ДОКТОР ГОЛОВОКРУЖЕНИЯ

Константин Тринус - профессор Вюрцбургского университета (Германия). Постоянно живет и работает в Киеве. В 1996 году его имя было включено в сборник жизнеописаний Американского биографического института - крупнейшего в своем роде независимого центра в мире. В книге представлены 500 человек, добившихся глобальных достижений в научно-исследовательской деятельности.

- Константин, я слышал о ваших исследованиях еще в начале 80-х годов. И, естественно, нет ничего удивительного в том, что сегодня вы преуспеваете как в науке, так и в бизнесе. Но как вас угораздило попасть в число самых влиятельных людей ХХ века?

- О, это целая история… И начало ее теряется именно в той «застойной» эпохе. Политическая система, конечно, пребывала в аморфном состоянии, но некоторые сферы науки и техники развивались довольно интенсивно. В частности, космические разработки. Главкосмосу нужны были специалисты самых разных направлений, а я уже тогда вел исследования на стыке наук. Это чрезвычайно сложно, но интересно и перспективно. Окончив Киевский мединститут и аспирантуру Института физиологии имени академика Богомольца, защитил кандидатскую диссертацию и несколько лет работал в этом же НИИ.

- Когда же вы оказались в Институте отоларингологии?

- В 1982 году. Это был очень плодотворный период в моей жизни. Группа молодых ученых создала в этом институте лабораторию под эгидой Центра подготовки космонавтов и НПО «Молния». Она вскоре вышла на ряд актуальных для всей мировой науки проблем. Я вплотную занялся так называемой космической болезнью - нарушениями функций вестибулярного аппарата. Они возникают не только у астронавтов. Между прочим, морская качка - из той же серии. Довольно быстро были установлены деловые взаимоотношения с Главкосмосом. Наша лаборатория получила мощное финансирование. В общем, его объемы во много раз превышали бюджет всего института. В конце концов это и привело к ее развалу: нашлись завистники от науки, которые начали плести интриги в среде и вокруг молодых ученых… Сугубый совкизм погубил дело! Но тем не менее за непродолжительное время удалось опередить американских коллег в изучении вестибулярного аппарата. Так что к 1985 году, когда пришлось оставить «Ухо-горло-нос», у меня уже было имя. Достаточно сказать, что в том году Федерация космонавтики СССР присудила мне медаль Константина Циолковского - за работу о вестибулярном сенситивном анализаторе.

- Это я припоминаю. А потом вы, Эдуард Бакай, Александр Марченко и другие идеологи лаборатории, которую расчленили на четыре лабораторийки (под неких четырех академиков), разбрелись кто куда… Чем же занялся Константин Тринус?

- Я перешел в Институт гигиены труда и профессиональных заболеваний.

- И американцы получили фору?

- Как раз нет. Так называемое вертиго (это слово имеет индоевропейский корень и, по-моему, понятно всем) беспокоит множество людей. По моим прикидкам, около трети наших сограждан в той или иной степени страдают космической болезнью. Поэтому проблема головокружений представляет большой интерес и для Института гигиены труда и профзаболеваний, где я и продолжил свои исследования.

А через год случилась чернобыльская катастрофа. Моя тематика обрела чрезвычайную злободневность. Я вплотную занялся исследованием особого, чернобыльского, вертиго. Понятное дело, американские ученые здесь не могли составить достойную конкуренцию. Тем более что уже первая выполненная мною работа попала под гриф «Секретно». То ли парадокс, то ли абсурд: до сих пор многие ее данные не доступны широкому кругу специалистов… Как же на местах, в областных и районных центрах, в участковых больницах лечить людей, пораженных чернобыльским головокружением? Как хотя бы диагноз правильный поставить?

- Теперь я понял: из-за всех этих сугубо советских маразмов вы вынуждены были эмигрировать на Запад.

- Да, этого требовали интересы дела, интересы науки и в конце концов наших же людей, оказавшихся на грани выживания.

Видите ли, есть такие головные боли, при которых разные врачи дают противоречивые рекомендации. В общем, в СССР для боли головы не было ни диагностики, ни лечения. А требуется комплексный подход, особенно после Чернобыля. Моя методика базируется на фундаментальных принципах невроотологии. Именно эта наука, так и не утвердившаяся в бывшем СССР, исследует болезнь, которая после полета Германа Титова получила название космической. Понятно, что, например, в германской Клинике головы мне создали все условия для продолжения исследовательской и врачебной деятельности.

В чем суть моего метода вестибулярных вызванных потенциалов? Для них в мире 20 лет искали раздражитель, а мы, по бедности, случайно попали на необходимые параметры. Чтобы поставить правильный диагноз, используются различные раздражители мозговых нервных центров. Например, звук или свет. Современная аппаратура позволяет проследить путь сигнала и установить как «узкие места», так и причины возникших трудностей. А следовательно - поставить точный диагноз и назначить правильное лечение.

Таким образом, благодаря этому методу множество болезней удается выявить на самой ранней стадии. Например, вегето-сосудистую дистонию, нарушения органов зрения и слуха, неврозы, различные последствия травм, инфаркта, инсульта. Можно вести эффективный мониторинг состояния здоровья.

- Где, в Вюрцбурге?!

- Почему же? Мои методики - их свыше 30 - используются и в нашей стране. В конце концов при необходимости можно обратиться непосредственно ко мне: я же вернулся на родину, живу в Киеве, а не в Вюрцбурге…

- Я знаю, что вы находите время и для других наук. Например, украинской истории.

- Этот интерес в крови: мои генеалогические истоки восходят к княжеским временам. Предки были украинскими дворянами, но в советские времена об этом нельзя было и вспоминать. К тому же были уничтожены церковные архивы. Теперь по крупицам собираю сведения о древней эпохе. Само собой, выходишь и на глобальные проблемы. Вот одолел «Происхождение Руси» Омеляна Прицака и готов с ним спорить по многим вопросам…

- А политика вас интересует?

- «Хіба ж хочеш - мусиш». Ситуация в Украине такова, что стоять в стороне нельзя. Надо сделать все, чтобы сохранить независимость и вывести страну из кризиса. Поверьте: все это - в наших головах. Была бы политическая воля…