ТЮРЕМНАЯ ГУМАННОСТЬ ПО- ФРАНЦУЗСКИ

Ужас и возмущение Вероники Вассер вызвали переполненные (иногда содержащие аж по четыре заключенных) камеры, возможность принимать душ не чаще двух раз в неделю, унизительное отношение к заключенным и их посетителям со стороны тюремных служащих. Дико слышать, что в парижской тюрьме крысы являются настолько распространенным явлением, что заключенным даже приходится держать свои пожитки в кульках, подвешенных к потолку, чтобы уберечь их от всеядных грызунов. А медработникам — не менее упорно и не более успешно сражаться с неистребимыми полчищами вшей. Веронике Вассер пришлось попрактиковаться еще в одном не совсем привычном занятии — кожная патология, появившаяся однажды у нескольких десятков заключенных, поставила ее в тупик своей этиологией. Уж слишком невероятным казался ей тот факт, что она воочию видит заболевание, которое не встречалось большинству врачей Франции после окончания второй мировой войны и которое вызывается употреблением в пищу гнилых продуктов.

Одна из старейших французских тюрем La Sante была открыта в 1867 году. Тогда она считалась образцом гуманности и «реформаторского» отношения к заключенным. За 133 года ее грустной истории в ее стенах среди многих тысяч заключенных побывали даже Поль Верлен и Гийом Аполлинер. А после опубликования дневника г-жи Вассер в тюрьму впервые допустили группу журналистов. Целью этой двухчасовой экскурсии было убедить посетителей в том, что Вероника Вассер несколько сгустила краски и полностью проигнорировала положительные изменения, которые произошли в этой тюрьме за последнее время. Например, нанесение новой краски на стены камер, которые были пропитаны кровью заключенных, лишивших себя жизни в результате многочасового битья головой о стенку.

Собственно, г-жа Вассер и не пыталась делать ни выводов, ни обобщений. Она только описывала то, что производило на нее наибольшее впечатление. Например, историю заключенного, который у нее на глазах оказал сопротивление охранникам, а через две недели поступил к ней в лазарет в крайне обезвоженном состоянии. Вероника предполагает (именно так она и говорит), что осатаневшие охранники просто перекрыли доступ воды к нему в камеру. И доказательств изнасилования 21-летнего парня, которого поместили в камеру к двум отпетым рецидивистам с острой формой СПИДа, у нее тоже нет. Правда, у этого парня теперь есть СПИД. Алан Жего, управляющий этой тюрьмой, крайне возмущен опубликованным дневником. Хотя и признает, что в подведомственном ему учреждении действительно встречаются случаи насилия и издевательств. «Если верить книге, то создается впечатление, будто бы в тюрьме ежедневно происходит по 10 изнасилований и надругательств. А это ведь совсем не так».

Впрочем, дневник г-жи Вассер привлек внимание общественности не только к условиям содержания заключенных в одной отдельно взятой тюрьме. Не меньшим шоком для французов оказался тот факт, что из 55 тысяч заключенных по всей стране меньше половины были осуждены к лишению свободы. Остальные — всего лишь подозреваемые, и в среднем они проводят в тюрьмах по четыре месяца, после чего их нередко выпускают на волю, даже не собрав достаточных доказательств для передачи дела в суд. Адвокатов к арестованным допускают не ранее чем через 20 часов после ареста, а об освобождении под залог и тем более о презумпции невиновности вспоминают лишь безнадежно наивные.

Опубликование дневника Вероники Вассер вызвало к жизни многочисленные петиции, в которых бывшие заключенные требуют от французского правительства приведения всей пенитенциарной системы в соответствие с представлениями французов о собственной гуманности. Или, что более реально, хотя бы в соответствие со стандартами Европейского суда по правам человека.

Оксана ПРИХОДЬКО по материалам International Herald Tribune