СКОРО ПОЯВИТСЯ НОВАЯ СТОДОЛЛАРОВАЯ КУПЮРА

«Зеленая сотня» одним внушает гордость, другим - страх

Факты, говорят, - упрямая вещь. Но и выводы из фактов - тоже упрямая вещь. При известном национальном упрямстве в двух странах из одного и того же факта сделаны два разных вывода. Посудите сами.

По-видимому, в феврале этого года Монетный двор США (это ведомство называется иначе, но занимается, как и монетный двор, выпуском денег) начнет производство новых стодолларовых купюр. Их следовало бы давно окрестить «франклинками», как в России некогда были «екатерининки».

Новые «франклинки» далеко уйдут от старых. Их облик меняется решительным образом, и все из-за того, что фальшивомонетчики при современном развитии техники стали успешно копировать стодолларовую бумажку. На какое-то время новая технология и новый облик сотенной купюры оставит фальшивомонетчиков позади. Но потом они изыщут средства, не извольте беспокоиться.

Тайная полимерная нить пронижет новую купюру сверху донизу, лицо Бенджамина Франклина укрупнится и съедет в сторону, чтобы освободить место для водяного знака, почти не поддающегося копировке. К тому же будет применен особый сорт типографской краски.

Мир наводнен поддельными стодолларовыми купюрами, подразумевали представители Федерального резерва (Центрального банка США), и чтобы окончательно не дискредитировать купюру, необходимо ее заменить. Однако в действительности на миллион долларов приходится всего-навсего девять сотен поддельных, хотя и пишут, что банкиры в африканских странах не знают, что делать с массой поддельных купюр из Ирана, напечатанных на похищенных в США штампах.

В начале августа прошлого года в Москву выезжал со специальной мисcией Теодор Алисон, один из высокопоставленных чиновников Федерального резерва, и держал речь перед государственными служащими и банкирами как раз по поводу новой стодолларовой бумажки. Россия опасалась, что старые бумажки потеряют всякую цену, а поскольку там скопилось огромное количество одних стодолларовиков, то можете представить себе масштаб этого ужаса. Алисон тогда же всех заверил, что старое будет вытесняться новым без пожаров и конфискаций, и опасаться за ценность старых банкнот незачем.

Эта поездка Алисона в Москву послужила толчком к одной оригинальной гипотезе, рассказ о которой и составляет сердцевину этой статьи. Первым ее высказал биржевой эксперт и финансист «Нового русского слова» Генрих Шапиро; через полгода ее изложил в своей статье мэтр американской публицистики Вильям Сэфайр.

«Нет пророка в своем отечестве, - подумал я, дочитывая статью Сэфайра, - ведь гипотеза Шапиро была мне известна давно, однако я отнесся к ней как к утке. И вот на тебе! Понадобился авторитет Сэфайра, чтобы гипотезе попасть на страницы «Нового русского слова» с полугодовым опозданием».

- Что такое деньги вообще и доллары в частности? - рассуждал Генрих Шапиро. - Более или менее сведущие люди ответят вам: это, по сути, обязательство об уплате, простейшая форма векселя. Доллар цены не имеет, если за ним не стоит национальное достояние Соединенных Штатов. Вы знаете, что этот доллар всегда можете обменять на одежду или еду. С долларом не пропадешь. Имея много долларов, вы, по существу, имеете на руках много долговых расписок американского правительства, обещающего воздать вам натурой, если вы представите эти доллары к оплате.

Обычно правительство берет в долг под проценты, выпуская облигации. По казначейским облигациям это в среднем 6-7 процентов. Выпуская же доллары, правительство берет в долг без процента. И значит, что выпуск таких долговых обязательств, как казначейская облигация, обходится правительству дороже, чем выпуск долларов. За первую бумагу они должны платить по шесть-семь процентов от номинала, за вторую - ничего.

Такую мысль проводил Шапиро в августовском (прошлого года) интервью с корреспондентом ИТАР-ТАСС Александром Пахомовым. Точно такую же мысль выразил в конце декабря Сэфайр в своей статье «Распухший Бен Франклин на стодолларовой купюре с примочками от фальшивомонетчиков» (весьма приблизительный перевод - В.К.).

Вот что пишет Сэфайр: «Дело в том, что изготовление и распространение наличности есть самое выгодное дело федерального правительства. Больше всего денег можно сделать, делая деньги. Лишь бы народы верили в изготовителя. Это открытие, - расставляет все по местам Сэфайр, - сделано в эпоху войны Севера и Юга, когда казначей президента Линкольна Салмон Портленд Чейз решил выпустить в обращение баксы одновременно с облигациями.

Люди поверили правительству и обменивали свое золото и серебро на баксы. На самом деле они беспроцентно ссужали федеральные власти. Сегодня то же самое происходит в мировом масштабе. В общей сложности в обращении находится 400 млрд. долларов, из них две трети - за пределами США, причем две трети от этих двух третей - в стодолларовых купюрах. Федеральный резерв выпускает доллары и облигации; на разнице в 6 проц. он делает 25 млрд. ежегодно только за рубежом. Немудрено, что Федеральный резерв и министерство финансов изо всех сил защищают авторитет доллара и ограждают его от подделок. Доллары - наша дойная корова».

Так формулировал Сэфайр. А вот какая статья появилась в России в августе этого года под веселым заголовком «Наша помощь Америке со ссылкой на Шапиро: «Правительству США выгодно, чтобы россияне держали у себя наличные доллары, поскольку держатели долларовых банкнот, по сути, дают американскому правительству, печатающему эти банкноты, беспроцентный заем. На руках у россиян находится долларовых банкнот на сумму 12 млрд. долларов, и США не хотели бы, чтобы россияне бросились сейчас от них всячески избавляться».

А теперь вернитесь к началу статьи. Как я написал, из одного и того же факта, точнее, из одной и той же гипотезы, делаются различные выводы. А именно? Сэфайр заключил свою статью пассажем о том, что мировой спрос на красивые зеленые бумажки объясняется незыблемой верой в мощь экономики США и ответственность федерального правительства. Средства массовой информации в Москве намекнули, что Америка наживается на России и что Шапиро ненароком открыл Москве глаза на новый заговор против молодого российского капитализма.

Говорил я вам: выводы - упрямая вещь!