Абхазия: рельсовая война или магистраль к миру

Когда вертолет с опознавательными знаками ООН на борту пролетает над зоной разграничения грузинских и абхазских войск в Гальском районе Грузии, самое сильное впечатление оставляют не только остовы выжженных дотла домов и безлюдные села на этой благодатной земле, но и железная дорога, местами полностью разрушенная. Магистраль, по которой во времена СССР автору посчастливилось проехать к здравницам Кавказа, сегодня представляет жуткое зрелище. Лежащий на боку вдоль колеи пассажирский состав. Вагоны — сгоревшие, изрешеченные пулями и искореженные. Говорят, во время грузино-абхазского конфликта 1992—1993 годов здесь проходил своеобразный боевой рубеж, который использовала и та и другая сторона. (Немногие помнят, что формальным поводом к началу войны в Абхазии стал ввод в регион подразделений Госсовета Грузии 14 августа 1992 года именно для охраны железки и борьбы с бандитами, грабившими поезда и склады.)

Некогда важная стратегическая магистраль — наиболее удобный путь в Закавказье, в частности Грузию и Армению, бездействует уже более 15 лет. До осени 2007-го курсировали поезд от Сухума до российской границы — станции Псоу и электричка до Сочи, но из-за аварии подстанции и износа подвижного состава с 8 января этого года пассажирское сообщение в Абхазии полностью прекратилось, и теперь дорогу используют лишь российские военные. На прошлой неделе, 31 мая, по ней на грузинскую территорию, которая ныне контролируется непризнанным абхазским правительством, было доставлено подразделение железнодорожных войск РФ численностью 400 человек плюс строительная спецтехника.

Воинская часть прибыла без оружия, однако, как говорится в заявлении российского оборонного ведомства, данная операция осуществлена во исполнение решения высшего российского руководства и по просьбе абхазской стороны. Есть данные, что дорога будет восстановлена за три месяца для ввоза в Россию стройматериалов, необходимых для подготовки Олимпийских игр в Сочи. Железнодорожники в военной форме займутся восстановлением разрушенных участков дороги с возможным продлением ее аж до реки Ингури (взорванные в 1992 году мосты через нее прервали сквозное сообщение), по которой проходит линия, разделяющая Грузию и Абхазию. В оправдание своих действий Россия также ссылалась на достигнутые еще в 2003 году договоренности руководства Грузии и России о том, что по этой дороге должен был быть восстановлен транзит в Армению. Эта идея была заложена в основу консорциума, который хоть и был создан при участии Армении и Абхазии в мае 2006 года, но сделать ничего не успел — с осени 2006 года отношения Тбилиси и Москвы разладились.

Грузия называет действия соседки очередным актом агрессии, и заявляет, что с Тбилиси свои действия российские военные не согласовывали. В соглашении с Россией от 2003 года нет ссылок на то, что дорогу будут восстанавливать военные специалисты, но раз прислали их, говорят в Тбилиси, значит, Россия готовится к интервенции, подготавливая транспортные артерии и инфраструктуру для переброски своих войск. Грузия также отметила, что параллельно с инженерной частью в регион прибыли 500 десантников-миротворцев. Таким образом, численность российского воинского контингента ныне достигла 2,5 тысячи, при том, что, согласно международным соглашениям, Россия может держать здесь до 3000 миротворцев. Россия настаивает — железнодорожники, хоть они и военные, не в счет.

Железнодорожная магистраль снова стала причиной конфликта. Грузию возмущает то, как бесцеремонно Россия в очередной раз попирает ее суверенитет, давая понять, что не будет считаться с мнением Тбилиси. На сторону грузин стали США (в Конгрессе приняли резолюции по этому вопросу) и ряд других стран, в том числе члены НАТО и Евросоюза. Именно этот инцидент стал поводом для личного разговора между президентом Грузии Михаилом Саакашвили и президентом РФ Дмитрием Медведевым. Лидеры обменялись мнениями и решили продолжить обсуждение проблемы во время первой личной встречи на Экономическом саммите в Санкт-Петербурге 6—8 июня, где должно состояться знакомство нового президента Российской Федерации с лидерами стран—членов СНГ.

У полуразрушенной железной дороги в Абхазии есть ныне не только стратегически важный с военной точки зрения потенциал, но и возможность при благополучном исходе стать «дорогой мира». Видимо, это имела в виду недавно назначенная министром иностранных дел Грузии Екатерина Ткешелашвили, когда сказала, что «не может говорить однозначно «нет» на возможность восстановления железной дороги». По ее словам, «если Россия выведет из зоны конфликта свои железнодорожные войска, воинские формирования, находящиеся в Абхазии под прикрытием миротворцев, и аннулирует решение от 16 апреля об особых отношениях с Сухуми, то по всем остальным вопросам можно вести переговоры». Дело в том, что еще в 2003 году при Эдуарде Шеварднадзе Грузия увязывала свое согласие на открытие железнодорожного сообщения из России с Арменией через грузинскую территорию с вопросами возвращения беженцев-грузин в Абхазию, особенно к северу от Гальского района. Это одна из наиболее острых тем в урегулировании конфликта, и такое «пакетное» соглашение стало бы своеобразным локомотивом, который бы вытащил мирные переговоры Тбилиси и Сухуми из тупика. Весь вопрос лишь в том, как лидеры Тбилиси, Москвы и Сухуми, а также стран и организаций, причастных к мирному процессу в Закавказье, сумеют распорядиться преимуществами действующей дороги.

В несколько обновленном варианте (с учетом необходимости принимать во внимание мнение руководства Абхазии, с которым грузины готовы теперь вести прямой диалог об автономии) пакет соглашений мог бы быть значительно расширен и, например, включать также соглашение о гарантиях ненасильственного разрешения конфликта и даже демилитаризацию Кодорского ущелья, возобновления ж/д консорциума и отмену экономических санкций России против Грузии и т.д.

С такой точки зрения, односторонние действия россиян, даже вызванные благими намерениями гуманитарного характера, не выглядят конструктивно. Ведь пытаясь все решить без участия Тбилиси, Москва накануне важной встречи лидеров двух стран пытается выбить из рук Саакашвили важный козырь — саму возможность вести переговоры о восстановлении дороги в контексте мирных договоренностей. Если это случится, в Тбилиси намерены активизировать меры противодействия российской «агрессии». И они не ограничатся лишь дипломатическими демаршами и требованиями созыва Совбеза ООН.

Грузия пытается заручиться поддержкой своих усилий по решению абхазской проблемы у международного сообщества. Успехом грузинской дипломатии можно считать не только прямые инициативы Михаила Саакашвили, обращенные к руководству Абхазии, и начавшиеся в мае прямые грузино-абхазские консультации, но также участие в них представителей США и Евросоюза в качестве посредников. (Верховный предста­витель ЕС по вопросам внешней политики и обороны Хавьер Со­лана посетил Тбилиси и Суху­ми 6 июня, чтобы высказать заинтересованность в участии Евросоюза в разрешении конфликта.) Теперь Россия не будет иметь такого влияния на процесс, как прежде. А в случае, если политика Москвы в Закавказье при Дмитрии Медведеве не претерпит изменения, Тбилиси имеет право — по соглашению Путина и Шеварднадзе от 2003 года — потребовать в одностороннем порядке прекращения миротворческой операции и вывода российского контингента с последующей заменой его международными миротворческими или полицейскими силами. Владимир Путин как-то сказал, что российский контингент может покинуть Абхазию за один день, если станет нежелательным. Сегодня Михаил Саакашвили и другие грузинские политики более чем прозрачно намекают, что это время настало и они готовы на месте России видеть в лучшем случае миротворцев Евросоюза с новым мандатом ООН, либо миротворческие силы СНГ, но представленные не только россиянами.

Тем более, после уничтожения над Абхазией грузинских беспилотных самолетов (в чем большинство обвиняет россиян) и серии недружественных выпадов Кремля в отношении Грузии, грузинам не составит особых проблем убедить ООН, что Россия, как страна, фактически вовлеченная в противостояние Тбилиси и Сухуми, не может иметь морального, а также и любого другого права (Устав ООН это прямо запрещает) играть в грузино-абхазском конфликте роль миротворца.