РАДИКАЛЬНЫЙ РИСК

Киевский завод «Радикал» был одним из самых опасных, а теперь стал самым секретным объектом столицы. Полвека никто не отвечал за экологические последствия его деятельности. Сейчас же в соответствующих инстанциях говорят об экологической ситуации на обанкротившемся заводе или хорошо, или ничего — как о покойнике. Впрочем, хоронить этот до основания разрушенный объект пока рановато.

Чтобы попасть на территорию бывшего химзавода, нашему брату журналисту необходимо проявить незаурядную настойчивость и изобретательность. «Вас кто послал?» — таким вопросом встретили меня на пороге «Радикала». «Обеспокоенная общественность, которая хочет и имеет право знать правду», — уверенно ступила я навстречу «конвою» из шести мужчин. Самопровозглашенные «гиды» сопровождали молча, следя за каждым шагом, поэтому захватывающей экскурсией похвастаться не могу.

Завод «Радикал» построили в 1951 году. Предприятий, производивших дефицитную и необходимую для обороны, энергетики и химической промышленности продукцию, в Союзе было всего три. Здесь дымил цех по производству каустической соды, ДДТ. В Союзе это вредное вещество запретили производить в 1979 году, но ее под видом агрохимикатов продуцировали до самого 1989-го. Еще один «кит» химзавода — цех по производству хлора. Его закрыли после того, как на левом берегу вырос жилой массив (в случае диверсии 70 тысяч людей накрыло бы хлором). Существовало здесь и производство бертолетовой соли (для взрывных устройств), соляной и серной кислот.

«Радикал» был одним из звеньев спроектированной еще до войны промышленной зоны, куда входили ПО «Химволокно», Дарницкий шелковый комбинат, Институт органической химии и ряд исследовательских производств. Все предприятия имели замкнутый цикл, поэтому промзона считалась рациональной с экономической и экологической точек зрения. В радиусе километра установили защитную зону, то есть запрет на застройку. Но в 70-х годах вся «гремучая смесь» промзоны постепенно оказывалась в пределах столицы, которая тогда стремительно строилась.

На экологические последствия местная власть смотрела сквозь пальцы. Еще бы — в советские времена «Радикал» был основным источником пополнения столичной казны. Валюта, вырученная от экспорта продукции химзавода, была равна бюджету города. Именно киевский химзавод производил самый чистый в мире каустик. Для его производства методом электролиза применяли ртуть. На заводе не работала ни одна женщина. Допустимый стаж работы мужчин на нем — восемь лет (хотя требования техники безопасности и гигиены труда были суровыми и их строжайше придерживались). Но непосредственно имевшие дело с ртутью в цеху электролиза, несмотря на регламент, держались за рабочие места ради высокой зарплаты — 400—500 рублей. Оставляли завод инвалидами. Основной диагноз — хроническая ртутная интоксикация.

Насыщенным химией воздухом дышали и жильцы окружающих домов. Главное санитарно-гигиеническое управление Минздрава СССР в лице Кувшинова согласовало повышение ПДК (предельно допустимой концентрации) сероводорода и сероуглерода в 10 раз. Не считались с людьми, а с окружающей средой — и подавно. Очистительные сооружения на стоках в реку Дарница были примитивны, поэтому она несла в своих водах в Днепр все «богатство» промзоны. Любопытный факт: в конце 70-х, когда подняли вопрос о вынесении химзавода за пределы Киева, тогдашний второй секретарь ЦК Компартии Украины Лутак, которого Щербицкий назначил секретарем Черкасского обкома партии, сделал все возможное, чтобы «Радикал» не появился на черкасских черноземах.

В 1987 году была разработана комплексная программа технического перевооружения предприятия. Это были превентивные мероприятия. Некоторые из них осуществили только в начале 90-х, когда отпал один из основных потребителей продукции — оборонная промышленность. Приостановили 16 производств. После этого, как указано в акте комиссии, выбросы уменьшились с 384,4 тонны (в 1988 году) до 122,3 тонны (в 1991-м).

Сделать химический гигант банкротом в нашей стране очень просто. Рассказ о том, как это происходило, — отдельная тема. Как бы там ни было, но шесть лет назад завод признали банкротом. После остановки производства немало токсичных веществ, в частности радиоактивных, остались в грунте, на оборудовании. По данным последней проверки «Радикала» Государственной экологической инспекцией (октябрь 1998 года), на территории завода хранилось 134,6 т ртути, 109 т серной кислоты, 44 т ртутных шламов, 62 т соляной кислоты, 12,5 т аммиака, 486 т — шламов солерастворения и около 2500 т других отходов. Экологи также отмечали, что в бетонном полу и в грунтах содержится около 200 т ртути. Но ведь «Радикал» — это 60 га столичной земли плюс цеха, где много оборудования из цветных металлов. Открыли ликвидационную процедуру, но при этом не учли, что ОАО «Радикал» — предприятие повышенной экологической опасности и подлежит особой процедуре банкротства. Завод пошел с молотка, как обычная швейная фабрика.

Арбитражный суд Киева назначил арбитражного управляющего ликвидатором предприятия. Законом Украины «О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом» не предусмотрена никакая ответственность арбитражных управляющих. Фактически такую деятельность, как и действия арбитражных судов в процессе банкротства и ликвидации предприятий, никто не контролирует. Причем во время ликвидационной процедуры ни единым словом не оговорено, что предприятие — экологически опасно. Лишь позднее, постановлением Хозяйственного суда Киева (от 01.02.02 г. по делу № 24/142) ОАО «Радикал» было признано особо опасным предприятием химической промышленности. Комитет кредиторов (кредитор по отношению к ОАО «Радикал» — Главное управление промышленной политики г. Киева) принял решение о банкротстве «Радикала» как особо опасного предприятия. Арбитражного управляющего, ликвидатора завода Д.Стадника назначили управляющим санацией ОАО «Радикал».

Что происходило за колючей проволокой «Радикала» после 1998 года — широкой общественности не известно. Но в прессе в то время были публикации о возбуждении уголовных дел против бывших хозяев завода. С 2000 года начинается ликвидация «Радикала» в буквальном смысле слова. Как зафиксировано в актах проверок специалистов Государственной экологической инспекции и Госнадзорохрантруда, сначала происходила бесконтрольная резка оборудования из титана и нержавеющей стали. Газорезальщики работали без каких-либо трудовых соглашений и разрешений. По словам рабочего — газорезальщика Николая Конопатенко, за время работы никакого инструктажа не проводилось, хотя резали цистерны из-под кислот, едва не задыхаясь. Металлолом взвешивали за территорией завода. План работы на душу — пять-шесть тонн металла в день. Кроме железнодорожных цистерн крушили воздуховоды, теплообменники, фильтры. Затем работы (за бюджетные деньги) по демонтажу в цеху, где была металлическая ртуть, выполняла субподрядная частная фирма «Харьковское подразделение спасателей», выигравшая тендер.

Как бы там ни было, «Радикалу» выпала такая же судьба, как и прочим украинским предприятиям-банкротам. После того как на завод повесили замок, государственным экологам отказывались предоставлять информацию о том, что там происходит.

В свое время в Генпрокуратуру обращались председатель комитета по вопросам борьбы с организованной преступностью и коррупцией ВР Юрий Кармазин и председатель парламентского комитета по вопросам экологической политики, природопользования и ликвидации последствий чернобыльской катастрофы Юрий Самойленко. Оба просили проверить факты нарушения природоохранного законодательства, имеющие признаки преступления, зафиксированные в актах общих проверок государственных инспекторских служб. Инспекторы, среди прочего, просили Генпрокуратуру положить конец противозаконным действиям и привлечь виновных к ответственности.

Генпрокуратура ни одной проверки не провела. Аргументы следующие: «...Тщательным изучением установлено, что в нем (акте, составленном специалистами Главной государственной экологической инспекции и Госнадзорохрантруда. — Авт.) не содержится ни одного конкретного нарушения, не указаны высшие должностные лица. По результатам проверки материалы в правоохранительные органы не направлялись, причиненные деятельностью убытки не определены, что в целом исключает возможность для вмешательства органов прокуратуры».

Маловероятно и то, что контролирующие органы не знали о «радикальных» делах. В частном определении от 02.03.01 по делу 24/142-б/135 судья Киевского арбитражного суда г-жа Шидловская признала предписания экологов, адресованные арбитражному управляющему Дмитрию Стаднику, недействительными. В этом постановлении сказано буквально следующее: «Продолжительное время, 1998—2000 гг., то есть до возбуждения дела о банкротстве, судебными исполнителями и налоговыми органами описывалось и продавалось имущество ОАО «Радикал» с целью погашения бюджетных долгов и долгов по заработной плате. В этот период было продано значительное количество имущества, демонтированного на территории промышленной зоны ОАО «Радикал». Однако надзор со стороны контролирующих органов охраны окружающей природной среды и охраны труда за этим процессом не осуществлялся, о чем свидетельствует отсутствие согласований и отметок на соответствующих актах описания имущества».

Следовательно, судебным исполнителям и налоговикам, местной власти было многое известно о жизни «Радикала». Даже больше, чем тем же контролирующим органам, которых налоговики и судебные исполнители должны были пригласить, как считает судья, к участию в разделе имущества. Со временем это стало главным аргументом, чтобы не выполнять предписания Главной экологической инспекции. Был пожар на «Радикале», экологи били тревогу по поводу возможности попадания ртути с подземными водами в Днепр. Но закулисье «Радикала» для общественности так и не открыли. Не получив никакого подкрепления, нескольколетняя война хозяев «Радикала» с государственными экологическими инспекторами истощила последних и постепенно затихла.

Мониторинг экологической ситуации на заводе осуществляло ОАО КНИИ «Синтеко», находящееся сегодня в состоянии ликвидации. В соответствии с его выводами, производственная территория ОАО «Радикал» является экологически опасным объектом для г. Киева. Средняя концентрация ртути на отдельных участках превышает ПДК в 100 раз, утверждают специалисты этой организации. Поэтому, в соответствии с законом Украины «Об общегосударственной программе обращения с токсичными отходами», на загрязненной ртутью территории предприятия в течение 2001—2003 годов предусмотрено провести санацию.

О том, как она осуществляется, я попросила рассказать ликвидатора и санатора завода Дмитрия Стадника.

— Сколько денег уже пошло на стабилизацию экологической ситуации на «Радикале»?

— Средства были из двух источников — от Киевской городской государственной администрации и от предприятия, — говорит Д.Стадник. — За время проведения работ по санации территории в 2001 году израсходовано 510 тыс. грн. За эти средства нейтрализованы кислоты, вывезено 100 тонн ртути из цеха электролиза и т.п. В 2002 году на экологическую санацию территории потратили 640 тыс. грн. — вывезли металлическую ртуть с территории «Радикала». Кроме того, нейтрализовали 200 тонн кислот и вывезли около 100 тонн шламов, содержащих ртуть.

— Что сделали с содержавшими ртуть отходами?

— Ртутные шламы герметично загрузили вместе с ртутью и вывезли на Микитовский ртутный комбинат.

— Очищали ли содержащие ртуть грунты?

— Ртуть в грунтах была лишь под корпусом №1. Сейчас есть план санации особо опасного предприятия ОАО «Радикал». Он принят участниками производства по делу о санации этого объекта и утвержден судом. Это — судебная процедура.

— Куда делись цистерны с кислотами?

— Они нейтрализованы. С помощью химических реакций.

— Насколько сегодня территория «Радикала» безопасна для здоровья людей?

— Для людей, работающих на территории ОАО «Радикал» и соблюдающих технику безопасности, угрозы для здоровья не существует.

— Демонтаж какого оборудования вы осуществляли?

— Тех конструкций, которые могут упасть. То есть в цеху №1.

— За это время с завода вывозили металлолом, оборудование, трубы, цветные металлы?

— Да, мы вывозили цветные и черные металлы. На каждую тонну металла в соглашении о вывозе в 2000—2001 гг. имеется соответствующий акт.

— Куда и сколько в целом вывезли?

— Я не помню сколько и куда вывозили. Полтора года прошло. Но на каждую вывезенную тонну имеется акт соответствующего обследования на ртуть с мазками и т.п.

— Как вы объясните то, что предприятия, оборудовавшие свои офисы на территории «Радикала», не могут получить разрешение в санэпидемстанции на начало работ?

— Сегодня эта процедура первая в Киеве и, видимо, в Украине. Все, что делается впервые, наталкивается на определенные трудности, поэтому такая волокита.

— Почему санэпидемслужба против того, чтобы люди находились на территории «Радикала», где, как вы уверяете, нормальные условия для работы?

— Если разрешения еще не получены, это значит, что точка зрения контролирующих органов отличается от видения предпринимателей, сделавших все необходимое для очищения своей территории.

— То есть вы пустили на территорию «Радикала» людей без разрешения соответствующих служб?

— Я выполнял закон. Это нормальная, абсолютно законная форма оздоровления предприятия.

— Почему вы никому не предложили очистить территорию у цеха №1?

— Здесь вообще все предприятие находится у цеха №1.

— А то, что ртуть в грунте, — не причина для опасений за здоровье этих людей?

— Ртуть из грунта, естественно, необходимо извлечь и очистить территорию.

— Ученые говорят, что ртуть на некоторых участках территории «Радикала» значительно превышает допустимую норму.

— Летом проводились замеры. Они показали, что превышения нет или же оно незначительно.

— Но ведь вы сами только что сказали: нужно очищать грунт.

— Да, я не отказываюсь от своих слов. Сегодня очищение грунтов только планируется. Это большая техническая задача. Все участники дела о санации ОАО «Радикал» ищут способы очищения грунтов от ртути. Есть концепции, но единого проекта пока нет.

— Возможно ли попадание ртути с грунтовыми водами в Днепр?

— Подобные опасения безосновательны.

— На основании чьих выводов и исследований вы это утверждаете?

— На основании исследований научных учреждений, в частности института «Северукргеология».

— Когда провели последнее исследование?

— В 1992-м, потом, кажется, в 1996 году.

— Но если помните, ажиотаж по поводу возможного попадания ртути в Днепр был значительно позднее.

— План санации основывается на карте загрязнения территории. Она создана в начале 2002 года.

— И, в соответствии с этой картой, не существует опасности, что ртуть, даже постепенно, попадет с грунтовыми водами в Днепр?

— Вопрос в том, что опасения должны быть, поскольку она там есть (ртуть в грунте. — Авт.). Ее необходимо оттуда извлечь. Но утвержденного проекта пока нет.

— Что нужно, чтобы ускорить этот процесс?

— Мы ничего не ускорим. Это труд ученых. Утверждение и разработка плана займет не один месяц и не один год. А выполнение его растянется на значительный срок.

Таким образом, господин Стадник не видит опасности для здоровья людей, которые ступят на территорию «Радикала», но в то же время признает необходимость санации площади завода и даже признает, что существует опасность попадания ртути в Днепр. Ясно также, что проекта санации не существует. Зато территория «Радикала» уже активно распродается. Кроме него, на бывшем химзаводе уже готовы развернуть деятельность более десятка фирм, не связанных с проектами санации, демеркуризации или переработки и утилизации отходов предприятия. Большинство из них, не имея разрешения и соответствующей проектной документации, обустраивают на территории химзавода здания. Некоторые предприятия (ТМ «Спецмаш», ЗАО ХК «Блиц-информ», ЧП «ДУО») обращаются в санэпидслужбы за разрешением на начало деятельности. Но разрешения на эксплуатацию не получают.

— На территории «Радикала» есть ртуть. Повысится температура — ее испарения начнут интенсивно распространяться. Сейчас, пока не произведена санация, пускать на «Радикал» людей нельзя. Они все рискуют спустя некоторое время серьезно заболеть, — утверждает главный государственный санитарный врач г. Киева Ирина Козлова. — Со времени остановки завода мы не имеем полномочий контролировать его экологическое состояние. Насколько мне известно, на заводе много опасных веществ. Не решен вопрос демеркуризации всех загрязненных ртутью сооружений, корпусов, производственного оборудования и оснащения. Не утилизированы остатки химически опасных веществ, в частности бертолетовой соли (до 20 тонн). Не определены места утилизации, погребения или обезвреживания изъятых токсичных промотходов и загрязненных ртутью строительных конструкций, грунта. Все это опасно для здоровья тех, кто будет здесь работать. Вопреки закону Украины «Об обеспечении санитарно-эпидемического благополучия населения» (ст. 7, 10, 13, 14, 15, 18, 19, 22, 25, 41) арбитражный управляющий ОАО «Радикал» (с 2002 г. — санатор) Д.Стадник без согласования с санэпидслужбой Деснянского района и г. Киева продает здания организациям, фирмам, предприятиям. Несмотря на предписания санэпидслужбы о недопустимости аренды территории этого предприятия до полной санации и демеркуризации, территории сдают в аренду. Ликвидатор уверяет, что владельцы территорий и помещений за свои средства обеспечат очистку. Но это на самом деле не так. Предприниматели не желают тратить свои средства на санацию территории. Я неоднократно обращалась с письмами к начальнику Главного управления по вопросам промышленной политики горгосадминистрации В.Кирьяну. Считаем необходимым определить главную организацию-предприятие, ответственную за экологическую санацию территории, включая выкупленные здания и территории. Должны быть технико-экономическое обоснование экологической санации в соответствии с законом и единый план санации. Без этих мероприятий людей на «Радикал» пускать нельзя.

— Я вынес постановление, которым запрещена деятельность ЗАО ХК «Блиц-информ», выкупившего 40% территории. Пока не произведут санацию, разрешения не получат, — уверяет главный санитарный врач Деснянского района столицы Алексей Красножон. — Другие предприятия тоже не имеют разрешения. Д.Стадник в качестве ликвидатора подписывал документы и продавал землю. Теперь он — санатор. Но ведь у ликвидатора и санатора — совершенно разные полномочия. Однако есть постановление суда. Ликвидатор предприятия, он же санатор, Дмитрий Стадник игнорировал встречи с нашей службой и районным советом. Он продолжает свою политику. Любопытно, что все это делается в рамках закона. Но ведь это завод не районного и даже не городского масштаба. Этим объектом должны заниматься на уровне министерств экологии, промышленной политики, Генпрокуратуры.

Ликвидация «Радикала» поставила много вопросов. В частности, почему такой крупный промышленный объект пошел с молотка без надлежащего контроля со стороны государственных органов?