Реприватизация и национализация: работа над ошибками

Окончание майских каникул ознаменовалось серией отчетов на тему «сто дней от приказа», где члены правительства бодро рапортовали о выполнении задач, решение которых было намечено к этому сроку. Правда, о существовании части этих задач большинство узнало лишь из отчетов (а собственно правительственной программы до сих пор никто вообще не видел), зато оспорить успешность их разрешения невозможно.

Несколько подпортил общую картину министр финансов, сообщивший о 20-процентном увеличении денежной массы и о твердых намерениях правительства в ближайшее время начать изыскание дополнительных средств продажей облигаций, однако упрекнуть его в невыполнении каких-то правительственных обязательств было бы не совсем честно. Кто может точно сказать, что это за обязательства?

Хотя один пункт, наличие которого в программе правительства, пускай широко и не обнародованной, никем не подвергалось сомнению и никогда не дезавуировалось официальными лицами, все-таки существует. Это — пересмотр итогов приватизационных мероприятий, осуществленных в последние годы правления прежнего режима. Как ни странно, но именно меры, принятые во исполнение этого пункта, не были включены в отчеты ни одним ведомством.

Впрочем, считать это обстоятельство странным мог лишь тот, кто не заметил, что, в отличие от предвыборных речей, в которых все члены новой команды состязались во взятии на себя ответственности, их же комментарии, но уже в качестве представителей власти начали отличаться явным стремлением к уклонению от оной.

Так, еще до начала судебных разбирательств относительно правомочности олигархических приобретений последних лет интересующиеся тщетно пытались выяснить содержание пресловутого списка объектов собственности, подлежащих тем или иным реприватизационным мероприятиям. Кивками «наверх» члены правительства неоднократно выводили «под ответ» самого Президента, вынуждая его объявлять сроки разрешения вопроса, соблюдать которые никто из его подчиненных, в общем-то, не собирался.

Именно в этой необязательности успела на прошлой неделе упрекнуть Виктора Ющенко The Financial Times, комментируя события, разворачивающиеся вокруг Никопольского ферросплавного завода и процесса украинской реприватизации в целом. Украинскому же премьеру газета вообще инкриминировала намерения «усилить роль государства в экономике», что для оранжевого лидера должно быть равносильно обвинению в измене революционным идеалам. Тем более что в статье действия украинских властей сравнивались с путинскими репрессиями в отношении ЮКОСа. При этом газета не мудрствуя лукаво назвала правительственную программу «национализацией» и еще раз напомнила, что недостаточная процедурная щепетильность при ее реализации будет означать окончательную утрату доверия зарубежных инвесторов к украинским государственным гарантиям. «Если правительству и удастся провести новый аукцион, оно столкнется с обескураживающей задачей — убедить кого-нибудь принять в нем участие», — заключила The Financial Times.

То, что при осуществлении намерений правительства вряд ли удастся избежать неприятного этапа принудительной национализации, стало ясно уже после мартовских признаний министра экономики Сергея Терехина: деньги, некогда выплаченные нынешними владельцами за приобретенные предприятия, могут быть им возвращены лишь после повторной продажи.

Тут к месту было бы вспомнить «дореволюционные» высказывания нынешнего главы СНБОУ о том, что «жалкие» четыре миллиарда, отданные за «Криворожсталь», в бюджете как-нибудь да отыщутся. Однако ведомство Петра Порошенко, вопреки стремлению иметь отношение буквально ко всему в стране, как раз от процесса восстановления экономической справедливости тихонько устранилось.

А выдвинуть радикальное предложение того, как следует решать вопрос компенсации, уже успела глава ФГИУ, заявившая, что при исчислении суммы, возвращаемой покупателю, «следует учитывать как потери со стороны государства, так и средства, которые не поступили в бюджет». И хотя Валентина Семенюк не уточнила, кто именно и по какой методике будет заниматься такими подсчетами, основной посыл — возврат денег за изъятые объекты вовсе не обязателен — до масс был донесен.

Впрочем, кому, как не представителю Соцпартии, следовало бы озвучивать подобные намерения. Теперь, на фоне «национализаторских» притязаний Семенюк, предложения Терехина и Тимошенко просто «доплатить разницу» за дешево приватизированные предприятия выглядят вполне компромиссными. Не случайно же Юлия Владимировна напоминала «крупным собственникам в парламенте», что если те не проголосуют за предложенный ею закон, то «у них не останется вообще ни одного шанса». Правда, «компромиссные» законопроекты грешат тем же волюнтаризмом, что и предложения последовательной социалистки. Начиная с того, что решать, за какое предприятие доплачивать, за какое — нет, предлагается правительству (а не суду) и заканчивая тем, что реальная цена, устанавливаемая на «экспертных аукционах», будет тем выше, чем более эффективным было управление предприятием и чем больше в него было вложено. Лучших собственников, таким образом, накажут, худших — поощрят.

Впрочем, было бы странно искать «справедливости» в вопросе, по которому у новой власти нет единого представления о конечной цели. Поскольку задачи, стоящие перед Президентом и премьером, несколько отличаются, то и позиции их по конкретным проблемам могут оказаться противоположными. Ярким примером может служить отношение обоих к пресловутому «черному списку», само существование которого упорно отрицается Юлией Тимошенко, но давно признано Виктором Ющенко, обещавшим в апреле огласить его «через две-три недели».

В преддверии «Украинского Давоса» Президенту необходимо не только заявить об успехах рыночного реформирования, но и гарантировать инвесторам, что вкладывать они могут уже сейчас, не опасаясь каких-либо претензий со стороны государства. И если конечный перечень предприятий с проблемной приватизацией будет назван, значит, остальные — чисты, и инвестировать в них достаточно безопасно! А это резко снизит возможность «ручного» управления экономикой. Интересно, как бы подавляла премьер «металлургические бунты», вызванные ростом железнодорожных тарифов, если бы не претензии к приватизации «Укррудпрома»? И удалось ли бы Кабмину задержать рост цен на бензин, не существуй аналогичных претензий к Лисичанскому НПЗ?

Сочетать приятное с полезным удается редко. И успехи Юлии Тимошенко в овладении внутренней ситуацией должны были неизбежно отразиться на внешней репутации государства. Рассказывая о своих усилиях по предоставлению Украине статуса страны с рыночной экономикой, Виктор Ющенко вынужден был заметить: «Последние правительственные решения значительно ослабили нашу позицию по этому вопросу».

Стоит также заметить, что упомянутые предложения по «доплате» пока призваны разрешить одно-единственное противоречие — между популизмом, неизбежным в предвыборных состязаниях, и необходимостью придерживаться буквы закона (что также было обещано). Естественно, что эти предложения не касаются таких проблем, как опасность корпоративных конфликтов (война между «Приватом» и «Интерпайпом» за НЗФ уже идет вовсю), угроза подчинения транснациональному капиталу (Mittal Steel не скрывает интереса к «Криворожстали»), неизбежное удорожание кредитных ресурсов (любая нестабильность — повод для дополнительного страхования рисков) и многих других. Причем все эти проблемы если и не порождены непосредственно «реприватизационной» программой, то неизбежно обострены ею. И когда наступит очередь их разрешения — предсказать невозможно, поскольку правительство пока и с первой проблемой не справилось.

Да и вообще перспектива реализации этих предложений выглядит сомнительной. Судя по заявлениям руководителей укррудпромовских ГОКов, иных средств, кроме «инвестиционных сбережений», у них нет, и если эти средства уйдут на пресловутую доплату, то «через три года от предприятий не останется просто ничего». Кроме того, остается неясной судьба предприятий, не сумевших обрести новых собственников: если они останутся «в ведении государства», вопрос об их эффективности можно считать решенным или, точнее, закрытым.

В такой ситуации удачным компромиссным решением выглядят предложения нынешнего главы Днепропетровской ОГА (и многолетнего главы ФГИ) Юрия Еханурова засчитывать в качестве доплаты инвестиционные расходы — как прошлые, так и будущие. Дело в том, что обязать собственников к доплате можно только угрозой изъятия, а правительство не способно осуществить ее, минуя суды (если, конечно, не хочет окончательно подорвать доверие инвесторов). И опыт последних месяцев наглядно продемонстрировал, насколько тяжело добиться необходимого вердикта: истцам не за что зацепиться, поскольку необходимые процедуры при прежнем режиме все-таки соблюдались.

Предложенный Ехануровым компромисс может помочь правительству «сохранить лицо» — в том числе и в таком тонком вопросе, как преемственность государственных гарантий. Следует помнить, что высказанные британской газетой замечания об опасности утраты доверия к гарантиям вовсе не являются ритуальным речевым оборотом. Так, в конце апреля на встрече делегаций иностранных предпринимателей и украинского правительства представитель одной польской компании, оказавшейся в убытке из-за отмены льгот в свободных экономических зонах, учрежденных прежним режимом, презрев политес, заявил: «Если сегодня мне как иностранному инвестору будет задан вопрос: «Существует ли угроза вашим инвестициям в Украине?», я буду вынужден ответить: «Да».

И если нежелание чтить обязательства предшественника еще может быть по-человечески понятно, то пересмотр собственных обязательств не лезет уже ни в какие ворота. А ведь именно этим заняты народные депутаты из проправительственных фракций, инициировавшие конституционную ревизию закона о приватизации «Укррудпрома», за который сами же голосовали в прошлом году. Кому и какие гарантии они могут предоставить? Впрочем, парламентариям о своих «ста днях» отчитываться пока не нужно. Но ведь когда-нибудь придется…