Не ангелы

Поработать летом в детском лагере Даша согласилась не раздумывая. Да и кто бы на ее месте отказался! 400 долларов за смену (!) — сумма для студентки более чем привлекательная. Плюс к этому комфортные условия проживания и отличное питание — ведь пансионат частный, рассчитан на детей из состоятельных семей. Девчонки из общежития откровенно завидовали: «Дашка, тебе сказочно повезло — будешь жить в Конче-Заспе да еще и такие деньги получать!»

Даша тихо радовалась перспективе провести лето в лесу на берегу речки, подзаработать денег и рассчитывала, что сумеет завязать полезные знакомства, которые помогут устроиться на работу в какую-нибудь гимназию или лицей. Без связей туда не пробиться, а в обычную школу идти после университета ей совершенно не хотелось.

…Милые девочки, прощаясь с мамами и папами, казались едва не ангелочками. Но только до того момента, пока родительские автомобили не скрылись за поворотом. До самой полуночи длилась эпопея поселения и переселения. Обслуживающий персонал с ног сбился, переселяя Машу поближе к Анжелике, а Вику на другой этаж, подальше от «противной Светки». Номера, как и положено для детей состоятельных родителей, были не только двухместные, но и одноместные. За них как раз и разгорелось настоящее сражение, в ход пошли слезы, угрозы и звонки родителям. Большинство девочек были давно знакомы — учились вместе, дружили, но здесь никто никому не хотел уступить, каждая желала иметь отдельный номер с телевизором и душевой кабиной. Чтобы, не дай бог, не огорчить никого из детей (а точнее — родителей), менеджер велел беспрекословно выполнять все их пожелания и капризы. В результате Даша и ее напарница Вероника остались бездомными — даже их номер кому-то отдали. На скорую руку для вожатых оборудовали спальные места — Даше поставили кровать под окном в конце коридора на первом этаже, а ее напарнице — на третьем. Разумеется, сказали, что это временно. На следующий день возле кровати появились маленькая тумбочка, стул и полупрозрачная декоративная штора. Вероника возмущалась: «Мы же с таки-и-ми детьми будем работать, к ним та-а-кие родители будут приезжать, мы просто обязаны выглядеть отлично! Как же нам обойтись без нормального санузла, без фена, шкафа для одежды? Да тут даже зеркала нет!» Но дирекции ситуация весьма понравилась: девочки и днем и ночью будут присматривать за своими воспитанницами — коридор-то сквозь шторку просматривается отлично! А если захочется душ принять — не проблема, попроситесь к кому-нибудь из девочек в номер и быстренько помоетесь!..

Деваться было некуда — из общежития Дашу на каникулы выселили, аванс — 300 гривен — был получен и почти потрачен, нужно было отрабатывать.

Сегодня Даша старается не вспоминать о тех грезах, которые она везла с собой в Кончу-Заспу. Девчонки, увидев, как обошлись с их вожатыми, восприняли это как руководство к действию. Дети отлично понимают, перед кем нужно быть паинькой, а над кем можно поиздеваться. Поначалу Даше еще удавалось договориться с кем-нибудь из девочек, чтобы пустили вечером на пять минут в душевую кабинку. Но вскоре это превратилось в настоящее унижение. Пятиклассница Алиса при всех заявила: «Мне мама запретила пускать всяких в свой номер — а вдруг что-нибудь из вещей пропадет? Таких сережек, как у меня, ни у кого здесь нет!»

Каждый день в пансионате казался вечностью. Ночью в коридоре свет не выключался — надо же за порядком следить. Даша научилась спать при свете, можно сказать, у всех на виду, уставала так, что едва хватало сил добраться до кровати. А тут еще жара! В номерах поставили кондиционеры, а в Дашино окно целый день светило солнце, и даже ночью она не могла его открыть — первый этаж, запрещено…

Чашу терпения переполнил случай с сережками Алисы. На ее крик «Украли!» прибежали даже из админкорпуса. Плачущая девочка тыкала пальцем в Дашу: «Воровка! Она специально ко всем пристает, чтобы в душ пустили, а сама так и зыркает, что бы стащить!»

Через полчаса примчался папа: «Да за эти бриллианты я тебя... урою!» Алиса, размазывая слезы, просила: «Урой ее, папа, обязательно урой!» Даша смутно помнит, что происходило вокруг нее. Очнулась от резкого скрипа тормозов — привезли Алисину маму. Увидев заплаканную дочь, та не стеснялась в выражениях в адрес Даши. Поток сознания перебил пронзительный вопль Алисы: «Мама! Ты опять надела мои серьги!»

И правда — мама решила покрасоваться в дочкиных сережках, взяла их с тумбочки, но Алисе об этом забыла сказать. Как и забыла извиниться перед Дашей. И не только она — но и ее муж, дочь. И администрация пансионата для детей состоятельных родителей (как говорил менеджер — почти что элиты). Администрация пансионата не извинилась перед Дашей ни за унижение, ни за отсутствие нормальных условий. За три недели студентка-отличница получила 300 гривен, нервный стресс и резко отрицательное отношение к работе с детьми — она твердо решила, что никогда не будет работать в школе. Ей хватило смены в пансионате, где больше всего она боялась, что, не стерпев хамства, поколотит кого-нибудь из своих подопечных, отбросив всякую педагогику вместе с этикой.

Еще совсем недавно, услышав о том, что где-то учительница не сдержалась и стукнула ученика указкой или дернула за ухо, я, как и все родители, возмущалась — как можно?! Это же дети!

Но увидев подростка, который смело смотрит в телекамеру и говорит, что совершенно не чувствует себя виноватым за то, что «послал» учительницу на три буквы, я притормозила свои эмоции и задумалась — а что делать в такой ситуации учительнице? Татьяна Дмитриевна Носко почти тридцать лет отработала в школе города Мариуполя. Всякое бывало. Но слышать в классе матерщину от ученика на требование «Сдайте тетради!» — еще не приходилось. Подросток чувствовал себя героем в глазах одноклассников. Малолетний хам был твердо уверен, что это сойдет ему с рук. (Специально не называю его имя — много чести для пакостника.) Татьяна Дмитриевна, по-моему, сделала единственно правильный поступок — подала иск в суд, чтобы защитить свои честь и достоинство. И что удивительно — суд состоялся. И обязал ученика-хама извиниться перед учительницей публично. А родителей — выплатить Татьяне Дмитриевне компенсацию за моральный ущерб — 1000 гривен. (Учительница от этой суммы отказалась, родители должны оплатить только судебные издержки.)

Говорят, это первый случай в Украине, когда конфликт между учителем и учеником рассматривал суд. Эта история, кажется, заслуживает того, чтобы о ней узнали в каждой школе, в каждом городе и селе. Ибо родители должны помнить: если их любимое чадо хамит учителю — рано или поздно им придется за это заплатить, и не только деньгами за моральный ущерб, но и собственным здоровьем и покоем на старости лет.