НОВАЯ ЭПОХА ОЩАДБАНКА СТАРЕЙШИЙ БАНК УКРАИНЫ ДАВНО ВЫШЕЛ ИЗ КРИЗИСА. ТЕПЕРЬ ОН ПЫТАЕТСЯ ИЗБЕЖАТЬ ОПЕКИ ВСЕМИРНОГО БАНКА

Сегодня уже с уверенностью можно говорить, что эксперимент с созданием новой модели управления Государственным Ощадбанком — через наблюдательный совет — оказался неожиданно успешным. За последние три года авторитетные менеджеры и финансисты, собравшиеся в наблюдательном совете, практически вывели банк из кризиса, уничтожив ассоциации с учреждением, привлекающим только деньги населения. В настоящее время банк, избавившись от огромной массы безвозвратных займов, активно кредитует реальный сектор экономики.

На следующей неделе наблюдательный совет Ощадбанка проведет заседание, после которого общественности станет доподлинно известно о финансовом состоянии бывшего Сбербанка УССР. Сегодня мы предлагаем журналистский взгляд на эту проблему.

С новым годом, с днем рождения

31 декабря 1991 года. Сбербанк СССР неожиданно отзывает 120 млрд. советских рублей активов из своего украинского филиала. За одну ночь в банке остались пассивы в виде вкладов населения, при этом активы стремительно перетекли в московский офис и исчезли там навсегда. Так появился на свет Ощадбанк Украины.

А вот дальнейшая его история. Практически пунктиром.

С самого рождения и еще долгое время Ощадбанк выполнял функцию лишь сберегательного, то есть привлекал деньги населения и размещал их на депозит в Национальном банке. И только.

В 1994 году Нацбанк довольно неожиданно принял решение вернуть Ощадбанку с депозитного счета в НБУ в эквиваленте около 1 млрд. грн. При этом была дана рекомендация не только привлекать деньги частных лиц, но и самому задуматься над тем, как и где их выгодно размещать. Таким образом, банк был поставлен в сложное положение, ведь до сих пор он никогда не занимался чем-то подобным и не имел специалистов соответствующей квалификации. И этот фактор сыграл свою негативную роль: к 1998 году более половины кредитных линий были признаны сомнительными или безнадежными к возврату.

Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что многие кредиты выдавались банком по требованию правительства, которое за счет Ощадбанка решало, помимо прочего, некие социальные и прочие задачи. И менеджмент тех лет был весьма податлив на уговоры и приказы.

Эта податливость вынудила другой орган — НБУ — отозвать у банка лицензии на некоторые виды деятельности. Что и произошло в 1998 году. В частности, Ощадбанку было запрещено кредитовать предприятия. Причем НБУ прибегал к использованию лицензионного механизма не один раз на протяжении нескольких лет. Ничего хорошего банку не светило. Тем более после августовского кризиса 1998 года.

Борьба за выживание

В 2000 году парламент принял изменения к закону «О банках и банковской деятельности», которые установили для бывших госбанков новую модель руководства. Еще в конце 1999 года Ощадбанк был преобразован в акционерное общество, 100% которого закреплены за государством. Формальное право собственности на Ощадбанк осталось в руках Кабмина. А главный орган управления — наблюдательный совет — теперь должен был назначаться Президентом и парламентом, по семь человек от каждого.

Однако акционирование в то время хоть и было необходимым и естественным, но ожидаемых результатов оно не принесло. Наоборот, уставный фонд Ощадбанка, определенный в размере 100 млн. грн., таким и оставался до недавнего времени, хотя активы достигали 4 млрд. грн. Следовательно, увеличивать капитализацию можно было только лишь за счет бюджета, ведь единственный акционер банка — государство, где ж ему еще брать деньги? Но ни один состав правительства никогда не решался увеличить капитал банка за счет налогоплательщиков. В то же время частные банки были куда более мобильны и самостоятельны в принятии подобных решений.

Затем Ощадбанку снова досталось от НБУ, который ввел новый порядок расчета банковского капитала и методику формирования резервных фондов. Капитал банка рассчитывался уже не просто как сумма уставного и страховых фондов, теперь же от этой суммы нужно было отнять все потери и кредиты, классифицированные как сомнительные или безнадежные. НБУ жестко ставил вопрос о «приведении в соответствие» банковских капиталов, иначе — опять отзыв лицензии. И если частные банки легко решали этот вопрос за счет новых эмиссий, то Ощадбанку оставалось просить своего единственного акционера увеличить его уставный фонд или хотя бы позволить нарастить капитал за счет прибыли. И так бы оно, возможно, и было. Но дефолт 1998 года, крах рынка ОВГЗ и прочие прелести обрушили все планы Ощадбанка.

— Весь период с 1991-го по 1999-й у нас шла борьба за выживание. Экономическая ситуация все время менялась, и мы постоянно преодолевали какие-то «объективные трудности». Хотя права на ошибку никогда не было — у нас ведь были вклады доброй половины населения. Однако тот рост, который начался с приходом к управлению первого состава наблюдательного совета в 2000 году, вернул нам все с лихвой, — вспоминает один из старейших менеджеров Сбербанка.

Нужен хороший управляющий

Дефолт дефолтом, но, как уже говорилось выше, у Ощадбанка были и серьезные проблемы с квалифицированными кадрами второго эшелона. Кроме того, немало трудностей создавало отсутствие эффективного топ-менеджмента. Эти проблемы никак не могли разрешиться вплоть до 2000 года, который, как оказалось впоследствии, стал для банка не только переломным, но и спасительным после стольких неудач.

В феврале 2000 года первый состав наблюдательного совета Ощадбанка возглавил известный финансист Игорь Плужников. Именно его команде удалось восстановить отобранные лицензии НБУ. Именно он избавился от бесперспективных кредитов. И именно он нашел новые высокодоходные проекты, соответствующие масштабам такого гиганта, как Ощадбанк. А проще говоря, Плужникову пришлось наверстывать упущенное и пройти тот путь, которым прошли все остальные банки.

После проведения международного аудита и перехода на новые стандарты бухгалтерского учета команде Плужникова удалось перевести в Ощадбанк счета ГП «Энергорынок» со всеми его миллиардными потоками. В итоге только в 2001 году этот контракт принес банку 90 млн. грн. доходов, чем не могут похвастаться многие банки даже в 2003-м.

Помимо собственной выгоды, Ощадбанк оказал благотворное влияние и на развитие некоторых отраслей украинской экономики, в частности, машиностроения. Один из его кредитов — всего в 10 млн. долларов, предоставленный отечественному гиганту машиностроения КрАЗу в критический момент для пополнения оборотных средств — позволил заводу на 60% увеличить объем производства уже к 2002 году.

Можно назвать еще один проект Ощадбанка, который известен сегодня каждому. Речь идет о торговом центре «Глобус» на Майдане Незалежности в Киеве. Не так давно коллеги-банкиры смеялись над нерасторопностью госбанка, которого якобы заставили кредитовать долгострой, ведь сроки сдачи «Глобуса» дважды переносились.

Ощадбанку говорили, что деньги его вкладчиков навечно полегли в тоннах бетона в центре столицы. Сегодня скептики умолкли. «Глобус» превратился в колоссальный торговый центр с миллионными торговыми оборотами.

Все новые кредиты, выданные после возобновления лицензии в 2000 году, обеспечены резервами на 100%. По оценке специалистов, столь быстрое и эффективное оздоровление баланса без мощных внешних финансовых вливаний просто невозможно. Но это произошло.

По итогам 2002 года Ощадбанк увеличил свои пассивы почти в четыре раза — с 1,218 до 4,153 млрд. грн. Вклады населения увеличились втрое, с 0,935 до 2,8 млрд. гривен. По статистике, каждую пятую гривню, которая попадает на банковский депозит, жители Украины доверяют Ощадбанку. При этом его новыми клиентами только за последние два года стало более 5 млн. человек.

Сумма проблемных займов, которые на начало 2000 года составляли 63%, снизилась к 1 января 2003-го до 12% от общего портфеля банка. Покрытие кредитных вложений средствами специального резервного фонда увеличилось с 39 до 79%.

Отношения со Всемирным банком — уже в прошлом

Однако у Ощадбанка осталась одна нерешенная проблема — Всемирный банк. Как известно, в 1997 году спекулятивный рынок ОВГЗ находился в пике развития, принося банкам ощутимую прибыль. А после холодного душа в жарком августе 1998-го пять бывших системных госбанков расхлебывали последствия высокой инфляции середины 90-х. Кроме того, они легко подчинялись указаниям меняющихся правительств о раздаче многомиллионных и часто безвозвратных кредитов.

Именно тогда киевское представительство Всемирного банка предложило проект, призванный уберечь Украину от надвигающегося банковского кризиса. Этот проект получил название «Кредит на реструктуризацию финансового сектора» и содержал в себе много прогрессивных идей, часть из которых впоследствии сыграла свою позитивную роль.

Но одним из пунктов этой программы стало финансовое оздоровление крупных банков с большой долей плохих кредитов. Всемирный банк предложил внешние вливания. Но одним из условий такого кредитования было то, что банк, получавший заем, должен был совместно с экономистами из миссии ВБ разработать стратегию своего дальнейшего существования на финансовом рынке и неотступно ей следовать.

Однако пока ВБ вел переговоры с многочисленными правительствами Украины и НБУ, программа реструктуризации финсектора морально устарела. Применительно к Ощадбанку этому может быть следующее объяснение. Ему Всемирный банк рекомендовал воспользоваться дешевым и долгосрочным внешним финансированием для покрытия убытков по прежним займам и прекратить кредитные операции. Ощадбанку было предложено стать «маржинальным банком», то есть жить с минимальной маржи между ставкой привлечения депозитов населения и процентами по безрисковым государственным ценным бумагам.

В 1998 году руководство Ощадбанка, наверное, с радостью бы приняло это заманчивое предложение, ведь по вкладам физлиц можно было платить 24% годовых, тогда как годовые по ОВГЗ приносили 40% доходности. Но пирамида ОВГЗ рухнула. О какой марже может идти речь, тем более сейчас, если ставки по депозитам у Ощадбанка (и у большинства других банков) составляют 12% годовых, а доходность гособлигаций — не более 9%?

По этой причине Ощадбанк не сильно радуется при слове «реструктуризация». Еще больше он не хотел бы отказаться от действующих и будущих прибыльных кредитных линий, так как от этого пострадает не только само финучреждение, но и те, кому оно откажет в обслуживании.

При этом Ощадбанк все еще не отказывается от программы технической помощи, аудита и перехода на международный бухгалтерский учет. Но идеологию управления своими активами и пассивами, заложенную в программе Всемирного банка, руководство банка хотело бы пересмотреть.

Поэтому другим переломным этапом в жизни Ощадбанка станет заседание наблюдательного совета на следующей неделе. Было бы неплохо, чтобы и Всемирный банк пересмотрел свое отношение к банку, который, казалось, приказал долго жить, но встал на ноги.