит предложения направить наблюдателей от ОБСЕ, насколько это повлияет на культивируемый ею имидж демократической страны?

— Приглашения от России пока не поступало. Но я все-таки считаю, что в ее интересах, чтобы наблюдение за президентскими выборами проходило по всем правилам. Так, чтобы там были долгосрочные наблюдатели, а также наблюдатели в момент выборов. Я хотел бы передать России следующее: открыв двери для наблюдателей, россияне наилучшим образом смогут доказать другим членам ОБСЕ, что у них — демократия.

— Какова ваша оценка прошедших на днях президентских выборов в Грузии?

— Замечания наблюдателей, в первую очередь, связаны с возможностями равноправного участия правящей партии и оппозиции во время выборов. Там есть технические недостатки. Отдельные их проявления, с финской точки зрения, являются неприемлемыми. С другой стороны, некоторые критические замечания, имевшие место в ходе президентских выборов, бывают и в других странах. У меня сложилось впечатление, что в Грузии был сделан новый шаг на пути к демократии.

— Как вы понимаете точку зрения Москвы, которая приостановила свое участие в ДОВСЕ? Не является ли этот шаг угрозой для Финляндии и Европейского союза?

— ДОВСЕ — один из структурных элементов ОБСЕ, который играет большую роль в усилении мер доверия в Европе. Очень важно, чтобы все государства, которые подписали этот договор, выполняли его положения. Нужно вернуться к планомерному выполнению ДОВСЕ. Это точка зрения представителя Финляндии. Но нужно все же подходить реалистично: средств, которыми располагает ОБСЕ, все же недостаточно для решения вопроса о прекращении моратория со стороны России.

— Но является ли приостановление Россией своего участия в ДОВСЕ угрозой безопасности? С точки зрения украинского МИДа — да. А как считают в Финляндии? Может, Хельсинки также следует сказать, что этот шаг небезопасен?

— Здесь, наверное, речь не идет о выборе слов. Мы готовы сейчас и в будущем объяснять России, насколько для нас важно, чтобы она вернулась к выполнению этого договора. Также мы надеемся, что положений ДОВСЕ будут придерживаться и другие страны–участ­ники договора. Я понимаю подоплеку вашего вопроса… У нас с Украиной совпадает мнение относительно тех последствий, к которым может привести выход России из ДОВСЕ.

— Украина сделала заявку на председательство в ОБСЕ в 2013 году. Хель­синки поддерживает в этом Киев?

— Пока, конечно, трудно давать какие-либо обязательства, потому что не известно, какие еще страны выставят свои кандидатуры. Но я не вижу никаких принципиальных возражений тому, что Финляндия будет вас поддерживать.

— В конце ноября 2007 года на заседании Совета министров ОБСЕ в Мадриде ряд стран приняли совмест­ное заявление «О 75-й годовщине Голодомора 1932—1933 годов в Украине». Однако в числе стран-подписантов нет Финляндии. Почему? Готов ли Хельсинки признать Голодомор актом геноцида украинского народа и если нет, то по какой причине?

— Этот документ никогда не лежал на моем рабочем столе. Он не относился к тем вопросам, по которым я должен был принимать решение. Я приношу извинения за то, что этот вопрос прошел мимо меня. Что же касается признания Голодомора актом геноцида украинского народа, то я понимаю необходимость решения этого вопроса, но должен ознакомиться с теми критериями, которые присутствуют. При этом важно соблюдать справедливость по отношению к украинской нации.

— Господин министр, но не вписываются ли эти действия финской власти в «рецепт», данный Эстонии нынешним спикером финского парламента Пааво Липпоненом? Напомним, что он посоветовал Эстонии не сотрудничать с Грузией или Украиной, если это вредит отношениям Таллинна с Москвой. Насколько российский фактор довлеет над Финляндией и насколько он вынуждает вашу страну с опаской сотрудничать со странами, совместная деятельность с которыми не нравится России?

— Я высоко ценю господина Липпонена как опытного политика. Очень трудно понять, что могло бы стоять на пути хорошего взаимопонимания, взаимодействия между европейскими странами. Я неоднократно говорил о необходимости укрепления доверия. И лично я пытаюсь способствовать, например, контактам нашей страны с Украиной. Если Финляндия и Украина будут честно сотрудничать и взаимодействовать, то это никоим образом не будет основываться, например, на изоляции России. На мой взгляд, очень важно не проводить разделительные линии между странами внутри ОБСЕ. Ведь мы живем в мире, где сильнее чувствуется взаимозависимость государств.

— В Финляндии в среде экспертов, да и среди членов правительства, не прекращается дискуссия относительно возможного вступления страны в НАТО. Будет ли означать изоляцию России вступление Финляндии в альянс? Это первое. Второе: в конце года МИД Финляндии должен был подготовить доклад о НАТО. Каковы выводы этого доклада?

— Во-первых, решение о вступлении в НАТО Финляндия будет принимать исходя из наших собственных потребностей безопасности. Мы подходим к этому вопросу, учитывая развитие ситуации в близлежащих регионах. Но ключи к решению стопроцентно находятся в наших собственных руках. Этот доклад, о котором вы сказали, не содержит окончательных рекомендаций относительно того, следует ли Финляндии вступить в НАТО, а дает больше информации о последствиях нашего решения.

В ближайшем будущем Финляндия не намерена подавать заявку на членство в НАТО. Но мы поддерживаем и развиваем программу альянса «Парт­нерство ради мира». В настоящее время мы проводим оценку не только нашего участия в боевой группе Евросоюза, но также рассматриваем возможность участия в силах быстрого реагирования НАТО. И мы не видим препятствий к тому, чтобы Финляндия уже в текущем году могла принять в этом участие. Мы хотим быть как раз среди тех стран, которые генерируют безопасность. И программа «Партнерство ради мира» дает для этого хорошие предпосылки.

— Так вопрос о вступлении в НАТО для правительства не закрыт?

— В настоящее время нет решения правительства о том, что Финляндия собиралась подавать заявку на членство. Но в программе правительства дверь в НАТО оставлена открытой.

— Из стран, расположенных у Балтийского моря, Финляндия, пожалуй, единственная не бойкотирует строительство газопровода Nord stream, который «Газпром» планирует проложить по дну Балтики. У Хельсинки этот проект не вызывает опасений. Более того, финское правительство поддерживает строительство этого газопровода даже до завершения проведения экологической экспертизы. Почему? Ведь с точки зрения экологической безопасности Nord stream вызывает много вопросов.

— Решение вопроса экологической безопасности Nord stream является предпосылкой для одобрения Финлян­дией этого проекта. Сначала мы должны посмотреть на результаты экологических экспертиз, а уже потом принять решение. Это первое. Второе: наверное, было бы очень странно, если бы Финляндия выступала против этого проекта, потому что первоначально это была финская инициатива.

— В конце прошлого года страны–члены Европейского союза подписали Лиссабонское соглашение, которое пришло на смену Европейской конституции. Что Финляндия ожидает от реформ в Европейском союзе?

— На мой взгляд, этот новый договор о реформах ЕС как раз обеспечивает Евросоюзу дальнейшее развитие. Если бы мы не смогли добиться прогресса в Лиссабоне, то Европейский союз оказался бы в ситуации намного хуже, чем провал Европейской конституции. Евросоюз мог бы разбиться на блоки, преследовавшие различные цели. Теперь же мы ожидаем усиления стратегического положения Евросоюза. ЕС все же должен добиться более эффективного принятия решений. Кроме того, мы должны уже сейчас готовиться к очередному расширению Европейского союза. А для этого мы должны предварительно выработать четкие правила игры.

— Новое французское руководство уже сделало ряд заявлений, из которых следует, что Париж и в будущем не видит Турцию среди членов Европейского союза. А какова позиция Финляндии относительно европейских перспектив Турции?

— У нас в стране существуют разные мнения по этому вопросу. Но позиция правительства заключается в том, что мы оказываем поддержку переговорному процессу, который готовит Турции дорогу в ЕС. На мой взгляд, перспектива просматривается. Но это очень длинная дорога.

В беседе принимали участие журналисты Владимир Кравченко («Зеркало недели»),
Мыкола Сирук
(«День»),
Ирина Тымчишин
(телеканал «1+1»)

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме