Революционная целесообразность против закона? По мнению адвоката Сергея Власенко, начало реприватизации может стать концом для правовой системы Украины

Адвокат Сергей Власенко, партнер компании «Правис: Резников, Власенко и партнеры», в конце 2004 года защищал тогда еще кандидата на пост президента Виктора Ющенко в Верховном суде. Теперь Сергей Владимирович защищает в Печерском райсуде интересы консорциума «ИМС», победителя конкурса по приватизации предприятия «Криворожсталь», реприватизация которого была одним из лозунгов избирательной кампании Ющенко.

С юридической точки зрения, реприватизация «Криворожстали» не грозит: предприятие было куплено абсолютно в рамках правового поля. Однако за успех дела Сергей Власенко не ручается, поскольку в этот судебный процесс вмешивается политика. Если министр экономики Сергей Терехин уже считает деньги, которые будут получены в ходе перепродажи «Криворожстали», то суду лишь остается принять «нужное» решение. Однако реприватизация, столь необходимая новому политическому режиму, может оказаться губительной для украинского правосудия.

— Сергей, не могли бы вы начать с определения, что означает термин «реприватизация» в юридической практике?

— Термина «реприватизация» в действующем законодательстве нет. Признать недействительной или расторгнуть сделку по покупке какого-либо объекта приватизации (т.е. сделать то, что в народе называется «реприватизацией») возможно лишь по судебному решению.

У «реприватизаторов» есть три пути. Первый: Фонд госимущества обращается с иском о том, что владелец не выполняет взятые на себя инвестиционные обязательства. По второму варианту иск подает уполномоченный государством орган (как правило, Генпрокуратура), который нашел в приватизационной сделке нарушение закона. И наконец, иск может подать один из проигравших участников конкурса. Мол, его несправедливо «обидели», то есть незаконно не допустили к участию в конкурсе или же незаконно не объявили победителем.

— К какому же способу относится судебное разбирательство относительно приватизации «Криворожстали»?

— В том-то и дело, что ни по одному из трех. В суд подано два иска: первый был подан консорциумом «Индустриальная группа» (второй участник конкурса по приватизации «Криворожстали»). Как проигравший участник, этот консорциум оспорил и результаты конкурса, и саму приватизацию. Это дело дошло до Верховного суда Украины, который своим определением признал приватизацию «Криворожстали» законной. Казалось бы, дело закончено и высшая судебная инстанция поставила точку в этом споре. Однако, именно в это дело и подала заявление о пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам гражданка Назарова.

Второй иск подан в Печерский суд все той же гражданкой Назаровой как частным лицом. Она требует признать незаконной приватизацию «Криворожстали». Основной ее мотив звучит так: я хотела купить хотя бы одну акцию, а мне не дали.

— Понятно, что Ирина Назарова – это не Генпрокуратура и не Фонд госимущества, однако почему она не могла быть участником конкурса?

— Комбинат «Криворожсталь» относится к предприятиям так называемой группы «Г» (к этой группе относятся наиболее крупные, стратегически важные объекты), которые могут быть приватизированы лишь промышленным инвестором. К покупателю такого предприятия ставится ряд условий: опыт работы на данном рынке, определенные финансовые и промышленные показатели и т.п.

Если госпожа Назарова собиралась купить, как она говорит, «пару акций «Криворожстали», она свободно может это сделать. Акции есть на вторичном рынке. Почти семь процентов акций «Криворожстали» было передано работникам предприятия, и многие из них свои акции продают.

— А какими соображениями руководствовалась судья, принимая от госпожи Назаровой заявление о пересмотре уже состоявшихся решений суда о законности приватизации «Криворожстали»?

В нашем случае — какими угодно, только не правовыми. Судья Кафидова уже рассматривала дело о приватизации комбината. Ее же решение от 25 августа 2004 года гласит, что покупка предприятия законна. Законность этого решения была подтверждена 27 декабря 2004 года (т.е. уже после проведения выборов) Верховным судом Украины.

Однако 14 февраля 2005 года Кафидова принимает заявление гражданки Назаровой, 15 февраля суд телеграммами уведомляет всех участников о том, что на 16-е назначено слушание. 16-го слушание проходит, несмотря на то, что большинство участников процесса не успевают явиться в суд и просят перенести заседание. 17 февраля в 9.30 утра судья отменяет свое решение от 25 августа 2004 года…

При этом суд фактически лишил консорциум «ИМС» и других участников процесса права на защиту: судья запретила нам, как адвокатам консорциума, заявлять какие-либо ходатайства, не предоставила никому из участников процесса копии заявления Назаровой (т.е. мы слушали дело «вслепую») и т.д.

— Имеются ли, по вашему мнению, в действиях судьи нарушения закона?

— Безусловно. Нельзя принимать к рассмотрению заявление о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам от лица, которое не участвовало в деле (кроме прокурора). Об этом совершенно четко говорит
ст. 347-3 Гражданско-процессуального кодекса Украины. В «деле Кафидовой» Назарова ранее участия не принимала и не имела к этому делу никакого отношения.

Если следовать логике Печерского районного суда, завтра любой гражданин Украины сможет прийти в суд с заявлением о пересмотре решения по любому уже заслушанному делу в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, в том числе и по делу о приватизации. Это юридический нонсенс. Такие действия ведут к полному хаосу и краху судебной системы.

— А что вы можете сказать относительно другого дела, в котором все та же гражданка Назарова (кстати, а почему все время она) выступила истцом? Оно то хоть будет проходить законно?

— Вы знаете, и здесь есть сомнения. Принимая к производству аналогичный иск, судья нарушает закон. Статья 4-я Гражданско-процессуального кодекса говорит, что в суд с иском могут обратиться лица лишь для защиты своих прав и охраняемых законом интересов. Права гражданки Назаровой и ее охраняемые законом интересы не были, и не могли быть затронуты в ходе приватизации «Криворожстали» в принципе. Я, к примеру, не могу подать на вас в суд, чтобы признать сделку о покупке вашего автомобиля незаконной (если не я вам его продал и если он не принадлежал мне ранее). Потому что это не касается моих прав и интересов. А вы не можете обратиться в суд, чтобы расторгнуть мой брак. Снова-таки, потому что мое семейное положение никоим образом не затрагивает ваших прав и интересов.

Боюсь, что подобная технология начала судебного разбирательства — через иски физических лиц — будет использована в ходе планируемой реприватизации. То, что Печерский районный суд идет на столь грубые нарушения законодательства, – очень плохой симптом. Это значит, что наша правовая система переориентируется на производство политически выгодных, а не юридически законных решений.

— Какая взаимосвязь между заявлениями высших должностных лиц государства о реприватизации «Криворожстали» и иском Ирины Назаровой в Печерский районный суд?

— Формально никакой. Члены правительства сами по себе делают заявления о том, что решение о приватизации «Криворожстали» необходимо пересмотреть в суде и уже считают, сколько денег получат от перепродажи. Гражданка Назарова сама по себе идет в Печерский районный суд и кладет на стол иск о том, что ей не дали поучаствовать в конкурсе на покупку предприятия, требуя признать приватизацию незаконной. А судья Кафидова сама по себе отменяет свое же прошлогоднее решение (подтвержденное Верховным судом Украины) о законности приватизации комбината.

— Проводилось ли в Украине нечто похожее на реприватизацию ранее? Или это изобретение новой власти?

— Да, прецеденты были. Очень похожим на реприватизацию было дело Николаевского цементного завода. Акции предприятия были у «Градобанка», однако французская корпорация «Лафарж» смогла «переиграть» «Градобанк» и в 1999 году стать владельцем «Николаевцемента».

Это решение имело немало последствий. Многие обещанные покупателем проекты так и остались на бумаге.

Необходимо отдавать себе отчет в том, что украинская промышленность не слишком привлекательна для иностранных инвестиций. Немало зарубежных компаний приходят в Украину вовсе не для того, чтобы отстраивать здесь производство, а с вполне конкретной целью уничтожить конкурента. Чтобы наполнить рынок, у них и своих мощностей хватит. Им нужны не наши производственные линии, а полный контроль над рынками сбыта.

— Можно ли усматривать аналогию в деле «Николаевцемента» с «Криворожсталью»?

— Не в моей компетенции давать ответы на такие вопросы. В деле «Криворожстали» меня интересует другое: будут судебные решения приниматься согласно нормам права или исходя из «революционной целесообразности».

Один из киевских адвокатов сказал: мол, ну и что, что реприватизация незаконна. Сейчас мы проведем незаконную реприватизацию, а потом будем действовать исключительно по закону. Это – «вывихнутая» логика. Если мы сейчас пойдем путем принятия «заказных» судебных решений в вопросах прав собственности, следующее правительство будет пересматривать уже результаты реприватизации, и так без конца.