ЦЕНА БЕСЦЕННОГО

Возьмем серьезную западную газету, имеющую тираж порядка 700 тысяч экземпляров, доходы в 160 миллионов долларов и чистую прибыль около 40 миллионов. Насколько успешными выглядят эти показатели? Ответ зависит от стоимости активов, которые и рождают эти цифры. Это - здание, в котором размещается издательство, широко известное в мире имя, опытные сбытовики и рекламные агенты, талантливые журналисты и фирменная система программного обеспечения. Цена здания известна и не является для газеты определяющей. А как насчет стоимости активов, которые в действительности поддерживают на плаву большинство широко известных в мире изданий?

Стоимость любого бизнеса определяется не столько физическими или финансовыми, сколько нематериальными активами: торговой маркой, патентами, монопольными правами и привилегиями, документацией и программным обеспечением, исследовательскими программами, идеями и опытом сотрудников.

Мало кто из современных компаний рекламирует свои достижения, публикуя информацию об этих своих возможностях. Однако именно они говорят о реальном потенциале конкретной фирмы. Владелец «Майкрософта», самый богатый бизнесмен в мире Билл Гейтс любит так объяснять успех своей компании: «Наши главные активы - это программное обеспечение и опыт сотрудников в его создании, однако они не отражены ни в одном из отчетных документов».

Признаком того, что компании не измеряют должным образом свои активы, является постоянно растущий разрыв между их рыночной стоимостью и заявленной в отчетах. С 1973 по 1993 годы усредненное отношение первой величины ко второй для американских открытых акционерных обществ удвоилось, причем рост сопровождался бумом в сфере информационных технологий. При этом наибольшая разница наблюдается в компаниях, выделяющих значительные средства на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР). Разница между рыночной выручкой и заявленной прибылью наблюдается даже в промышленности.

На первый взгляд, такое положение дел может создать проблемы для инвесторов, которые не имеют возможности определить, на чем основываются рыночная цена интересующей их компании. Однако все они инстинктивно чувствуют цену идей, навыков и знаний сотрудников конкретной фирмы. Согласно исследованиям американских ученых, биржевой курс акций многонациональных компаний со штаб-квартирой в США, вкладывающих значительные средства в НИОКР, поднимается, когда они приобретают зарубежные фирмы, в то же время акции тех, которые тратят на эти цели небольшие суммы, при подобных операциях падают в цене.

Инвесторы понимают, что компании, занимающиеся бизнесом, основанном на новых идеях, в большинстве своем добиваются прибыли от вложенных средств. Если создано ядро программного обеспечения, то в дальнейшем небольшие вложения в новый продукт будут давать огромную прибыль, и чем больше будет рынок его реализации, тем больше будут и доходы.

В действительности отсутствие критериев измерения интеллектуального потенциала компании может быть проблемой скорее для их руководителей, нежели для тех, кто инвестирует в них средства. У менеджеров возникают сложности с тем, как определить величину будущих доходов фирмы. Строя новый завод, глава компании может определить прибыль, которую он будет давать, используя проверенные временем методы. Но как же быть, если вы инвестируете средства в НИОКР или разработку программного обеспечения или решаете, что лучше - потратить деньги на приглашение в компанию подготовленных высокооплачиваемых специалистов или заплатить за обучение имеющихся? Средств для измерения последствий таких решений пока не существует.

Как же восполнить этот пробел? Одним из путей становится сбор информации об интеллектуальном потенциале компании и отображение ее в отчетах. Некоторые фирмы так и поступают. Пионером в этом деле стала шведская финансовая группа Skandia. А в Дании министерство торговли обратилось к 20 компаниям страны с просьбой предоставить отчеты об их интеллектуальном потенциале, надеясь использовать полученные данные для разработки специального руководства в этой области. Одна из этих фирм, Systematic, подала следующую информацию: удовлетворение потребительского спроса; уровень образования и возраст сотрудников (83% младше 40 лет); инвестиции в новые разработки (10,2% от оборота). При этом руководители компании заявили, что разработка критериев интеллектуального капитала оказалась для них весьма полезным занятием для понимания всего комплекса процессов, протекающих в их фирме.

Между тем даже пионеры в этой области вынуждены составлять свой отчет по интеллектуальному капиталу вместе с финансовым отчетом, не пытаясь соединить две колонки цифр с целью получения средних показателей, выраженных в твердой валюте. При этом лица, ответственные за разработку бухгалтерских стандартов, очень настороженно отнеслись к включению нематериальных активов в отчетные документы.

И они правы: внесение таких активов в отчеты является прекрасным способом скрыть реальное состояние дел компании. Хотя, с другой стороны, соединение материальных ценностей с интеллектуальными активами все же может оказаться полезным.

Журнал The Economist недавно провел исследование по такой методике «интеллектуального капитала» 27 крупных химических и 20 фармацевтических фирм. И вот некоторые результаты. Фирма Merck со своими препаратами, созданными благодаря применению новых идей, продала в 1997 году продукции на 24 миллиарда долларов, при этом ее интеллектуальный капитал составил 48 миллиардов. Компания DuPont благодаря вложению средств в химическое производство реализовала продукции на 40 млрд. долларов, однако ее интеллектуальный капитал составил только 26 миллиардов.

Пока что такие расчеты выглядят немного странными и вызывают много вопросов. К примеру, «интеллектуальные активы» явно выглядят менее однородными, чем физические. Некоторые из них могут иметь достаточно высокую рыночную стоимость - та же британская фирма по изготовлению безалкогольных напитков Cadbury Schweppes рассчитывает заработать 1,1 млрд. долларов за счет продажи некоторых торговых марок своих изделий компании Coca-Cola. В то же время цена других, таких, например, как внутренняя культура компании, является мизерной.

К работникам, являющимся носителями значительной части «интеллектуального потенциала» фирмы, нельзя относиться так, как к физическим активам. Ведь львиная доля этого нематериального потенциала заключена в головах людей, которые могут в один прекрасный момент просто покинуть компанию. Большая группа специалистов, работавших над созданием компьютерного обеспечения кинокомпании Disney, весьма расстроила ее руководство, решив начать свое дело; ведущие специалисты Deutsche Bank этой весной поставили его в весьма неудобное положение, перейдя работать в Goldman Sachs.

Современным фирмам уже пора начать думать о стоимости всех ресурсов, которыми они располагают. И способ определения «интеллектуального потенциала» не так уж важен - большее значение имеет сам предмет измерения. Ведь научившись рассчитывать свои нематериальные активы, некоторые компании могут убедиться в их отсутствии.