Как сделать Оксфорд в Украине, или Почему наших университетов нет в международных рейтингах

Ни одного из национальных университетов нельзя найти в списке лучших 200 мировых вузов по версии The Times Higher Education. Хотя там есть вузы из Китая, Индии, Мексики и Малайзии.

Волею судьбы мне пришлось побыть студентом одного из киевских университетов и затем посчастливилось учиться в Оксфорде. Зарубежное обучение дало мне лучшее понимание пробелов украинских университетов и шагов преобразования высшей школы.

Проблемы украинских университетов многим хорошо знакомы: коррупция при отборе абитуриентов, слабое преподавание, зависимость от министерства образования и бедность украинских вузов. Оксфордский университет не знает всего этого, поскольку отбирает абитуриентов и студентов по результатам внешнего тестирования, ставит высокие требования к преподавателям, не зависит от британского государства и зарабатывает львиную долю денег от исследовательских грантов.

Единое независимое тестирование особенно необходимо, чтобы обеспечить прозрачность при поступлении. В Украине оно только начало работать пару лет назад. Хотя в США единый независимый экзамен (SAT) уже существует более века. Каждый американский университет ставит свой порог для SAT. Чем престижнее университет, тем больше надо набрать баллов. К примеру, Билл Гейтс поступил в Гарвард, когда набрал максимальное количество баллов по SAT. Введение аналогичныx порогов для каждого украинского университета позволит сделать поступление понятным и прозрачным.

Единые независимые экзамены имеют свои недостатки, однако они делают поступление справедливым и университеты менее коррумпированными. Независимые экзамены должны осуществляться также и во время сессии. Полезный опыт можно почерпнуть из экзаменационных школ в Оксфорде. Это независимый от университета орган, который проводит экзамены в своих помещениях, оценивает студентов анонимно (фамилия заменяется на секретный номер) и затем выпускает дипломы. Экзаменационные школы разрешают только одну пересдачу. Кто провалил пересдачу, того отчисляют. Экзаменационные школы не обращают внимания на то, что университету финансово выгодно всех студентов довести до выпуска. Тем самым независимое тестирование является гарантией того, что университет выпускает студентов определенного уровня интеллекта.

Улучшить качество образования можно и путем повышения качества преподавания. Обучаясь в киевском университете, я познал азы подготовок шпаргалок и зазубривания экзаменационных ответов. Понятно, что от меня не требовалось мыслить. Каждая вторая лекция в Киеве — это общественное чтение учебника. Национальная методика образования направлена на развитие памяти через зазубривание и безусловное восприятие информации (без критики). Главное — это запомнить или умело списать, так как твое понимание экзаменационного ответа вредит конечной оценке. В итоге многие студенты перестают понимать важность обучения. Многие мои киевские друзья жалели, что не начали трудовую карьеру с первых курсов, так как работа «больше учит».

Университеты из научных институтов превратились в фабрики «корочек». Большинство киевских преподавателей не интересовали исследования. Мутная атмосфера карьеризма, коррупции, бюрократии и посредственности отгоняет талантов от попыток преобразить высшую школу. Для потенциально талантливых ученых вариантов остается не много: или выехать «за бугор», или уйти в бизнес. К примеру, одного моего друга сняли с магистратуры в Запорожском мединституте, так как администрация заменила его на «своего человека». Руководство вуза не волновало, что он получил красный диплом и выиграл не один десяток стипендий, конкурсов и международных стажировок. В результате этот талант ушел учиться в Оксфорд. Так на практике происходит утечка мозгов.

Лекции в Оксфорде — это двусторонний процесс. Студенты и профессор общаются, первые задают критические вопросы и могут высказывать свои доводы. Там учат студентов мыслить. Интерактивное обсуждение делает лекции более интересными и — самое главное — понятными.

Отбор происходит не только среди абитуриентов, но и среди преподавателей. Например, чтобы поступить на работу лектора Оксфордского университета, нужно владеть списком публикаций в престижных научных изданиях. Затем, чтобы продлить трудовой контракт, необходимо постоянно получать хороший рейтинг от студентов. В конце каждой сессии студентов просят конфиденциально оценить качество и толк от определенного курса определенного лектора.

Украинским университетам не хватает автономии от Министерства образования, которое указывает вузам, чему и как учить. Сейчас, чтобы ввести новый предмет, читать лекции на английском или принять на работу выпускника Оксфорда, требуется разрешение чиновника. Чем меньше бюрократии, тем больше инициатив и, следовательно, прогресса.

Бедность украинских вузов отображает качество образования. Низкие зарплаты преподавателей часто являются преградой для талантов от науки и предлогом для взяток. Удивляет, что взятки часто оправдываются низкими зарплатами. Такое ощущение, что бедность дает автоматическое право получать взятки. Украинским университетам надо научиться самим зарабатывать деньги, а не надеяться на государственные дотации. Например, Оксфордский университет более половины доходов получает от исследовательских грантов и пожертвований выпускников. Оплата студентами обучения составляет лишь 14% от общих поступлений в казну Оксфордского университета. Украинским университетам стоит больше работать с бизнесом, предоставляя исследовательские и образовательные услуги, а не клянчить государственные дотации, так как нынешняя практика госзаказов Министерства образования способствует коррупции и снижает стандарты образования. Бюджетные места при поступлении в университет также продаются за взятки, как и контрактные. К тому же при госзаказе университетам платят за количество бюджетных выпускников, а не за их качество.

Вузы могут зарабатывать также на привлечении денежных иностранных студентов за счет введения курсов на английском (для всех студентов) и на русском языках (для «советских» студентов). Наука не имеет языковых границ. Привлечение иностранных студентов — не только выгодный бизнес, но и необходимое разнообразие в современной студенческой жизни. Возможно, придется нанимать иностранных ученых для англоязычных курсов, однако иностранные специалисты привнесут свежую кровь в украинскую науку, заодно подстегнув полезную конкуренцию среди преподавателей.

Если не остановить загнивание высшей школы, то из Украины будет продолжаться утечка мозгов. Более того, дипломы украинских вузов теряют авторитет у работодателей. К примеру, одна западная компания, активно выискивающая выпускников западных университетов для работы на постсоветском пространстве, предложила мне зарплату такую же, как в Лондоне. Мне бы не предложили такой щедрый оклад, если бы я имел лишь украинский диплом «престижнейшего факультета престижнейшего вуза». От слабых университетов проигрывает государство, работодатели и сами выпускники.