QUO VADIS, УКРАИНА?

Большинство обозревателей и аналитиков усердно полемизировали, по крайней мере, до «войны за Тузлу», на тему — куда идти Украине: в ЕС, ЕЭП, ВТО и т.п. На мой взгляд, намного важнее дебатов географического характера является вопрос, не с кем мы или где мы, а кто мы сегодня и кем хотим быть завтра?

Иными словами, главное — не столько географическая или договорная принадлежность к тем или иным группировкам или объединениям, сколько проблема определения резервов собственной конкурентоспособности, проблема долгосрочного стратегического видения «ниши» страны в мировом экономическом пространстве, проблема наличия политической воли у государственной элиты для воплощения в жизнь этого стратегического видения. Пусть даже через десять или двадцать лет.

Именно конкурентоспособность страны — ключ ко многим дверям. И это понятие включает в себя не только конкурентоспособность компаний или наличие конкурентоспособной ниши, но и глубину структурных реформ в экономике, и, наконец, качество политических процессов. Именно здесь лежат все важнейшие предпосылки для присоединения к тому или иному экономическому блоку.

При слабой конкурентоспособности или полном ее отсутствии отношения с любым из стратегических партнеров — будь то ЕС или Россия — не станут взаимовыгодными, а будут для Украины отношениями подчиненности. Сближение экономических и политических систем разного уровня неизбежно приведет к использованию более сильным партнером различных ресурсов и активов более слабого.

Одним из главных направлений создания в Украине конкурентоспособной экономики является сложная, но невероятно актуальная задача — интеграция в мировые и, в частности, в европейские финансовые рынки.

Когда мы говорим о такого рода интеграции, в первую очередь имеем в виду следующие главные компоненты:

1. Наличие прозрачного и кредитоспособного финансового сектора, который мог бы предоставлять услуги и ресурсы надлежащего уровня и в надлежащих объемах реальному сектору экономики.

Далеки ли мы от достижения этой цели? К сожалению, да. Только один украинский банк находится в перечне 1000 крупнейших мировых банков (согласно ежегодному исследованию журнала The Banker). А капитализация всей украинской банковской системы приблизительно равна капитализации крупнейшего банка Польши. Прозрачность и подотчетность наших финансовых учреждений все еще далеки от общепринятых европейских стандартов.

Кроме того, банковская система пока еще не способна мобилизовать существенные ресурсы для долгосрочного финансирования модернизации производственных активов, не говоря уже о поддержке инновационной модели развития и венчурном предпринимательстве.

2. Следующим компонентом является наличие развитого внутреннего рынка капитала. Здесь картина также не очень впечатляющая, несмотря на то, что есть положительные сдвиги. Среди главных проблем и препятствий отмечу следующие:

— отсутствие современных стандартов корпоративного управления и низкая корпоративная культура в целом;

— все еще имеет место смещение ценностей у собственников и менеджмента крупных финансово-промышленных групп. Вместо определения долгосрочной стратегии выживания и развития своих компаний в условиях свободной конкуренции на повестке дня часто стоят вопросы лоббирования сиюминутных политических интересов и стремление к консервированию монопольных позиций.

3. И, наконец, гармонизация законодательства и укрепление принципа верховенства закона, которые являются залогом жизнеспособности финансовой в частности и всей экономической системы в целом. В этом вопросе также есть ряд проблем. Хотя законодательное поле довольно развито, а законы во многом хороши, они очень часто не исполняются согласно букве, а если и работают, то не в интересах истины, а в интересах власти. К тому же реальное верховенство закона — все еще желанная цель. А именно оно является краеугольным камнем конкурентоспособности страны.

В этом и в более широком контексте привлечение прямых (а в какой-то мере и портфельных) иностранных инвестиций (ПИИ) становится ключевым фактором создания конкурентоспособности в эпоху переходной экономики. Можно сказать, что ПИИ — это своеобразные «агенты изменений». И не потому, что существенно влияют на рост процессов капитализации (на их долю, как правило, приходится 15—30% от валовых капиталовложений в среднестатистической переходной стране), а потому, что они могут существенно повлиять на качество этого процесса.

Все страны жаждут поймать пугливую птицу — прямого иностранного инвестора. Этот вид капитала — ресурс в мире очень ограниченный и весьма капризный. Однако бороться за него стоит. Ибо серьезные инвесторы приносят, в конце концов, не только и не столько деньги, сколько современное ноу-хау, высокие стандарты корпоративного управления и отношений между всеми звеньями бизнеса, наконец, создают такой новый феномен, как «корпоративное гражданство».

Именно поэтому Украине нужны конкурентоспособный инвестиционный климат и гораздо больше прямых инвестиций. Необходимо и правильное соотношение между иностранными-иностранными и иностранными-российскими инвесторами. Тем более что многие из последних — это фактически продолжение западных прямых инвестиций в Россию. Так называемый «вторичный географический эффект».

А Россия, даже несмотря на события последних недель, связанные с преследованиями олигархов, значительно опережает Украину (по крайней мере, в западном восприятии) по части создания благоприятного климата для привлечения прямых и портфельных инвестиций. Это подтверждается и повышением суверенного кредитного рейтинга России международным рейтинговым агентством Moody’s Investors Service. 8 октября с.г. Россия первой из стран СНГ получила кредитный рейтинг инвестиционного уровня, что открывает ее фондовый рынок для институциональных инвесторов с миллиардами денег, истосковавшихся по более или менее приличной доходности.

Что же мы имеем на сегодняшний день? Уместно привести результаты исследования, проведенного Всемирным банком и ЕБРР в 27 странах операций Евробанка. Его цель — определить, насколько деятельность правительства и органов регулирования в странах всего региона способствует или мешает созданию условий для развития бизнеса и привлечения инвестиций.

Методология проведения исследования включала ряд количественных и качественных характеристик деловой среды, которые, кроме всего прочего, учитывали и такие факторы инвестиционного климата, как: 1) «налог взятками» (т.е. уровень взяток в объеме корпоративных продаж); 2) «налог с управленческого времени» (количество рабочего времени, которое менеджмент компаний тратит на преодоление бюрократических препятствий); 3) уровень задекларированных для налогообложения общих продаж компании; 4) среднее количество времени, идущее на решение вопроса просроченных платежей; 5) потери от краж в процентном отношении к продажам; 6) среднее количество потерянных рабочих дней по причине сбоев инфраструктуры и т.п.

Результаты исследования в целом таковы.

— За последние четыре года во всем регионе отмечается улучшение показателей инвестиционного климата и бизнес-среды, особенно в таких сферах, как банковско-финансовая, налогообложение, уровень преступности, в то время как реформирование судебной системы и борьба с коррупцией отстают.

— Начиная с 1999 года (когда в последний раз проводилось подобное исследование) ситуация в Украине несколько улучшилась, но это улучшение происходило гораздо медленнее, чем, например, в таких странах, как Россия и Казахстан.

— По индивидуальным показателям (таким, как коррупция) Украина находится на восьмом месте — после Таджикистана, Киргизстана, Грузии, Албании, Боснии и Герцеговины, Молдовы и Азербайджана.

— Что касается управленческого времени, идущего на преодоление бюрократических препятствий, Украина находится на четвертом месте — после Албании, Сербии и Черногории, Грузии.

— Согласно результатам исследования, время, необходимое для получения просроченных платежей в Украине, составляет 45 недель. Такой показатель ставит ее на второе место после Беларуси не только в СНГ, но и в Центральноевропейском регионе в целом. Этот факт говорит о серьезных проблемах в системе исполнения законодательства и юстиции в целом.

Рассматривая эту ситуацию в Украине на фоне общеэкономической, следует отметить некий парадокс. С одной стороны, нашей стране пока не удается кардинально улучшить инвестиционный климат, а с другой — статистические показатели страны говорят о значительном макроэкономическом прорыве — одном из самых впечатляющих во всем регионе. Как считают специалисты ЕБРР и Всемирного банка, это в какой-то мере объясняется спецификой сложившейся в стране политико-экономической системы, где интересы «большого бизнеса» в определяющей мере влияют на принятие политических и системных экономических решений.

С одной стороны, такая модель позволяет относительно узкому кругу финансово-промышленных групп и крупных предприятий посредством политического влияния и мощного лобби улучшать свой modus operandi, часто даже и путем модернизации производственных активов, и расширения рынков сбыта. С другой — такая модель ведет к превращению страны в своего рода «закрытое акционерное общество», где миноритарные «акционеры» (малый бизнес, мелкие предприниматели, потребители и другие группы влияния) практически не имеют действенных рычагов и возможностей эффективно защищать и лоббировать свои интересы.

Обобщая, среди прочих равных можно выделить несколько ключевых приоритетов для создания инвестиционной привлекательности. Во-первых — прозрачное и предсказуемое функционирование всей системы государственного управления и принятия решений. Во-вторых, эффективное и справедливое функционирование судебной системы и исполнение судебных решений. «Хорошее правительство» и «эффективная судебно-исполнительная система» будут способствовать созданию в Украине «открытого акционерного общества», то есть системы, в которой защищены интересы всех без исключения «акционеров» и где утверждаются европейские стандарты корпоративной практики и культуры.

Такой подход позволит создать в Украине основы устойчивого экономического роста, сформирует солидную репутацию страны и ее экономических субъектов на международных рынках капитала. Последовательное воплощение именно этих принципов в конце концов заставит европейское сообщество свободных наций самому поднять вопрос о месте и роли Украины в своей семье.

И тогда ответ на столь актуальный, но весьма риторический сегодня вопрос «Куда идешь, Украина?», прояснится сам по себе.