БЕГСТВО ГОЛЫХ КОРОЛЕЙ

Президент Республики Перу, некогда всесильный Альберто Фухимори, попросту бежал из собственной страны: отправился с официальным визитом в Японию и оттуда прислал в парламент Перу заявление об отставке. Через несколько дней, когда ошалевший от удивления парламент избрал нового президента, его предшественник вообще скрылся в неизвестном направлении, выписавшись из президентских апартаментов в одном из фешенебельных отелей Токио. Судьба Фухимори должна была бы стать поучительной для всех постсоветских президентов, уверенных, что они крепко держат власть в руках, что военные ходят по струнке, бизнесмены не посмеют пикнуть, административный ресурс позволит выиграть любые выборы… Кстати, среди руководителей стран СНГ нет ни одного японца, так что вероятность раствориться в многомиллионном Токио для них крайне мала.

Альберто Фухимори можно с полным правом назвать учителем наших политиков. Возможно, многие из них не были осведомлены о подробностях его деятельности, но зато основные моменты истории Перу последних лет были с блеском затем повторены на постсоветском пространстве. Даже приход Фухимори к власти напоминает условия, в которых получали свои скипетры Борис Ельцин и другие. Перуанская экономика была мертва — примерно так же, как в состоянии стагнации находилась советская экономика. Перуанская номенклатура — и гражданская, правившая последние годы перед приходом Фухимори к власти, и военная, экспериментировавшая над страной несколько десятилетий перед этим, — оказалась попросту не в состоянии руководить страной. Страна дозрела до перемен: наиболее реальным победителем выборов 1990 года считался выдающийся писатель Марио Варгас Льоса, не связанный с правившими группировками, пользующийся огромным авторитетом на Западе и способный осуществить реальную демократизацию общества. Но на выборах неожиданно побеждает маленький энергичный японец, пришедший в политику как бы ниоткуда… Процитирую для краткости справочник «Страны мира», вышедший в свет как раз в годы триумфа Фухимори: он «получил страну в состоянии глубокого кризиса в экономике, отсутствия средств для выплат по внешнему долгу, гиперинфляции, коррупции. Правительство Фухимори поставило целью вернуть страну на путь капиталистического либерализма, вывести ее из международной финансово-экономической изоляции, сделать доступной и привлекательной для иностранных инвесторов. Жесткая и бескомпромиссная линия президента Перу… привела к осложнению отношений между ним и Национальным конгрессом. 5 апреля 1992 года, заручившись поддержкой командования вооруженных сил, Фухимори объявил о приостановке действия Конституции, роспуске конгресса и возложил на себя всю полноту власти в стране»…

Дальнейшее также известно: Запад был возмущен антиконституционными действиями перуанского президента, но Фухимори настаивал, что совершил свой переворот исключительно ради проведения экономических реформ и демократизации жизни в стране. Короче говоря, Запад всё это проглотил: перуанский президент остался на своем посту, продолжал получать кредиты и даже провел через три года новые выборы в парламент, которые окончились победой его сторонников — а кого же еще? Одновременно и сам Фухимори был переизбран на второй срок…

Через полтора года после роспуска перуанского парламента танки будут обстреливать Верховный Совет России. Потом свой парламент разгонит Лукашенко. Украинскому парламенту всенощным конституционным бдением удастся избежать роспуска, но уже новый состав Верховной Рады будет комично метаться между собственным залом заседаний и музеем Ленина, формируя по дороге конструктивное большинство. Парламент Казахстана будет распущен после того, как Конституционный суд республики удовлетворит иск одного из кандидатов в депутаты… И этот перечень фактов о взаимоотношениях между президентами и депутатами можно продолжать достаточно долго, дело ведь не в списке, а в инструментарии: Фухимори доказал, что можно делать все что угодно ради успеха либеральных реформ и демократизации общества. В обстановке краха социализма и латиноамериканских военных диктатур Запад купился на эту удочку: Фухимори ничем не отличался от Милошевича и Лукашенко, но мог рассчитывать на экономическую помощь Запада, в то время как югославский президент находился под мощным прессингом, переходящим в бомбардировки, а белорусского просто не пускают в приличные страны…

Режим стал крошиться после того, как Фухимори решил переизбраться на третий срок. Для этого, правда, нужно было изменить Конституцию, им же написанную и принятую на референдуме после отмены предыдущей. Но у Фухимори с этим проблем не произошло: верный ему парламент одобрил соответствующие изменения. Первый тур президентских выборов прошел с таким очевидным использованием «административного ресурса», что лидер оппозиции Алехандро Толедо отказался участвовать во втором — и немедленно стал любимцем Запада. Толедо, по сути, пошел по пути Фухимори: он не переставал говорить о нарушениях демократии, и с ним соглашались многие новые парламентарии, понимающие, что режиму придется уйти. Этого, кажется, не понимал только сам Фухимори, пытавшийся править так, будто ничего не произошло. А произошло только то, что вне Перу наконец-то перестали его слушать и внимательно посмотрели на происходящее в стране. И увидели, что никакой такой либерализации экономики в стране не было: под видом реформ собственность просто передавалась в руки близких к президенту группировок и кланов. Увидели, что президент с первого дня своего правления вовсе не был независимым интеллектуалом-технократом, стремящимся реформировать Перу. Нет, он был всего лишь выдвиженцем части армейских офицеров и офицеров спецслужб, пытающихся перехватить инициативу у стареющих ветеранов политической жизни и генералитета и не допустить победы на выборах писателя Марио Варгаса Льосы. Такого рода процесс иногда еще называют «перестройкой», ну а в Перу это были просто реформы Фухимори. Не случайно главной фигурой режима стал капитан Владимеро Монтесинес, в 1990 году, правда, уже сменивший военную форму на костюм преуспевающего адвоката. Именно Монтесинес был посредником в контактах Фухимори и тех офицеров, которые стремились воспользоваться этой новой фигурой для перераспределения власти и собственности. В Перу до сих пор не могут понять, кто на самом деле был первым человеком рухнувшего режима — Фухимори или Монтесинес, но факт остается фактом: когда противникам трижды президента удалось доказать факты преступной деятельности и коррумпированности его ближайшего советника и шефа тайной полиции режима, что привело к отставке Монтесинеса и его бегству из страны, власть стала утекать из рук президента со скоростью и неотвратимостью водопада. Теперь в Лиме говорят о причастности Монтесинеса к громким политическим убийствам противников режима — влиятельных политиков и бизнесменов, популярных журналистов, исчезавших средь бела дня. И у меня нет никаких сомнений, что в ближайшие дни и месяцы мы узнаем о режиме Фухимори—Монтесинеса много нового и интересного. Эти люди были настолько уверены в своей безопасности и безнаказанности, в том, что у них «все под контролем», что даже не старались замести следы своих «творений». А теперь будут прятаться, понимая, что раскрытие даже части их преступлений неминуемо приведет к выдаче и громкому судебному процессу.

Фухимори — первый диктатор новой формации, диктатор, выдвинутый номенклатурой второго эшелона и пришедший к власти псевдодемократическим путем. Диктатор, говоривший если не демократическим языком, то уж во всяком случае свои цели объяснявший исключительно реформаторскими соображениями. Разве не тем же путем пойдет потом Ельцин? Мне скажут: Россия стала совсем другой. Но ведь и Перу сегодня — совершенно другая страна! В условиях демократической демагогии диктатура вынуждена притворяться, она не может открыто расстреливать своих противников в лагерях и на стадионах, она не может культивировать партийную прессу — только бульварную, она не может запретить оппозицию — только перекупить… Она не может, наконец, не проводить выборов вообще. Однако номенклатуре развивающихся стран — будь то Латинская Америка или бывший СССР — удалось блестяще подменить демократию охлократией, выбор гражданского общества голосованием толпы с использованием «административного ресурса». Именно поэтому, наверное, затянувшаяся процедура выборов президента США вызывает такое недоумение у нас или россиян — граждан стран, где президентские выборы проводились исключительно для проформы, а имя победителя всегда было известно за год до голосования. «Ну неужели они там не могут?!»

Перу может покинуть клуб стран, где задаются таким вопросом. Самое интересное, что не только Перу. Режимы, подобные режиму Фухимори, — режимы голых королей. Население точно знает, что король выступает по телевизору не одетым, что верить ни одному его слову нельзя, что никаких реформ на самом деле нет, что выборы короля закончатся победой монарха (а как же иначе?), что спецслужбы все так же контролируют общество… В какой-то момент король начинает не устраивать даже тех, кто посадил его на трон. Не то чтобы административный ресурс больше не срабатывает — вон, Фухимори переизбрали на третий срок! — а просто перестает функционировать аппарат, компромат, хранившийся в сейфах сторонников, перекочевывает в сейфы противников и на экраны коммерческих каналов, еще недавно контролируемых властью. И тут уже весь охваченный невиданным энтузиазмом народ — что там твой мальчик — начинает бегать по улицам Лимы или Белграда — далее везде — с криком о голом короле. Армия безмолствует. Спецслужбы разрабатывают новые варианты своего влияния на общество, меняющееся на глазах. Бывший король в Токио. Какой он маленький, смешной, невзрачный… а мы его боялись…

Вы действительно хотите знать, как будут в ближайшем будущем развиваться события на постсоветском пространстве? Следите за новостями из Перу. Кстати говоря, главного перуанского оппозиционера Алехандра Толедо я видел в этом году на Всемирном демократическом форуме в Варшаве. Толедо был главной фигурой этого мероприятия, обнимался с Мадлен Олбрайт, произносил красивые речи о демократии и так уверенно говорил «я обещаю вам, что буду президентом Перу», что чем-то даже напомнил мне Медведчука. У меня тогда начало складываться впечатление, что сценарий дальнейшего развития событий в Перу уже прописан: Фухимори уходит, Толедо побеждает на ближайших выборах… Мне даже показалось, что после этого немногое изменится — да простит меня Толедо, я не специалист по Латинской Америке… Действительно, вскоре Фухимори заявил о готовности уйти в отставку, выгнал из страны Монтесинеса и пообещал провести выборы нового главы государства в апреле 2001 года. Однако потом что-то не складывалось: появлялись все новые и новые компрометирующие материалы, Монтесинес не получил политического убежища в Панаме и вынужден был вернуться, президент просто перестал контролировать ситуацию — и ушел в отставку за четыре месяца до намеченного срока. Это как если бы Ельцин ушел в отставку не 31 декабря 1999 года, а, допустим, в период премьерства Степашина. Интересно, удалось бы нам узнать о политических талантах Владимира Путина?

Сегодня президент Перу — не Толедо, а председатель парламента Валентин Паниагуа, человек, не имеющий международной известности, но зато очень популярный в Перу. И наблюдатели уже говорят, что он может составить серьезную конкуренцию Толедо. Так что и на этот раз Перу может создать очень важный прецедент: крах королевского режима можно просчитать, но даже организаторам этого краха совершенно невозможно просчитать все его последствия…