Когда же прозвучат приговоры?

В течение 2007 г. в Самборском и Дрогобычском районах Львовщины население жило в страхе. Здесь действовала банда, совершавшая разбойные нападения. Поздними вечерами или ночью преступники в масках с огнестрельным и холодным оружием врывались в дома. Людей связывали, били, пытали, лили на тело кислоту, требуя отдать деньги и ценности. В перерывах между пытками грабители пьянствовали, закусывая тем, что находили в холодильниках хозяев. При этом жертвам советовали «не рыпаться», намекая, что у них есть «крыша» в правоохранительных органах.

Сколько таких преступлений было совершено, не известно. Кто-то смолчал из-за страха, кто-то поверил, что бандиты, ведя себя так цинично и дерзко, в самом деле имеют связи с милицией или прокуратурой, поскольку, к сожалению, таковы реалии нашей жизни. Но все-таки нашлось четверо смелых. Точнее, сначала их было пятеро, однако потом одна заявительница отозвала свою жалобу. Почему? Мотивы подобных поступков практически всегда одинаковы... А тем временем четверо потребовали справедливости и наказания преступников.

Все смельчаки-оптимисты были предпринимателями: Тарас Рурский из с. Лишня Дрогобычского района, ограбленный 3 января 2007 г., Иван Кульчицкий из с. Кульчицы Самборского района (30.06.2007 г. банда ворвалась через окно в его дом), Владимир Борис из с. Сиде Самборского района (в ночь с 6 на 7 сентября преступники более трех часов измывались над его семьей) и Любомир Белинский из с. Кульчицы Самборского района, на дом которого в тот же период было совершено разбойное нападение. Все они обратились с соответствующими заявлениями в правоохранительные органы.

А в мае с.г. эти же граждане вынуждены были писать письма президенту как гаранту соблюдения Конституции о неспособности милиции и прокуратуры Львовщины защитить их конституционные права и свободы от посягательств бандитов.

К письму В.Ющенко добавили 30 копий своих жалоб и ответов, которые получали от прокуратуры Львовской области, Генеральной прокуратуры, Управления СБУ в Львовской области, ГУ МВД Украины во Львовской области, прочих инстанций. Это только часть переписки, которую вели потерпевшие, дабы заставить механизм правосудия выполнить свою обязанность — найти и наказать преступников. Почти половина приложений к письму президенту — ответы из прокуратуры Львовской области. Вежливые, со словами, которые не могут не радовать потерпевших: «Ваши доводы нашли свое подтверждение», «даны для обязательного выполнения письменные указания», «ход досудебного следствия рассмотрен на оперативном совещании», «виновные служебные лица привлечены к дисциплинарной ответственности», «проведение досудебного следствия взято прокуратурой области под контроль», «проверкой состояния досудебного следствия установлено, что таковое ведется с нарушением требований действующего уголовно-процессуального законодательства, в делах допущена существенная волокита». Цитирование в подтверждение того, что работа в облпрокуратуре кипела, можно было бы продолжить. Но беда в том, что результаты нулевые...

Почему? От опытных правоведов, которых ознакомил с письмами, написанными и полученными пострадавшими, узнал, что приключившаяся с ними история не исключение. Ведь наша прокуратура унаследовала позорную советскую практику: органу, на который жалуется гражданин, в конце концов эту жалобу и пересылают и поручают разобраться. «О каком объективном рассмотрении той жалобы может идти речь, если один и тот же контрольный орган сам в отношении себя осуществляет контрольно-надзорную функцию? Это же нонсенс! Допустившим ошибку, халатность, поручают это изучать, проверять, оценивать, — говорит член Союза юристов Украины Вадим Рыков. — Вот и в данном случае имеются жалобы к областной прокуратуре на ход следствия в районах. Наверное, после их появления прокурор области должен дать команду прокурорам районов, осуществляющих там надзор за ходом милицейского или прокурорского следствия, проверить факты и принять необходимые меры. В случае, если после проведения такой работы исчезает предмет жалоб, — все хорошо. А если же человек продолжает писать, потому что де-факто результатов нет, прокурор области должен направить в районы своих сотрудников разобраться в ситуации, сделать объективные выводы, в том числе, возможно, и организационного, кадрового порядка, ставя вопросы о привлечении виновных к ответственности. То есть в областной прокуратуре должен быть отдел или группа, которая бы выезжала и проверяла обоснованность повторных жалоб. Такая же ситуация должна быть в цепочке «областная—Генеральная прокуратура». Идут из области повторные жалобы — пусть ждут «гостей» из Киева, из Генеральной для проверки. Такая мобильная группа выезжает на место, изучает вопрос, представляет свои выводы — возможно, с заключением о том, что прокурор «не тянет», с дальнейшим его увольнением. Вот действенный метод».

Это, так сказать, общие соображения, один из возможных рецептов улучшения ситуации в будущем. А та конкретная история, о которой рассказываю, с ее нюансами и поворотами, вызывала у моих друзей-юристов кривые ухмылки и не очень хорошие для львовских следователей и других причастных к расследованию сотрудников правоохранительных органов предположения. И не удивительно. В конце 2007 г. были задержаны несколько подозреваемых в совершении разбойных нападений на территории Дрогобычского и Самборского районов. Полученные от них признания, опознание некоторых из фигурантов пострадавшими в качестве лиц, участвовавших в нападениях, дали основание вынести постановление об объединении уголовных дел, возбужденных по фактам разбойных нападений на жилища В.Бориса, Т.Рурского, И.Кульчицкого и Л.Белинского в одно производство. Более того, учитывая общественный резонанс, который приобрели эти ограбления, дело было передано в областной УБОП. Казалось бы, развязка близка, но когда был задержан тот, кто считался предводителем бандитов, Фемида почему-то дала обратный ход, найдя основания вновь разделить дело на четыре отдельных и... вернуть их в районы. О том, как там «вдохновенно» работают, свидетельствует факт, что до суда ныне дошло только одно из дел — расследованное, по мнению адвоката потерпевших Игоря Стрыпы, крайне плохо. Он говорит, что за свою 20-летнюю практику впервые сталкивается с тем, чтобы так, «не прикрывая спину», милицейские следователи отписывались о том, что доказательств по другим делам не находят.