«ЗЕМЛЯ ЧЕРНАЯ, НО ОНА — ЗОЛОТО…»* СОГЛАСИЕ В КРЫМУ ВОЗМОЖНО ТОЛЬКО В ТОМ СЛУЧАЕ, ЕСЛИ ЗЕМЛЯ БУДЕТ РАЗДЕЛЕНА МЕЖДУ КРЕСТЬЯНАМИ И РЕПАТРИАНТАМИ СПРАВЕДЛИВО

В последние недели по Крыму прокатилась новая волна протестов крымских татар, все еще тщетно добивающихся выделения земли для репатриантов, не состоявших членами КСП на момент издания в декабре 1999 года Президентом указа о паевании земель. На митинге, продолжавшемся несколько дней в селе Урожайном под Симферополем, крымские татары в знак протеста сняли с петель и сожгли дверь сельсовета, в Угловом под Бахчисараем — не давали разойтись депутатам сельсовета до тех пор, пока те не отменили ранее принятое незаконное решение, кстати, уже опротестованное районной прокуратурой, лишавшее репатриантов возможности получить землю наравне со всеми.

Причина волнений — выдача местными органами власти государственных актов, окончательно закрепляющих распределение земли между крымчанами. Распределение, по мнению не только крымских татар, далекое от справедливости. В результате правительство Крыма, представитель Президента Украины в автономии, Совет представителей крымскотатарского народа при Президенте обратились к Леониду Кучме с просьбой издать указ о приостановлении в Крыму выдачи госактов на право владения землей сроком на три месяца. Чтобы за это время найти решение проблемы.

Надо сказать, что проблема приватизации земли и участия в этом процессе репатриантов, возвратившихся из депортации, для Крыма не нова. Недавно я просматривал свой архив и в документах за 1993 год нашел статью бывшего и.о. председателя комитета по делам депортированных (ныне Рескомнац Крыма) Юрия Османова о том, что следует сделать, чтобы в будущем «избежать черного передела». К сожалению, мы вынуждены констатировать, что за это время (Юрий Османов был злодейски убит в том же году) Крыму не удалось ни найти решение проблемы, ни избежать обострения ситуации, и вопрос о перепаевании земли в автономии, как его ставит сегодня меджлис крымских татар, есть не что иное, как тотальный черный передел, который можно было предвидеть еще восемь-десять лет назад и постараться избежать его, если бы… Если бы кто в Крыму (и в Украине!) предметно и последовательно заботился об интересах крымских татар, а органы власти принимали меры к тому, чтобы обстановка не обострялась, а гармонизировалась, как иногда любят говорить. Однако дело обстояло иначе.

Проблема обеспечения земельными участками депортированных граждан возникла не по причине недостаточного количества выделенных земель, а из-за неурегулированного расселения возвращающихся по территории республики. Так, в восточных, северных, западных и центральных районах проблем с обеспечением земельными участками не возникает, сложности есть только в нескольких районах предгорной и южной зон полуострова. Например, в Симферопольском районе поселились около 22 тысяч крымских татар, а площадь земель запаса и резервного фонда, которую можно использовать для обеспечения земельными участками, — 16,1 тысячи, что составляет всего по 0,7 гектара на одного трудоспособного. В Белогорском, Кировском и Бахчисарайском районах, городах Судаке и Ялте этот показатель соответственно составляет 2,3; 1,1; 0,7; 1,9 и 0,5 га. А в Черноморском, Раздольненском, Ленинском и Первомайском районах он значительно выше — 9,4; 6,5; 5,2 и 4,1 гектара. В целом по Крыму на всех проживающих в сельской местности трудоспособных (630,4 тысячи человек) приходится по 2,8 га сельхозугодий, но на всех трудоспособных из числа депортированных граждан, которые проживают в сельской местности (99,6 тысячи человек), — только 287,3 тысячи гектаров земель запаса и резервного фонда, т. е. 2,6 га в среднем на одного человека. Но это в среднем, но ведь дело в том, что в каждом конкретном случае свои цифры — где по 12 гектаров на пай, а где и меньше одного. Средняя цифра говорит просто о том, что удовлетворить всех есть возможность, но она потенциальная, расчетная, а на практике ее как раз и не существует.

В соответствии с прогнозными данными Рескомнаца АРК, до 2010 года можно ожидать возвращения еще почти 230 тыс. депортированных лиц. Однако статистические материалы свидетельствуют, что на протяжении последних лет ежегодно возвращалось от силы 8—12 тысяч человек. Даже если предположить, что прогнозы Рескомнаца найдут реальное подтверждение, то проблема обеспечения новых репатриантов из числа депортированных земельными участками при управлении процессами их расселения могла бы решаться путем предоставления земель из резервного фонда общей площадью 110—145 тыс. га сельхозугодий и в процессе разгосударствления еще 84 государственных сельскохозяйственных предприятий, пока не затронутых реформой. Как известно, в Узбекистане уже примерно 10 тысяч человек приняли гражданство Украины и в ближайшее время намерены возвратиться в Крым. Землю они смогут получить из фондов резерва и запаса. Это теоретически. На практике же все выглядит иначе.

Членов КСП, которые получили право на земельный пай в Крыму, насчитывалось 199,3 тысячи человек, в том числе 18346 крымских татар, то есть 9,2 % от общего количества членов КСП. К середине прошлого года 191,8 тысячи человек стали собственниками сертификатов на земельный пай, в том числе 16,9 тыс. граждан из числа репатриантов (8,8% от общего количества тех, кто получил сертификаты). Но если среди сельских жителей не крымскотатарского происхождения паями «охвачен» почти каждый четвертый, то среди депортированных их не получил и каждый десятый (итоговая цифра — 9,7% из почти 188 тысяч крымскотатарского сельского населения). И это при том, что доля крымских татар в сельском населении полуострова в среднем составляет 25%, а в отдельных местах превышает и 30%. Диспропорция, как видим, налицо.

Поэтому в Крыму считают, что указ Президента Украины о паевании земель бывших КСП стал существенным шагом вперед, однако не безукоризненным. Самое главное — в нем не были учтены особенности Крыма, наличие большой группы возвратившихся из депортации, которые по нескольким причинам — сначала из-за отсутствия гражданства, потом из-за того, что в КСП их просто не принимали, а принятых увольняли в первую очередь! — не смогли законным образом получить пай. Смириться с этим люди, которые вообще считают землю Крыма своей по природному праву и незаконно отнятой в ходе депортации (а до 1944 года 75 процентов депортированных жили в сельской местности и работали в колхозах!), конечно же, не могут и не смогут!

Более того, как оказалось, идея обеспечения репатриантов землями из фонда резерва и запаса нежизнеспособна потому, что в этот фонд выделяли в свое время худшие, отдаленные от населенных пунктов, нередко вообще не пригодные для земледелия участки. Кроме того, во многих хозяйствах, которые сейчас отличились как спорные, паевание земли было проведено так, будто те, кто его проводил, ставили своей главной целью не примирить людей, а породить среди них конфликт. Скажем, в КСП «Урожайное» землю на паи получила практически четверть тех, кто хотел бы ее получить: были обойдены работники сельской социальной сферы, среди которых, кстати, много и крымских татар, были обойдены также многочисленные пенсионеры, проработавшие в хозяйстве по 20—30 лет. Теперь в митингах в центре села, которые почему-то называют татарскими, принимают участие и сотни русских, украинцев, которые (вот парадокс!) всю жизнь проработали в хозяйстве, но на момент паевания в нем уже не состояли как по возрасту, так часто и по той причине, что перед этим в нем уже много месяцев (иногда до двух лет!) вообще не платили зарплату, а жить-то на что-то надо было. Вот и уходили из агонизирующих КСП самые деятельные, трудолюбивые, нетерпеливые, не примирившиеся с воровством и безразличием. Разве справедливо, что их лишили земельного надела?

Таким образом, если в «Урожайном» 545 человек землю получили, то требуют ее еще 1915 человек — 650 репатриантов-крымских татар и еще 1265 работников социальной сферы, пенсионеров, несвоевременно уволившихся, и других категорий, которые теперь солидарны с репатриантами. Председатель сельского совета Сергей Павлятенко считает, что при таких пропорциях иначе как перепаеванием проблему не решить: земель резерва и запаса не хватит. Если сейчас на пай в селе приходится по 5,14 гектара, то после перерасчета будет по 2—3 гектара — тоже немало, во многих местах и того меньше! Теоретически перепаевать еще можно — в натуре землю пока никто не получил, имеются только «виртуальные» сертификаты. Конечно, сейчас охотников добровольно отдать почти половину пая не находится, но если собрать сход, обсудить проблему, если сельчане поймут, что без земли вообще остаются такие же, как они, труженики, отдавшие этому хозяйству или посвятившие труду на земле в другом регионе страны несколько десятков лет жизни, — люди поймут друг друга. Другое дело, не взыщут ли они при этом с начальства, паевавшего землю, за этот «недосмотр» — а оно именно этого и опасается! Поэтому и тянет с пересмотром паев…

Вместе с тем, представитель Президента Украины в Крыму Анатолий Корнейчук, заместители председателя Совета министров Крыма Василий Киселев и Сергей Велижанский, занимающиеся земельными вопросами, в отличие от председателя меджлиса крымских татар народного депутата Мустафы Джемилева, считают, что перепаевание — это исключение. В 80 процентах случаев проблема с землей уже урегулировалась за счет земель запаса и резерва, которые во многих случаях «приблизили» к населенным пунктам, за счет доброй воли владельцев сертификатов, которые, как в Бахчисарайском районе, добровольно уступили часть пая в общий резервный фонд. Еще в 15 процентах случаев она может быть решена за счет резервов, однако в таких селах, как Урожайное, Угловое и нескольких других, где допущены вопиющие недостатки, видимо, перепаевание придется провести.

И это совсем не смертельная процедура, к тому же она, несмотря на широковещательные утверждения о невозможности перепаевания, уже проведена или проводится во многих местах. Например, в Урожайном при первом разделе паев каждый получил сертификат на 5,14 гектара. Однако оказалось, что при этом по какой-то причине пропустили несколько человек, которые имеют такое же законное право на пай, как и все, — например, те, кто уволился не по собственному желанию, а по сокращению штатов. И что же? Собрались и… пай пересмотрели. Теперь на каждого пришлось по 5,07 гектара. Поэтому несмотря на то, что в сертификате написано 5,14, госакты будут выдавать с числом 5,07. Что это, как не проведенное уже один раз перепаевание?

Другой пример. В селе Угловом также пропустили часть категорий, которые подпадают под действие указа. Однако потом сессия решила удовлетворить их заявления за счет… земель запаса и резерва, чем нарушила указ, ибо они должны были получить землю из общего фонда. Районная прокуратура опротестовала это решение как незаконное, а сессия сельсовета отменила. Теперь всем «забытым» предстоит выдать землю из общего фонда, но для этого надо провести… перепаевание. Весь вопрос только в том, учтут ли интересы крымских татар во время этого пересмотра размера пая или нет. И не придется ли в знак протеста снова сжигать дверь сельсовета и требовать еще одного пересмотра, а начальству — опять объяснять, что перепаевание не предусмотрено, мол, законодательством. Никто этим словам уже, однако, не поверит. По той простой причине, что пропущенные при первом паевании есть практически везде. И практически везде эти ошибки исправляли, и размер земельного пая в сертификате и в госакте (там, где они выданы) часто разный.

Вместе с тем работников крымского правительства можно понять. Председатель Совета министров Сергей Куницын говорит, что ключ к разрешению проблемы перепаевания находится не в Симферополе, а в Киеве — в Кабмине и Верховной Раде Украины. И это правда: юридически перепаевание невозможно без решения высших органов власти. Но если уж особенности Крыма не были учтены именно верховной властью — а конкретно в указе Президента, то и исправить его, считают крымские татары, может Президент — дав официальное право на пересмотр крымских паев в интересах репатриантов.

* Крымскотатарская пословица.