ПАРАДОКСЫ РАЗВИТИЯ УКРАИНСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Поделиться
Украина — одно из крупнейших государств мира по численности населения и территории, индустриальному уровню, с удельным весом обрабатывающей промышленности почти в 40% ВВП, уникальными по плодородию почвами...

Украина — одно из крупнейших государств мира по численности населения и территории, индустриальному уровню, с удельным весом обрабатывающей промышленности почти в 40% ВВП, уникальными по плодородию почвами. Общеизвестны трудолюбие нашего народа, его высокий образовательный уровень, научно-технические достижения в самолетостроении, судостроении, ракетно- космической сфере, культуре и искусстве. И тем не менее вот уже десять лет страна переживает немыслимые трудности. В частности, напомню, что в 1991—1999 годах ВВП сократился на 60%, а валовые капитальные вложения — на 80%.

Негативные последствия происшедших в Украине перемен отнюдь не ставят под сомнение необходимость рыночной трансформации. Опыт параллельного существования двух социально- экономических систем свидетельствует, что хотя планово-распределительная система оказалась способной к прорыву на отдельных направлениях, в соревновании на длительную историческую дистанцию рынок оказался более эффективным. Переход Украины к рынку совпал со сменой ориентиров в развитии мировой экономики, ее социально-экономическими, правовыми и институциональными преобразованиями.

Соблазн воспользоваться глобальными системными сдвигами и благополучно миновать болезненный этап трансформации директивной экономики в рыночную, оказаться в ней со всеми сопутствующими ей институциональными элементами стал исходной причиной первого парадокса, на котором я бы хотел акцентировать внимание читателя. Этот парадокс лежит в области теории реформирования и практики ее применения в странах с переходной экономикой. На сегодняшний день сложились две версии трансформации — добродетельная и порочная.

Сторонники добродетельной версии утверждают, что решительное продвижение к либеральному открытому обществу хотя и не застраховано от экономического упадка и социальных протестов, но обеспечивает быстрое возрождение, увеличение внутренних и приток иностранных инвестиций. В ряде стран, например, в Польше, Латвии, Литве, Эстонии, Чехии, эта версия нашла определенное подтверждение.

Порочная версия, у которой тоже немало вынужденных последователей, связана с несистемностью и половинчатостью реформ, что неизбежно порождает в среде хозяйствующих субъектов рентоориентированное поведение, коррупцию, теневую экономику и застой.

В украинском обществе не утихают споры о правильности избранной трансформационной модели. Чаще всего возражение вызывает западная либеральная идея, с которой ее оппоненты, прежде всего из левого политического спектра Украины, связывают глубокую депрессию и долговой характер экономики, разрушение научного потенциала и процесса технологического обновления производства, резкое усиление имущественной дифференциации населения и всеобщее распространение бедности.

Дискуссии пока не привели к каким-либо окончательным выводам. Более явным стало, что в последние годы в Украине были устранены издержки государственного монополизма, то есть неэффективного распределения ограниченных ресурсов. Однако не менее явны и издержки конкретной практики рыночных перемен вследствие чрезмерного самоустранения государства из сферы макроэкономического регулирования, новых форм монополизации собственности и власти. Оставив позади одну крайность, мы впали в другую.

Эту ситуацию точно и образно описывает крупный французский институционалист Робер Буайе в книге «Теория регуляции», отмечая, что «запрещение коммунистической партии, отказ от планирования, приватизация автоматически не приводят к возникновению рыночной динамики. Совсем напротив, возникает неравенство в доступе к ресурсам, к информации, к политической власти, что создает благоприятные условия для новых монополий и ведет к повсеместному распространению практики двухсторонних сделок, а отнюдь не порождает гибкий механизм приспособления общей суммы анонимных предложений и анонимных запросов».

Реформаторы начального периода, видимо, полагали, что ведут страну к уровню наиболее развитых западных демократий. Но сегодня уже нет никакой уверенности в том, что абстрактные институты рынка и демократии могут полностью объяснить происхождение богатства или различия национальных путей развития.

На мой взгляд, ошибка содержалась в самих истоках, базисных предпосылках рыночной трансформации, упрощениях, когда все сводилось только к свободной конкуренции и частной собственности в духе А.Смита, то есть к преимущественно микроэкономической модели. Из теоретических схем полностью выпали макроэкономические проблемы интеграции производительных сил, основных пропорций экономики и промышленности, словом, тех основ народного хозяйства, которые конституируют современный развитый рынок. Политическая экономия мануфактуры с ее культом «невидимой руки» рынка была наложена на общество с «Хартроном», «Южмашем», АНТК им. Антонова и др., где требуется сознательное согласование мириад конкретных хозяйственных связей. Не случайно такие его отправные понятия, как нефинансовый сектор экономики, домашние хозяйства, транснациональные корпорации, отделение управления от собственности и т.д., не только исчезли из трансформационной риторики, но и практически не фигурировали в деятельности и программах органов управления.

Существенным изъяном модели рыночной трансформации, принятой в Украине, явилось равнодушие к проблемам бедности. Известный американский экономист Лестер Туроу отмечает: «История также учит нас, что версии капитализма, основанные на выживании наиболее приспособленных, на практике не работают. Экономика свободного рынка, существовавшая в 20-е годы, развалилась во время «великой депрессии», и правительству пришлось ее перестроить.

Может быть, капитализм, где «выживают наиболее приспособленные», все-таки осуществим, но никто еще не пытался это сделать. Следует также иметь в виду, что государство всеобщего благосостояния было устроено вовсе не безумными левыми. Его строителями были почти во всех случаях просвещенные аристократические консерваторы (Бисмарк, Черчилль, Рузвельт), принявшие политику социального обеспечения не для того, чтобы разрушить капитализм, а чтобы спасти его, защитив средний класс».

Более того, крайне ортодоксальные рыночные версии угрожают даже западному капитализму. С таким утверждением соглашается и известный западный финансист Джордж Сорос, который полагает, что рыночный фундаментализм представляет собой большую угрозу открытому обществу, чем любая тоталитарная идеология, а рыночные силы, если им предоставить полную власть, даже в чисто экономических и финансовых вопросах, вызывают хаос и в конечном счете могут привести к падению мировой системы капитализма. В переходных же экономиках нормальная рыночная трансформация не может происходить без системы сдержек и противовесов, принудительной власти государства, его тесного сотрудничества с крупным корпоративным сектором, оптимизирующим затраты производства и обращения, союзами городов, предпринимателей, потребителей, кооператоров, профессиональными союзами и т.д., отстаивающими публичные интересы.

Сегодня мы уже окончательно усвоили главный урок рыночных реформ: экономический рост зиждется на системе «накопление капитала — расширение спроса — рост занятости и производства — рост бюджетных доходов — сокращение бюджетного дефицита и дефицита платежного баланса — снижение инфляции». Внутреннее потребление — жизнеобеспечивающий фактор для любой экономики. Поэтому я считаю, что хотя Украину и нельзя однозначно отнести к версии экономической трансформации порочного типа, но она к ней оказалась ближе, чем к добродетельной версии.

Теоретическая некорректность проводимых в Украине реформ также стала причиной того, что в основных экономических секторах сложились, за некоторыми исключениями, наиболее низкие и даже отрицательные темпы развития, пиковые уровни безработицы и внешнего долга. Эти тенденции, во многом ставшие производными от первого парадокса, усугубились другим, не менее значимым.

Этим вторым по значению парадоксом украинской экономики является стагнация реального сектора экономики, деформация его структурных пропорций вопреки надеждам, связанным с либерализацией и выходом из-под влияния гипертрофированной экономики супердержавы. Вопреки классическим канонам и характерным для развитых экономик нормам, в Украине нефинансовые корпорации, то есть предприятия и организации, производящие товары и услуги, которые обеспечивают около 60% валовой добавленной стоимости, в результате распределительных и перераспределительных процессов не только теряют добавленную ими стоимость, но и хронически оказываются в долгах, равных почти десятой доле ВВП, имеют отрицательные показатели чистого сбережения. Чистая внешняя задолженность предприятий достигает 30% суммарного внешнего долга страны.

Приведу пример несколько иной внешне, но той же по сути картины в секторе домашних хозяйств. В 1996—1999 годах их предельная склонность к потреблению составляла 0,966, а к сбережениям соответственно — 0,034 при нормативных пропорциях 80 : 20. Низкий уровень жизни населения, его реальных доходов замедляют процессы сбережения и перехода к формированию рациональных финансовых потоков, противодействуя восстановительным тенденциям в экономике. В структуре инвестиций 1999 года на частную собственность, которая по праву считается двигателем рыночной экономики, приходилось только 7,6% вложений, в том числе в городе Киеве — 0,5%, Донецкой области — 3,1, Запорожской — 3,2, Днепропетровской — 5,3, Полтавской — 5,2%. Удельный вес международных организаций и юридических лиц других государств составлял всего 0,8%.

Центральной экономической проблемой в Украине по-прежнему является непосильное налоговое бремя. Об этом, в частности, свидетельствует стоимостная структура валового внутреннего продукта, полученная на основе межотраслевого баланса. Сформировалось институциональное несоответствие различных отраслей экономики с позиции валовой прибыли и налогообложения. Так, энергетика имеет валовую прибыль, равную 51,2% добавленной стоимости, а легкая промышленность — только 1%. И наоборот, чистые налоги на продукты (т.е. налоги, взимаемые пропорционально количеству или стоимости товаров и услуг, произведенных или импортированных) составляли 2,3% — в электроэнергетике и 51,1% — в легкой промышленности.

Пестрая мозаика несоответствий валовой прибыли и налогов присуща и другим отраслям экономики. Кроме электроэнергетики, в льготном режиме функционируют транспорт, связь, торговля и др. Химическая же промышленность, машиностроение, черная металлургия, легкая и пищевая промышленность, напротив, оказались в условиях повышенного налогового прессинга и минимальных размеров валовой прибыли. В результате перекосы в системе стоимостного состава отраслей не позволяют задействовать мотивационные механизмы прогрессивных структурных сдвигов.

Проиллюстрирую это на примере электроэнергетики и ее влияния на деятельность отраслей- потребителей. Энергетическая составляющая в выпуске украинских товаров достигает 25%, что в четыре раза больше, чем в США, и 8,3 больше, чем во Франции. Такие показатели ведут к потере конкурентоспособности отечественных товаров и украинской экономики в целом, так как большая часть энергоносителей оплачивается взаимозачетами, другими платежными суррогатами. Высокоприбыльные отрасли не в состоянии реализовать за деньги товарную продукцию, а отрасли- потребители — ее оплатить. В итоге при опережающем росте цен на энергоносители физические объёмы выпуска продукции энергокомплекса сокращаются, обостряя до крайности энергетический кризис в стране.

В макроэкономическом плане эти процессы вызывают увеличение промежуточного потребления и соответствующее сокращение ресурсов валовой добавленной стоимости, воплощающей весь потенциал текущего потребления и накопления в интересах экономического роста. На увеличение доли промежуточного потребления и структурную деформацию экономики влияет тот факт, что удельный вес энергоемких и сырьевых отраслей — черной и цветной металлургии, топливной промышленности и электроэнергетики — в 1999 году составлял 53,7% стоимости промышленной продукции против 21% в 1990-м. В то же время фактические доходы этих отраслей невысоки, поскольку довольно значительная часть их валовой прибыли реализуется через продукцию отраслей, производящих конечный продукт.

Поэтому я всегда настаивал и буду настаивать на том, что лишь взвешенная налоговая реформа и другие меры по регулированию прибыльности машиностроения, легкой, пищевой и некоторых других отраслей промышленности способны разблокировать тромбы реального сектора, создать лучшие условия для производства и реализации добавленной стоимости в экономике в целом, ускорить темпы рыночных перемен.

Очень показательной в этом смысле является проблема коммунальных платежей. МВФ, как известно, постоянно настаивает на полной компенсации их стоимости. Понять такие мотивы можно: в конце концов за все нужно платить. Однако одни условия оплаты по мировым ценам за электроэнергию, газ и прочее в США, где месячная зарплата составляет несколько тысяч долларов, или, допустим, в Германии, где она также измеряется тысячами марок, другие — в Украине со среднемесячной оплатой труда в 219 гривен. Ведь очевидно: если домохозяйству следует уплатить 100—130 гривен квартирных и коммунальных взносов, то остаток является настолько низким, что подрывает основы совокупного спроса населения, а значит, и побудительные стимулы для развития национальной экономики. Это вновь подтверждает необходимость коррекции теоретических и фактических начал рыночного реформирования в Украине.

Мы заимствуем западную либеральную модель без ее антимонопольного регулирования и социальной защиты, стремимся к экономическому росту без инноваций и крупного производства, идейно поддерживаем предпринимательство и структурную перестройку без финансового капитала, внедряем рыночное хозяйство без его главного атрибута — денег. В этом — квинтэссенция проблем пропорционального развития сферы реальной экономики и финансового сектора.

Тесно связан с развитием финансового сектора третий парадокс украинской экономики — парадокс монетарной политики. Его сущность — в отсутствии, вопреки ожиданиям, положительного воздействия проводимой монетарной политики на рыночную среду.

В чистой теории взаимосвязь между макроэкономическими индикаторами заключается в соблюдении двух пропорций: равновесия между инвестициями и сбережениями, а также равновесия спроса на ликвидность и денежной массой. Количественно их соотношения определяются процентными ставками и колебаниями цен. В экономике Украины же монетарная политика породила своеобразное «кривое зеркало».

Темпы экономического роста по Дж. М. Кейнсу выражаются размерами инвестиций, приходящихся на единицу ВВП. В нашей стране эта зависимость не работает, поскольку национальные сбережения неуклонно уменьшаются, соответственно, снижается степень их конвертации в инвестиции. Чистые сбережения в последние годы не превышают 0,2-0,3% ВВП. К тому же неуравновешенность между сбережениями и инвестициями сочетается с массовыми фактами преимущественного использования инвестиционных ресурсов на спекулятивные цели, а разрыв между предложением и спросом на деньги проявляется в кризисе неплатежей.

Препятствуют инвестиционной активности и высокие процентные ставки. Так, в 1999 году ставка рефинансирования составляла 45% при годовом индексе инфляции в 19%. Закономерным было бы иметь в такой ситуации реальную ставку процента на уровне 25-26%, а фактически средневзвешенная ставка по кредитам (на 1 декабря 1999 года) составляла 57,7%.

Постоянный дефицит кредитных ресурсов, на мой взгляд, объясняется также уровнем монетизации ВВП. На конец 1999 года в Украине этот показатель составлял 17,6%. Для сравнения, в странах Восточной и Центральной Европы стартовыми для реформ были уровни показателей в 30-35%, а нормативными считаются 60-70%. Статистика Всемирного банка подтверждает незавидное состояние кредитования производства в нашей стране. Так например, в 1995 году из 133 государств только четыре имели более высокие, чем в Украине, кредитные ставки, включая Чад и Азербайджан, где вообще наблюдались отрицательные показатели национальных сбережений.

Соотношение объема ликвидных средств с денежной массой также характеризуется хронической неуравновешенностью. В этом случае решающим фактором является низкая норма прибыли обрабатывающей промышленности и сельского хозяйства.

Монетарные ограничения во многом определяются состоянием финансового сектора экономики — государственных финансов и банков. Цифры дефицита консолидированного бюджета Украины в последние годы были относительно умеренными: 4,9% ВВП — в 1996-м, 6,6 — в 1997-м, 2,2 — в 1998-м, 1,5% — в 1999 году. Во всяком случае, даже в благополучных странах показатели дефицита бывают большими. Однако в силу неумелого управления внешним долгом он за последние несколько лет вырос с нуля до 12,4 млрд. долл., или до более 50% ВВП.

В банковском секторе, несмотря на отдельные примеры высокопрофессионального управления и эффективной деятельности, положение дел еще более критическое. При всех разговорах об удачной денежной реформе, антикризисном управлении финансовыми потоками, агрегированный банковский капитал не превышает 1/8 среднего уровня государств Центральной и Восточной Европы. Уровень депозитов составляет только 9,9% к ВВП против 53% в развитых странах. Срочные же депозиты, как база кредитной политики, составляют лишь 3,6% к ВВП. Именно поэтому удельный вес кредитов в ВВП не превышает 10% по сравнению с 70-100% в нормальных рыночных системах.

В последнее время в Украине происходят позитивные изменения в финансовой сфере. Прежде всего имею в виду переход к нулевому бюджетному дефициту, торможение практики крупных заимствований, усилия по реструктуризации государственного долга. И все же денежно-кредитные аспекты остаются самым узким местом в политике реформ. Здесь все настоятельнее требуются новые решения, адаптирующие денежное хозяйство к законам становления и развития рыночной экономики.

Систематизация парадоксов развития украинской экономики не исчерпывается выше названными проблемами, а именно — коррекцией научной концепции экономической трансформации, тупиками функционирования реального сектора и финансов. Однако я убежден: экономика безусловно больна, но отнюдь не безнадежно. Пройдя через большие испытания, она сумела сохранить необходимый воспроизводственный потенциал, который следует раскрепостить, открыв дорогу росту инвестиций, доходов населения, денежных потоков, а через них — экономическому росту и подлинному национальному возрождению.

Первые шаги в этом направлении уже сделаны. Фактически приостановлен спад ВВП: в 1999 году он уменьшился на 0,4% по сравнению со среднегодовым падением в 9,5% за 1990—1999 годы. Промышленное производство в 1999 году увеличилось на 4,3%, а производство товаров народного потребления — на 7,3%. В январе 2000-го впервые был получен прирост ВВП. Начало нового века может стать переломным для перехода на траекторию экономического роста. Опыт преодоления кризисных потрясений в Украине имеется. Так, в 1945 году промышленная продукция составляла только 26% довоенного уровня, который удалось достичь уже в 1950 году.

Сегодня нам как никогда необходима целенаправленная, четкая и конструктивная экономическая стратегия. Принципиальные ее положения были изложены в Послании Президента к Верховной Раде «Украина: поступь в ХХI столетие. Стратегия экономического и социального развития на 2000—2004 годы».

Особо отмечу принципиально новую постановку проблемы экономического роста. В этой связи хочу еще раз подчеркнуть, что достижение его вряд ли возможно без реализации активной структурной политики, перехода на современную инновационную модель. Только активная, всесторонне взвешенная инвестиционная политика, основанная на реальных возможностях внутренних сбережений и использовании доступных источников иностранного инвестирования, станет движущей силой реструктуризации экономики, сделает реальным к концу этого периода увеличение ВВП на 20%, выход на уровень 1995 года и создаст предпосылки для последующего экономического ускорения.

Весь этот путь мы должны пройти, не повторяя прошлых ошибок и просчетов, опираясь на новые идеи и новые подходы, которые проверены собственной практикой, а не скопированы у более благополучных соседей.

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме