Цветок жизни как яблоко раздора

Главный герой истории — мальчик Коля, которому исполнилось два года и 11 месяцев. История началась летом 2002 года, когда Миша (16 лет) и Юля (18 лет) познакомились в Гидропарке. Миша — из обычной семьи среднего достатка, Юля — сирота. Молодые люди начали встречаться, и через некоторое время мама Миши позволила им жить у них дома.

В мае 2003 года у Юли и Миши родился мальчик Коля. Молодые родители не стали расписываться по финансовым соображениям: Юля как мать-одиночка будет получать больше денег на ребенка.

Через год Миша и Юля попадают под следствие (статьи 185,187 Уголовного кодекса Украины — кража, разбой). Миша осужден на четыре года, Юле дают пять лет условно.

Свекровь, Надежда Тимофеевна, за то, чтобы внук и его мама жили с ней. Юля тоже не против. После следствия молодая мама уделяет все больше времени друзьям и развлечениям и все меньше — сыну. Свекровь не в восторге от этого, о чем прямо заявляет своей неофициальной невестке. После скандала Юля забирает Колю и уходит (у нее есть квартира в Оболонском районе, в которой прописана также ее сестра).

Через неделю рано утром дворник находит малыша возле подъезда, где живет мама Миши, грязного и голодного, естественно, приводит его к бабушке, которая немедленно вызывает «скорую». С этого момента проходит год и восемь месяцев. За Колей ухаживает бабушка, а также старшая сестра Миши и ее муж. Мама за это время приходит проведать сына всего два раза. Деньги, которые государство выплачивает ей на ребенка, остаются у нее.

Коля растет, ходит в детский сад, шалит и болеет — как любой нормальный ребенок. Поскольку мать не уделяет сыну внимания, бабушка, посоветовавшись со старшей дочерью, решает, что от мамы Юли толку мало и, пожалуй, стоит оформить опекунство над внуком.

Интрига начинается уже непосредственно в суде. У бабушки есть доказательства того, что мать не интересуется своим ребенком, не обеспечивает и не проведывает его. Есть свидетельские показания, начиная от дворника, который нашел Колю во дворе, и заканчивая документами из отдела опеки и попечительства Оболонского района о том, что ребенок живет у бабушки в хороших условиях, а мама им не занимается.

Выступая на суде, Юля не скрывает, что сыном не интересуется, а деньги, которые получает за него, тратит на себя: «Мне тоже надо на что-то жить». Кроме того, не интересует ее и отец ребенка — Миша, живет она с другим парнем и, возможно, выйдет за него замуж. Сын пока не входит в ее планы.

Суд не лишил Юлю родительских прав, не установил опеку бабушки, а отправил обеих в опекунские службы Оболонского и Днепровского районов, чтобы сами договорились, кто будет опекуном.

За это время Юля навещает своего ребенка только один раз — под Новый 2006 год. Но после Нового года она подает в суд Днепровского района, где живет Надежда Тимофеевна, дескать, бабушка создает угрозу жизни ребенку, и его нужно немедленно отобрать у нее и передать матери. Суд длится почти два месяца. Снова представлены все доказательства того, что бабушка и тетя воспитывают Колю должным образом, ребенок здоров, общителен, ходит в садик и выглядит не хуже остальных детей. Это подтверждают воспитатели Коли, соседи бабушки, и опять же — опекунская служба Оболонского и Днепровского районов.

Суд вынес решение в начале марта нынешнего года: бабушка не представляет угрозу жизни ребенку, но его нужно передать матери. Надежда Тимофеевна и ее дочь были шокированы решением. Адвокат Юли после суда заявил напрямую: «Что бы она ни делала, суд в нашей стране на стороне матери».

Когда воспитательница в детском саду сказала Коле, что, возможно, забирать его придет мама Юля, у ребенка началась истерика. Срочно приехала с работы бабушка, вызвали неотложку, которая увезла Колю в больницу, где он находится и сейчас.

Тетя Коли, Валентина, рассказала, что они подали заявление в апелляционный суд и ждут рассмотрения, надеясь, что суд первой инстанции не будет давать добро насильно отбирать малыша, который к тому же лежит в больнице, у бабушки и тети. Решение суда ее удивило: Юля не предоставила справок с места работы, суд не интересовался, где она в данный момент проживает (точно известно, что не по месту прописки), где будет жить Коля, на что она будет содержать ребенка, с кем, кроме нее, будет жить Коля.

Через неделю после окончания суда, в середине марта, Валентине позвонила воспитательница Коли из детского сада и рассказала, что приходила мама Юля с двумя неизвестными молодыми людьми. Сначала она потребовала показать ей сына. Воспитательница сказала, что его нет, тогда Юля потребовала показать его фото. Когда ей отказали и в этом, мама устроила скандал. Заведующая детсадом объяснила Юле, что та не имеет права ни требовать показать ей ребенка, ни требовать его фото, и выдворила маму с товарищами.

«Мы часто общаемся с опекунским советом Оболонского района, там знают Юлю и нашу историю и сочувствуют нам. Но честно говорят: мы не будем постоянно следить за Юлей и за тем, как она воспитывает Колю, разве что раз в месяц. Но вы сами понимаете — за месяц может произойти что угодно», — говорит Валентина.

Она и Надежда Тимофеевна подали заявление в прокуратуру Оболонского района с просьбой проверить квартиру, где прописана Юля, а также условия проживания и так далее. После того как они сообщили об этом Юле, та начала проведывать ребенка в больнице, приносить ему игрушки, покупать лекарства — Коля находился в одном из отделений НИИ педиатрии, акушерства и гинекологии Украины.

Пока всем участникам истории предстоит пройти еще один суд — по признанию Мишей отцовства Коли (напомним, что Юля зарегистрирована как мать-одиночка). Первое заседание в Оболонском райсуде было назначено на 20 апреля, однако Юля на него не явилась — говорит, что не получала повестки, которую присылали ей по месту жительства. Оказалось, что она давно не живет в квартире, где они прописаны с Колей, а переехала к своему новому молодому человеку.

Юля обещала прийти на очередное заседание. Если же она не явится и в третий раз, то, согласно законодательству суд примет решение без нее.

Признание отцовства даст возможность бабушке и тете Коли впоследствии выступать в суде в качестве заинтересованных, а не третьих лиц, и если снова встанет вопрос об опекунстве мальчика, то прав у них будет уже больше.

Бабушка и тетя мальчика сомневаются в благих намерениях Юли, оглядываясь на все прошедшие события и суды. Им непонятно одно — почему украинский закон в подобных ситуациях становится на сторону матери, а не защищает ребенка. Их юрист тоже не может объяснить им этого.